100 лет назад. Министр и швейцар, или "С какого момента Россия пошла к погибели?"

Министр юстиции Керенский и швейцар Моисеев. Рисунок 1995 года

Было одно знаковое событие, 100-летний юбилей которого отмечался этой весной, и о котором никто, кажется, не вспомнил. А жаль! Тогда, сто лет назад, о нём много толковали в печати, и потом помнили ещё долгие годы. Главными его участниками были два человека – новоназначенный министр юстиции Александр Фёдорович Керенский и швейцар, служивший в министерстве долгие годы, по фамилии Моисеев.
Впервые придя на службу в марте 1917 года в качестве министра (первого министра-социалиста в истории России!), Керенский решил начать с эффектного символического жеста – за руку поздоровался с самыми младшими работниками министерства – швейцаром и курьером.
Работник министерства С. Милицын записал тогда в дневник: "Мне кажется, что Керенский сказался весь при первом посещении министерства. Он, говорят, вбежал, пожал руку швейцару... и пренебрежительно бросил: "Ну что, чинушки ещё не пришли?". Наши сторожа сразу переменили свой тон...".
Между прочим, самого старика-швейцара такое новшество совсем не порадовало. "Ну что это за министр, – недовольно ворчал он, – если он со мной здоровается за руку?.."


А. Ф. Керенский в 1917 году



А писатель-сатирик Аркадий Аверченко, обращаясь к ещё облеченному властью Керенскому, писал: "Ваше падение, Александр Федорович, началось именно с того, казалось бы, умилительного момента, когда вы в марте, приехав первый раз в министерство, поздоровались с курьером за руку... Вы пожали ему руку, и в этот момент раздался характерный всплеск: это впервые в России престиж власти шлёпнулся в лужу. Безумец вы! Разве может министр жать руку курьеру в той стране, где сотни лет всё строилось на зуботычине, начальственном окрике и начальнической фуражке с кокардой... Да ответь вы только этому курьеру на поклон милостивым наклонением головы, – ведь он бы счастлив был!.. Приветливый кивок головы – вот что нужно было всероссийскому забитому курьеру".
Чуть позже в этом рукопожатии стали видеть жест, от которого перевернулся весь российский государственный корабль. Чем дальше, тем больше... Спустя несколько лет, уже в эмиграции, Аверченко вновь возвращался к этой теме и писал ещё резче: "Знаете ли вы, с какого момента Россия пошла к погибели? С того самого, когда вы, глава России, приехали в министерство и подали курьеру руку. Ах, как это глупо было и, – будь вы другой человек, – как бы вам должно быть сейчас мучительно стыдно! Вы тогда думали, что курьер такой же человек, как вы. Совершенно верно: такой же. И глаза на месте, и кровообращение правильное. Но руки ему подавать не следовало, потому что дальше произошло вот что: в первый день вы ему, курьеру, протянули руку, во второй день уже он с вами поздоровался первый (дескать, свой человек, чего с ним стесняться), а на третий день, когда вы сидели в кабинете за министерским столом, он без зова вошёл вперевалку, уселся на край стола и, закурив цигарку, хлопнул вас по плечу:
– Ну, Сашка-канашка, что новенького?
Ещё и тогда был неупущенный момент: дать ему по шее, сбросить со стола и крикнуть: ты забываешься, каналья! П-шёл вон! Вы этого не сделали, наверное, хихикнули, прикурили от его папироски и ответили:
– Да вот помаленьку спасаю Россию.
Ах, как стыдно! Ну, на кой черт вы полезли со своим рукопожатием к курьеру? Разве он оценил? Взобрался вам же на шею, гикнул и погнал вас вскачь не туда, куда бы вам хотелось, а туда, где ему удобнее. Не спорю, может быть, персонально этот курьер – обворожительно светский человек, но вы ведь не ему одному протянули руку для пожатия, а всей наглой, хамской части России. Вскочил на вас хам, оседлал, как доброго скакуна, и погнал прямо на границу – встречать Ленина и Троцкого."
Такие вот дела. Не стану делать своих выводов, отмечу только, что обращение вождей большевиков с простыми служащими Кремля было на порядок проще, чем знаменитый "поступок" Керенского с его рукопожатием. Всё-таки Керенский, протягивая руку для пожатия, сохранял свою важность и чувство собственного значения, он как бы с высоты министерского кресла "снисходил" до простых швейцара и курьера. У большевистских вождей даже тени такого "снисхождения" не было. Например, кремлёвская уборщица Анна Балтрукевич вспоминала, как вместе с главой Советского правительства (Лениным) и главой государства (Свердловым) смотрела спектакль "На дне": "Кончился спектакль, пошли домой. Настроение хорошее, весёлое. Владимир Ильич схватил вдруг Якова Михайловича Свердлова, стал с ним бороться и посадил в сугроб снега. А потом Свердлов изловчился и повалил в снег Ленина. Потом он и меня посадил на снег, а я его. И так мы смеялись и так разыгрались, что Владимиру Ильичу мы насыпали снегу за воротник". Вряд ли возможно вообразить подобную сценку с участием "демократа" Керенского!
Однако о знаменитом рукопожатии бывшего премьера не забыла и красная печать. Сатирическая заметка Г. из советской печати 1924 года: "Из записок А. Ф. Керенского. Петроград, 1917. Март. Вчера посетил Министерство Юстиции. Со швейцаром поздоровался за руку. Эту подробность учли и оценили все газеты. Вообще только и разговоров, что обо мне. Звезда моя восходит...
Париж, 1924. Ноябрь. Вчера зашёл в Министерство Иностранных Дел. Швейцар не только принял, но даже поздоровался со мною за руку... Звезда моя восходит...".


Белогвардейский плакат. Характерно, что, карикатурно изобразив множество большевиков, белые отвели местечко в общей сцене и ненавистному им А. Ф. Керенскому

Взято: foto-history.livejournal.com

уникальные шаблоны и модули для dle