Президент французского концерна DCNS Эрве Гийу о новом авианосце, экспорте и кадровой политике
---
Французская газета «L’Opinion» опубликовала небезынтересное интервью «Hervé Guillou: «Grâce au contrat en Australie, les gens sont redevenus fiers d’appartenir à DCNS» с Эрве Гийу – президентом французского судостроительного концерна DCNS. Наш блог приводит вариант интервью на русском языке.
Один из вариантов второго французского авианосца (проект группы Thales) по состоянию на 2014 год (с) Le Telegramme
Год назад, 26 апреля 2016 года, Австралия объявила о своем намерении приобрести французские подводные лодки, ваш проект Barracuda Shortfin. Что это значит для вас?
Лично для меня это самый лучший день в моей профессиональной жизни. Для всей компании это настоящая культурная трансформация. Люди стали снова гордиться тем, что работают в DCNS. Недавно мы получили звание самого привлекательного работодателя Франции. А если вспомнить имидж судоверфей DCN еще двадцать лет назад…
Какую роль играет экспорт для DCNS?
Без экспорта мы не смогли бы сохранить приемлемую стоимость факторов производства, необходимых для потребностей безопасности Франции. В этом смысле мы находимся в такой же ситуации, что и компания Dassault Aviation со своим истребителем Rafale или концерн MBDA со своими ракетами. Для поддержания наших компетенций в 400 различных сферах и сохранения нашей экономической и технологической конкурентоспособности мы должны поставлять на экспорт 50% своей продукции. То есть мы следуем за динамикой международного развития, причем не только для сокращения издержек, но и для закрепления в зарубежных странах и получения там прибыли за счет роста их рынков. Мы хотим расширить наше международное присутствие в два или три раза. Для DCNS шесть стран является ключевыми: Австралия, Индия, Бразилия, Малайзия, Саудовская Аравия и Египет. А так Австралия хочет получить полную независимость в военном кораблестроении, то мы будет присутствовать там до 2085 года! Мы примем там на работу 1000 человек, аналогичная ситуация и в Бразилии. Саудовская Аравия является одним из старейших наших клиентов, а Египет – самым крупным. Мы продали ему два универсальных десантных корабля типа Mistral, фрегат FREMM и четыре корвета. Кроме этих стран нам интересны и другие, такие как Индонезия, Аргентина, Польша, Нидерланды, ОАЭ…
DCNS станет акционером судостроительной компании STX и верфей в Сен-Назере. Ее пакет будет составлять 12%, а другими акционерами будет итальянская компания м и французское государство. Это для вас стратегическое решение?
Это один из элементов производственной реконструкции нашей компании, аналогично нашему вхождению в декабре прошлого года в капитал компании Areva TA, специализирующейся в ядерной энергетике. Напомню, что миссия DCNS заключается в том, чтобы обеспечивать суверенитет Франции в судостроении при конкурентной цене и наиболее высоком технологическом уровне, и это длится уже почти 400 лет. Наша страна обладает большими амбициями в военной сфере. Следствием этого является высокое совершенство наших продуктов, высокий уровень в реализации крупных программ, причем в течение длительного срока, а также большом ассортименте товаров и услуг для флота первого уровня, второго флота на Западе после США. Для этого необходимо обладать инструментами для всего производственного периметра. В этом и заключается причина нашего интереса к STX, как и для сохранения Areva TA, превратившейся в TechnicAtome (TA). После 20 лет оптимизации и модернизации в усиленном темпе штат DCNS сократился с 32000 (с конца 1980-х годов) до 13000 человек, и мы консолидировали у себя все специализированные площадки: Лориан, Шербур, Тулон, Олиуль, Баньё, Англуем-Руэль, Сан-Тропе.
Зачем инвестировать в частный бизнес в Сен-Назере?
Для того, чтобы сохранить во Франции возможность строить корпуса кораблей водоизмещением более 9000 тонн, как авианосцы или УДК типа Mistral. Раньше все они строились в Бресте, но мы прекратили эту деятельность. Верфь в Сен-Назере остается единственной во Франции, которая позволяет это делать. Нужно сохранить этот элемент суверенитета. То же самое относится и к ядерным энергетическим установкам и бывшему филиалу компании Areva.
Можно ли говорить о том, что ваше вхождения в капитал STX вместе с Fincantieri является предвестником сближения с итальянским холдингом? Ведь идея «морского Airbus» часто озвучивалась…
Для того, чтобы ответить на этот вопрос надо идти от анализа рынка, который сильно изменился с приходом новых игроков. Исторически DCNS с оборотом примерно 3 млрд евро находился на четвертом месте, после трех американских компаний, среди которых и BAE Systems, существенная часть которой находится в США. В последние годы ситуация изменилась с появлением китайской CSSC и российской ОСК. Появляются и другие акторы: корейцы, индийцы, турки и т.д. Конкуренция стала более жесткой, так как раньше американцы не поставляли на экспорт новые корабли, которые были слишком сложными и дорогими. На сегодняшний день DCNS сталкивается с китайской конкуренцией в Аргентине, и мы только что отдали рынок подводных лодок Пакистана тем же китайцам. Есть два пути по реагированию на эти угрозы: эффект масштаба и развитие международного присутствия в странах-ключевых партнерах Франции. Вместе с Fincantieri мы достигаем оборота в 6 млрд евро и усиление нашего технологического присутствия за пределами Франции. Подобный альянс позволил бы играть с двумя факторами одновременно. Fincantieri имеет интересные для DCNS компетенции и необходимый масштаб. Это в меньшей степени относится к другим европейским производителям. Говоря о германской компании TKMS сначала необходимо узнать, есть ли у них такое желание. Наконец, британский пример показывает, что рынок не прощает провалов в компетенциях. Нужны годы, чтобы поправить дела с кадрами и инфраструктурой, а это влечет за собой дополнительные издержки и сдвиг сроков.
Вы упомянули строительство авианосца. Думаем о будущем?
DCNS не может высказываться по стратегическим вопросам, но от нас зависит их толкование. Самое главное заключается в том, что мы остаемся способны построить один авианосец. В DCNS имеется 400 технологий, из которых 30 – «технологий-сирот», которым больше нет применения ни в гражданской сфере, ни в экспорте. Две из них относятся к критическим: атомная силовая установка и оборудование для палубной авиации. То есть мы должны сохранить минимальный уровень НИОКР для сохранения этих компетенций. Мы имеем 18 специалистов по катапультам, из которых несколько человек скоро уйдут на пенсию. Чем раньше будет принято решение по новому авианосцу, тем проще будет его построить в короткие сроки и по приемлемой цене. Останется сделать принципиальный выбор в отношении архитектуры корабля, в первую очередь, тип катапульты, тип энергетической установки или возможность применения БЛА.
21 апреля французское правительство утвердило контракт на закупку пяти новых фрегатов среднего водоизмещения (FTI). В чем их новизна?
Этот будут первые цифровые корабли. Большой разрыв между жизненным циклом наших продуктов – несколько десятков лет, и технологией, которая становится все быстрее, ускоряясь каждый день. Мы должны быть готовыми к пяти или шести технологическим циклам на каждом корабле, при том что появляются новые революционные технологии – в области энергетики или искусственного интеллекта. Для ответа на эти вызовы мы должны быть социально и технологическим мобильными.
DCNS в основном присутствует в военном кораблестроении. В чем заключается диверсификация в гражданский сектор?
Я предпочитаю говорить не о диверсификации, а капитализации наших компетенций в области корабельной энергетики. Приливные электростанции имеют силовую установку подводных лодок, только действующую наоборот, но со схожими технологиями. В декабре прошлого года мы создали филиал с компаниями Bpifrance и Technip, с целью привлечения новых акционеров, повышения рентабельности и приобретения новых технологических компетенций.
Какова социальная обстановка в DCNS?
11 апреля мы подписали новый коллективный договор. Речь идет о том, чтобы расходовать рабочее время более эффективно и увеличить рост занятости в регионах. В каком-то смысле это промышленный и социальный пакт на немецкий манер. Это соглашение знаменует окончание эпохи преобразования старых верфей и дает нам социальную базу для реформы. После возвращения к росту в ближайшие четыре года мы примем на работу 2200 человек.
Легко ли находить новых сотрудников?
Нет, очень сложно для должностей, где требуется высшее и специальное образование. Наша отрасль испытывает серьезные трудности с привлекательностью в глазах работников, так как сохраняет имидж завода в духе романов Золя, хотя мы уже относимся к хайтеку. Тот факт, что среднее образование продолжает направлять неудачников в школе в промышленность является полной катастрофой для нашей страны. Совместно с властями регионов Пеи-де-Луар, Нормадия и Бретань, мы собираемся создать «морские кампусы», в которых будут предлагать единый костяк для общей подготовки, а затем и специализации в различных городах. Мы хотим вернуть заинтересованность к производственным специальностям вместе с карьерными перспективами и запуском в работу социального лифта.
Один из вариантов второго французского авианосца (проект группы Thales) по состоянию на 2014 год (с) Le Telegramme
Год назад, 26 апреля 2016 года, Австралия объявила о своем намерении приобрести французские подводные лодки, ваш проект Barracuda Shortfin. Что это значит для вас?
Лично для меня это самый лучший день в моей профессиональной жизни. Для всей компании это настоящая культурная трансформация. Люди стали снова гордиться тем, что работают в DCNS. Недавно мы получили звание самого привлекательного работодателя Франции. А если вспомнить имидж судоверфей DCN еще двадцать лет назад…
Какую роль играет экспорт для DCNS?
Без экспорта мы не смогли бы сохранить приемлемую стоимость факторов производства, необходимых для потребностей безопасности Франции. В этом смысле мы находимся в такой же ситуации, что и компания Dassault Aviation со своим истребителем Rafale или концерн MBDA со своими ракетами. Для поддержания наших компетенций в 400 различных сферах и сохранения нашей экономической и технологической конкурентоспособности мы должны поставлять на экспорт 50% своей продукции. То есть мы следуем за динамикой международного развития, причем не только для сокращения издержек, но и для закрепления в зарубежных странах и получения там прибыли за счет роста их рынков. Мы хотим расширить наше международное присутствие в два или три раза. Для DCNS шесть стран является ключевыми: Австралия, Индия, Бразилия, Малайзия, Саудовская Аравия и Египет. А так Австралия хочет получить полную независимость в военном кораблестроении, то мы будет присутствовать там до 2085 года! Мы примем там на работу 1000 человек, аналогичная ситуация и в Бразилии. Саудовская Аравия является одним из старейших наших клиентов, а Египет – самым крупным. Мы продали ему два универсальных десантных корабля типа Mistral, фрегат FREMM и четыре корвета. Кроме этих стран нам интересны и другие, такие как Индонезия, Аргентина, Польша, Нидерланды, ОАЭ…
DCNS станет акционером судостроительной компании STX и верфей в Сен-Назере. Ее пакет будет составлять 12%, а другими акционерами будет итальянская компания м и французское государство. Это для вас стратегическое решение?
Это один из элементов производственной реконструкции нашей компании, аналогично нашему вхождению в декабре прошлого года в капитал компании Areva TA, специализирующейся в ядерной энергетике. Напомню, что миссия DCNS заключается в том, чтобы обеспечивать суверенитет Франции в судостроении при конкурентной цене и наиболее высоком технологическом уровне, и это длится уже почти 400 лет. Наша страна обладает большими амбициями в военной сфере. Следствием этого является высокое совершенство наших продуктов, высокий уровень в реализации крупных программ, причем в течение длительного срока, а также большом ассортименте товаров и услуг для флота первого уровня, второго флота на Западе после США. Для этого необходимо обладать инструментами для всего производственного периметра. В этом и заключается причина нашего интереса к STX, как и для сохранения Areva TA, превратившейся в TechnicAtome (TA). После 20 лет оптимизации и модернизации в усиленном темпе штат DCNS сократился с 32000 (с конца 1980-х годов) до 13000 человек, и мы консолидировали у себя все специализированные площадки: Лориан, Шербур, Тулон, Олиуль, Баньё, Англуем-Руэль, Сан-Тропе.
Зачем инвестировать в частный бизнес в Сен-Назере?
Для того, чтобы сохранить во Франции возможность строить корпуса кораблей водоизмещением более 9000 тонн, как авианосцы или УДК типа Mistral. Раньше все они строились в Бресте, но мы прекратили эту деятельность. Верфь в Сен-Назере остается единственной во Франции, которая позволяет это делать. Нужно сохранить этот элемент суверенитета. То же самое относится и к ядерным энергетическим установкам и бывшему филиалу компании Areva.
Можно ли говорить о том, что ваше вхождения в капитал STX вместе с Fincantieri является предвестником сближения с итальянским холдингом? Ведь идея «морского Airbus» часто озвучивалась…
Для того, чтобы ответить на этот вопрос надо идти от анализа рынка, который сильно изменился с приходом новых игроков. Исторически DCNS с оборотом примерно 3 млрд евро находился на четвертом месте, после трех американских компаний, среди которых и BAE Systems, существенная часть которой находится в США. В последние годы ситуация изменилась с появлением китайской CSSC и российской ОСК. Появляются и другие акторы: корейцы, индийцы, турки и т.д. Конкуренция стала более жесткой, так как раньше американцы не поставляли на экспорт новые корабли, которые были слишком сложными и дорогими. На сегодняшний день DCNS сталкивается с китайской конкуренцией в Аргентине, и мы только что отдали рынок подводных лодок Пакистана тем же китайцам. Есть два пути по реагированию на эти угрозы: эффект масштаба и развитие международного присутствия в странах-ключевых партнерах Франции. Вместе с Fincantieri мы достигаем оборота в 6 млрд евро и усиление нашего технологического присутствия за пределами Франции. Подобный альянс позволил бы играть с двумя факторами одновременно. Fincantieri имеет интересные для DCNS компетенции и необходимый масштаб. Это в меньшей степени относится к другим европейским производителям. Говоря о германской компании TKMS сначала необходимо узнать, есть ли у них такое желание. Наконец, британский пример показывает, что рынок не прощает провалов в компетенциях. Нужны годы, чтобы поправить дела с кадрами и инфраструктурой, а это влечет за собой дополнительные издержки и сдвиг сроков.
Вы упомянули строительство авианосца. Думаем о будущем?
DCNS не может высказываться по стратегическим вопросам, но от нас зависит их толкование. Самое главное заключается в том, что мы остаемся способны построить один авианосец. В DCNS имеется 400 технологий, из которых 30 – «технологий-сирот», которым больше нет применения ни в гражданской сфере, ни в экспорте. Две из них относятся к критическим: атомная силовая установка и оборудование для палубной авиации. То есть мы должны сохранить минимальный уровень НИОКР для сохранения этих компетенций. Мы имеем 18 специалистов по катапультам, из которых несколько человек скоро уйдут на пенсию. Чем раньше будет принято решение по новому авианосцу, тем проще будет его построить в короткие сроки и по приемлемой цене. Останется сделать принципиальный выбор в отношении архитектуры корабля, в первую очередь, тип катапульты, тип энергетической установки или возможность применения БЛА.
21 апреля французское правительство утвердило контракт на закупку пяти новых фрегатов среднего водоизмещения (FTI). В чем их новизна?
Этот будут первые цифровые корабли. Большой разрыв между жизненным циклом наших продуктов – несколько десятков лет, и технологией, которая становится все быстрее, ускоряясь каждый день. Мы должны быть готовыми к пяти или шести технологическим циклам на каждом корабле, при том что появляются новые революционные технологии – в области энергетики или искусственного интеллекта. Для ответа на эти вызовы мы должны быть социально и технологическим мобильными.
DCNS в основном присутствует в военном кораблестроении. В чем заключается диверсификация в гражданский сектор?
Я предпочитаю говорить не о диверсификации, а капитализации наших компетенций в области корабельной энергетики. Приливные электростанции имеют силовую установку подводных лодок, только действующую наоборот, но со схожими технологиями. В декабре прошлого года мы создали филиал с компаниями Bpifrance и Technip, с целью привлечения новых акционеров, повышения рентабельности и приобретения новых технологических компетенций.
Какова социальная обстановка в DCNS?
11 апреля мы подписали новый коллективный договор. Речь идет о том, чтобы расходовать рабочее время более эффективно и увеличить рост занятости в регионах. В каком-то смысле это промышленный и социальный пакт на немецкий манер. Это соглашение знаменует окончание эпохи преобразования старых верфей и дает нам социальную базу для реформы. После возвращения к росту в ближайшие четыре года мы примем на работу 2200 человек.
Легко ли находить новых сотрудников?
Нет, очень сложно для должностей, где требуется высшее и специальное образование. Наша отрасль испытывает серьезные трудности с привлекательностью в глазах работников, так как сохраняет имидж завода в духе романов Золя, хотя мы уже относимся к хайтеку. Тот факт, что среднее образование продолжает направлять неудачников в школе в промышленность является полной катастрофой для нашей страны. Совместно с властями регионов Пеи-де-Луар, Нормадия и Бретань, мы собираемся создать «морские кампусы», в которых будут предлагать единый костяк для общей подготовки, а затем и специализации в различных городах. Мы хотим вернуть заинтересованность к производственным специальностям вместе с карьерными перспективами и запуском в работу социального лифта.
Взято: bmpd.livejournal.com
Комментарии (0)
{related-news}
[/related-news]