Журнал «Советское фото»: Как мы снимали Ленина

В прошлом посте я поднял тему фотосъемки руководителей государства. Сразу вспомнилась статья из первого номера «Советского фото» «Как мы снимали Ленина». Ильич, как и большинство советских руководителей, фотографироваться не любил. Но, в отличие от того же Сталина, всегда шел навстречу фотографам. Примечательно, что фотокоры снимали не только постановочные портреты. Своими большими деревянными ящиками начала века они умудрялись делать динамичные репортажные кадры. Пока искал снимки из статьи, наткнулся на две связанные с ними истории. Привожу их после журнальной публикации вместе с фотографиями.







Та самая фотография сурового простуженного Ильича:

01. В. И. Ленин. 23 марта 1919 года. Фотограф Лев Яковлевич Леонидов.


А вот интереснейшая история датировки времени записи пластинки и, соответственно, снимка из книги Анатолия Ивановича Железного «Наш друг — грампластинка: Записки коллекционера»:

Случай с этой пластинкой неожиданно показал мне, что при скрупулезном изучении источников всегда можно найти какой-нибудь факт или даже одно слово, которое поможет восстановить истину. Поэтому я стал внимательно перечитывать все сохранившиеся первоисточники, посвященные ленинским граммофонным пластинкам. И нашел!

В одном из вариантов воспоминаний заведующего фото-отделом Центропечати Л. Я. Леонидова — в статье «Как мы снимали Ленина», напечатанной в сборнике «Ленин в зарисовках и в воспоминаниях художников», рассказывается об инциденте, случившемся во время записи на пластинку одной из речей В. И. Ленина:

«Расставив аппарат и подготовив магний (было темно), я дождался конца записи, во время которой Владимир Ильич пришел в очень доброе настроение, случайно оговорившись в рупор.

Речь шла о революции в Венгрии. Владимир Ильич начинает:

„Товарищи, этой ночью по радио из Венгрии товарищ Бела Кун сообщил мне о происшедшем там перевороте. Товарищ Радио Кун...“ — и тут же сам расхохотался во всю... Воск принял и „Радио Кун“ и добрый хохоток Владимира Ильича».

Обратите внимание на слова «этой ночью по радио из Венгрии...». Вот та «зацепка», тот ключ, который дает нам возможность точно датировать запись речи о переговорах В. И. Ленина по радио с Бела Куном, а следовательно, и второй сеанс записи.

Итак, второй сеанс записи речей состоялся в тот же день, когда Владимир Ильич разговаривал по радио с Бела Куном. Когда же это было?

Дежурный радист Московской радиостанции принял радиограмму из Будапешта о революции в Венгрии 22 марта 1919 года в 17 часов. Владимир Ильич в это время принимал участие в третьем, вечернем заседании VIII съезда РКП (б). Получив радиограмму, он передает ее президиуму съезда для оповещения делегатов. Съезд поручает Владимиру Ильичу составить и послать приветствие Венгерскому Советскому правительству.

Выполнив это поручение в 21 час 10 минут, Владимир Ильич дает указание поддерживать непрерывную радиосвязь с Будапештом и ночью беседует с Бела Куном. Но нужно точно знать, в какую именно часть ночи это происходило: до 12 часов или после, от этого зависит дата — 22 или 23 марта. Ответ на этот вопрос дал сам Ильич в своей заключительной речи при закрытии VIII съезда РКП (б), состоявшегося 23 марта. Он говорил: «Товарищи, известия, которые мы получили сегодня, рисуют нам картину венгерской революции...» Получается, что разговор с Бела Куном состоялся во второй половине ночи, то есть 23 марта. Значит, и запись на пластинку речи о переговорах по радио с вождем венгерских коммунистов состоялась 23 марта 1919 года. Кстати, в тексте самой речи Ильича есть такие слова: «Два дня прошло, и мы вполне убедились в том, что венгерская революция сразу, необыкновенно быстро стала на коммунистические рельсы...» Сделаем простой расчет. Венгерская Советская республика была провозглашена 21 марта 1919 года. Прибавим «два дня» и опять получим 23 марта!

И еще один упомянутый кадр «Ильич за Правдой»:

02. Ленин читает «Правду». 16 октября 1918 года. Фотограф Петр Адольфович Оцуп.


И еще одно невероятное исследование. В 1967 году журналист Владимир Чачин опубликовал рассказ, как он выяснял, какой номер «Правды» читает Ильич:

Ильич держит в руках газету, углубленно вчитывается в строчки. Если очень внимательно смотреть на фото, то кажется, Ленин чуть-чуть улыбается. Чуть теплится улыбка в уголках его губ.

А какие строчки газеты радуют Ильича?

Мы взяли копию фотографии, положили на стол, изучаем. Но ничего разобрать нельзя. Отчетливо только значится: «Правда», ниже мелким шрифтом: «Орган Центрального Комитета Российской коммунистической партии (большевиков)». А больше ничего не разобрать. Сплошные штрихи и залысинки.

У нас опустились руки. Сидим, вздыхаем.

И вдруг предложение:

— Взять в Ленинской библиотеке эту самую газету, сложить так же, как держит ее в руках Ильич, так же направить взгляд, и тогда мы узнаем, каким строчкам улыбается Ленин.

— Да, но кто же знает, за какое число эта газета?

Мы опять разглядываем фотографию. Число установить невозможно. Даже под сильной лупой — все расплывчато.

Кто-то несмело предлагает:

— Можно найти фотографа, который делал этот снимок... Наверняка он помнит, какого числа снимал Ильича... Значит, за это же число должна быть и газета «Правда».

Петр Адольфович Оцуп — автор снимка «Ленин читает «Правду». Справочное бюро подсказало: проживает в Москве на Ленинградском проспекте в доме № 82.

Направляюсь по этому адресу.

Ну теперь, кажется, все в порядке. Сейчас Оцуп скажет, какого числа фотографировал Владимира Ильича.

Познакомились с Оцупом. Приветливый, подвижный старичок. С юмором. Показал аппарат, которым фотографировал Ильича. Вес вместе с кассетами больше пуда.

— Это сейчас молодежь с «лейками» бегает, — смеется Петр Адольфович, — а мы вот тогда, в революцию, с такими шарманками передвигались. И, знаете, всюду успевали. И неплохо получалось.

Он с тихой стариковской гордостью показывает фотографии далеких тревожных лет революции, Гражданской войны. И действительно, получалось неплохо. А вот и знаменитый снимок «Ленин читает «Правду». С памятным автографом Ильича фотографу.

— Петр Адольфович, когда вы сделали это фото?

— В 1918 году.

— А какого числа?

— В октябре.

— А точнее?

Оцуп думает, ожесточенно трет лоб, смотрит в потолок, пожимает плечами.

— Ну, в октябре...

— Какого числа?

Он опять думает, смеется:

— Молодой человек, мне уже перевалило за восьмой десяток. Память отказывает. Одно помню: или восемнадцатого октября, или шестнадцатого. Да к чему вам такая точность?

Я рассказал о нашей задумке: поведать читателям, каким строчкам газеты улыбается Ленин.

Оцуп только развел руками, повторил:

— Или шестнадцатого, или восемнадцатого октября...

Вот и все, что удалось узнать у Оцупа.

Может быть, узнать в Кремле, в комендатуре, наверное, сохранились разовые пропуска, которые часовые накалывали на штык, пропуская людей в Кремль? Может быть, на одном из пропусков значатся фамилия фотографа и дата? А может быть, взять две газеты. Одну за шестнадцатое, а другую за восемнадцатое октября 1918 года. Ну и что?

Ноги сами привели в Кремль, в кабинет Владимира Ильича. Вот в этом кресле за столом сидел Ленин, вот с этой точки фотографировал Оцуп. Ну и что? Вот у окна пальма в кадке, которую, как рассказывал Оцуп, он отодвигал от окна, чтобы больше было света.

Стоп! Оцуп отодвигал пальму, чтобы было больше света. А разве у него не было магниевой вспышки? Может быть, он на магний не надеялся, а вся надежда была на солнце.

Звоню Петру Адольфовичу:

— Какая у вас была подсветка?

Оцуп долго рассказывает, что в годы революции ярко вспыхивающие вещества делали сами фотографы: какие-то адские смеси из пороха, серы и чуть ли не сажи. После таких вспышек люди долго чихали, и помещение тут же проветривалось.

— Вы же понимаете, что Ильич только что оправился от ранения, а я к нему с таким магнием, — горячится Оцуп. — Да у него в кабинете никто не смел даже закурить. А вы магний... Это сейчас набаловали фотографов разными лампами да блицами, а у нас, молодой человек, было только солнце.

— А какая была погода в тот день, когда вы сделали снимок Ильича с газетой «Правда»?

— Солнечный день, солнце, молодой человек! Какой же из меня фотограф, если я не помню этот день!..

Звоню в справочное бюро прогнозов погоды:

— Девушка, милая, это из редакции. Скажите, пожалуйста, какая была погода 16 октября и 18 октября 1918 года?

Обиделась:

— Чудаки вы там в редакции. Всех интересует, какая будет погода завтра, а вы с шуточками.

Звоню в Центральный институт прогнозов погоды. Какой-то авторитетный басок ответил:

— В то время была революция, и никто за погодой не следил.

— А старые синоптики у вас работают?

— Все на пенсии.

Пришлось обратиться в отдел кадров. Там подсказали адреса старых синоптиков. Встретились с одним из них на квартире. Это оказался настоящий специалист, человек, влюбленный в свое дело. Он долго смеялся над репликой авторитетного баска: «В то время была революция, и никто за погодой не следил...»

— А я следил, — по-ребячьи радуется старый синоптик, — а у меня все есть.

Он достал из шкафа ящичек с карточками.

— Вот, записывайте, — гордо говорит он, — вот он, день 16 октября, а вот — 18 октября 1918 года.

Я записываю. Оказывается, 18 октября весь день был хмурым, а 16 октября было солнце.

Вот он, пожелтевший, бережно заклеенный на сгибах папиросной бумагой номер «Правды» за 16 октября 1918 года.

В редакцию приглашен старейший наборщик «Правды» Михаил Николаевич Родин. На столе газета, так же сложенная, как ее держал когда-то Ильич, а рядом — знаменитая, обошедшая весь мир фотография «Ленин читает «Правду».

Изучаем, сравниваем. По залысинкам, по абзацам, по контурам шрифтов заголовков, по верстке определяем с помощью Родина, что действительно в руках у Ильича номер «Правды» за 16 октября 1918 года.

Волнуемся.

Это было накануне первой годовщины Великого Октября. Вот о чем тогда писала «Правда», вот какие строчки приковали внимание Ленина.

«Тамбов. 14.10. Лихорадочным темпом идут работы по устройству октябрьских праздников. В некоторых местах города поставлены трибуны. Весь рабочий дворец драпируется в красную материю. Детям будут выдаваться бесплатный чай, сахар и хлеб. Будет открыт памятник Карлу Марксу».

В день своей первой годовщины страна могла дать детям только чай, сахар и хлеб. И даже этому радовался Ленин.

Дальше в газете маленькое сообщение о том, что бойцам героической Пятой армии в честь праздника будет выдано по пять штук настоящих свежих яиц.

Что же было у этих бойцов в вещевых мешках в будние дни?

Наверное, у Ленина вызвало улыбку сообщение газеты о том, что в Москву ожидается поступление 50 вагонов сухой моркови.

Вот о чем тогда писала «Правда».

Взято: foto-history.livejournal.com

уникальные шаблоны и модули для dle