Куцый из Котодома
---
Animals
Куцый попал в Котодом маленьким истощённым котёнком – коробку просто оставили у облезшей калитки старого домишки, в котором в то время ютился кошачий приёмник.
Получил своё прозвище серый полосатый малыш сразу – у него от рождения был короткий хвостик. Его также сразу полюбили за дружелюбный нрав.
Откормили кашами с мясом, отпоили молоком – бока Куцего заметно округлились, а во взгляде пропал страх остаться одному под крупными каплями дождя, которые намочат всю твою шерсть, будут больно бить прямо по макушке, и затопят всё дно небольшой коробки, в которой тебя оставили.
Хорошо, что Ирина и Елена, две сестры и основательницы Котодома, нашли Куцего вечером – до утра котёнок мог бы и не дожить...
Ирине было уже за пятьдесят, с супругом рассталась давно, а дочь училась в институте.
Когда личная жизнь не сложилась и у младшей сестры, Елены, и она переехала помогать к Ирине, на тот момент в будущем Котодоме уже жило пять кошачьих душ. Все они нуждались в лечении.
Хотели Куцему найти хозяев, но никто его не спешил брать. Ирина и Елена старались разделить свою любовь и заботу между всеми, кто попадал в их кошачий приют...
****
Через год после поселения Куцего в приюте большая кошачья семья вместе с кураторами перебрались на более просторный участок – здесь сразу закипела работа, строили новые вольеры, делали ремонт в помещении.
Зная доброту хозяев частного приюта, многие люди привозили котов-инвалидов. Некоторые оставляли деньги на первое время или на частичное лечение.
— Следить больше за ним не можем, — нарочито грустно вздыхал мужчина, оставляя рядом с переноской мятую купюру. — Вот, моё небольшое пожертвование вам, надеюсь, не откажете Ваську взять, — улыбался он.
Только женщинам от таких улыбок становилось плохо. Нет, конечно, не выгонят старенького Ваську с больной лапой. Не позволит человеческая совесть.
Как не выгнали и полуслепого Пушка, когда вчера вечером с такой же довольной улыбкой от них уходила его хозяйка. Улыбки эти значили, что так называемая хозяева избавились от своих проблем самым гуманным способом – они поступили “по-человечески” и не оставили животное на улице.
Некоторые ещё и знакомым потом расскажут: “В приют хороший отдала, там позаботятся, полечат. А я что могу? Ничего! Там Пушку лучше будет”...
Куцый, конечно, всех подробностей не знал, да и не нужны они ему были, и так ясно – новая заблудшая душа в их приюте.
Волонтёров на выросший хвостатый прайд не хватало – новым поселенцам уделяли столько внимания, сколько позволяли человеческие силы.
Но на Куцего всегда можно было положиться – первые несколько ночей он неизменно приходил к клетке или вольеру “новичка”. А если так случалось, что несколько новых котов за один день появлялось – было такое пару раз, то Куцый бегал то к одному, то к другому.
Сёстры уже знали про своего помощника и стелили его любимый плед возле новой кошачьей души.
Так, за четыре неполных года своей жизни в Котодоме, Куцый повидал много судеб. Кто-то иногда уезжал в ветклинику и не возвращался. По разным причинам…
Конечно, самой лучшей из них была – когда животному на лечении находились хозяева.
Иногда Ирина плакала, а Елена была особенно грустной.
В последнее время трава не казалась Куцему такой зелёной, а небо – безмятежным и синим. В воздухе постоянно пахло грозой. Он чуял это своей кошачьей интуицией.
— Где мы возьмём такие деньги? — Ирина сидела за столом. Был поздний вечер. — Наши ребята уже прислали что смогли, но чтобы закрыть долг, нужно ещё больше.
— Мы что-нибудь придумаем, — утешала её Елена, хотя знала – скоро им придётся особенно туго. Елена почти всю свою зарплату бухгалтера на удалённой работе тратила на нужды Котодома.
— Мы должны закрыть приём, мы больше не сможем никого брать, — горько произнесла Ирина.
Ей тяжело было от одной мысли, что они не смогут помогать, но в последнее время животных разбирали плохо, много больных питомцев оставалось у них, а их нужно было не только продолжать кормить, но и лечить.
Силы, казалось, иссякали и уже не было энергии просить, взывать о помощи к другим, говорить, как это важно – дать даже самую малость, чтобы сделать большое дело...
*****
Наверное, потому что Куцый видел столько животных и вёл такую богатую социальную жизнь, он и был самым мудрым среди их кошачьего семейства.
Всех он встречал, с каждым усатым первые ночи высидел, чтобы те понимали – в хорошее место попали, бояться нечего.
Уже несколько месяцев их прайд не пополнялся. И вот, в один день приехало много людей – женщин, мужчин, и небольших людей, которые были похожи на женщин и мужчин, только смеялись намного чаще.
Он видел их всех и раньше, но чтобы они приехали одним большим прайдом и развели такую бурную работу по уборке – впервые.
Куцый не мог усидеть на месте и обстоятельно выяснял, кто чем занят...
*****
Котодом ждал приезд городского телевизионного канала. Знакомые знакомых, которые были знакомы со знакомыми Елены, пообещали передать своим знакомым на телевидении, что очень нужно осветить проблемы Котодома – посвятить им хотя бы короткий репортаж с призывом о помощи.
И вот, пока все звонили и писали друг другу, дело двигалось, двигалось, и придвинулось к самой цели – генеральный директор канала одобрил репортаж.
Надо сказать, сам Борис Аркадьевич относился к приюту скептически. Как и положено медиа-менеджеру, он занимался стратегическим планированием, а ещё на носу висела возможность расширить бизнес.
Только вот была у Бориса неприятность с одной телеведущей, которая работала на его канале. В отместку за увольнение не в меру болтливая сотрудница решила заляпать репутацию директора.
Измазала, как говорится, от души...
— Вам нужно самому поехать в приют, эта Каролина вам весь имидж испортила. Такого в прессе наговорила, выставила настоящим извергом, — нудил в трубку Бориса его помощник Михаил.
— Миша, не верю я всяким приютам. Они же постоянно деньги просят. Ну разве столько надо всем этим котам?... Где руккола и авокадо? — тут же громко возмутился Борис.
Это был клич кухарке, которая постоянно что-то забывала положить в салат или подать к столу. Борис сам любил выбирать рецепты и питался только очень полезными продуктами.
Директор отложил телефон и задумался. Михаил, все-таки, был толковый советчик — нужно поехать и показать свою заинтересованность. Денег им, конечно, немного дать...
*****
Наполненный скептицизмом, Борис с ухмылкой посмотрел на ворота приюта из своего дорогого электромобиля.
Здесь было очень чисто, сбоку калитки расцветал жёлтый куст роз. Над забором виднелась старенькая крыша дома.
“Видимо, эти котолюбы (так он называл всех, кто принимал участие в жизни приюта) купили участок со старым домом, а потом хозяйничали там”, — подумал про себя Борис, вылезая из автомобиля.
Он приехал вместе с помощником Михаилом. Съёмочная группа канала прибыла в отдельном автомобиле компании.
— Ну что же, приготовь, Михаил, свой нос, уж я представляю, какая там жуть и вонь, — брезгливо произнёс Борис, поправляя галстук.
Он в “таких местах”, как он выражался, не бывал, но уже представил, что его ждёт.
По безвозмездному договору сотрудничества на его канале уже размещали рекламу фонда помощи детям – это он понимал, дети всё-таки. Из личных средств помогал. Но коты… от них что толку?
— На каждого больного кота тратить уйму денег только сумасшедшие могут… — ворчал Борис у ворот приюта.
— Ну да, ну да, — вторил ему Михаил.
— Хотя, на что только сумасшедшие люди не тратят деньги, правда? — услышал Борис приятный мелодичный голос.
У калитки их встречала Елена, которую он не сразу заметил. Она строго посмотрела на Бориса, составив за несколько секунд о нём своё мнение.
Борис хмыкнул – не так он собирался производить положительное впечатление...
— Вам нужно создать себе лицо, не разбрасывайтесь такими фразами, — шипел ему вслед Михаил.
— У меня есть лицо, каждое утро на него в зеркало смотрю, — отмахивался от советов помощника Борис, но всё же решил придержать своё мнение о “котолюбах” в голове.
Включили камеру. Журналист представила основательниц Котодома, сделала акцент на том, что приют посетил Борис Аркадьевич.
Началась экскурсия. Елена и Ирина рассказывали о животных, переходя от вольера к вольеру. Некоторые питомцы находились в просторных клетках – в основном инвалиды, с которыми гуляли волонтёры.
Куцый сразу смекнул – чем больше людей, тем больше шансов, что кто-то из его друзей уедет домой.
К какой бы клетке не подходил оператор, Куцый подбегал и поднимал свой прайд: “Давайте же, покажите, какие вы, покрасуйтесь перед людьми!”
К удивлению Бориса, в Котодоме было очень чисто, пахло лекарствами и кошачьим кормом. Кот после операции попытался встать, когда Куцый подбодрил его, а Елена рассказывала вкратце, как привезли животное после того, как его сбил автомобиль.
Но кот упал без сил, громко и жалобно мяукнув – так, что только каменное сердце не содрогнулось бы при его виде. Борис, как и вся его команда, были очень впечатлены.
— А что, у нас в городе некому больше помогать? — удивился Борис, слушая истории животных.
— А много ли людей, которые не пройдут мимо? — ответила вопросом на вопрос Елена. — Кто-то и сам берёт лечит, но в основном привозят таким же “частникам”, как мы.
Действительно, женщины не “разводили котов”, как он считал раньше – у них на попечении были усатые с тяжёлыми судьбами. Когда у журналистки возле очередного вольера выступили слёзы на глазах, решили сделать перерыв.
— Позвольте, я сам пройдусь, — обратился Борис к женщинам. Те, конечно, разрешили.
Борис обошёл территорию. Короткохвостый полосатый кот почему-то везде следовал с ним. Что-то притягивало Куцего в этом высоком мужчине.
Наверное, он уже давно чувствовал смятение души, ощущал потребность быть рядом с такими.
— Как тебя, Куцый? Ну, показывай свои владения, — усмехнулся Борис. Кот ходил от вольера к вольеру, Борис – за ним.
— Давай, сними издалека, — шепнула журналистка оператору.
А Борис всё ходил и о чём-то думал. Смотрел... Куцый мяукал, будто рассказывал, как провёл с каждым его первые дни в приюте. Затем Борис молча вернулся к своей команде.
Экскурсию продолжили, в конце пообщались с волонтёрами. Елена и Ирина в благодарность ветклинике, которая оказывает лечение в долг, сделали рекламу врачам. Рассказали, что нужнее всего приюту.
В конце репортажа решили, что сам Борис Аркадьевич выдаст речь. Он стоял перед камерой и сначала чувствовал какой-то ком в горле...
Борис опустил взгляд – на его начищенный ботинок встал передними лапами Куцый. Янтарные глаза сверлили мужчину, будто говоря:
“Ну, что молчишь? Я тебе своих друзей показал, а тебе нечего сказать?”
И тогда Борис Аркадьевич заговорил:
— Каждый из нас живёт в своём мире. Дел, забот, некоторые – погони за деньгами. И не обязательно приезжать сюда, чтобы сделать добро для мира этих животных. Но если вы приедете, то… — он запнулся, но Куцый громко мяукнул, помогая.
И тогда Борис продолжил говорить...
Возможно, его слова могли показаться кому-то слишком напыщенными, взывающими понять себя, как человека, через помощь тем, кто пострадал, кому не повезло. Но он чувствовал, что надо сказать именно так.
Он никогда не думал, что так красноречив. Потом он оглянулся и увидел, что почти у всех окружающих его людей слёзы на глазах.
Волонтёры, которые столпились в стороне и снимали всё на свои камеры, тоже расчувствовались.
Всё, он высказал своё мнение. Если уж что-то решил, то решил!
Глаза помощника Михаила округлились при словах о том, что канал теперь будет главным спонсором приюта и станет на регулярной основе выпускать передачи о животных.
Нет, Миша поддерживал идею, просто у какого-то из вольеров начальника, наверное, заколдовали...
*****
— Давно надо было, Миша, туда поехать, — Борис раскачивался в кресле-качалке на своей веранде.
На коленях у него дремал Куцый. Прошёл месяц с посещения приюта, все обещания выполнялись.
— Я думал… я не думал, что вы… — запинался Михаил, который затем решил откусить пирог, чтобы не отвечать.
— Вот, а я тебе говорю, думай иногда за меня, видишь, сколько у меня теперь много дел, — Борис Аркадьевич оставался всё таким же деловым и хватким, но как-то он изменился.
— Ну тогда, — прожевал кусок пирога Михаил, — вам, наверное, надо снова съездить проверить, как идёт ремонт для собачьих вольеров. С Еленой увидеться заодно, — Миша улыбался до ушей.
— А я итак собирался, хитрый ты лис. Что-нибудь новое думай, а не мысли мои читай, — Борис гладил растолстевшего Куцего. На другом кресле спал Василий...
Тогда, в день съемки, Борис сначала уехал, но на следующий день он приехал в приют снова, удивив Елену и Ирину — они, конечно, поверили в обещания Бориса Аркадьевича, но решили, что такой деловой и занятый бизнесмен уж навряд ли зачастит к ним.
— Мне, честно говоря, лечить животных некогда. Но я заберу к себе домой тех, кто здоров. И Куцего...
Помимо Куцего подходил пожилой Василий, которого кроме старости больше уже ничего не беспокоило, и несколько котят. Котят в солидарность с начальником решили взять журналистка и Михаил, которые узнали о новых питомцах Бориса.
Так и не закончилась эта история, а ещё очень долго продолжалась. Как любит говорить Борис:
— Вместо тысячи слов – лучше один раз всё увидеть.
С Куцым и Василием его жизнь стала намного интереснее и уютнее. Вот, оказывается, для чего нужны коты.
Автор МАРИЯ СТРАХОВА
Куцый попал в Котодом маленьким истощённым котёнком – коробку просто оставили у облезшей калитки старого домишки, в котором в то время ютился кошачий приёмник.
Получил своё прозвище серый полосатый малыш сразу – у него от рождения был короткий хвостик. Его также сразу полюбили за дружелюбный нрав.
Откормили кашами с мясом, отпоили молоком – бока Куцего заметно округлились, а во взгляде пропал страх остаться одному под крупными каплями дождя, которые намочат всю твою шерсть, будут больно бить прямо по макушке, и затопят всё дно небольшой коробки, в которой тебя оставили.
Хорошо, что Ирина и Елена, две сестры и основательницы Котодома, нашли Куцего вечером – до утра котёнок мог бы и не дожить...
Ирине было уже за пятьдесят, с супругом рассталась давно, а дочь училась в институте.
Когда личная жизнь не сложилась и у младшей сестры, Елены, и она переехала помогать к Ирине, на тот момент в будущем Котодоме уже жило пять кошачьих душ. Все они нуждались в лечении.
Хотели Куцему найти хозяев, но никто его не спешил брать. Ирина и Елена старались разделить свою любовь и заботу между всеми, кто попадал в их кошачий приют...
****
Через год после поселения Куцего в приюте большая кошачья семья вместе с кураторами перебрались на более просторный участок – здесь сразу закипела работа, строили новые вольеры, делали ремонт в помещении.
Зная доброту хозяев частного приюта, многие люди привозили котов-инвалидов. Некоторые оставляли деньги на первое время или на частичное лечение.
— Следить больше за ним не можем, — нарочито грустно вздыхал мужчина, оставляя рядом с переноской мятую купюру. — Вот, моё небольшое пожертвование вам, надеюсь, не откажете Ваську взять, — улыбался он.
Только женщинам от таких улыбок становилось плохо. Нет, конечно, не выгонят старенького Ваську с больной лапой. Не позволит человеческая совесть.
Как не выгнали и полуслепого Пушка, когда вчера вечером с такой же довольной улыбкой от них уходила его хозяйка. Улыбки эти значили, что так называемая хозяева избавились от своих проблем самым гуманным способом – они поступили “по-человечески” и не оставили животное на улице.
Некоторые ещё и знакомым потом расскажут: “В приют хороший отдала, там позаботятся, полечат. А я что могу? Ничего! Там Пушку лучше будет”...
Куцый, конечно, всех подробностей не знал, да и не нужны они ему были, и так ясно – новая заблудшая душа в их приюте.
Волонтёров на выросший хвостатый прайд не хватало – новым поселенцам уделяли столько внимания, сколько позволяли человеческие силы.
Но на Куцего всегда можно было положиться – первые несколько ночей он неизменно приходил к клетке или вольеру “новичка”. А если так случалось, что несколько новых котов за один день появлялось – было такое пару раз, то Куцый бегал то к одному, то к другому.
Сёстры уже знали про своего помощника и стелили его любимый плед возле новой кошачьей души.
Так, за четыре неполных года своей жизни в Котодоме, Куцый повидал много судеб. Кто-то иногда уезжал в ветклинику и не возвращался. По разным причинам…
Конечно, самой лучшей из них была – когда животному на лечении находились хозяева.
Иногда Ирина плакала, а Елена была особенно грустной.
В последнее время трава не казалась Куцему такой зелёной, а небо – безмятежным и синим. В воздухе постоянно пахло грозой. Он чуял это своей кошачьей интуицией.
— Где мы возьмём такие деньги? — Ирина сидела за столом. Был поздний вечер. — Наши ребята уже прислали что смогли, но чтобы закрыть долг, нужно ещё больше.
— Мы что-нибудь придумаем, — утешала её Елена, хотя знала – скоро им придётся особенно туго. Елена почти всю свою зарплату бухгалтера на удалённой работе тратила на нужды Котодома.
— Мы должны закрыть приём, мы больше не сможем никого брать, — горько произнесла Ирина.
Ей тяжело было от одной мысли, что они не смогут помогать, но в последнее время животных разбирали плохо, много больных питомцев оставалось у них, а их нужно было не только продолжать кормить, но и лечить.
Силы, казалось, иссякали и уже не было энергии просить, взывать о помощи к другим, говорить, как это важно – дать даже самую малость, чтобы сделать большое дело...
*****
Наверное, потому что Куцый видел столько животных и вёл такую богатую социальную жизнь, он и был самым мудрым среди их кошачьего семейства.
Всех он встречал, с каждым усатым первые ночи высидел, чтобы те понимали – в хорошее место попали, бояться нечего.
Уже несколько месяцев их прайд не пополнялся. И вот, в один день приехало много людей – женщин, мужчин, и небольших людей, которые были похожи на женщин и мужчин, только смеялись намного чаще.
Он видел их всех и раньше, но чтобы они приехали одним большим прайдом и развели такую бурную работу по уборке – впервые.
Куцый не мог усидеть на месте и обстоятельно выяснял, кто чем занят...
*****
Котодом ждал приезд городского телевизионного канала. Знакомые знакомых, которые были знакомы со знакомыми Елены, пообещали передать своим знакомым на телевидении, что очень нужно осветить проблемы Котодома – посвятить им хотя бы короткий репортаж с призывом о помощи.
И вот, пока все звонили и писали друг другу, дело двигалось, двигалось, и придвинулось к самой цели – генеральный директор канала одобрил репортаж.
Надо сказать, сам Борис Аркадьевич относился к приюту скептически. Как и положено медиа-менеджеру, он занимался стратегическим планированием, а ещё на носу висела возможность расширить бизнес.
Только вот была у Бориса неприятность с одной телеведущей, которая работала на его канале. В отместку за увольнение не в меру болтливая сотрудница решила заляпать репутацию директора.
Измазала, как говорится, от души...
— Вам нужно самому поехать в приют, эта Каролина вам весь имидж испортила. Такого в прессе наговорила, выставила настоящим извергом, — нудил в трубку Бориса его помощник Михаил.
— Миша, не верю я всяким приютам. Они же постоянно деньги просят. Ну разве столько надо всем этим котам?... Где руккола и авокадо? — тут же громко возмутился Борис.
Это был клич кухарке, которая постоянно что-то забывала положить в салат или подать к столу. Борис сам любил выбирать рецепты и питался только очень полезными продуктами.
Директор отложил телефон и задумался. Михаил, все-таки, был толковый советчик — нужно поехать и показать свою заинтересованность. Денег им, конечно, немного дать...
*****
Наполненный скептицизмом, Борис с ухмылкой посмотрел на ворота приюта из своего дорогого электромобиля.
Здесь было очень чисто, сбоку калитки расцветал жёлтый куст роз. Над забором виднелась старенькая крыша дома.
“Видимо, эти котолюбы (так он называл всех, кто принимал участие в жизни приюта) купили участок со старым домом, а потом хозяйничали там”, — подумал про себя Борис, вылезая из автомобиля.
Он приехал вместе с помощником Михаилом. Съёмочная группа канала прибыла в отдельном автомобиле компании.
— Ну что же, приготовь, Михаил, свой нос, уж я представляю, какая там жуть и вонь, — брезгливо произнёс Борис, поправляя галстук.
Он в “таких местах”, как он выражался, не бывал, но уже представил, что его ждёт.
По безвозмездному договору сотрудничества на его канале уже размещали рекламу фонда помощи детям – это он понимал, дети всё-таки. Из личных средств помогал. Но коты… от них что толку?
— На каждого больного кота тратить уйму денег только сумасшедшие могут… — ворчал Борис у ворот приюта.
— Ну да, ну да, — вторил ему Михаил.
— Хотя, на что только сумасшедшие люди не тратят деньги, правда? — услышал Борис приятный мелодичный голос.
У калитки их встречала Елена, которую он не сразу заметил. Она строго посмотрела на Бориса, составив за несколько секунд о нём своё мнение.
Борис хмыкнул – не так он собирался производить положительное впечатление...
— Вам нужно создать себе лицо, не разбрасывайтесь такими фразами, — шипел ему вслед Михаил.
— У меня есть лицо, каждое утро на него в зеркало смотрю, — отмахивался от советов помощника Борис, но всё же решил придержать своё мнение о “котолюбах” в голове.
Включили камеру. Журналист представила основательниц Котодома, сделала акцент на том, что приют посетил Борис Аркадьевич.
Началась экскурсия. Елена и Ирина рассказывали о животных, переходя от вольера к вольеру. Некоторые питомцы находились в просторных клетках – в основном инвалиды, с которыми гуляли волонтёры.
Куцый сразу смекнул – чем больше людей, тем больше шансов, что кто-то из его друзей уедет домой.
К какой бы клетке не подходил оператор, Куцый подбегал и поднимал свой прайд: “Давайте же, покажите, какие вы, покрасуйтесь перед людьми!”
К удивлению Бориса, в Котодоме было очень чисто, пахло лекарствами и кошачьим кормом. Кот после операции попытался встать, когда Куцый подбодрил его, а Елена рассказывала вкратце, как привезли животное после того, как его сбил автомобиль.
Но кот упал без сил, громко и жалобно мяукнув – так, что только каменное сердце не содрогнулось бы при его виде. Борис, как и вся его команда, были очень впечатлены.
— А что, у нас в городе некому больше помогать? — удивился Борис, слушая истории животных.
— А много ли людей, которые не пройдут мимо? — ответила вопросом на вопрос Елена. — Кто-то и сам берёт лечит, но в основном привозят таким же “частникам”, как мы.
Действительно, женщины не “разводили котов”, как он считал раньше – у них на попечении были усатые с тяжёлыми судьбами. Когда у журналистки возле очередного вольера выступили слёзы на глазах, решили сделать перерыв.
— Позвольте, я сам пройдусь, — обратился Борис к женщинам. Те, конечно, разрешили.
Борис обошёл территорию. Короткохвостый полосатый кот почему-то везде следовал с ним. Что-то притягивало Куцего в этом высоком мужчине.
Наверное, он уже давно чувствовал смятение души, ощущал потребность быть рядом с такими.
— Как тебя, Куцый? Ну, показывай свои владения, — усмехнулся Борис. Кот ходил от вольера к вольеру, Борис – за ним.
— Давай, сними издалека, — шепнула журналистка оператору.
А Борис всё ходил и о чём-то думал. Смотрел... Куцый мяукал, будто рассказывал, как провёл с каждым его первые дни в приюте. Затем Борис молча вернулся к своей команде.
Экскурсию продолжили, в конце пообщались с волонтёрами. Елена и Ирина в благодарность ветклинике, которая оказывает лечение в долг, сделали рекламу врачам. Рассказали, что нужнее всего приюту.
В конце репортажа решили, что сам Борис Аркадьевич выдаст речь. Он стоял перед камерой и сначала чувствовал какой-то ком в горле...
Борис опустил взгляд – на его начищенный ботинок встал передними лапами Куцый. Янтарные глаза сверлили мужчину, будто говоря:
“Ну, что молчишь? Я тебе своих друзей показал, а тебе нечего сказать?”
И тогда Борис Аркадьевич заговорил:
— Каждый из нас живёт в своём мире. Дел, забот, некоторые – погони за деньгами. И не обязательно приезжать сюда, чтобы сделать добро для мира этих животных. Но если вы приедете, то… — он запнулся, но Куцый громко мяукнул, помогая.
И тогда Борис продолжил говорить...
Возможно, его слова могли показаться кому-то слишком напыщенными, взывающими понять себя, как человека, через помощь тем, кто пострадал, кому не повезло. Но он чувствовал, что надо сказать именно так.
Он никогда не думал, что так красноречив. Потом он оглянулся и увидел, что почти у всех окружающих его людей слёзы на глазах.
Волонтёры, которые столпились в стороне и снимали всё на свои камеры, тоже расчувствовались.
Всё, он высказал своё мнение. Если уж что-то решил, то решил!
Глаза помощника Михаила округлились при словах о том, что канал теперь будет главным спонсором приюта и станет на регулярной основе выпускать передачи о животных.
Нет, Миша поддерживал идею, просто у какого-то из вольеров начальника, наверное, заколдовали...
*****
— Давно надо было, Миша, туда поехать, — Борис раскачивался в кресле-качалке на своей веранде.
На коленях у него дремал Куцый. Прошёл месяц с посещения приюта, все обещания выполнялись.
— Я думал… я не думал, что вы… — запинался Михаил, который затем решил откусить пирог, чтобы не отвечать.
— Вот, а я тебе говорю, думай иногда за меня, видишь, сколько у меня теперь много дел, — Борис Аркадьевич оставался всё таким же деловым и хватким, но как-то он изменился.
— Ну тогда, — прожевал кусок пирога Михаил, — вам, наверное, надо снова съездить проверить, как идёт ремонт для собачьих вольеров. С Еленой увидеться заодно, — Миша улыбался до ушей.
— А я итак собирался, хитрый ты лис. Что-нибудь новое думай, а не мысли мои читай, — Борис гладил растолстевшего Куцего. На другом кресле спал Василий...
Тогда, в день съемки, Борис сначала уехал, но на следующий день он приехал в приют снова, удивив Елену и Ирину — они, конечно, поверили в обещания Бориса Аркадьевича, но решили, что такой деловой и занятый бизнесмен уж навряд ли зачастит к ним.
— Мне, честно говоря, лечить животных некогда. Но я заберу к себе домой тех, кто здоров. И Куцего...
Помимо Куцего подходил пожилой Василий, которого кроме старости больше уже ничего не беспокоило, и несколько котят. Котят в солидарность с начальником решили взять журналистка и Михаил, которые узнали о новых питомцах Бориса.
Так и не закончилась эта история, а ещё очень долго продолжалась. Как любит говорить Борис:
— Вместо тысячи слов – лучше один раз всё увидеть.
С Куцым и Василием его жизнь стала намного интереснее и уютнее. Вот, оказывается, для чего нужны коты.
Автор МАРИЯ СТРАХОВА
Источник: rjjaca.ru
Комментарии (0)
{related-news}
[/related-news]