Модернизация
---
О том, как старые системы государственного управления конфликтуют с глобальным Интернетом и глобализацией информации, о письмах счастья и правительстве в телефоне.
Мы живем в государствах, уставные документы которых создавались в условиях отсутствия мгновенных сообщений между группами граждан. Вспомним, что происходило ранее во всем мире, когда недовольные граждане собирались в группы и обсуждали действия своих правительств. Неважно, как назывались эти группы. Даже если это были кружки по интересам, но они, по мнению власти, угрожали ее существованию, они были немедленно признаваемы вне закона. В местах наибольшего социального возмущения вводились ограничительные меры, такие как распоряжение «больше трех не собираться», улицы начинали патрулировать усиленные отряды правоохранителей, и проправительственные общественные организации привлекались в качестве резерва. Так было всегда и везде, и винить в этом некого, потому что в Конституции любой страны указано, что охрана государственного строя – это одна из основных задач любого правительства. Указанных мер оказывалось достаточно, чтобы локализовать и ликвидировать очаги инакомыслящих. Удавалось, если власть могла опираться на свои силовые структуры, конечно же, в противном случае государство переставало существовать.
Основатель Facebook Марк Цукерберг подвергался политическому давлению правительства, но никогда не говорил об этом в таких терминах.
Так было до тех пор, пока планета не покрылась сетью Интернет, и правительства перестали успевать за техническим прогрессом, они потеряли возможность «оседлать волну» и возглавить процесс. Говорить об этом отставании можно хотя бы потому, что для решения типичной для государства задачи «создания безопасности» принимаются старые методы. Такие как отправка писем от правоохранителей в частные организации с требованием поделиться информацией о клиентах без решения суда, без законных оснований, в расчете на страх руководства компании перед возможными санкциями в будущем. Какие-то компании не выдерживают давления и идут на нарушение закона (о защите информации личных данных), другие публикуют письма силовых структур на ресурсах с открытым доступом и готовятся к отражению ответного административного удара. Ярким примером являются недавно опубликованные Facebook, Google и Microsoft письма. Если вчитаться в содержимое этих писем, то над всеми аргументами довлеет «обеспокоенность» «государственной безопасностью» и просьба поделиться информацией о своих пользователях, их действиях, местоположении и т.д. От этой «обеспокоенности» не так-то просто отбиться. Необходимо уточнить, что с точки зрения права как такового, подобные запросы имели бы юридическую силу только с санкции суда в рамках расследования конкретного уголовного дела, поэтому и говорить можно только о давлении, а не законных требованиях. Условная «государственная безопасность» стала единственным аргументом, с помощью которого современные правительства могут бороться с влиянием прогресса в сфере распространения информации, который они не в состоянии контролировать техническими средствами. Это довольно грубые, даже где-то брутальные меры, которые говорят только о неприспособленности старых властных конструкций к новым веяниям. Подобные процессы происходят и в нашей стране, и мне до сих пор непонятно, почему бороться с угрозами для безопасности граждан можно только методом ограничения их возможностей. Уж если на то пошло, то никто не мешает правительству разработать условное приложение «мобильный полицейский», с помощью которого гражданин, обеспокоенный своей безопасностью, мог бы в пару кликов отправить заявление в правоохранительные органы или просто сообщение о подозрительном событии. Такое приложение потребует системной интеграции с Android и iOS, но сделать это необходимо, потому что текущая ситуация напоминает кипящий чайник, готовый выплеснуть недовольство граждан на улицы. Возможно, стоит передать часть ответственности за свою безопасность самим гражданам?
Но нельзя отрицать и того, что грубые методы являются наиболее эффективными. В современном мире трудно собрать «больше трех» человек в одном месте, если их связывает только переписка в мессенджерах, и им внезапно выключить интернет. Современная эпистолярная культура в сети не предполагает общения настолько близкого, чтобы дискутанты знали друг о друге такие подробности, как домашний номер телефона или почтовый (физический) адрес. И по этой причине большинство заговоров, бунтов и прочих современных революций можно прекратить, просто дернув вниз рубильник, отключающий интернет. Нечто подобное мы наблюдаем при беспорядках в Гонконге и в другом, малоизвестном нам конфликте в не чужой нам Индии.
Два случая отключения интернета в России. За первый случай посчитали попытку блокировки Телеграм, второй носил локальный характер во время умиротворения недовольных в Ингушетии. Данные Access Now .
Если немного углубиться в тему, то отключение интернета в локальных районах сопровождало большинство гражданских конфликтов последних лет, судя по отчету некоммерческой правозащитной организации Access Now. В тех же случаях, когда этого не происходило, гражданский конфликт выходил из-под контроля, лилась кровь невинных (с обеих сторон) и разграблялись магазины.
Не будем давать оценок самим конфликтам, ведь в каждом из них не менее двух точек зрения, а лучше порассуждаем о том, почему наличие интернета усугубляет их, а не разрешает. Для этого необходимо ответить на несколько вопросов:
Учитывая общее население Земли, которое на текущий момент составляет 7,76 миллиарда человек, можно говорить о том, что сетью активно пользуется как минимум каждый второй Homo sapiens.
Доступный в любое время интернет необходим для создания организации единомышленников, и поэтому решающее значение имеет мобильный интернет. Средняя доля мобильных подключений в мировом масштабе составляет 51,65% (на август 2019 года), и с течением времени она будет только расти. Эти данные однозначно показывают, что средств коммуникации у индивидов на руках достаточно, чтобы решить любую глобальную проблему, если бы им удалось найти общий язык и цель.
Прежде чем ответить на второй вопрос, предлагаю взглянуть на вопрос коммуникаций с неожиданной точки зрения, которая мне видится важной. Не кажется ли вам, друзья мои, что в эпоху «до интернета» государственные СМИ играли роль информационного посредника между гражданами? Неважно, что читали наши предки, газету «Труд» или журнал «Огонёк», в любом случае инфоповод был создан государством для решения внутренних задач. У человека не было возможности проверить информацию или создать в газете свою тему для обсуждения – всего того, что есть у нас сейчас. Не имея свободного доступа к любой информации, средний гражданин был вынужден читать и обсуждать то, что ему предлагают. Если кто-то думает, что это касалось только СССР, то рекомендую почитать американские газеты времен маккартизма, найдете много общего. В наши дни ситуация в корне другая, обычный человек может вывести действительную важную проблему в сферу обсуждения на государственном уровне или создать петицию, которая, в случае широкой поддержки обывателей, приведет к положительному решению больного вопроса. Но насколько государство готово к тому, чтобы оперативно реагировать на запросы «низов»? Увы, если начать рассуждать на эту тему, то в конце логических цепочек окажутся два результата. Первым результатом будет утверждение, что решение проблемы (индивида или группы индивидов) в значительной мере зависит от конкретного бюрократа, а второй результат будет заключаться в том, что мир меняется быстрее, чем происходит смена выборных лиц, создающих законы. И квалификация этих лиц не всегда соответствует поставленным задачам.
И все же в последние годы в нашей стране и во всем остальном мире происходит переход на так называемое «цифровое» устройство государства, или «цифровую экономику». Из самых простых услуг, которые оказывает власть гражданам, уже исключен человеческий фактор. Мы можем удаленно записываться на прием в поликлинику как через сайты, так и с помощью мобильного приложения (пример), платить госпошлины и осуществлять регистрацию различных форм собственности, отслеживать свой автобус в системе «Умный город», писать письма чиновникам в электронные приемные и получать ответы. В дальнейшем необходим переход на удаленное решение более сложных запросов граждан, включающих в себя не одноходовые операции по получению услуг, а операции любой сложности. Самым очевидным способом решения этой задачи является создание приложения на каждый жизненный случай либо одного универсального приложения. Приведу пример, чтобы не быть голословным, – человек хочет построить дом. Зайдя в одноименное приложение (или в соответствующий раздел общего приложения), гражданин должен получить карту с доступной землей (согласно кадастру), ткнуть пальцем в понравившиеся место и мгновенно получить все необходимые услуги как от государства, так и от коммерческих структур.
Мультипликация giphy.com
После этого «нажатия» должен быть предложен шаблон с границами участка, список официально зарегистрированных в этом районе строительных компаний/подрядчиков, одобренные архитектурными бюро проекты жилых домов и, в конце концов, выставлен счет. В случае решения гражданских конфликтов или конфликтов вида «граждане против государства» нужно не приложение, а проявление интереса к тем услугам, которые уже сейчас государство может предоставить. Для начала стоит обратиться к непосредственному руководству чиновника, а в случае отказа – в приемную президента или Госдумы РФ, если кто-то считает, что его права нарушены самими законами, а не исполнительной властью. Но в рамках информационного прогресса такая система кажется косной, неэффективной и даже морально устаревшей. Очевидно, что в условиях тотальной коммуникации всех членов общества сама собой отпадает необходимость существования избираемых лидеров, чье появление и было вызвано тем, что центр принятия решений не мог мгновенно опросить максимальное количество граждан. Как бы ни сопротивлялось человечество, отдельные его части и конгломераты, итог будет один, и называться он будет «каждый сам себе депутат», а место нынешней структуры должен занять консилиум психиатров, чтобы отсеивать совсем уж бредовые идеи граждан. Это долгий и сложный путь, но первые шаги надо делать уже сейчас, и начать стоит с высказывания своего мнения на этот счет в комментариях.
Возвращаясь к поставленному вопросу «может ли Интернет решать разногласия и конфликты», отвечу – да. Для этого всего лишь необходимо не прятать их, освещать в СМИ и выносить на всеобщее обсуждение, жестко придерживаться буквы закона.
Вместо заключения
Мир стремительно меняется, но далеко не все поспевают за ним. В Мексике начали массовое производство жилых домов, напечатанных на строительном 3D-принтере, и все мировые СМИ смакуют эту новость. В России уже два года производится соответствующее оборудование, и общественности были показаны образцы, но на отечественном строительном рынке технология «не выстрелила». Может быть, потому, что почти вечный одноэтажный домик из пористого теплого бетона стоит гораздо дешевле (в 10 раз, по разным оценкам) традиционного кирпичного?
Российский строительный 3D принтер «АМТ» S-6044 LONG2 за работой.
Или проблема в законодательной базе (нет соответствующих регулирующих документов)? Или просто не работает принцип конкуренции? В любом случае это пример неспособности старой системы власти оперативно менять условия работы отраслей и в итоге «сделать хорошо» своим гражданам.
Как считаете, может ли публичность всех процессов в стране решить ее проблемы? Или спасение кроется в замалчивании проблем в надежде на то, что все «само рассосется»? Или указанных проблем не существует?
Мы живем в государствах, уставные документы которых создавались в условиях отсутствия мгновенных сообщений между группами граждан. Вспомним, что происходило ранее во всем мире, когда недовольные граждане собирались в группы и обсуждали действия своих правительств. Неважно, как назывались эти группы. Даже если это были кружки по интересам, но они, по мнению власти, угрожали ее существованию, они были немедленно признаваемы вне закона. В местах наибольшего социального возмущения вводились ограничительные меры, такие как распоряжение «больше трех не собираться», улицы начинали патрулировать усиленные отряды правоохранителей, и проправительственные общественные организации привлекались в качестве резерва. Так было всегда и везде, и винить в этом некого, потому что в Конституции любой страны указано, что охрана государственного строя – это одна из основных задач любого правительства. Указанных мер оказывалось достаточно, чтобы локализовать и ликвидировать очаги инакомыслящих. Удавалось, если власть могла опираться на свои силовые структуры, конечно же, в противном случае государство переставало существовать.
Основатель Facebook Марк Цукерберг подвергался политическому давлению правительства, но никогда не говорил об этом в таких терминах.Так было до тех пор, пока планета не покрылась сетью Интернет, и правительства перестали успевать за техническим прогрессом, они потеряли возможность «оседлать волну» и возглавить процесс. Говорить об этом отставании можно хотя бы потому, что для решения типичной для государства задачи «создания безопасности» принимаются старые методы. Такие как отправка писем от правоохранителей в частные организации с требованием поделиться информацией о клиентах без решения суда, без законных оснований, в расчете на страх руководства компании перед возможными санкциями в будущем. Какие-то компании не выдерживают давления и идут на нарушение закона (о защите информации личных данных), другие публикуют письма силовых структур на ресурсах с открытым доступом и готовятся к отражению ответного административного удара. Ярким примером являются недавно опубликованные Facebook, Google и Microsoft письма. Если вчитаться в содержимое этих писем, то над всеми аргументами довлеет «обеспокоенность» «государственной безопасностью» и просьба поделиться информацией о своих пользователях, их действиях, местоположении и т.д. От этой «обеспокоенности» не так-то просто отбиться. Необходимо уточнить, что с точки зрения права как такового, подобные запросы имели бы юридическую силу только с санкции суда в рамках расследования конкретного уголовного дела, поэтому и говорить можно только о давлении, а не законных требованиях. Условная «государственная безопасность» стала единственным аргументом, с помощью которого современные правительства могут бороться с влиянием прогресса в сфере распространения информации, который они не в состоянии контролировать техническими средствами. Это довольно грубые, даже где-то брутальные меры, которые говорят только о неприспособленности старых властных конструкций к новым веяниям. Подобные процессы происходят и в нашей стране, и мне до сих пор непонятно, почему бороться с угрозами для безопасности граждан можно только методом ограничения их возможностей. Уж если на то пошло, то никто не мешает правительству разработать условное приложение «мобильный полицейский», с помощью которого гражданин, обеспокоенный своей безопасностью, мог бы в пару кликов отправить заявление в правоохранительные органы или просто сообщение о подозрительном событии. Такое приложение потребует системной интеграции с Android и iOS, но сделать это необходимо, потому что текущая ситуация напоминает кипящий чайник, готовый выплеснуть недовольство граждан на улицы. Возможно, стоит передать часть ответственности за свою безопасность самим гражданам?
Но нельзя отрицать и того, что грубые методы являются наиболее эффективными. В современном мире трудно собрать «больше трех» человек в одном месте, если их связывает только переписка в мессенджерах, и им внезапно выключить интернет. Современная эпистолярная культура в сети не предполагает общения настолько близкого, чтобы дискутанты знали друг о друге такие подробности, как домашний номер телефона или почтовый (физический) адрес. И по этой причине большинство заговоров, бунтов и прочих современных революций можно прекратить, просто дернув вниз рубильник, отключающий интернет. Нечто подобное мы наблюдаем при беспорядках в Гонконге и в другом, малоизвестном нам конфликте в не чужой нам Индии.
Два случая отключения интернета в России. За первый случай посчитали попытку блокировки Телеграм, второй носил локальный характер во время умиротворения недовольных в Ингушетии. Данные Access Now .Если немного углубиться в тему, то отключение интернета в локальных районах сопровождало большинство гражданских конфликтов последних лет, судя по отчету некоммерческой правозащитной организации Access Now. В тех же случаях, когда этого не происходило, гражданский конфликт выходил из-под контроля, лилась кровь невинных (с обеих сторон) и разграблялись магазины.
Не будем давать оценок самим конфликтам, ведь в каждом из них не менее двух точек зрения, а лучше порассуждаем о том, почему наличие интернета усугубляет их, а не разрешает. Для этого необходимо ответить на несколько вопросов:
- Достаточно ли средств коммуникации на руках у граждан для самоорганизации?
- Могут ли правительства оперативно и по существу решать проблемы своих граждан?
- Может ли технология Интернет помочь решить разногласия между различными социальными группами и властью?
Учитывая общее население Земли, которое на текущий момент составляет 7,76 миллиарда человек, можно говорить о том, что сетью активно пользуется как минимум каждый второй Homo sapiens.
Доступный в любое время интернет необходим для создания организации единомышленников, и поэтому решающее значение имеет мобильный интернет. Средняя доля мобильных подключений в мировом масштабе составляет 51,65% (на август 2019 года), и с течением времени она будет только расти. Эти данные однозначно показывают, что средств коммуникации у индивидов на руках достаточно, чтобы решить любую глобальную проблему, если бы им удалось найти общий язык и цель.
Прежде чем ответить на второй вопрос, предлагаю взглянуть на вопрос коммуникаций с неожиданной точки зрения, которая мне видится важной. Не кажется ли вам, друзья мои, что в эпоху «до интернета» государственные СМИ играли роль информационного посредника между гражданами? Неважно, что читали наши предки, газету «Труд» или журнал «Огонёк», в любом случае инфоповод был создан государством для решения внутренних задач. У человека не было возможности проверить информацию или создать в газете свою тему для обсуждения – всего того, что есть у нас сейчас. Не имея свободного доступа к любой информации, средний гражданин был вынужден читать и обсуждать то, что ему предлагают. Если кто-то думает, что это касалось только СССР, то рекомендую почитать американские газеты времен маккартизма, найдете много общего. В наши дни ситуация в корне другая, обычный человек может вывести действительную важную проблему в сферу обсуждения на государственном уровне или создать петицию, которая, в случае широкой поддержки обывателей, приведет к положительному решению больного вопроса. Но насколько государство готово к тому, чтобы оперативно реагировать на запросы «низов»? Увы, если начать рассуждать на эту тему, то в конце логических цепочек окажутся два результата. Первым результатом будет утверждение, что решение проблемы (индивида или группы индивидов) в значительной мере зависит от конкретного бюрократа, а второй результат будет заключаться в том, что мир меняется быстрее, чем происходит смена выборных лиц, создающих законы. И квалификация этих лиц не всегда соответствует поставленным задачам.
И все же в последние годы в нашей стране и во всем остальном мире происходит переход на так называемое «цифровое» устройство государства, или «цифровую экономику». Из самых простых услуг, которые оказывает власть гражданам, уже исключен человеческий фактор. Мы можем удаленно записываться на прием в поликлинику как через сайты, так и с помощью мобильного приложения (пример), платить госпошлины и осуществлять регистрацию различных форм собственности, отслеживать свой автобус в системе «Умный город», писать письма чиновникам в электронные приемные и получать ответы. В дальнейшем необходим переход на удаленное решение более сложных запросов граждан, включающих в себя не одноходовые операции по получению услуг, а операции любой сложности. Самым очевидным способом решения этой задачи является создание приложения на каждый жизненный случай либо одного универсального приложения. Приведу пример, чтобы не быть голословным, – человек хочет построить дом. Зайдя в одноименное приложение (или в соответствующий раздел общего приложения), гражданин должен получить карту с доступной землей (согласно кадастру), ткнуть пальцем в понравившиеся место и мгновенно получить все необходимые услуги как от государства, так и от коммерческих структур.
Мультипликация giphy.comПосле этого «нажатия» должен быть предложен шаблон с границами участка, список официально зарегистрированных в этом районе строительных компаний/подрядчиков, одобренные архитектурными бюро проекты жилых домов и, в конце концов, выставлен счет. В случае решения гражданских конфликтов или конфликтов вида «граждане против государства» нужно не приложение, а проявление интереса к тем услугам, которые уже сейчас государство может предоставить. Для начала стоит обратиться к непосредственному руководству чиновника, а в случае отказа – в приемную президента или Госдумы РФ, если кто-то считает, что его права нарушены самими законами, а не исполнительной властью. Но в рамках информационного прогресса такая система кажется косной, неэффективной и даже морально устаревшей. Очевидно, что в условиях тотальной коммуникации всех членов общества сама собой отпадает необходимость существования избираемых лидеров, чье появление и было вызвано тем, что центр принятия решений не мог мгновенно опросить максимальное количество граждан. Как бы ни сопротивлялось человечество, отдельные его части и конгломераты, итог будет один, и называться он будет «каждый сам себе депутат», а место нынешней структуры должен занять консилиум психиатров, чтобы отсеивать совсем уж бредовые идеи граждан. Это долгий и сложный путь, но первые шаги надо делать уже сейчас, и начать стоит с высказывания своего мнения на этот счет в комментариях.
Возвращаясь к поставленному вопросу «может ли Интернет решать разногласия и конфликты», отвечу – да. Для этого всего лишь необходимо не прятать их, освещать в СМИ и выносить на всеобщее обсуждение, жестко придерживаться буквы закона.
Вместо заключения
Мир стремительно меняется, но далеко не все поспевают за ним. В Мексике начали массовое производство жилых домов, напечатанных на строительном 3D-принтере, и все мировые СМИ смакуют эту новость. В России уже два года производится соответствующее оборудование, и общественности были показаны образцы, но на отечественном строительном рынке технология «не выстрелила». Может быть, потому, что почти вечный одноэтажный домик из пористого теплого бетона стоит гораздо дешевле (в 10 раз, по разным оценкам) традиционного кирпичного?
Российский строительный 3D принтер «АМТ» S-6044 LONG2 за работой.Или проблема в законодательной базе (нет соответствующих регулирующих документов)? Или просто не работает принцип конкуренции? В любом случае это пример неспособности старой системы власти оперативно менять условия работы отраслей и в итоге «сделать хорошо» своим гражданам.
Как считаете, может ли публичность всех процессов в стране решить ее проблемы? Или спасение кроется в замалчивании проблем в надежде на то, что все «само рассосется»? Или указанных проблем не существует?
Источник: nig.mirtesen.ru
Комментарии (0)
{related-news}
[/related-news]