Как святые общались со знаменитостями?

Текст доступен в формате электронной книги.  Скачать здесь

Общение известных людей со святыми — всегда очень напряженное, плодотворное, лишенное пустого обмена любезностями, светской фальши. Внутри этого диалога решались вопросы не только духовного характера: был здесь и совместный творческий поиск, и новые открытия, и переосмысление привычных ценностей. Как это происходило в нашем проекте “Как жили святые”.

Святитель Филарет (Дроздов) и Александр Сергеевич Пушкин



1828 год. Пушкин уже давно не юноша. Позади ссылка на юг, изоляция в Михайловском. Уже написан «Пророк» (1826) и трагедия «Борис Годунов» (1825). Болезненно осмыслена трагедия декабристов. Легкомыслие переменилось постоянной глубокой рефлексией над настоящим и будущим. Внутри терзания и поиски новых философских и духовных горизонтов. Многие исследователи отмечают в поэзии Пушкина конца 1820-х годов мрачность, безутешность. Не просто так он начинает задаваться предельными вопросами о жизни и о смерти. Последняя кажется ему уже притягательной: «…ключ — холодный ключ забвенья, / Он слаще всех жар сердца утолит» («В степи мирской, печальной и безбрежной» (1827) ).

Пушкин ищет внутреннего перерождения, нового осмысленного импульса, но не находит. Кризис достигает своего апогея и поэт пишет стихотворение — прекрасное своей безутешностью:

Дар напрасный, дар случайный,

Жизнь, зачем ты мне дана?

Иль зачем судьбою тайной

Ты на казнь осуждена?

Кто меня враждебной властью

Из ничтожества воззвал,

Душу мне наполнил страстью,

Ум сомненьем взволновал?..

Цели нет передо мною:

Сердце пусто, празден ум,

И томит меня тоскою

Однозвучный жизни шум.

«Жизнь, зачем ты мне дана?» Подобное мы слышим из уст многострадального Иова, ветхозаветного праведника: Для чего не умер я, выходя из утробы, и не скончался, когда вышел из чрева? (Иов :11). Но вопрос Пушкина не остался безответным, как, между прочим, и крик Иова. Ответил поэту святой.

Митрополит Московский Филарет (Дроздов) (1782–1867), человек необыкновенно одаренный, прекрасно образованный, «новый Златоуст» (как его тогда называли верующие), член Святейшего Синода, останавливается перед этим пушкинским вопросом и вступает с Александром Сергеевичем в поэтическое общение. Он пишет прямой стихотворный ответ Пушкину, который затем, в виде письма, был передан адресату:

Не напрасно, не случайно

Жизнь от Бога мне дана,

Не без воли Бога тайной

И на казнь осуждена.

Сам я своенравной властью

Зло из темных бездн воззвал,

Сам наполнил душу страстью,

Ум сомненьем взволновал.

Вспомнись мне, Забвенный мною!

Просияй сквозь сумрак дум —

И созиждится Тобою

Сердце чисто, светел ум!

Святой сознательно избегает нравоучительного пафоса. Он «вживается» в поэтический строй стихотворения и в том же ключе, в той же ритмике отвечает Пушкину. И строки святого проникают в самое сердце поэта. В них слышится голос не московского митрополита, а человека, который участливо хочет ему что-то подсказать. И Пушкин с благодарностью пишет свое ответное митрополиту стихотворение «Стансы» (19 января 1830 г.), где уже слышится иная интонация: «Я лил потоки слез нежданных, / И ранам совести моей / Твоих речей благоуханных / Отраден чистый был елей». Слова благодарности сменяются смирением, открывается новая перспектива: «Твоим огнем душа палима / Отвергла мрак земных сует, / И внемлет арфе Серафима (По одной из версий “Филарета”. — Т. С.) / В священном ужасе поэт».

Диалог святого и знаменитого поэта завершился. Впереди новые творческие свершения («Повести Белкина», «Капитанская дочка», две последние главы «Евгения Онегина»), встреча с Н. Н. Гончаровой, семья, дуэль. И даже такая, казалось бы, трагическая смерть Пушкина подтвердила истинность слов святого Филарета: «Не напрасно, не случайно/ Жизнь от Бога мне дана».

|

Источник: labuda.blog

уникальные шаблоны и модули для dle