Выйти из бесконечного тупика: штурмовые отряды кайзера
---
В Первую мировую прорывать колючую проволоку, линии окопов, пулемёты и артиллерийские позиции традиционной атакой было бессмысленно. Поэтому все тут же бросились искать «открывашку». Не все попытки обеспечивали успех, но многие из них меняли мир. Не остались в стороне и немцы — об их тактических изысканиях мы и расскажем сегодня.
А в чём была проблема?
Тактическая патовая ситуация на фронтах возникла не просто потому, что противоборствующие стороны вырыли траншеи, развернули перед ними колючую проволоку и поставили пулемёты. Хорошая артиллерийская подготовка сметала с лица земли и не такие препятствия. Проблема Западного фронта была в том, что противник, используя железные дороги, перебрасывал на участок атаки подкрепления быстрее, чем штурмующие успевали хоть как-то продвинуться.
И всё, чем удавалось овладеть ценой миллионов снарядов и десятков тысяч трупов, вскоре отбивалось контратакой свежих сил.
Значит, требовалось увеличить эффективность атаки. Ну или хотя бы сократить расход людей в них — чтобы было с чем воевать завтра. И тактика штурмовых отрядов отвечала обеим этим задачам.
Попытка решения
Не думая пока что о развитии успеха в том случае, если позиции прорвать всё-таки удастся, немцы обратили внимание на лежащую на поверхности, самую «выпуклую» проблему — преодоление ничейной земли и быстрое овладение неприятельскими позициями.
И тут всё выводило на тактику множества отдельных, действующих независимо друг от друга групп.
Во-первых, в силу компактности и удобства управления они неизбежно движутся быстрее на изрытом воронками поле боя. Во-вторых, им можно выставлять отдельные цели — например, пулемёт противника. Тем самым удары будут наноситься точнее, «выключая» из игры краеугольные камни вражеской обороны.
Да, каждая из группок неизбежно будет слабее, чем большая группа атакующих в едином строю. Но бой в траншеях — это во многом гранатный бой. И особой разницы, сколько будет «винтовок в линии», тут нет — как нет уже даже самой линии.
Главное — взять с собой побольше гранат и умело ими кидаться. Что всяко безопаснее, чем высовываться из-за очередного угла окопа и пытаться в кого-то попасть. Да и проще.
Впрочем, одними гранатомётчиками дело не ограничивалось. Штурмовые группы отличала специализация членов команды. Например, у них имелась своя «карманная артиллерия» в виде траншейных миномётов, быстро связаться с которыми и скорректировать огонь было куда проще, чем с «большими пушками» в своём тылу. Или ручные пулемёты, чтобы прижать противника к земле. А также сапёры, снайперы, подносчики боеприпасов — и так далее, исходя из имеющихся ресурсов и конкретной задачи.
Сознательный солдат
Как обеспечивался принцип «атакуем независимыми мелкими группами, каждая — свою цель, не разбегаясь в процессе куда попало»?
Во-первых, в штурмовые отряды отбирали самых молодых, активных, «горящих глазами».
Во-вторых, воспитывали в духе «вы тут элита, вы решите исход войны, а остальные нужны для того, чтобы подносить вам патроны и удерживать то, что вы отбили». Что, кстати, было самой скучной, тягостной и опасной работой. Вечно торчать в неуютных окопах и умирать от «невидимого противника» — вражеской артиллерии — довольно бесславное времяпровождение, качественно расшатывающее нервы.
И в-третьих, бо́льшую часть времени штурмовиков тренировали в тылу на макетах вражеских позиций, доводя действия до автоматизма. И не забывали давать им отдыхать, освобождая от изнурительной хозяйственной или караульной службы.
Бойцы штурмового подразделения
Как правило, этого было достаточно: вместо того чтобы сбежать под шумок или пересидеть атаку в какой-нибудь тихой воронке, солдат активно рвался в бой. Ведь у него имелась его личная задача, к выполнению которой он готовился неделями. И за которую отвечал.
Око Людендорфа
Активно применять штурмовые отряды немцы стали в 1916 году. Нечто напоминающее штурмовиков параллельно возникло сразу в нескольких подразделениях. Но в историю попал батальон капитана Рора — именно туда в сентябре 1916 года нагрянул сам генерал Людендорф.
Продемонстрированную ему тактику взлома генерал оценил — настолько, что увидел в ней средство если не выиграть войну, то хотя бы не проиграть её. И повелел формировать один штурмовой батальон за другим. К 1918 году слабая относительно своих противников Германия держалась на честном слове — надо было срочно что-то делать. Штурмовики выглядели отличным «асимметричным решением».
Весной Людендорф начал «мирное наступление» — это был последний шанс завершить войну на более-менее приемлемых условиях. Ставка была сделана на штурмовиков.
Поначалу всё шло хорошо. Интенсивные налёты артиллерии, тщательно спланированные атаки разведанных с воздуха позиций, отсекающие неприятельские подкрепления газовые обстрелы, быстрое продвижение штурмовых отрядов и забрасывание неприятеля гранатами. Оборона была взломана, фронт прорван.
Штурмовики в атаке
Что пошло не так?
Но дальше надо было двигаться крайне быстро — пока противник не очухался и не воздвиг новую линию обороны. И тут у штурмовиков начались проблемы. Ведь их готовили для короткого напряжения сил, рывка на предельных оборотах, а не для форсированных многодневных маршей. Поэтому достичь новой линии неприятеля до того, как тот успеет её укрепить, штурмовики не успели.
А ещё за ними не успела артиллерия. Не было надёжной системы связи, танковой поддержки и сверхточных пикировщиков «Штука». Как и умения «водить» манёвренные соединения, замыкать клещи и организовывать гигантские котлы. Поэтому наступление провалилось — рокадные железные дороги всё ещё были быстрее наступающих войск и слишком быстро подвозили вражеские подкрепления.
Блицкрига не получилось.
Но тактика пехоты была изменена навсегда. Штурмовые группы стали не решением всех проблем, но тонким инструментом под конкретный случай — укреплённую неприятельскую оборону. И появлялись там, где она мешала двигаться дальше. У китайцев — против японцев, у русских — в Сталинграде, у вьетнамцев — под Дьенбьенфу. И так далее, вплоть до наших дней.
Людендорф и капитан Рор не смогли спасти Второй рейх. Но след в истории они оставили.
Тимур Шерзад
А в чём была проблема?
Тактическая патовая ситуация на фронтах возникла не просто потому, что противоборствующие стороны вырыли траншеи, развернули перед ними колючую проволоку и поставили пулемёты. Хорошая артиллерийская подготовка сметала с лица земли и не такие препятствия. Проблема Западного фронта была в том, что противник, используя железные дороги, перебрасывал на участок атаки подкрепления быстрее, чем штурмующие успевали хоть как-то продвинуться.
И всё, чем удавалось овладеть ценой миллионов снарядов и десятков тысяч трупов, вскоре отбивалось контратакой свежих сил.
Значит, требовалось увеличить эффективность атаки. Ну или хотя бы сократить расход людей в них — чтобы было с чем воевать завтра. И тактика штурмовых отрядов отвечала обеим этим задачам.
Попытка решения
Не думая пока что о развитии успеха в том случае, если позиции прорвать всё-таки удастся, немцы обратили внимание на лежащую на поверхности, самую «выпуклую» проблему — преодоление ничейной земли и быстрое овладение неприятельскими позициями.
И тут всё выводило на тактику множества отдельных, действующих независимо друг от друга групп.
Во-первых, в силу компактности и удобства управления они неизбежно движутся быстрее на изрытом воронками поле боя. Во-вторых, им можно выставлять отдельные цели — например, пулемёт противника. Тем самым удары будут наноситься точнее, «выключая» из игры краеугольные камни вражеской обороны.
Да, каждая из группок неизбежно будет слабее, чем большая группа атакующих в едином строю. Но бой в траншеях — это во многом гранатный бой. И особой разницы, сколько будет «винтовок в линии», тут нет — как нет уже даже самой линии.
Главное — взять с собой побольше гранат и умело ими кидаться. Что всяко безопаснее, чем высовываться из-за очередного угла окопа и пытаться в кого-то попасть. Да и проще.
Впрочем, одними гранатомётчиками дело не ограничивалось. Штурмовые группы отличала специализация членов команды. Например, у них имелась своя «карманная артиллерия» в виде траншейных миномётов, быстро связаться с которыми и скорректировать огонь было куда проще, чем с «большими пушками» в своём тылу. Или ручные пулемёты, чтобы прижать противника к земле. А также сапёры, снайперы, подносчики боеприпасов — и так далее, исходя из имеющихся ресурсов и конкретной задачи.
Сознательный солдат
Как обеспечивался принцип «атакуем независимыми мелкими группами, каждая — свою цель, не разбегаясь в процессе куда попало»?
Во-первых, в штурмовые отряды отбирали самых молодых, активных, «горящих глазами».
Во-вторых, воспитывали в духе «вы тут элита, вы решите исход войны, а остальные нужны для того, чтобы подносить вам патроны и удерживать то, что вы отбили». Что, кстати, было самой скучной, тягостной и опасной работой. Вечно торчать в неуютных окопах и умирать от «невидимого противника» — вражеской артиллерии — довольно бесславное времяпровождение, качественно расшатывающее нервы.
И в-третьих, бо́льшую часть времени штурмовиков тренировали в тылу на макетах вражеских позиций, доводя действия до автоматизма. И не забывали давать им отдыхать, освобождая от изнурительной хозяйственной или караульной службы.
Бойцы штурмового подразделения
Как правило, этого было достаточно: вместо того чтобы сбежать под шумок или пересидеть атаку в какой-нибудь тихой воронке, солдат активно рвался в бой. Ведь у него имелась его личная задача, к выполнению которой он готовился неделями. И за которую отвечал.
Око Людендорфа
Активно применять штурмовые отряды немцы стали в 1916 году. Нечто напоминающее штурмовиков параллельно возникло сразу в нескольких подразделениях. Но в историю попал батальон капитана Рора — именно туда в сентябре 1916 года нагрянул сам генерал Людендорф.
Продемонстрированную ему тактику взлома генерал оценил — настолько, что увидел в ней средство если не выиграть войну, то хотя бы не проиграть её. И повелел формировать один штурмовой батальон за другим. К 1918 году слабая относительно своих противников Германия держалась на честном слове — надо было срочно что-то делать. Штурмовики выглядели отличным «асимметричным решением».
Весной Людендорф начал «мирное наступление» — это был последний шанс завершить войну на более-менее приемлемых условиях. Ставка была сделана на штурмовиков.
Поначалу всё шло хорошо. Интенсивные налёты артиллерии, тщательно спланированные атаки разведанных с воздуха позиций, отсекающие неприятельские подкрепления газовые обстрелы, быстрое продвижение штурмовых отрядов и забрасывание неприятеля гранатами. Оборона была взломана, фронт прорван.
Штурмовики в атаке
Что пошло не так?
Но дальше надо было двигаться крайне быстро — пока противник не очухался и не воздвиг новую линию обороны. И тут у штурмовиков начались проблемы. Ведь их готовили для короткого напряжения сил, рывка на предельных оборотах, а не для форсированных многодневных маршей. Поэтому достичь новой линии неприятеля до того, как тот успеет её укрепить, штурмовики не успели.
А ещё за ними не успела артиллерия. Не было надёжной системы связи, танковой поддержки и сверхточных пикировщиков «Штука». Как и умения «водить» манёвренные соединения, замыкать клещи и организовывать гигантские котлы. Поэтому наступление провалилось — рокадные железные дороги всё ещё были быстрее наступающих войск и слишком быстро подвозили вражеские подкрепления.
Блицкрига не получилось.
Но тактика пехоты была изменена навсегда. Штурмовые группы стали не решением всех проблем, но тонким инструментом под конкретный случай — укреплённую неприятельскую оборону. И появлялись там, где она мешала двигаться дальше. У китайцев — против японцев, у русских — в Сталинграде, у вьетнамцев — под Дьенбьенфу. И так далее, вплоть до наших дней.
Людендорф и капитан Рор не смогли спасти Второй рейх. Но след в истории они оставили.
Тимур Шерзад
Источник: labuda.blog
Комментарии (0)
{related-news}
[/related-news]