Кровавая судьба одного полка. Из восьми командиров полка четверо погибли. (фото и документы)
---
Письма Федора Николаевича Чигиринова к однополчанину. Ленинград, 15 декабря, 1969 г.
"Уважаемый Иван Арсентьевич! Сердечно благодарю за присланное Вами письмо, а уже минуло 27 лет. Время идет быстро. Мы состарились, но все время вспоминается война.
Я попал в число тех счастливцев, кто уцелел в полку в количестве 20 человек, попал в число тех, которые прошли от Череповца до Графенорде - на реке Нейссе в Германии, где была расформирована 28б-я стрелковая Ленинградская Краснознаменная дивизия и наш 994-й стрелковый Краковский полк. Я прошел путь от рядового солдата до помощника начальника штаба полка по строевой части.
Я хорошо помню эту операцию, в которой Вы пострадали. Усилием многих частей и всей 286-й дивизии удалось овладеть только деревней Вороново. В последней схватке нашему 994-му стрелковому полку удалось выбить противника из этой деревни и занять безымянную высоту "Огурец". А сколько было потерь личного состава за полуторамесячные сражения в этой операции - не поддается описанию: великое множество.
Соколов Геннадий Николаевич (10.07.41-11.09.1941), полковник, командир 286 сд. Погиб 11.09.1941 года у деревни Вороново.
Потрясающая была картина ужасной гибели тысяч людей. Конвульсии раненых, шоковое состояние умирающих и горы трупов, стащенных для захоронения в братских могилах... Эта наступательная операция не решила задач по прорыву блокады Ленинграда. Причинами невыполнения главной задачи на этом этапе стали серьезные недостатки в руководстве боевой деятельностью войск сверху донизу.
Я был свидетелем всех боевых операций нашего полка. Кратко опишу боевой путь: с 1941 по 1944 год - Вороново-Поречье, Волховский фронт, январь-февраль 1944-го - наступательные операции на Новгородско-Лужском направлении. Недошли 40 километров до Пскова. Дивизия была разбита и выведена на формирование в пригороды Ленинграда (Лисий Нос).
Получив пополнение, мы совершили непонятный маневр первоначально в пригород Калинина, где приняли 500 голов монгольских лошадей. Полк передвинулся в Смоленскую область в город Дорогобуж. Там около разрушенного города простояли две недели и обратно выбыли в окрестности Ленинграда, в Лисий Нос для операций на Карельском перешейке.
Здесь в наступательных боях полк прорвал 2-ю сильно укрепленную линию финской обороны и с боями продвинулся к городу Выборгу. У Выборга полк снова был разбит и выведен для переформирования и несения обороны в двадцати пяти километрах за Выборгом. Через боевые порядки
полка пропускали финскую делегацию для заключения мира.
Мы здесь построили оборону, а нас отправили на 1 -й Украинский фронт к маршалу И.С. Коневу. Там начали воевать первоначально в Польше, затем в Германии, в Австрии, Чехословакии и снова в Германии, где и закончилась война. Я попал в резерв центральной группы войск на Дунае, в Чехословакии, а оттуда, демобилизовавшись, уехал в Ленинград.
(Командир дивизии погиб 11 сентября 1941 г. в результате внезапной атаки немецких танков на штаб дивизии всего через 2 суток после ее выгрузки на станции Жихарево. По воспоминаниям очевидцев (комбат 996 сп 286 сд Гутман А.Д.), штаб дивизии при этом "был стёрт в порошок". Одновременно с командиром, согласно данных исторического формуляра 286 сд, погиб и военный комиссар дивизии старший батальонный комиссар Леонид Иванович Данилов.)
За время войны в 994-м полку сменилось 8 командиров полка.
Первым был майор Илья Григорьевич Попов. Он командовал с 20 августа 1941 года по 1943 год и выбыл в распоряжение армейского командования. О его судьбе пока ничего не известно. Некоторые утверждают, что он жив.
После него командовал батальонный комиссар Коноплин Григорий Никитович. Он был убит 20 января 1943 года. Его сменил майор Сенченков Павел Илларионович. Он погиб через месяц - 2 3 февраля все там же, под той же деревней Вороново.
4-й командир - полковник Волков Александр Александрович был быстро переведен в 1943 г. в распоряжение штаба армии.
5-й - майор Федоренко Павел Семенович 16 декабря 1943 года убит прямым попаданием артснаряда в землянку там же, под деревней Вороново. Снаряд прошел через слой земли и 3 наката бревен.
6-й - майор Волохов Григорий Пантелеевич убит в наступательных боях под деревней Марьино Новгородской области.
7-й - подполковник Ибраев оказался неспособным осуществлять боевые операции, и был отозван в штаб армии. Вместо него недолго командование осуществлял начальник штаба полка майор Конев Федор Тимофеевич.
Вы его должны знать: он с начала формирования первоначально был начальником связи полка, затем командовал 998 стрелковым полком, а теперь живет в Москве, полковник. Командовал полком в Кремле, а сейчас работает в органах безопасности.
8-й командир полка - подполковник Меньков Виталий Константинович, который и закончил войну...
Один из командиров 286-й ст. дивизии полковник Волков Александр Александрович.
Вы просите сообщить о командирах стрелковых батальонов. Сообщаю о тех, кто запомнился.
1. Командир 1-го стр. батальона грузин старший лейтенант Чембуридзе прибыл из Череповца и был ранен в первом же бою под Вороново.
2. 11 ноября 1941 года командовал 1-м стрелковым батальоном майор Сташко. Выбыл тогда же по ранению.
3. Командир 2-го батальона капитан Гончаров в 1942 году был осужден и расстрелян за переход взвода под командованием младшего лейтенанта Жовнера на сторону противника.
4. В последнее время во 2-м стр. батальоне командиром был Ящук, а заместителем по политчасти майор Цесарский. Ныне он председатель совета ветеранов дивизии.
5. В 3-м стр. батальоне командиром был капитан Завьялов, который был снят с должности за трусость и отступление к Волхову.
6. В последних боях к концу войны командовал 3-м батальоном капитан Зюндиков, а заместителем был СЛ. Цесарский.
7. Долгое время комиссарами 2-го батальона были капитан Коган и капитан Мещеряков.
8. По-моему, одно время командовал 3-м батальоном Добринский.
9. В первом батальоне был ст. адъютантом или начальником штаба капитан Кожевников В.И. Он из Вологды. Умер он от сердечного приступа в конце войны и похоронен в Выборге. Вы его, наверное, знали.
10. В Вологде также проживает капитан Кулаков. Он был последнее время начальником связи полка. Его жена - врач, работала в поликлинике. Хотелось бы узнать о судьбе капитана Кулакова.
У нас установилась в Ленинграде традиция в день Победы собираться дивизией у памятника Пушкину. Является примерно человек 20 ленинградцев: командующий артиллерией полковник Юрке, Животовский, Клейнман А.С., Клейнман К.П. и другие.
Первая встреча была организована Череповецкими следопытами, которые разыскали нас, и Совет ветеранов включился в организацию в Череповце и Ленинграде выставки о нашей дивизии. К концу войны череповецких офицеров никого не осталось: все выбыли в основном по ранениям или были убиты.
Крепко жму руку. Чигиринов Федор Николаевич."
"Работая с документами, ветеран 286-й стр. дивизии увидел фотографию и узнал себя. Конев Федор Тимофеевич сказал тогда, что эту лужу он век помнить будет. Хитрые финны специально не дошли пару шагов до лужи. Встали с боку дороги. Хотя можно было и посередине дороги остановиться. Конев говорил, что ему, согласно протоколу, пришлось бы в лужу встать, или перейти её. Он тоже не дошёл до лужи, пришлось почти орать, что бы услышали."
"Уважаемый Иван Арсентьевич! Получил от тебя письмо и спешу ответить на интересующие тебя вопросы о первых боях. В памяти живо все!
30 августа 1941 года командование полка получило срочный приказ о передислокации. Поступило дополнительное обмундирование и боевое оружие. Передвижение стрелковой дивизии производилось по железной дороге, начиная с 1 сентября 1941 года.
Наш 994-й стрелковый полк выбыл из Череповца 3 сентября под командованием майора Попова Ильи Григорьевича третьим эшелоном и разгрузился 7 сентября в 5 часов на станции Войбакала Волховского района Ленинградской области в спокойной обстановке. Погода благоприятствовала последующему движению, так как туман и низкая облачность не давали возможность авиации противника просматривать нас с воздуха.
Полк, растянувшись на 3 километра, двинулся на конечный пункт - станцию Назия по проселочной дороге, параллельно высоковольтной линии Волховской электростанции. Расстояние передвижения - 45 километров. Заболоченная местность, грязь и выбоины в колее сдерживали передвижение полнокровного полка (3500 солдат рядового и сержантского состава).
Крестьянские повозки, на деревянных осях, как правило, запряженные слабосильным конским составом, со скрипом еле двигались и очень напоминали армию первой Отечественной воины 1812 года. Естественно, этот недостаток обозного оснащения способствовал тому, что нас обнаружили авиационные силы противника.
Разведка сообщила о передвигающейся черепашьим шагом колонне обозов, тем более что к 11 часам погода изменилась, рассеявшаяся облачность позволяла точно распознать наличие полка. Быстрая оперативная авиаразведка противника застала хвостовую часть обоза на подступах к станции Жихарево, и тяжелые бомбардировщики произвели первый налет.
В результате такого боевого крещения полк, не вступая в наземные бои, имел потери убитыми и ранеными в основном за счет повозочных тыловых хозяйственных подразделений. Пострадала и полковая медицинская часты в числе убитых был врач полка Воробьев.
К 16.00 полк прибыл к намеченному конечному пункту, на станцию Назия, и расположился в окрестностях поселка для отдыха и питания. Погода. как говорится, разгулялась. Представилась возможность отдохнуть: личный состав расположился на вечернем солнцепеке, на лужайке под открытым небом, в котором плавно кружил на большой высоте немецкий самолет "Мессершмидт".
Это благодушие и спокойствие не позволили долго находиться в состоянии покоя. Обнаруженный самолетом противника, полк был подвергнут второй, еще более мощной бомбардировке. Внезапная бомбардировка сопровождалась еще и пулеметным обстрелом. Потери личного состава были заметными и главным образом - за счет боевого состава.
Получил тяжелую контузию начальник штаба полка капитан Дзюба. Он был эвакуирован в полевой госпиталь. Полк лишился опытного командира, орденоносца, отличившегося еще в боях с японцами у озера Хасан. Самолеты противника заставили полк рассредоточиться в лесистой местности на расстоянии километра от станции и окопаться в щелях. Таким образом, полк приступил к саперным работам.
Получатель писем - Иван Арсентьевич Зыков.
Полк получил приказ занять исходные позиции в 3-х километрах у деревни Лодва, а на рассвете 11 сентября 1941 года после артиллерийской и минометной подготовки занять эту деревню.
Стрелковый полк был укомплектован полностью рядовым и сержантским составом из пожилых людей, удрученных старческими немощами и думами о своих многочисленных семьях. Офицерского состава был недокомплект, так что командные должности занимал старшинский и сержантский состав. У нас не было на вооружении автоматов, а боеприпасы строго лимитировались.
На утренней заре начинающегося 11 сентября 1941 г. весь личный состав полка был поднят по тревоге. Еще было темно. Опавшая сухая листва под ногами своим шелестом наводила на размышления о семьях, эвакуированных в тыл страны. Почему-то не верилось, что предстоят серьезные боевые испытания.
В таких раздумьях наступил рассвет. Тишину сменил быстро нарастающий шум танковых моторов противника на значительном удалении. Танки следовали в направлении деревни Вороново, т.е. к нам в тыл, прямо по лесной дороге, вытянувшейся параллельно боевым порядкам нашего полка.
В выдвинувшихся вперед к деревне Лодва и Карбусель наших стрелковых батальонах, оснащенных стрелковым вооружением и не способных предотвратить танковое наступление, возникла паника. Без приказа началось неорганизованное отступление по лесу, параллельно продвигающемуся по дороге противнику.
Паника, чувство страха, возникшее у одного или нескольких воинов, вдруг охватывает товарищей, заражает других... Паника - это смятение, растерянность, страх, охва тывающий солдат в условиях чрезвычайной опасности.
Образовалась пробка, которую в условиях нарастающей паники, да еще и в лесу, разрядить не представлялось возможным. Началось беспорядочное отступление через болото на север. Никто не понимал, как это вдруг случилось.
Танки противника двигались очень медленно, вели методическую артиллерийскую и пулеметную стрельбу, прочесывая лес, но не соприкасались с нашими подразделениями, находящимися в лесисто-болотистой местности. На нас неотвратимо надвигалось что-то страшное. Призраки катастрофы уже витали в воздухе.
К 8 часам полк отступил па исходные позиции в окрестности деревни Вороново, где после нашего ухода в наступление размещался штаб 286-й стрелковой дивизии. Этот штаб был практически полностью разгромлен немецкими автоматчиками, проникшими в наш тыл еще до танкового наступления.
Командир 28б-й дивизии полковник Соколов был убит, комиссар Данилов тяжело ранен, а штаб и охранение были рассеяны в окрестностях Вороново и Поречье. Потери личного состава были большими.
Занятая 994 стрелковым полком оборона на окраине деревни Вороново в открытом возвышенном поле хорошо просматривалась противником. Эта оборона представляла собой наспех вырытые земляные валы и ямы для прикрытия от пулеметного обстрела.
Такая оборона не имела никакого сдерживающего значения. Она была сразу же нарушена немцами с большими для нас потерями, так как отступать пришлось через открытое поле. Опять паника, испуг и страх...
Внезапность и умелый наступательный маневр фашистов окончательно парализовали полнокровную стрелковую дивизию. Остановить отступление не удавалось.
Несмотря на такой разброд и создавшийся беспорядок, саперный батальон дивизии и саперные роты 3-х стрелковых полков, где было больше кадровых военных специалистов, своевременно приняли меры к минированию шоссейных дорог и легко проходимого Хандровского поля.
В результате немецкое танковое наступление на этом участке было остановлено, так как в течение 2-х дней на наших минах подорвалось около 15 танков противника. К тому же подоспевшая реактивная артиллерия на автомашинах, так называемые "Катюши", несколькими залпами морально потрясли противника и приостановили его продвижение. Эта артиллерия действовала на нашем фронте впервые и имела исключительный успех.
Захватив крупные населенные пункты Вороново и Поречье - около 500 дворов, противник остановился, заняв оборону; ведя автоматный и пулеметный огонь. Ночью он постоянно освещал передний край обороны ракетами на парашютах.
Потеряв наступательную технику, а всего по фронту нашей дивизии было подбито 27 танков, противник при незначительном людском составе остановился, занял оборону и не решался продвигаться вперед. Условия заболоченной местности пугали его.
Немцы тоже боялись оказаться в окружении. Наступил период активной обороны. Наша санитарная рота и медсанбат успешно справлялись с эвакуацией раненых и контуженных. В тех боях медики оказывали раненым бойцам большую помощь.
Вся стрелковая дивизия отступила на 6, а где-то и на 12 километров к Ладожскому озеру и расположилась в лесу. Некоторые подразделения, как, например, 3-й стрелковый батальон полка под командованием капитана Завьялова отступил к Волхову примерно на 80 километров.
Его разыскивали в течение целой недели. При возвращении в часть комбата капитана Завьялова трибунал привлек к ответственности. Он был строго наказан и понижен в должности.
Командование подразделений и частей было выведено из равновесия, не знало что делать. Как разобраться в обстановке и собрать солдат? Да! Полнокровная дивизия оказалась развеянной в болотах и лесах этого района. Человеческая трусость, бесстыдство, полная неготовность к войне проявились в гигантской волне отступившей дивизии.
Во всей нашей дальнейшей истории боевых действий не было ничего более позорного и бесславного. Не хватило ни силы, ни опыта, которые бы помогли побороть трагедию паники. На фронте нет ничего страшнее паники! Многим впервые пришлось увидеть, как смерть вступает в свои права.
Смерть - ужасный и грозный миг, который может повстречать на войне каждый. В течение нескольких дней оборона полка состояла из наскоро сооруженных ячеек для стрельбы с колена, кое-где из положения стоя. Связи между ячейками не было. К серьезной обороне полк не был готов.
286-я стрелковая дивизия входила в то время в Синявинскую группировку 54-й армии, которой командовал маршал Кулик. Он был снят с этой должности, как проявивший полную оперативную безграмотность и недопустимую медлительность в боевых операциях, и разжалован до генерал-майора.
По приказанию нового командира дивизии полковника Козака Е.В. нее подразделения немедленно приступили к совершенствованию линии обороны. В октябре полк соорудил траншеи с подбрустверными блиндажами, с перекрытиями и ответвлениями.
Вырыты были хода сообщений, созданы огневые позиции, наблюдательные пункты, оборудованы землянки для отдыха. Благодаря этому сократились потери ранеными и убитыми. Траншейная система несколько укрепила обороноспособность. Вот вкратце история нашего первого боя.
Второе крупное наступление противник осуществил 11 ноября 1941 г. нa Назию, Жихарево и Войбакало и одновременно на город Волхов, чтобы хоть где-нибудь прорвать цепь обороны и выйти к Ладожскому озеру. Но немцы не смогли сломить сопротивление бойцов 54-й армии.
Синявинская операция началась 27 августа 1942 года, когда наступление Ленинградского фронта захлебнулось и не сулило успеха. Нашему наступлению предшествовала артиллерийская подготовка, продолжавшаяся два часа. В первый же день был взломан передний край обороны противника. Мы вклинились в его боевые порядки, обошли с юга Поречье..."
С приветом! Федор Чигиринов.
"Уважаемый Иван Арсентьевич! Сердечно благодарю за присланное Вами письмо, а уже минуло 27 лет. Время идет быстро. Мы состарились, но все время вспоминается война.
Я попал в число тех счастливцев, кто уцелел в полку в количестве 20 человек, попал в число тех, которые прошли от Череповца до Графенорде - на реке Нейссе в Германии, где была расформирована 28б-я стрелковая Ленинградская Краснознаменная дивизия и наш 994-й стрелковый Краковский полк. Я прошел путь от рядового солдата до помощника начальника штаба полка по строевой части.
Я хорошо помню эту операцию, в которой Вы пострадали. Усилием многих частей и всей 286-й дивизии удалось овладеть только деревней Вороново. В последней схватке нашему 994-му стрелковому полку удалось выбить противника из этой деревни и занять безымянную высоту "Огурец". А сколько было потерь личного состава за полуторамесячные сражения в этой операции - не поддается описанию: великое множество.
Соколов Геннадий Николаевич (10.07.41-11.09.1941), полковник, командир 286 сд. Погиб 11.09.1941 года у деревни Вороново.
Потрясающая была картина ужасной гибели тысяч людей. Конвульсии раненых, шоковое состояние умирающих и горы трупов, стащенных для захоронения в братских могилах... Эта наступательная операция не решила задач по прорыву блокады Ленинграда. Причинами невыполнения главной задачи на этом этапе стали серьезные недостатки в руководстве боевой деятельностью войск сверху донизу.
Я был свидетелем всех боевых операций нашего полка. Кратко опишу боевой путь: с 1941 по 1944 год - Вороново-Поречье, Волховский фронт, январь-февраль 1944-го - наступательные операции на Новгородско-Лужском направлении. Недошли 40 километров до Пскова. Дивизия была разбита и выведена на формирование в пригороды Ленинграда (Лисий Нос).
Получив пополнение, мы совершили непонятный маневр первоначально в пригород Калинина, где приняли 500 голов монгольских лошадей. Полк передвинулся в Смоленскую область в город Дорогобуж. Там около разрушенного города простояли две недели и обратно выбыли в окрестности Ленинграда, в Лисий Нос для операций на Карельском перешейке.
Здесь в наступательных боях полк прорвал 2-ю сильно укрепленную линию финской обороны и с боями продвинулся к городу Выборгу. У Выборга полк снова был разбит и выведен для переформирования и несения обороны в двадцати пяти километрах за Выборгом. Через боевые порядки
полка пропускали финскую делегацию для заключения мира.
Мы здесь построили оборону, а нас отправили на 1 -й Украинский фронт к маршалу И.С. Коневу. Там начали воевать первоначально в Польше, затем в Германии, в Австрии, Чехословакии и снова в Германии, где и закончилась война. Я попал в резерв центральной группы войск на Дунае, в Чехословакии, а оттуда, демобилизовавшись, уехал в Ленинград.
(Командир дивизии погиб 11 сентября 1941 г. в результате внезапной атаки немецких танков на штаб дивизии всего через 2 суток после ее выгрузки на станции Жихарево. По воспоминаниям очевидцев (комбат 996 сп 286 сд Гутман А.Д.), штаб дивизии при этом "был стёрт в порошок". Одновременно с командиром, согласно данных исторического формуляра 286 сд, погиб и военный комиссар дивизии старший батальонный комиссар Леонид Иванович Данилов.)
За время войны в 994-м полку сменилось 8 командиров полка.
Первым был майор Илья Григорьевич Попов. Он командовал с 20 августа 1941 года по 1943 год и выбыл в распоряжение армейского командования. О его судьбе пока ничего не известно. Некоторые утверждают, что он жив.
После него командовал батальонный комиссар Коноплин Григорий Никитович. Он был убит 20 января 1943 года. Его сменил майор Сенченков Павел Илларионович. Он погиб через месяц - 2 3 февраля все там же, под той же деревней Вороново.
4-й командир - полковник Волков Александр Александрович был быстро переведен в 1943 г. в распоряжение штаба армии.
5-й - майор Федоренко Павел Семенович 16 декабря 1943 года убит прямым попаданием артснаряда в землянку там же, под деревней Вороново. Снаряд прошел через слой земли и 3 наката бревен.
6-й - майор Волохов Григорий Пантелеевич убит в наступательных боях под деревней Марьино Новгородской области.
7-й - подполковник Ибраев оказался неспособным осуществлять боевые операции, и был отозван в штаб армии. Вместо него недолго командование осуществлял начальник штаба полка майор Конев Федор Тимофеевич.
Вы его должны знать: он с начала формирования первоначально был начальником связи полка, затем командовал 998 стрелковым полком, а теперь живет в Москве, полковник. Командовал полком в Кремле, а сейчас работает в органах безопасности.
8-й командир полка - подполковник Меньков Виталий Константинович, который и закончил войну...
Один из командиров 286-й ст. дивизии полковник Волков Александр Александрович.
Вы просите сообщить о командирах стрелковых батальонов. Сообщаю о тех, кто запомнился.
1. Командир 1-го стр. батальона грузин старший лейтенант Чембуридзе прибыл из Череповца и был ранен в первом же бою под Вороново.
2. 11 ноября 1941 года командовал 1-м стрелковым батальоном майор Сташко. Выбыл тогда же по ранению.
3. Командир 2-го батальона капитан Гончаров в 1942 году был осужден и расстрелян за переход взвода под командованием младшего лейтенанта Жовнера на сторону противника.
4. В последнее время во 2-м стр. батальоне командиром был Ящук, а заместителем по политчасти майор Цесарский. Ныне он председатель совета ветеранов дивизии.
5. В 3-м стр. батальоне командиром был капитан Завьялов, который был снят с должности за трусость и отступление к Волхову.
6. В последних боях к концу войны командовал 3-м батальоном капитан Зюндиков, а заместителем был СЛ. Цесарский.
7. Долгое время комиссарами 2-го батальона были капитан Коган и капитан Мещеряков.
8. По-моему, одно время командовал 3-м батальоном Добринский.
9. В первом батальоне был ст. адъютантом или начальником штаба капитан Кожевников В.И. Он из Вологды. Умер он от сердечного приступа в конце войны и похоронен в Выборге. Вы его, наверное, знали.
10. В Вологде также проживает капитан Кулаков. Он был последнее время начальником связи полка. Его жена - врач, работала в поликлинике. Хотелось бы узнать о судьбе капитана Кулакова.
У нас установилась в Ленинграде традиция в день Победы собираться дивизией у памятника Пушкину. Является примерно человек 20 ленинградцев: командующий артиллерией полковник Юрке, Животовский, Клейнман А.С., Клейнман К.П. и другие.
Первая встреча была организована Череповецкими следопытами, которые разыскали нас, и Совет ветеранов включился в организацию в Череповце и Ленинграде выставки о нашей дивизии. К концу войны череповецких офицеров никого не осталось: все выбыли в основном по ранениям или были убиты.
Крепко жму руку. Чигиринов Федор Николаевич."
"Работая с документами, ветеран 286-й стр. дивизии увидел фотографию и узнал себя. Конев Федор Тимофеевич сказал тогда, что эту лужу он век помнить будет. Хитрые финны специально не дошли пару шагов до лужи. Встали с боку дороги. Хотя можно было и посередине дороги остановиться. Конев говорил, что ему, согласно протоколу, пришлось бы в лужу встать, или перейти её. Он тоже не дошёл до лужи, пришлось почти орать, что бы услышали."
"Уважаемый Иван Арсентьевич! Получил от тебя письмо и спешу ответить на интересующие тебя вопросы о первых боях. В памяти живо все!
30 августа 1941 года командование полка получило срочный приказ о передислокации. Поступило дополнительное обмундирование и боевое оружие. Передвижение стрелковой дивизии производилось по железной дороге, начиная с 1 сентября 1941 года.
Наш 994-й стрелковый полк выбыл из Череповца 3 сентября под командованием майора Попова Ильи Григорьевича третьим эшелоном и разгрузился 7 сентября в 5 часов на станции Войбакала Волховского района Ленинградской области в спокойной обстановке. Погода благоприятствовала последующему движению, так как туман и низкая облачность не давали возможность авиации противника просматривать нас с воздуха.
Полк, растянувшись на 3 километра, двинулся на конечный пункт - станцию Назия по проселочной дороге, параллельно высоковольтной линии Волховской электростанции. Расстояние передвижения - 45 километров. Заболоченная местность, грязь и выбоины в колее сдерживали передвижение полнокровного полка (3500 солдат рядового и сержантского состава).
Крестьянские повозки, на деревянных осях, как правило, запряженные слабосильным конским составом, со скрипом еле двигались и очень напоминали армию первой Отечественной воины 1812 года. Естественно, этот недостаток обозного оснащения способствовал тому, что нас обнаружили авиационные силы противника.
Разведка сообщила о передвигающейся черепашьим шагом колонне обозов, тем более что к 11 часам погода изменилась, рассеявшаяся облачность позволяла точно распознать наличие полка. Быстрая оперативная авиаразведка противника застала хвостовую часть обоза на подступах к станции Жихарево, и тяжелые бомбардировщики произвели первый налет.
В результате такого боевого крещения полк, не вступая в наземные бои, имел потери убитыми и ранеными в основном за счет повозочных тыловых хозяйственных подразделений. Пострадала и полковая медицинская часты в числе убитых был врач полка Воробьев.
К 16.00 полк прибыл к намеченному конечному пункту, на станцию Назия, и расположился в окрестностях поселка для отдыха и питания. Погода. как говорится, разгулялась. Представилась возможность отдохнуть: личный состав расположился на вечернем солнцепеке, на лужайке под открытым небом, в котором плавно кружил на большой высоте немецкий самолет "Мессершмидт".
Это благодушие и спокойствие не позволили долго находиться в состоянии покоя. Обнаруженный самолетом противника, полк был подвергнут второй, еще более мощной бомбардировке. Внезапная бомбардировка сопровождалась еще и пулеметным обстрелом. Потери личного состава были заметными и главным образом - за счет боевого состава.
Получил тяжелую контузию начальник штаба полка капитан Дзюба. Он был эвакуирован в полевой госпиталь. Полк лишился опытного командира, орденоносца, отличившегося еще в боях с японцами у озера Хасан. Самолеты противника заставили полк рассредоточиться в лесистой местности на расстоянии километра от станции и окопаться в щелях. Таким образом, полк приступил к саперным работам.
Получатель писем - Иван Арсентьевич Зыков.
Полк получил приказ занять исходные позиции в 3-х километрах у деревни Лодва, а на рассвете 11 сентября 1941 года после артиллерийской и минометной подготовки занять эту деревню.
Стрелковый полк был укомплектован полностью рядовым и сержантским составом из пожилых людей, удрученных старческими немощами и думами о своих многочисленных семьях. Офицерского состава был недокомплект, так что командные должности занимал старшинский и сержантский состав. У нас не было на вооружении автоматов, а боеприпасы строго лимитировались.
На утренней заре начинающегося 11 сентября 1941 г. весь личный состав полка был поднят по тревоге. Еще было темно. Опавшая сухая листва под ногами своим шелестом наводила на размышления о семьях, эвакуированных в тыл страны. Почему-то не верилось, что предстоят серьезные боевые испытания.
В таких раздумьях наступил рассвет. Тишину сменил быстро нарастающий шум танковых моторов противника на значительном удалении. Танки следовали в направлении деревни Вороново, т.е. к нам в тыл, прямо по лесной дороге, вытянувшейся параллельно боевым порядкам нашего полка.
В выдвинувшихся вперед к деревне Лодва и Карбусель наших стрелковых батальонах, оснащенных стрелковым вооружением и не способных предотвратить танковое наступление, возникла паника. Без приказа началось неорганизованное отступление по лесу, параллельно продвигающемуся по дороге противнику.
Паника, чувство страха, возникшее у одного или нескольких воинов, вдруг охватывает товарищей, заражает других... Паника - это смятение, растерянность, страх, охва тывающий солдат в условиях чрезвычайной опасности.
Образовалась пробка, которую в условиях нарастающей паники, да еще и в лесу, разрядить не представлялось возможным. Началось беспорядочное отступление через болото на север. Никто не понимал, как это вдруг случилось.
Танки противника двигались очень медленно, вели методическую артиллерийскую и пулеметную стрельбу, прочесывая лес, но не соприкасались с нашими подразделениями, находящимися в лесисто-болотистой местности. На нас неотвратимо надвигалось что-то страшное. Призраки катастрофы уже витали в воздухе.
К 8 часам полк отступил па исходные позиции в окрестности деревни Вороново, где после нашего ухода в наступление размещался штаб 286-й стрелковой дивизии. Этот штаб был практически полностью разгромлен немецкими автоматчиками, проникшими в наш тыл еще до танкового наступления.
Командир 28б-й дивизии полковник Соколов был убит, комиссар Данилов тяжело ранен, а штаб и охранение были рассеяны в окрестностях Вороново и Поречье. Потери личного состава были большими.
Занятая 994 стрелковым полком оборона на окраине деревни Вороново в открытом возвышенном поле хорошо просматривалась противником. Эта оборона представляла собой наспех вырытые земляные валы и ямы для прикрытия от пулеметного обстрела.
Такая оборона не имела никакого сдерживающего значения. Она была сразу же нарушена немцами с большими для нас потерями, так как отступать пришлось через открытое поле. Опять паника, испуг и страх...
Внезапность и умелый наступательный маневр фашистов окончательно парализовали полнокровную стрелковую дивизию. Остановить отступление не удавалось.
Несмотря на такой разброд и создавшийся беспорядок, саперный батальон дивизии и саперные роты 3-х стрелковых полков, где было больше кадровых военных специалистов, своевременно приняли меры к минированию шоссейных дорог и легко проходимого Хандровского поля.
В результате немецкое танковое наступление на этом участке было остановлено, так как в течение 2-х дней на наших минах подорвалось около 15 танков противника. К тому же подоспевшая реактивная артиллерия на автомашинах, так называемые "Катюши", несколькими залпами морально потрясли противника и приостановили его продвижение. Эта артиллерия действовала на нашем фронте впервые и имела исключительный успех.
Захватив крупные населенные пункты Вороново и Поречье - около 500 дворов, противник остановился, заняв оборону; ведя автоматный и пулеметный огонь. Ночью он постоянно освещал передний край обороны ракетами на парашютах.
Потеряв наступательную технику, а всего по фронту нашей дивизии было подбито 27 танков, противник при незначительном людском составе остановился, занял оборону и не решался продвигаться вперед. Условия заболоченной местности пугали его.
Немцы тоже боялись оказаться в окружении. Наступил период активной обороны. Наша санитарная рота и медсанбат успешно справлялись с эвакуацией раненых и контуженных. В тех боях медики оказывали раненым бойцам большую помощь.
Вся стрелковая дивизия отступила на 6, а где-то и на 12 километров к Ладожскому озеру и расположилась в лесу. Некоторые подразделения, как, например, 3-й стрелковый батальон полка под командованием капитана Завьялова отступил к Волхову примерно на 80 километров.
Его разыскивали в течение целой недели. При возвращении в часть комбата капитана Завьялова трибунал привлек к ответственности. Он был строго наказан и понижен в должности.
Командование подразделений и частей было выведено из равновесия, не знало что делать. Как разобраться в обстановке и собрать солдат? Да! Полнокровная дивизия оказалась развеянной в болотах и лесах этого района. Человеческая трусость, бесстыдство, полная неготовность к войне проявились в гигантской волне отступившей дивизии.
Во всей нашей дальнейшей истории боевых действий не было ничего более позорного и бесславного. Не хватило ни силы, ни опыта, которые бы помогли побороть трагедию паники. На фронте нет ничего страшнее паники! Многим впервые пришлось увидеть, как смерть вступает в свои права.
Смерть - ужасный и грозный миг, который может повстречать на войне каждый. В течение нескольких дней оборона полка состояла из наскоро сооруженных ячеек для стрельбы с колена, кое-где из положения стоя. Связи между ячейками не было. К серьезной обороне полк не был готов.
286-я стрелковая дивизия входила в то время в Синявинскую группировку 54-й армии, которой командовал маршал Кулик. Он был снят с этой должности, как проявивший полную оперативную безграмотность и недопустимую медлительность в боевых операциях, и разжалован до генерал-майора.
По приказанию нового командира дивизии полковника Козака Е.В. нее подразделения немедленно приступили к совершенствованию линии обороны. В октябре полк соорудил траншеи с подбрустверными блиндажами, с перекрытиями и ответвлениями.
Вырыты были хода сообщений, созданы огневые позиции, наблюдательные пункты, оборудованы землянки для отдыха. Благодаря этому сократились потери ранеными и убитыми. Траншейная система несколько укрепила обороноспособность. Вот вкратце история нашего первого боя.
Второе крупное наступление противник осуществил 11 ноября 1941 г. нa Назию, Жихарево и Войбакало и одновременно на город Волхов, чтобы хоть где-нибудь прорвать цепь обороны и выйти к Ладожскому озеру. Но немцы не смогли сломить сопротивление бойцов 54-й армии.
Синявинская операция началась 27 августа 1942 года, когда наступление Ленинградского фронта захлебнулось и не сулило успеха. Нашему наступлению предшествовала артиллерийская подготовка, продолжавшаяся два часа. В первый же день был взломан передний край обороны противника. Мы вклинились в его боевые порядки, обошли с юга Поречье..."
С приветом! Федор Чигиринов.
Взято: oper-1974.livejournal.com
Комментарии (0)
{related-news}
[/related-news]