Марк Захаров: мастер и его эпоха

Марк Захаров во время съёмок фильма "Тот самый Мюнхгаузен" (1980)

Вот и Марка Захарова (1933—2019) не стало. Ушёл ещё один старый советский (и в то же время немножко антисоветский) мастер. Которого называют "последним из могикан" шестидесятничества. И снова приходится риторически удивляться... Ведь такие мастера, как он, или как Эльдар Рязанов, изо всех сил расшатывали здание СССР и социализма, бурно радовались в момент его падения. Марк Анатольевич в августе 1991-го торжественно жёг в вазочке перед телекамерой свой партбилет запрещённой к тому моменту КПСС... Почему же после этого они уже ничего не смогли создать равного тому, что создавали в СССР? Ответ на это простой: человек, творец, мастер всегда неотделим от своего времени, своего зрителя, своей публики. Он — их лицо, их зеркало, их "говорящая голова". Мельчает, вырождается, делается ничтожным общество и принятые в нём "ценности" — может ли остаться крупным мастер? Конечно, нет.


Во время съёмок фильма "Убить дракона" (1988)

Он неизбежно вырождается вместе с ними. Рискну предположить, что даже Пушкин, если бы машиной времени его механически можно было перенести в наше время, не смог бы написать ничего равного своим прошлым стихам. Так что это не Захаров, Рязанов и прочие советские мастера измельчали в новобуржуазную эпоху, увы, нет. Это мы измельчали, их зрители, а они просто остались нашим зеркалом.
Я смотрел в 90-е годы в театре Ленкома (то есть Ленинского Комсомола, но тогда эти слова уже превратились просто в иероглиф, слиплись в какой-то бессмысленный "ком") спектакли Марка Захарова. Они были даже неплохи, в особенности "Королевские игры" про английского короля Генриха VIII и его жену Анну Болейн, ради которой монарх вначале устроил церковный раскол с Римом, а потом послал её на эшафот за мнимую "супружескую измену". Над сценой, а потом и над залом парил огромный уродливый аэростат, символизировавший королевскую (а на самом деле, конечно, любую) государственную власть. А на сцене персонажи гнулись и ломались под тяжестью этой власти... или не гнулись, как Томас Мор, и тогда героически погибали. Но чего-то в этих спектаклях не хватало, какой-то заразительной искры, которая была, например, в советских фильмах Захарова: "Обыкновенное чудо", "Тот самый Мюнхгаузен" и даже "Убить дракона". Впрочем, понять, в чём заключалась эта искра, несложно: это был азарт и восторг, с которым интеллигенция в 70-е и 80-е годы отвоёвывала у государства и общества всё новые и новые права и вольности. И, казалось, конца этому блаженному процессу не будет, и запас этих свобод и возможностей в сокровищнице красного дракона неисчерпаем, надо только хорошенько поднажать на хвостатого, бдительно стерегущего своё добро. А уж если "убить дракона", повалить стены драконьего замка наземь, то откроется безграничная, пьянящая ширь и даль, и бескрайняя свобода сольётся с линией горизонта. И действительно, процесс валки был страшно увлекательный. Повалили... И тут вдруг выяснилось, что за этими стенами интеллигенция ровным счётом никому не нужна, и ничего там нет, кроме неприветливого хмурого неба и моросящего с него мокрого дождика. И простым интеллигентам, сладко грезившим о конце советской власти, надо срочно устраиваться челноками, или курьерами, или продавцами в ларьки, на службу к новым хозяевам, просто чтобы выжить и вписаться в вернувшийся из небытия "рынок".
А как было здорово расшатывать эти замковые стены, вбивать в их кладку клинья и рычаги, радоваться и хохотать, когда она подавалась и крошилась... Сейчас, пересматривая эти старые фильмы, многие снова оказываются под очарованием этого упоительного процесса и погружаются в ностальгию по нему. А какими глупцами выглядели все Короли, министры и прочие правители из этих фильмов! Кстати, Король из "Обыкновенного чуда" (1978) в исполнении Евгения Леонова сознательно спародировал в своей роли самый популярный жест Леонида Ильича Брежнева, помахивание рукой с высоты ещё при его жизни. И это преспокойно прошло на экран, сквозь "свирепую" советскую цензуру! А все эти Министры-Администраторы, Бургомистры, баронессы, монахи и прочие начальники с их убогой "моралью"? Как весело было смеяться над их пошлостью и ограниченностью в те 70-е годы! И главное, главное: все они были Уходящей Натурой, над ними смеялись по формуле Маркса: "смеясь, человечество расстаётся со своим прошлым". А какими героями на их фоне выглядели одинокие диссиденты-интеллигенты вроде барона Мюнхгаузена или (это уже в перестройку) рыцаря Ланцелота...
А потом Ланцелоты победили того, кого они назначили "драконом", и выяснилось, что за их спинами пришёл к власти совсем другой Дракон — но не тот, выдуманный, а самый настоящий. Профессиональный хранитель богатств Его Величества Денежного Мешка. Дыхнул огнём — и в бывшем мирном СССР закипели гражданские войны. Махнул хвостом — и воскресло убогое и казавшееся отжившим и страшно устарелым разделение общества на господ и слуг. Хрипло засмеялся — и вернулась "кабала святош", как будто списанных с фарисея-монаха в исполнении артиста Долинского в "Том самом Мюнхгаузене". Всё умершее, давно похороненное и осмеянное вернулось... Так неужто эти старые и любимые фильмы Марка Захарова были на поверку просто-напросто рекламными проспектами этого самого Господина Дракона?..
Отчасти да, но всё-таки они совсем не сводятся к этому. Потому что ещё они — часть социализма и СССР с его сложностями и противоречиями, составленного из мозаики, осколков прошлого и зёрен будущего. Потому что эти фильмы талантливо отразили мечты и иллюзии, которыми жило тогдашнее советское общество. И хорошо, что они навсегда остались с нами...


Король из фильма Марка Захарова "Обыкновенное чудо" (1978 год) по пьесе Евгения Шварца. Между прочим, Евгений Леонов в этой сценке, как он сам говорил, спародировал излюбленный жест Л. И. Брежнева на Мавзолее. И, опасаясь свирепства цензуры, попросил сразу переснять ту же сценку без указанного жеста. Но аццкая тоталитарная советская цензура благодушно пропустила насмешку над действующим Генсеком на экраны...

Взято: foto-history.livejournal.com

уникальные шаблоны и модули для dle