150 лет назад. Человек, благословивший штыки
13.07.2019 396 0 0 foto-history

150 лет назад. Человек, благословивший штыки

---
0
В закладки
150 лет назад. Человек, благословивший штыки Гершензона, Ленин, Струве, «Вехи», этого, «Вех», писал, фраза, Гершензон, только, Новодворская, писала, против, именно, власти, ярости, Ленина, тогдашней, единственной, выходит

Портрет Михаила Гершензона работы Леонида Пастернака

13 (1) июля, 150 лет тому назад, родился человек, вошедший в российскую историю, в общем-то, одной своей знаменитой фразой. Звали его Михаил Осипович Гершензон (1869—1925). А фраза, которую он написал в либеральном сборнике «Вехи» (1909), была такая: «Каковы мы есть, нам не только нельзя мечтать о слиянии с народом, — бояться его мы должны пуще всех казней власти и благословлять эту власть, которая одна своими штыками и тюрьмами ещё ограждает нас от ярости народной». Кстати, и сам сборник был издан по инициативе Гершензона.
Эта фраза стала «этикеткой», как сказали бы теперь, брендом «Вех». Всем ещё были памятны штыки и пули 9 января 1905 года. Благословлять их? Почти у всей тогдашней интеллигенции, более или менее фрондёрской, эта мысль вызвала в тот момент содрогание и брезгливое неприятие. Или ещё более сильные чувства. Ленин назвал «Вехи» «знамением времени» и «сплошным потоком реакционных помоев», а тираду Гершензона про штыки прокомментировал так: «Эта тирада хороша тем, что откровенна... Эта тирада хороша тем, что вскрывает в краткой и рельефной форме весь дух «Вех». А «Вехи» хороши тем, что вскрывают весь дух действительной политики русских либералов и русских кадетов, в том числе».

150 лет назад. Человек, благословивший штыки Гершензона, Ленин, Струве, «Вехи», этого, «Вех», писал, фраза, Гершензон, только, Новодворская, писала, против, именно, власти, ярости, Ленина, тогдашней, единственной, выходит

Михаил Гершензон в молодости

150 лет назад. Человек, благословивший штыки Гершензона, Ленин, Струве, «Вехи», этого, «Вех», писал, фраза, Гершензон, только, Новодворская, писала, против, именно, власти, ярости, Ленина, тогдашней, единственной, выходит

В.И. Ленин дал «Вехам» и словам Гершензона уничтожающую оценку

Сам Гершензон закончил дни в 1925 году в качестве мирного советского служащего. А его мысли позднее, уже в эмиграции, развивали другие участники «Вех», в том числе Пётр Струве (1870—1944). В 1934 году Струве заявил на каком-то собрании эмигрантов, что у него по существу есть лишь один повод для критики последнего русского императора, а именно, что тот был слишком мягок с революционерами, в то время как их следовало «безжалостно уничтожать». Монархист Василий Шульгин (1878—1976) с улыбкой спросил, не считает ли Струве, что и его самого тоже следовало бы уничтожить (ведь он был одно время марксистом и соратником Ленина).
— Да! — ответил Струве, сильно волнуясь. — Да, и меня первого! Именно так! Как только какой-нибудь революционер поднимал голову свою — бац! — прикладом по черепу.
Стоит отметить, что советские диссиденты 60-х и 70-х годов, то есть правая оппозиция тех лет, также в своём большинстве сохраняли неприятие фразы Гершензона.

150 лет назад. Человек, благословивший штыки Гершензона, Ленин, Струве, «Вехи», этого, «Вех», писал, фраза, Гершензон, только, Новодворская, писала, против, именно, власти, ярости, Ленина, тогдашней, единственной, выходит

Ещё один автор «Вех» Пётр Струве. Друг Ленина, а потом соратник Столыпина. Ленин писал о своём бывшем товарище: "Струве, Гучков и Столыпин из кожи лезут, чтобы «совокупиться» и народить бисмарковскую Россию, — но не выходит. Не выходит. Импотентны".

Солженицын, по его мемуарам, в 60-е годы спорил с Твардовским по поводу «Вех»: для Александра Трифоновича определяющей оставалась оценка Ленина, а Александр Исаевич пытался внушить ему, что "мало ли что Ленин писал"... Диалог из "Телёнка" Солженицына:
«— Александр Трифоныч, вы «Вехи» читали?
Три раза он меня переспросил! — слово-то короткое, да незнакомое.
— Нет.
Нахмурился А. Т., вспоминая:
— О ней что-то Ленин писал...
— Да мало ли что Ленин писал... В разгаре борьбы, — добавляю поспешно, без этого — резко, без этого — раскол!..
Твардовский — не прежняя партийная уверенность. Новые поиски так и пробиваются морщинками по лицу:
— А где достать? Она запрещена?
— Не запрещена, но в библиотеках её зажимают. Да пусть ваши ребята вам достанут. [...] Владимир Яковлевич! Вы обязаны найти "Вехи" для A. T. Да вы сами-то читали их?
— Нет.
— Так надо!
Лакшин, достаточно сдержанно, достаточно холодно:
— Мне — сейчас — это — не надо.
Я:
— Великие книги — всегда надо.
И вдруг А. Т. посреди маленькой комнаты стоя большой, малоподвижный, ещё руки раскинув, и с обаятельной улыбкой откровенности:
— Да вы освободите меня от марксизма-ленинизма, тогда другое дело. А пока — мы на нём сидим."

А вот что, например, писала летом 1991 года, сидя в Лефортовской тюрьме, Валерия Новодворская (в статье "Эстетика общественных процессов"): "Давайте рассмотрим, не погрешили ли мы против принципов эстетики ХХ века, и не за это ли судьба нас наказует. Первое серьёзное прегрешение против порядочности — "Вехи". И у Гершензона, и у Бердяева, и у Франка оказалось мало хорошего вкуса. Общественный протест, живое негодование, талант, артистизм. А этого было в изобилии у тех, кто сражался на баррикадах Пресни, стрелял в усмирителей народных восстаний, шёл на виселицы ныне поднятого на щит "либерала" Столыпина. Они горячо любили и горячо ненавидели и отдали свою жизнь за други своя. И им Всевышний простил их прегрешения за желание спасти мир, за самоотречение, за страсть, за кураж, за эшафот. Мне чужды их убеждения, но не чужда их эстетика. И, живи я тогда, я наплевала бы на теории и на практике встала бы в их ряды. А вот сытым, благополучным, холёным авторам "Вех", которые тешились над повешенными инсургентами и просили у неправедной власти, обагрённой кровью Лены и 9 января, защитить их штыками и тюрьмами от ярости голодных и раздетых, Бог не простит, я уверена. И вот с тех пор и пошло. О либералах стали говорить, как о попутчиках по вагону до определённой станции: они стали навек чужими, закопав идею либерализма в России. А всё могло бы быть иначе, если бы ошибки эсеров и эсдеков исправлялись кадетами на общих баррикадах и в казематах общей Петропавловки. Если бы либералы были Герценами и Огаревыми, а не Гершензонами и Бердяевыми."

150 лет назад. Человек, благословивший штыки Гершензона, Ленин, Струве, «Вехи», этого, «Вех», писал, фраза, Гершензон, только, Новодворская, писала, против, именно, власти, ярости, Ленина, тогдашней, единственной, выходит

Сейчас мало кто помнит, что в 1991-1992 годах, когда Новодворская находилась в антиельцинской оппозиции и дружила с С. Кургиняном, другие либералы воспринимали её весьма враждебно и рисовали на неё вот такие карикатуры

Валерия Ильинична писала это, транслируя общее ощущение тогдашней, 1991 года, интеллигенции. Надо сказать, что она и была именно таким чутким барометром общего бессознательного этого социального слоя — именно в этом и заключался секрет её популярности в интеллигентских кругах. Но спустя пару лет всё поменялось. И та же Новодворская писала — опять поминая «Вехи» и слова Гершензона, этот вечный камертон — в журнале «Огонёк» за 1994 год, в статье под названием «На той единственной гражданской»:
«После 4 октября [1993 года] мы полноправные участники нашей единственной гражданской, мы, сумевшие убить и не жалеющие об этом, — желанные гости на следующем балу королей Сатаны. Утром 4 октября залпы танковых орудий разрывали лазурную тишину, и мы ловили каждый звук с наслаждением... Я желала тем, кто собрался в "Белом доме", одного — смерти. Я жалела и жалею только о том, что кто-то из "Белого дома" ушёл живым, чтобы справиться с ними, нам понадобятся пули. Нас бы не остановила и большая кровь... Я вполне готова к тому, что придётся избавляться от каждого пятого. А про наши белые одежды мы всегда сможем сказать, что сдали их в стирку. Свежая кровь отстирывается хорошо. Сколько бы их не было, они погибли от нашей руки. Оказалось также, что я могу убить и потом спокойно спать и есть. Мы уже ничего не имеем против штыков власти, ограждавших нас от ярости тех самых 20%... Мы вырвали у них страну. Ну, а пока мы получили всё, о чём условились то ли с Воландом, то ли с Мефистофелем, то ли с Ельциным.»

В общем, как видно из этого беглого обзора, сто лет с момента выхода "Вех" фраза Гершензона буквально сопровождала интеллигентов и либералов на всех крутых поворотах истории: и в 1917 году, и в 1991, и в 1993-м... Именно по ней, как по компасу, они определяли своё положение — по ту или другую сторону баррикады.
Что ж, спасибо реакционеру Гершензону, который на век с лишним, а может, и на целых два, поставил для нас эту "веху"!
уникальные шаблоны и модули для dle
Комментарии (0)
Добавить комментарий
Прокомментировать
[related-news]
{related-news}
[/related-news]