В кои то веки Суд оправдал оперов, обвиняемых в избиении задержанного.
---
Осужденному за грабеж гражданину не удалось привлечь к уголовной ответственности оперативников, которых он обвинил в избиении в целях склонения его к даче признательных показаний.
Свердловский районный суд г. Белгорода вынес оправдательный приговор четырем полицейским, обвинявшимся в избиении задержанного в целях склонения его к даче признательных показаний в совершении преступления, за которое он был впоследствии осужден.
Рано утром 13 июля 2017 г. Николай Манохин был доставлен в отдел полиции Белгорода по подозрению в совершении грабежа своей знакомой Гесиной, которая прямо указала на него как на напавшего на нее человека. Гражданин был доставлен сотрудниками патрульно-постовой службы и группы быстрого реагирования, также на место задержания выезжали курсанты полиции и оперуполномоченный сотрудник.
Около 17 часов того же дня Манохин встретился в отделе с адвокатом Еленой Козловой, по просьбе его матери прибывшей для оказания ему юридической помощи. В присутствии следователя задержанный сообщил защитнику, что плохо себя чувствует и что его в течение полутора часов избивали оперуполномоченные с целью получить от него признательные показания. Далее гражданин был доставлен в белгородскую больницу, где медики зафиксировали у него перелом 8-го ребра и кровоподтек.
Из заключения судебно-медицинской экспертизы следовало, что вышеуказанные повреждения, причинившие потерпевшему легкий вред здоровью, образовались от прямых травматических воздействий тупыми твердыми предметами неустановленного происхождения.
В отношении четырех оперативников: Юрия Пантелеенко, Расима Трушкина, Александра Ткачева, Владислава Постаногова, которые, по словам Манохина, избили его, было возбуждено уголовное дело о превышении должностных полномочий.
Уголовное дело в отношении полицейских расследовалось следственным отделом по г. Белгороду СУ СК России по Белгородской области. По версии следствия, в момент нахождения в отделе полиции четверо полицейских нанесли Манохину не менее 67 ударов ногами и руками, а также около 10 ударов резиновой дубинкой, сопровождая свои преступные действия угрозами, которые тот воспринимал как реальные.
Как полагало следствие, обвиняемые совершили преступные деяния группой лиц, находясь при исполнении своих должностных обязанностей и осознавая, что действуют за их пределами, с прямым умыслом на получение от избиваемого признательных показаний в совершении грабежа.
Гособвинение квалифицировало действия Расима Трушкина по п. «а» ч. 3 ст. 286 УК РФ (превышение должностных полномочий с применением насилия или угрозой его применения). Действия же Александра Ткачева, Владислава Постаногова и Юрия Пантелеенко (каждого по отдельности) были квалифицированы по п. «а», «б» ч. 3 ст. 286 УК РФ.
В период расследования дела оперативников Николай Манохин был признан виновным в совершении грабежа (п. «г» ч. 2 ст. 161 УК РФ) и приговорен к реальному сроку лишения свободы.
В ходе предварительного следствия и судебного разбирательства обвиняемые не признали свою вину и заявляли об оговоре их потерпевшим. Согласно их показаниям, Манохин был доставлен в отдел в состоянии опьянения, был неконтактным и, находясь в кабинете оперуполномоченных, «сидел скрючившись». Полицейские сообщили, что попросили его снять футболку, после чего увидели кровоподтек на боку, однако так как Николай Манохин ни на что не жаловался, они не придали гематоме значения.
На стороне свидетелей защиты выступили сотрудники отдела полиции, утверждавшие, что им неизвестно, при каких обстоятельствах потерпевший получил травмы. При этом по словам одного из оперативников, который также выезжал к дому Манохина вместе с курсантами-стажерами, мужчина был избит именно сотрудниками ППС, так как оказал им сопротивление.
Кроме того, он заявил, что слышал, как старший наряда ППС говорил своим подчиненным о том, что не нужно бить задержанного, а нужно его «придушить, чтобы не сопротивлялся». Курсант-стажер также подтвердил показания оперуполномоченного.
В свою очередь следователь, в присутствии которой Николай Манохин общался с адвокатом, сообщила суду, что он стал демонстрировать болезненное состояние, только когда увидел защитника. Начальник следственного отдела свидетельствовал о том, что адвокат склоняла своего доверителя к признаниям о применении физического насилия со стороны оперативников.
Гражданка Гесина, в ограблении которой Манохин был признан виновным, в свою очередь сообщила, что при нападении на нее он сильно ударился о стул боком. Кроме того, она сообщила, что будучи в отделе полиции слышала, как задержанный при доставлении заявлял сотрудникам ППС, что будет жаловаться на избиение.
В качестве свидетелей стороны обвинения выступили сотрудники ППС и ГБР, которые доставили Николая Манохина в отдел полиции. По их словам, на момент прибытия в отдел полиции у Манохина не наблюдалось никаких телесных повреждений, а с их стороны к нему насилие не применялось. По их мнению, сотрудники уголовного розыска пытались переложить на них вину за избиение.
Об отсутствии травм на момент задержания Манохина свидетельствовали и его близкие. В свою очередь адвокат Елена Козлова и медперсонал скорой помощи сообщили о наличии травм у потерпевшего уже в момент доставления его в больницу.
Уголовное дело рассматривалось в Свердловском районном суде г. Белгорода, потерпевшая сторона подала гражданский иск на сумму 2 млн руб. Гособвинение, в частности, базировалось на показаниях потерпевшего, свидетелей, заключении судмедэкспертизы, видеозаписях с видеорегистратора патрульного автомобиля, СМС-переписке свидетелей.
Суд пришел к выводу, что предъявленное подсудимым обвинение не подтверждается положенными в его основу доказательствами, которые носят явно недостаточный характер. Также суд первой инстанции указал, что весь массив представленных и исследованных доказательств сторон фактически представляет собой показания Манохина, его родственников и знакомых против показаний подсудимых, свидетелей – работников полиции и иных лиц.
«Показания родственников потерпевшего, его друзей и знакомых сами по себе не могут быть положены в основу обвинительного приговора, поскольку являются производными от позиции потерпевшего, пересказом его же слов, ибо никто из них не являлся очевидцем обстоятельств, при которых Манохин получил телесные повреждения, и о некоторых впоследствии им сообщил потерпевший», – отмечено в приговоре суда. По мнению судьи, близкие потерпевшего были достаточно заинтересованы в исходе дела.
Также суд критически отнесся и к показаниям самого потерпевшего ввиду больших сомнений в их правдоподобности и надуманности. Так, суд отметил, что способы и механизм причинения ему телесных повреждений (в частности, применение наручников) не соотносятся с данными судмедэкспертизы:
«Когда встал вопрос о задержании Манохина по подозрению в совершении умышленного тяжкого преступления, у него образовалась версия о незаконных методах дознания: об избиении его оперативными сотрудниками уголовного розыска, что давало ему возможность, выказывая резкое ухудшение состояния здоровья, избежать задержания и в дальнейшем привлечения к уголовной ответственности, в присутствии ряда очевидцев».
В этой связи суд решил, что на момент доставления Манохина в городскую больницу у него было одно явно видимое телесное повреждение – кровоподтек на левом боку. По словам допрошенных судом экспертов, зафиксированные на теле потерпевшего телесные повреждения, могли появиться и проявиться в период от 3 до 9 суток до дня его освидетельствования, в том числе в иное, чем 13 июля 2017 г., время.
Кроме того, суд отметил расхождения в показаниях обвиняемого относительно времени предполагаемого его избиения. Он также критически отнесся к показаниям сотрудников ППС, утверждавших о том, что задержание гражданина носило мирный характер.
Суд подчеркнул, что в задержании гражданина принимало участие семь сотрудников ППС, а сам задержанный всячески угрожал им, в результате чего его заковали в наручники. Как указал суд, при задержании Манохина со стороны сотрудников ППС не наблюдались исключительная вежливость и бережность, о чем свидетельствовали показания прибывшего на место происшествия оперуполномоченного и студента-стажера.
«Все имеющиеся у потерпевшего телесные повреждения (как не причинившие вреда здоровью, так и причинившие легкий вред здоровью) приобретены последним при неустановленных (недоказанных обстоятельствах)», – отмечено в приговоре суда.
С учетом изложенного суд оправдал подсудимых ввиду отсутствия в их деяниях состава преступления, за ними было признано право на реабилитацию.
https://www.advgazeta.ru/novosti/belgorodskie-advokaty-dobilis-opravdaniya-politseyskikh-obvinyaemykh-v-izbienii-zaderzhannogo/
Свердловский районный суд г. Белгорода вынес оправдательный приговор четырем полицейским, обвинявшимся в избиении задержанного в целях склонения его к даче признательных показаний в совершении преступления, за которое он был впоследствии осужден.
Рано утром 13 июля 2017 г. Николай Манохин был доставлен в отдел полиции Белгорода по подозрению в совершении грабежа своей знакомой Гесиной, которая прямо указала на него как на напавшего на нее человека. Гражданин был доставлен сотрудниками патрульно-постовой службы и группы быстрого реагирования, также на место задержания выезжали курсанты полиции и оперуполномоченный сотрудник.
Около 17 часов того же дня Манохин встретился в отделе с адвокатом Еленой Козловой, по просьбе его матери прибывшей для оказания ему юридической помощи. В присутствии следователя задержанный сообщил защитнику, что плохо себя чувствует и что его в течение полутора часов избивали оперуполномоченные с целью получить от него признательные показания. Далее гражданин был доставлен в белгородскую больницу, где медики зафиксировали у него перелом 8-го ребра и кровоподтек.
Из заключения судебно-медицинской экспертизы следовало, что вышеуказанные повреждения, причинившие потерпевшему легкий вред здоровью, образовались от прямых травматических воздействий тупыми твердыми предметами неустановленного происхождения.
В отношении четырех оперативников: Юрия Пантелеенко, Расима Трушкина, Александра Ткачева, Владислава Постаногова, которые, по словам Манохина, избили его, было возбуждено уголовное дело о превышении должностных полномочий.
Уголовное дело в отношении полицейских расследовалось следственным отделом по г. Белгороду СУ СК России по Белгородской области. По версии следствия, в момент нахождения в отделе полиции четверо полицейских нанесли Манохину не менее 67 ударов ногами и руками, а также около 10 ударов резиновой дубинкой, сопровождая свои преступные действия угрозами, которые тот воспринимал как реальные.
Как полагало следствие, обвиняемые совершили преступные деяния группой лиц, находясь при исполнении своих должностных обязанностей и осознавая, что действуют за их пределами, с прямым умыслом на получение от избиваемого признательных показаний в совершении грабежа.
Гособвинение квалифицировало действия Расима Трушкина по п. «а» ч. 3 ст. 286 УК РФ (превышение должностных полномочий с применением насилия или угрозой его применения). Действия же Александра Ткачева, Владислава Постаногова и Юрия Пантелеенко (каждого по отдельности) были квалифицированы по п. «а», «б» ч. 3 ст. 286 УК РФ.
В период расследования дела оперативников Николай Манохин был признан виновным в совершении грабежа (п. «г» ч. 2 ст. 161 УК РФ) и приговорен к реальному сроку лишения свободы.
В ходе предварительного следствия и судебного разбирательства обвиняемые не признали свою вину и заявляли об оговоре их потерпевшим. Согласно их показаниям, Манохин был доставлен в отдел в состоянии опьянения, был неконтактным и, находясь в кабинете оперуполномоченных, «сидел скрючившись». Полицейские сообщили, что попросили его снять футболку, после чего увидели кровоподтек на боку, однако так как Николай Манохин ни на что не жаловался, они не придали гематоме значения.
На стороне свидетелей защиты выступили сотрудники отдела полиции, утверждавшие, что им неизвестно, при каких обстоятельствах потерпевший получил травмы. При этом по словам одного из оперативников, который также выезжал к дому Манохина вместе с курсантами-стажерами, мужчина был избит именно сотрудниками ППС, так как оказал им сопротивление.
Кроме того, он заявил, что слышал, как старший наряда ППС говорил своим подчиненным о том, что не нужно бить задержанного, а нужно его «придушить, чтобы не сопротивлялся». Курсант-стажер также подтвердил показания оперуполномоченного.
В свою очередь следователь, в присутствии которой Николай Манохин общался с адвокатом, сообщила суду, что он стал демонстрировать болезненное состояние, только когда увидел защитника. Начальник следственного отдела свидетельствовал о том, что адвокат склоняла своего доверителя к признаниям о применении физического насилия со стороны оперативников.
Гражданка Гесина, в ограблении которой Манохин был признан виновным, в свою очередь сообщила, что при нападении на нее он сильно ударился о стул боком. Кроме того, она сообщила, что будучи в отделе полиции слышала, как задержанный при доставлении заявлял сотрудникам ППС, что будет жаловаться на избиение.
В качестве свидетелей стороны обвинения выступили сотрудники ППС и ГБР, которые доставили Николая Манохина в отдел полиции. По их словам, на момент прибытия в отдел полиции у Манохина не наблюдалось никаких телесных повреждений, а с их стороны к нему насилие не применялось. По их мнению, сотрудники уголовного розыска пытались переложить на них вину за избиение.
Об отсутствии травм на момент задержания Манохина свидетельствовали и его близкие. В свою очередь адвокат Елена Козлова и медперсонал скорой помощи сообщили о наличии травм у потерпевшего уже в момент доставления его в больницу.
Уголовное дело рассматривалось в Свердловском районном суде г. Белгорода, потерпевшая сторона подала гражданский иск на сумму 2 млн руб. Гособвинение, в частности, базировалось на показаниях потерпевшего, свидетелей, заключении судмедэкспертизы, видеозаписях с видеорегистратора патрульного автомобиля, СМС-переписке свидетелей.
Суд пришел к выводу, что предъявленное подсудимым обвинение не подтверждается положенными в его основу доказательствами, которые носят явно недостаточный характер. Также суд первой инстанции указал, что весь массив представленных и исследованных доказательств сторон фактически представляет собой показания Манохина, его родственников и знакомых против показаний подсудимых, свидетелей – работников полиции и иных лиц.
«Показания родственников потерпевшего, его друзей и знакомых сами по себе не могут быть положены в основу обвинительного приговора, поскольку являются производными от позиции потерпевшего, пересказом его же слов, ибо никто из них не являлся очевидцем обстоятельств, при которых Манохин получил телесные повреждения, и о некоторых впоследствии им сообщил потерпевший», – отмечено в приговоре суда. По мнению судьи, близкие потерпевшего были достаточно заинтересованы в исходе дела.
Также суд критически отнесся и к показаниям самого потерпевшего ввиду больших сомнений в их правдоподобности и надуманности. Так, суд отметил, что способы и механизм причинения ему телесных повреждений (в частности, применение наручников) не соотносятся с данными судмедэкспертизы:
«Когда встал вопрос о задержании Манохина по подозрению в совершении умышленного тяжкого преступления, у него образовалась версия о незаконных методах дознания: об избиении его оперативными сотрудниками уголовного розыска, что давало ему возможность, выказывая резкое ухудшение состояния здоровья, избежать задержания и в дальнейшем привлечения к уголовной ответственности, в присутствии ряда очевидцев».
В этой связи суд решил, что на момент доставления Манохина в городскую больницу у него было одно явно видимое телесное повреждение – кровоподтек на левом боку. По словам допрошенных судом экспертов, зафиксированные на теле потерпевшего телесные повреждения, могли появиться и проявиться в период от 3 до 9 суток до дня его освидетельствования, в том числе в иное, чем 13 июля 2017 г., время.
Кроме того, суд отметил расхождения в показаниях обвиняемого относительно времени предполагаемого его избиения. Он также критически отнесся к показаниям сотрудников ППС, утверждавших о том, что задержание гражданина носило мирный характер.
Суд подчеркнул, что в задержании гражданина принимало участие семь сотрудников ППС, а сам задержанный всячески угрожал им, в результате чего его заковали в наручники. Как указал суд, при задержании Манохина со стороны сотрудников ППС не наблюдались исключительная вежливость и бережность, о чем свидетельствовали показания прибывшего на место происшествия оперуполномоченного и студента-стажера.
«Все имеющиеся у потерпевшего телесные повреждения (как не причинившие вреда здоровью, так и причинившие легкий вред здоровью) приобретены последним при неустановленных (недоказанных обстоятельствах)», – отмечено в приговоре суда.
С учетом изложенного суд оправдал подсудимых ввиду отсутствия в их деяниях состава преступления, за ними было признано право на реабилитацию.
https://www.advgazeta.ru/novosti/belgorodskie-advokaty-dobilis-opravdaniya-politseyskikh-obvinyaemykh-v-izbienii-zaderzhannogo/
Взято: oper-1974.livejournal.com
Комментарии (0)
{related-news}
[/related-news]