Церковь Спаса Преображения на Ильине, Великий Новгород. Фрески Феофана Грека, 1378 г.
---
(Продолжение...)
Фрески новгородской церкви Спаса Преображения, построенной в 1374 году, сохранились до наших дней вопреки множеству обстоятельств, сопутствущих истории этого уникального памятника древнерусского зодчества. К сожалению, живопись уцелела лишь фрагментарно – предки наши вплоть до начала XX века приложили массу усилий для её уничтожения, а в ходе последней страшной войны храм уцелел едва ли не чудом, заплатив за то немыслимо дорого - безвозвратно потеряв еще часть и без того небольшого живописного наследия.
Рассказ об истории и дивной архитектуре церкви Спаса-на-Ильине доступен по ссылке: https://architectstyle.livejournal.com/360360.html .
Сегодняшний рассказ – о живописи древнего храма.
Планируя поездку в Новгород Великий, непременно включите в план ”must see” – помимо Софии, Волотова, Юрьева и ”Витославлиц” – знакомство с творчеством Феофана Грека, в Новгороде “подписавшего” церковь Спаса Преображения на Ильиной улице. Событие это случилось в далёком 1378 году.
Новгород конца XIV столетия был одним из наиболее благополучных русских городов: его миновала угроза татарского нашествия, и по причине своей удалённости от Москвы и Твери (в ту пору находящихся в состоянии постоянного противоборства, а потому доселе особо не покушавшихся на “Новгородскую вольницу”), он имел неплохие условия для развития торговли, ремёсел, искусств.
Наряду с архиепископским двором, активно строили и украшали свои церкви богатые бояре и уличные сообщества, не жалевшие средств для поддержания личного и общинного авторитета. Роспись греческим художником Феофаном церкви Спаса Преображения, выполненная в 1378 году по заказу боярина Василия Даниловича и жителей Ильиной улицы – не единственный пример украшения интерьеров в новгородской архитектуре того времени.
В том же ряду стоят Успенская церковь на Волотовом поле (на предыдущем фото), церковь Фёдора Стратилата на ручью (на след. фото),...
...церковь Спаса на Ковалёве (на след. фото) – ныне объекты списка Всемирного культурного наследия ЮНЕСКО, об истории, гибели и послевоенном возрождении которых можно рассказывать бесконечно.
В частности, Волотовским росписям посвящены несколько публикаций нашего журнала.
Церковь Спаса Преображения на Ильиной улице Великого Новгорода была построена в 1374, а расписана фресковой живописью изнутри и снаружи в 1378 г.
Над интерьерами работал приглашённый мастер византийского происхождения Феофан, кроме Новгорода Великого украсивший храмы Москвы и Нижнего Новгорода. На сегодняшний день на территории России оригинальные фрески Феофана Грека присутствуют лишь здесь, в новгородском Спасе-на-Ильине, уцелев, увы, малой толикой от былого благолепия. Но даже по сохранившимся фрагментам можно оценить масштаб таланта Мастера.
(На фото – неизвестный святитель из композиции «Служба святых отцов”:)
Далее приведена цитата (с переводом) из письма Епифания Премудрого, адресованного игумену тверского Спасо-Афанасьевского монастыря Кириллу, в котором автор делится впечатлениями от личного знакомства с иконописцем Феофаном. Письмо датировано 1413 годом:
“…егда живях на Москвѣ, идѣже бяше тамо мужъ онъ живый, преславный мудрокъ, зѣло ѳилософ хитръ, Ѳеоѳан, гречин, книги изограф нарочитый и живописецъ изящный во иконописцѣх, иже многи различные множае четверодесяточисленных церквей каменных своею подписал рукою … в Константинѣ градѣ i в Халкидонѣ, i в Галаѳѣ, i в Каѳѣ, i в Велицѣм Новѣгородѣ, i в Нижнемъ...А на Москвѣ три церкви подписаны.
(“…в пору когда [я] жил в Москве, был там один человек, великий мудрец, философ весьма искусный, Феофан, грек, по книгам художник замечательный и в иконописи мастер превосходный, который много разных, числом более сорока, церквей каменных своею рукою расписал…в Константинополе, и в Халкидоне, и в Галафе, и в Кафе [нынешняя Феодосия], и в Великом Новгороде, и в Нижнем…А в Москве [им] три церкви расписаны.")
(След. фото - святитель, роспись Троицкого придела Спаса-на-Ильине:)
"Сия ж вся егда назнаменующу ему или пишущу, никогда ж нигдѣж на образцы видяще его когда взирающа, якож нѣцыи наши творят иконописцы, iже недоумѣнiя наполнишася присно приницающе, очима мещущее сѣмо i овамо, не толма образующе шарми, елико нудяхуся на образ часто взирающее;"
("Когда бы он ни делал эскизы или писал - никто, никогда и нигде не видел, чтобы сверялся он с образцами [иконописные изводы, типовые изображения, по подобию которых пишется тот или иной персонаж или сюжет], подобно тому, как поступают некоторые наши иконописцы, кои, сомнениями переполнены, непрестанно и пристально всматриваются, туда-сюда глазами мечутся, не столько рисуя, сколь часто на образцы взирая.")
(На след. фото - столпник Даниил:)
"Но мняшеся яко иному пишущу рукама убо изобразуя писаше, ногама ж бес покоя стояше, языком ж бесѣдуя с приходящими глаголаше, а умом дальная и разумная обгадываше."
("В отличие от других художников, руками над сюжетом работая, на ногах не стоит недвижимо, вслух с приходящими беседует, а в мыслях далёкое и важное обдумывает.")
(На след. фото - Св. Акакий:)
"Упредивленный муж и пресловущiй великую к моей худости любовь имѣяше. Аще бо кто или вмалѣ или на мнозѣ сотворит с ним бесѣду, то не мощно еже не почудитися разуму и причтам его и хитростному строению.”
("Известный и уважаемый человек, но ко мне, простолюдину, отнёсся по-доброму. И кто ни затеет с ним разговор, хоть недолгий, а хоть продолжительный, тот не сможет не подивиться складу ума и благоразумному его нраву.”)
(На след. фото - Макарий Египетский:)
За несколько веков существования церковь Спаса Преображения претерпела несколько ремонтов и перенесла несколько пожаров. Были пробиты дополнительные широкие окна, а старые частично заложены. При ремонтах, для лучшего прилегания свежих слоёв штукатурки, на стенах с древней живописью делались глубокие насечки.
К началу XX века часть фресок была сбита, часть записана (поновлена), часть оказалась погребена под толстым слоем штукатурки – и об их существовании догадывались лишь искусствоведы, знакомые со старинными летописными первоисточниками, лелея надежду рано или поздно таки добраться до единственных уцелевших к тому времени образцов Феофановской живописи.
Цитата столетней давности, из статьи И. Э. Грабаря ”Феофан Грек. Очерк из истории древнерусской живописи”, опубликованной в сентябре1921 г:
“Феофан привёз в Россию богатейший живописный опыт обновлённой Византии…Церковь Спаса Преображения – памятник, с давних пор уже бесконечно интриговавший исследователей древнерусской живописи. В этом храме под слоем штукатурки должно было храниться единственное бесспорное произведение великого грека, и, естественно, с каким напряжением все мы ждали счастливых дней, когда удастся приступить к их раскрытию.
(На след. фото – Богоматерь, правая часть сюжетной композиции ”Благовещение”:)
Правда, некоторое представление о них можно было себе составить уже и прежде: какие-то невежественные любители ”открытий” лет 10 тому назад, запасшись в Петербурге нужными бумагами, приехали в Новгород и принялись сбивать штукатурку в алтарной апсиде и на северной стене хор. Открыв и тут, и там аршина по два [около полутора метров] и погубив безвозвратно часть фресок, обречённых в жертву этому кладоискательскому вандализму, “открыватели” уехали.”
(На след. фото: медальоны с богословами, в правом медальоне – Иоанн Лествичник:)
Здесь имеется в виду непрофессиональная расчистка 1910-1913 гг, в ходе которой были раскрыты фигуры святителей в апсиде, Архангел Гавриил и Богоматерь ”Знамение” в северо-западном Троицком приделе. Самовольными расчистками руководил П. Л. Гусев, сотрудник Петербургского Археологического института. На фото - фрески ”Богоматерь “Знамение” и Архангел Гавриил:
В 1918 году была предпринята попытка первой послереволюционной расчистки фресок, увенчавшаяся успехом – обнаружились изображения в дьяконнике. Дальнейшие работы проводились летом 1920 и 1921 гг: в храме были установлены леса, тщательно обследован купол, хоры, апсида, раскрыта размещенная в них живопись.
Вернёмся к вышеупомянутой статье Игоря Эммануиловича Грабаря, под чьим наблюдением осуществлялись работы 1918-1921 гг: ”…Русское искусствознание можно поздравить с праздником: сделано подлинно потрясающее открытие, одно из самых радостных и наиболее нужных…
(На след. фото – Троица Ветхозаветная:)
Изображения отличаются исключительной виртуозностью, написаны легко, свободно и, вероятно, очень быстро. Фигуры и одежды трактованы, как водилось, в традиционной схеме – впрочем, в весьма вольной интерпретации, головы же исполнены в определённо реалистической манере. Долгое пребывание фрески под штукатуркою не могло не отразиться на их живописи, слегка как бы выцветшей, тогда как фрески на хорах, бывшие только под побелкою, и особенно в куполе, лишь слегка прописанные, сохранились несравненно лучше и их живопись значительно цветнее”
След. фото - Троицкий придел церкви Спаса Преображения:
И это – 1921 год. Всё-таки искусствоведы и художники – удивительные люди. В послереволюционном аду гражданской войны, в раздираемой противоречиями стране, в условиях немыслимого хаоса, разрухи, массового голода и полного отсутствия уверенности в завтрашнем дне – уметь радоваться открывшимся со стен древнего храма святым ликам дано немногим. А ведь уже год спустя против взирающих с немым укором святых ликов начнётся масштабная государственная антирелигиозная кампания, начавшаяся с декрета об изъятии церковных ценностей, сопровождающаяся массовым осквернением и закрытием храмов по всей Православной России…Но это уже совсем другая история.
На след. фото: белая фигура слева - Макарий Египетский, вверху в медальоне – Св. Акакий:
Реставрационные работы на фресках 1920-1930-х гг осуществлялись нерегулярно, с перерывами, обусловленными трудностями с финансированием дорогостоящих работ, а также отстранением в 1933 г от руководства новгородскими реставрационными экспедициями их организатора, А. И. Анисимова. Последние довоенные расчистки проводились в 1935-1936 гг, оказавшись самыми плодотворными за всю историю реставраций памятника.
(На след. фото - столпники: Симеон старший, Симеон младший Дивногорец, Алипий:)
В 1930-х гг высказывались предложения о превращении Великого Новгорода во всероссийский город-музей (аналог теперешнего Суздаля, но с несравнимо более интересными архитектурными памятниками) – и, возможно, эту прекрасную идею удалось бы воплотить в жизнь. Если бы не война. В ходе которой город, как историко-архитектурный объект немыслимой, невероятной ценности, был уничтожен продолжавшимися на протяжении двух лет совместными действиями советской и немецкой армий.
Во время Великой Отечественной войны в храме Спаса Преображения размещалась немецкая огневая точка. В барабане, под Феофановским Вседержителем, стоял пулемет, для которого, ничтоже сумняшеся, продолбили широкие амбразуры в узких окнах – след от них навечно отмечен пустой штукатуркой. А для удобства наблюдения за подходящими с востока советскими войсками, была пробита стена над апсидой.
Солдатня внутри церкви согревалась кострами – по истории ленинградской блокады все наверняка помнят лютую зиму 1941-42 гг, когда уже с начала ноября и до апреля установились серьёзные морозы, в январе достигавшие до -30◦. Копоть от костра в течение длительного времени оседала на стенах. При обстрелах русской артиллерией, здание получило несколько серьёзных пробоин в сводах, лишилось кровли и пошло множественными трещинами в арках, сводах и стенах, что не могло не сказаться на сохранности росписей и в совокупности поставило под угрозу сам факт существования здания.
За шесть с половиной веков мы могли потерять его миллион раз. Но здание можно отстроить заново – а фрески невозвратимы.
Безотлагательные противоаварийные работы были выполнены в 1946 г – до полновесной реставрации, проводившейся в несколько этапов, руки дошли лишь к 1950-му году. К середине 1980-х гг зданию удалось вернуть его неповторимый исторический облик.
К реставрации того, что осталось от фресок Феофана, смогли приступить почти сразу после войны - уже в 1945 г начав укрепление и расчистку живописи памятника от копоти военных лет.
В последующие годы реставраторы неоднократно возвращались к работам над фресками храма, с 1970-х гг превращённого в объект музейного показа.
Основная часть уцелевших изображений расположена в барабане (доступ к которому перекрыт) и в верхнем, северо-западном, Троицком приделе, поэтому будьте готовы подняться на хоры по узкой внутристенной лестнице.
Время от времени, кто-нибудь из посетителей церкви Спаса Преображения нет-нет да и задаст вопрос, разочарованно глядя на уходящие ввысь, по большей части белые стены: ”А почему фресок так мало?”
Надеюсь, мне удалось на него ответить.
Фрески новгородской церкви Спаса Преображения, построенной в 1374 году, сохранились до наших дней вопреки множеству обстоятельств, сопутствущих истории этого уникального памятника древнерусского зодчества. К сожалению, живопись уцелела лишь фрагментарно – предки наши вплоть до начала XX века приложили массу усилий для её уничтожения, а в ходе последней страшной войны храм уцелел едва ли не чудом, заплатив за то немыслимо дорого - безвозвратно потеряв еще часть и без того небольшого живописного наследия.
Рассказ об истории и дивной архитектуре церкви Спаса-на-Ильине доступен по ссылке: https://architectstyle.livejournal.com/360360.html .
Сегодняшний рассказ – о живописи древнего храма.
Планируя поездку в Новгород Великий, непременно включите в план ”must see” – помимо Софии, Волотова, Юрьева и ”Витославлиц” – знакомство с творчеством Феофана Грека, в Новгороде “подписавшего” церковь Спаса Преображения на Ильиной улице. Событие это случилось в далёком 1378 году.
Новгород конца XIV столетия был одним из наиболее благополучных русских городов: его миновала угроза татарского нашествия, и по причине своей удалённости от Москвы и Твери (в ту пору находящихся в состоянии постоянного противоборства, а потому доселе особо не покушавшихся на “Новгородскую вольницу”), он имел неплохие условия для развития торговли, ремёсел, искусств.
Наряду с архиепископским двором, активно строили и украшали свои церкви богатые бояре и уличные сообщества, не жалевшие средств для поддержания личного и общинного авторитета. Роспись греческим художником Феофаном церкви Спаса Преображения, выполненная в 1378 году по заказу боярина Василия Даниловича и жителей Ильиной улицы – не единственный пример украшения интерьеров в новгородской архитектуре того времени.
В том же ряду стоят Успенская церковь на Волотовом поле (на предыдущем фото), церковь Фёдора Стратилата на ручью (на след. фото),...
...церковь Спаса на Ковалёве (на след. фото) – ныне объекты списка Всемирного культурного наследия ЮНЕСКО, об истории, гибели и послевоенном возрождении которых можно рассказывать бесконечно.
В частности, Волотовским росписям посвящены несколько публикаций нашего журнала.
Церковь Спаса Преображения на Ильиной улице Великого Новгорода была построена в 1374, а расписана фресковой живописью изнутри и снаружи в 1378 г.
Над интерьерами работал приглашённый мастер византийского происхождения Феофан, кроме Новгорода Великого украсивший храмы Москвы и Нижнего Новгорода. На сегодняшний день на территории России оригинальные фрески Феофана Грека присутствуют лишь здесь, в новгородском Спасе-на-Ильине, уцелев, увы, малой толикой от былого благолепия. Но даже по сохранившимся фрагментам можно оценить масштаб таланта Мастера.
(На фото – неизвестный святитель из композиции «Служба святых отцов”:)
Далее приведена цитата (с переводом) из письма Епифания Премудрого, адресованного игумену тверского Спасо-Афанасьевского монастыря Кириллу, в котором автор делится впечатлениями от личного знакомства с иконописцем Феофаном. Письмо датировано 1413 годом:
“…егда живях на Москвѣ, идѣже бяше тамо мужъ онъ живый, преславный мудрокъ, зѣло ѳилософ хитръ, Ѳеоѳан, гречин, книги изограф нарочитый и живописецъ изящный во иконописцѣх, иже многи различные множае четверодесяточисленных церквей каменных своею подписал рукою … в Константинѣ градѣ i в Халкидонѣ, i в Галаѳѣ, i в Каѳѣ, i в Велицѣм Новѣгородѣ, i в Нижнемъ...А на Москвѣ три церкви подписаны.
(“…в пору когда [я] жил в Москве, был там один человек, великий мудрец, философ весьма искусный, Феофан, грек, по книгам художник замечательный и в иконописи мастер превосходный, который много разных, числом более сорока, церквей каменных своею рукою расписал…в Константинополе, и в Халкидоне, и в Галафе, и в Кафе [нынешняя Феодосия], и в Великом Новгороде, и в Нижнем…А в Москве [им] три церкви расписаны.")
(След. фото - святитель, роспись Троицкого придела Спаса-на-Ильине:)
"Сия ж вся егда назнаменующу ему или пишущу, никогда ж нигдѣж на образцы видяще его когда взирающа, якож нѣцыи наши творят иконописцы, iже недоумѣнiя наполнишася присно приницающе, очима мещущее сѣмо i овамо, не толма образующе шарми, елико нудяхуся на образ часто взирающее;"
("Когда бы он ни делал эскизы или писал - никто, никогда и нигде не видел, чтобы сверялся он с образцами [иконописные изводы, типовые изображения, по подобию которых пишется тот или иной персонаж или сюжет], подобно тому, как поступают некоторые наши иконописцы, кои, сомнениями переполнены, непрестанно и пристально всматриваются, туда-сюда глазами мечутся, не столько рисуя, сколь часто на образцы взирая.")
(На след. фото - столпник Даниил:)
"Но мняшеся яко иному пишущу рукама убо изобразуя писаше, ногама ж бес покоя стояше, языком ж бесѣдуя с приходящими глаголаше, а умом дальная и разумная обгадываше."
("В отличие от других художников, руками над сюжетом работая, на ногах не стоит недвижимо, вслух с приходящими беседует, а в мыслях далёкое и важное обдумывает.")
(На след. фото - Св. Акакий:)
"Упредивленный муж и пресловущiй великую к моей худости любовь имѣяше. Аще бо кто или вмалѣ или на мнозѣ сотворит с ним бесѣду, то не мощно еже не почудитися разуму и причтам его и хитростному строению.”
("Известный и уважаемый человек, но ко мне, простолюдину, отнёсся по-доброму. И кто ни затеет с ним разговор, хоть недолгий, а хоть продолжительный, тот не сможет не подивиться складу ума и благоразумному его нраву.”)
(На след. фото - Макарий Египетский:)
За несколько веков существования церковь Спаса Преображения претерпела несколько ремонтов и перенесла несколько пожаров. Были пробиты дополнительные широкие окна, а старые частично заложены. При ремонтах, для лучшего прилегания свежих слоёв штукатурки, на стенах с древней живописью делались глубокие насечки.
К началу XX века часть фресок была сбита, часть записана (поновлена), часть оказалась погребена под толстым слоем штукатурки – и об их существовании догадывались лишь искусствоведы, знакомые со старинными летописными первоисточниками, лелея надежду рано или поздно таки добраться до единственных уцелевших к тому времени образцов Феофановской живописи.
Цитата столетней давности, из статьи И. Э. Грабаря ”Феофан Грек. Очерк из истории древнерусской живописи”, опубликованной в сентябре1921 г:
“Феофан привёз в Россию богатейший живописный опыт обновлённой Византии…Церковь Спаса Преображения – памятник, с давних пор уже бесконечно интриговавший исследователей древнерусской живописи. В этом храме под слоем штукатурки должно было храниться единственное бесспорное произведение великого грека, и, естественно, с каким напряжением все мы ждали счастливых дней, когда удастся приступить к их раскрытию.
(На след. фото – Богоматерь, правая часть сюжетной композиции ”Благовещение”:)
Правда, некоторое представление о них можно было себе составить уже и прежде: какие-то невежественные любители ”открытий” лет 10 тому назад, запасшись в Петербурге нужными бумагами, приехали в Новгород и принялись сбивать штукатурку в алтарной апсиде и на северной стене хор. Открыв и тут, и там аршина по два [около полутора метров] и погубив безвозвратно часть фресок, обречённых в жертву этому кладоискательскому вандализму, “открыватели” уехали.”
(На след. фото: медальоны с богословами, в правом медальоне – Иоанн Лествичник:)
Здесь имеется в виду непрофессиональная расчистка 1910-1913 гг, в ходе которой были раскрыты фигуры святителей в апсиде, Архангел Гавриил и Богоматерь ”Знамение” в северо-западном Троицком приделе. Самовольными расчистками руководил П. Л. Гусев, сотрудник Петербургского Археологического института. На фото - фрески ”Богоматерь “Знамение” и Архангел Гавриил:
В 1918 году была предпринята попытка первой послереволюционной расчистки фресок, увенчавшаяся успехом – обнаружились изображения в дьяконнике. Дальнейшие работы проводились летом 1920 и 1921 гг: в храме были установлены леса, тщательно обследован купол, хоры, апсида, раскрыта размещенная в них живопись.
Вернёмся к вышеупомянутой статье Игоря Эммануиловича Грабаря, под чьим наблюдением осуществлялись работы 1918-1921 гг: ”…Русское искусствознание можно поздравить с праздником: сделано подлинно потрясающее открытие, одно из самых радостных и наиболее нужных…
(На след. фото – Троица Ветхозаветная:)
Изображения отличаются исключительной виртуозностью, написаны легко, свободно и, вероятно, очень быстро. Фигуры и одежды трактованы, как водилось, в традиционной схеме – впрочем, в весьма вольной интерпретации, головы же исполнены в определённо реалистической манере. Долгое пребывание фрески под штукатуркою не могло не отразиться на их живописи, слегка как бы выцветшей, тогда как фрески на хорах, бывшие только под побелкою, и особенно в куполе, лишь слегка прописанные, сохранились несравненно лучше и их живопись значительно цветнее”
След. фото - Троицкий придел церкви Спаса Преображения:
И это – 1921 год. Всё-таки искусствоведы и художники – удивительные люди. В послереволюционном аду гражданской войны, в раздираемой противоречиями стране, в условиях немыслимого хаоса, разрухи, массового голода и полного отсутствия уверенности в завтрашнем дне – уметь радоваться открывшимся со стен древнего храма святым ликам дано немногим. А ведь уже год спустя против взирающих с немым укором святых ликов начнётся масштабная государственная антирелигиозная кампания, начавшаяся с декрета об изъятии церковных ценностей, сопровождающаяся массовым осквернением и закрытием храмов по всей Православной России…Но это уже совсем другая история.
На след. фото: белая фигура слева - Макарий Египетский, вверху в медальоне – Св. Акакий:
Реставрационные работы на фресках 1920-1930-х гг осуществлялись нерегулярно, с перерывами, обусловленными трудностями с финансированием дорогостоящих работ, а также отстранением в 1933 г от руководства новгородскими реставрационными экспедициями их организатора, А. И. Анисимова. Последние довоенные расчистки проводились в 1935-1936 гг, оказавшись самыми плодотворными за всю историю реставраций памятника.
(На след. фото - столпники: Симеон старший, Симеон младший Дивногорец, Алипий:)
В 1930-х гг высказывались предложения о превращении Великого Новгорода во всероссийский город-музей (аналог теперешнего Суздаля, но с несравнимо более интересными архитектурными памятниками) – и, возможно, эту прекрасную идею удалось бы воплотить в жизнь. Если бы не война. В ходе которой город, как историко-архитектурный объект немыслимой, невероятной ценности, был уничтожен продолжавшимися на протяжении двух лет совместными действиями советской и немецкой армий.
Во время Великой Отечественной войны в храме Спаса Преображения размещалась немецкая огневая точка. В барабане, под Феофановским Вседержителем, стоял пулемет, для которого, ничтоже сумняшеся, продолбили широкие амбразуры в узких окнах – след от них навечно отмечен пустой штукатуркой. А для удобства наблюдения за подходящими с востока советскими войсками, была пробита стена над апсидой.
Солдатня внутри церкви согревалась кострами – по истории ленинградской блокады все наверняка помнят лютую зиму 1941-42 гг, когда уже с начала ноября и до апреля установились серьёзные морозы, в январе достигавшие до -30◦. Копоть от костра в течение длительного времени оседала на стенах. При обстрелах русской артиллерией, здание получило несколько серьёзных пробоин в сводах, лишилось кровли и пошло множественными трещинами в арках, сводах и стенах, что не могло не сказаться на сохранности росписей и в совокупности поставило под угрозу сам факт существования здания.
За шесть с половиной веков мы могли потерять его миллион раз. Но здание можно отстроить заново – а фрески невозвратимы.
Безотлагательные противоаварийные работы были выполнены в 1946 г – до полновесной реставрации, проводившейся в несколько этапов, руки дошли лишь к 1950-му году. К середине 1980-х гг зданию удалось вернуть его неповторимый исторический облик.
К реставрации того, что осталось от фресок Феофана, смогли приступить почти сразу после войны - уже в 1945 г начав укрепление и расчистку живописи памятника от копоти военных лет.
В последующие годы реставраторы неоднократно возвращались к работам над фресками храма, с 1970-х гг превращённого в объект музейного показа.
Основная часть уцелевших изображений расположена в барабане (доступ к которому перекрыт) и в верхнем, северо-западном, Троицком приделе, поэтому будьте готовы подняться на хоры по узкой внутристенной лестнице.
Время от времени, кто-нибудь из посетителей церкви Спаса Преображения нет-нет да и задаст вопрос, разочарованно глядя на уходящие ввысь, по большей части белые стены: ”А почему фресок так мало?”
Надеюсь, мне удалось на него ответить.
Комментарии (0)
{related-news}
[/related-news]