Георгий Седов за чтением в каюте судна "Св. великомученик Фока", Новая Земля, 1912 год.

Снимок сделан во время первой зимовки у острова Северный архипелага Новая Земля. Автор фото — предположительно Николай Васильевич Пинегин.

Помните роман Вениамина Каверина "Два капитана"? Считается, что прообразами капитана Ивана Татаринова, поисками экспедиции которого занимался Саня Григорьев, были три реально существовавших полярных исследователя. Так маршрут корабля "Святая Мария" в романе в точности повторяет путь шхуны «Святая Анна» лейтенанта Брусилова. Письма штурмана Климова Каверин взял из дневника реального штурмана брусиловской экспедиции Валериана Альбанова. Трагический финал – гибель где–то в снегах у полуострова Таймыр после открытия неизведанных земель – перекликается с историей Владимира Русанова. А вот биография персонажа, его характер, сложности с подготовкой экспедиции списаны именно с Георгия Седова. Вообще Седов оказался иделогически верным выбором советского писателя Каверина.

Маленький Георгий родился на хуторе в семье простого рыбака и крестьянки и благодаря своему происхождению был так популярен в советское время. Большинство российских мореплавателей были выходцами из дворянских семей, либо, как Витус Беринг и вовсе дворянами–иностранцами. А наш герой до 14 лет был безграмотен и работал за еду у местного священника. Однако Седов, что называется, сделал сам себя — в 17 лет поступает в Ростове–на–Дону в "Мореходные классы". Обучение платное и личные сбережения вскоре заканчиваются. Руководство курсов, оценив какое–то фанатичное рвение курсанта к учёбе соглашается обучать его бесплатно. После того, как Седов получает диплом штурмана и перебирается в Петербург, жизнь его решительным образом преображается. Седов обзавелся высокими покровителями, женился на балерине Мариинского театра, которая очень удачно оказалась еще и дочерью генерала. Прикупил имение в Полтавской губернии и стал действительным членом Русского Географического общества.

Весной 1912 года лейтенант флота Георгий Яковлевич Седов подал начальнику Главного гидрографического управления генералу Вилькицкому рапорт с планом похода к Северному полюсу. План Седова состоял в следующем. В середине июля 1912 года экспедиция должна выйти из Архангельска к Земле Франца–Иосифа и там остановиться на зимовку. После окончания полярной зимы, с первыми лучами солнца небольшая группа на нартах с собаками выступит к полюсу. «Я чувствую себя вполне подготовленным для такого большого дела, которое начинаю, — самоуверенно писал Седов в петербургском «Синем журнале». — Я хочу осуществить мысль Ломоносова — водрузить русский флаг на Северном полюсе!» Статья, в которой это было написано, называлась весьма категорично: «Как я открою Северный полюс».

Справедливости ради первым в районе Северного полюса побывали Фредерик Кук в 1908–м и Роберт Пири в 1909 году. Отметился ли кто–нибудь из них в действительности на Северном полюсе — тут вопрос остаётся открытым и дискуссии о верности и фальсификации сведений о достижении полюса продолжаются по сию пору. Тогда в России же на это внимания тем более не обращалось, а пафос и восторженность в планах лейтенанта Седова несколько преобладали над здравым смыслом. В добавок исследователь хотел приурочить достижение Северного Полюса к 300–летию дома Романовых, а мы все прекрасно знаем, к чему приводит такая подгонка проектов к памятным датам. Однако Николай Второй идеей загорелся и даже распорядился выделить на нужды экспедиции 10 тысяч рублей.

Вот только из–за спешки экспедиция была подготовлена из рук вон плохо. Например из 80 собак экспедиции лишь 30 были действительно ездовыми. Остальные же были приобретены в Архангельске и представляли собой «всякий сброд из городских собак, очень мало пригодных для упряжной службы». Для сравнения в экспедиции герцога Абруццкого было 102, а у Роберта Пири 246 ездовых собак. В связи с перегрузкой судна предметами снаряжения и продовольствия на борт «Св. Фоки» будет взято только 7000 пудов угля. Этого запаса могло хватить лишь на 23–25 ходовых дней. Список экспедиционного снаряжения тоже оставлял желать лучшего: 1 палатка на 4 человека, 1 палатка на 10 человек, 1 палатка на 12 человек, 6 норвежских нарт, 4 каяка, 10 пар лыж, 3 примуса (без специальных кухонь), 2 спальных мешка (каждый на 4 человека), 8 малиц, 4 совика, 4 полярных костюма из пыжика. Солонина и треска закупленные в Архангельске оказались негодными к употреблению. Но выяснилось это уже в открытом море. И никакой "Николай Антонович", как в романе Каверина был ко всему этому бардаку непричастен, ибо организацией непосредственно руководил сам Седов. В 1914 году, после двух тяжелых зимовок на зажатом во льдах корабле Седов с 2 матросами Линником и Пустошным попытался марш–броском на собачьих упряжках достичь своей мечты. Когда совсем обессилел, он приказал привязать себя к нартам и тащить умирающего к полюсу. Не дошли. 5 марта 1914 года Седов скончался. Матросы закопали капитана на острове Рудольфа, а в могилу положили флаг, который Седов так грезил водрузить на Северном полюсе. По воспоминанию одного из них одна из собак осталась у могилы и никак не хотела уходить. Матросы оставили ей еды и надеялись, что она их догонит, но так и не дождались. В итоге, матросы вернулись на борт "Фоки" и остатки экипажа двинулись в обратный путь, сжигая в топках судна все, что могло гореть, включая одежду, мебель, некоторые части судна и музыкальные инструменты. Через полгода в середине августа добрались до Мурмана. Экспедиция закончилась. Ещё через некоторое время стала забываться, а с началом мировой войны стало и вовсе не до неё. О Седове и его планах вспомнили уже в советское время. Поход, что называется "раскрутили" и он стал преподноситься как великий подвиг и символ непобедимости крестьянского духа.

Взято: foto-history.livejournal.com

уникальные шаблоны и модули для dle