Петр Кутузов «Снег, всюду снег»
---
Оригинал взят у 
sazikov в Петр Кутузов «Снег, всюду снег»
Я уже неоднократно возвращался к теме создания и эксплуатации экрана ЭЛИН — первого в мире наружного видеоэкрана. Все публикации можно посмотреть по тэгу ЭЛИН. Сегодня, по наводке Александра Ивановича Никитича, заместителя главного конструктора ЭЛИНа, обнаружил еще один, чрезвычайно интересный материал по теме. Литературный опус, сразу в нескольких главах которого события разворачиваются вокруг экрана. ЭЛИН становится сразу и декорацией, и полноправным действующим лицом повествования. Автор — Петр Федосеевич Кутузов, более известный в годы работы на ЭЛИНе под фамилией Кулаков — один из разработчиков проекта ЭЛИН. В результате успешной сдачи экрана в опытную эксплуатацию, приказом министра электронной промышленности СССР № 421 от 17.11.1972 г. был отмечен благодарностью и премией в размере месячного оклада наравне с другими разработчиками — Л.Л. Могилевером, А.И.Никитичем, В.Н. Росяевым. Вот он, на этом снимке слева:
Текст выбранных трех глав дается в сокращении, с полной версией автобиографической повести П.Ф. Кутузова «Снег, всюду снег» можно ознакомиться по этой ссылке. Я же предлагаю вам отрывки, посвященные времени работы Кулакова на экране. Текст сопровождают фотографии Александра Никитича, Артема Задикяна и Евгения Цыганова.
Глава 16.
Некоторое время у Андрея не было интересной проблемной работы. Он обнаружил на кафедре то, на что раньше не обращал внимания. Среди сотрудников наблюдались противоречия и конкуренция. Каждый старался получить выгодные курсы и удобное расписание. В ожидании скорейших перспектив все стремились к сотрудничеству с заведующим кафедрой. Им был Константин Григорьевич Самофалов. Ему нужны были перспективные ученики. Однако он действовал в соответствии с «подводными течениями» кафедры. Благодаря этому ему удалось оставаться бессменным на своей должности до настоящего времени, не смотря на преклоненный возраст.
Андрею достался малоперспективный курс «Аналоговые Вычислительные Машины», который вскоре был исключён из программы. Расписание у Андрея было крайне неудобным. Не было у него курсовых работ, производственной практики и всегда ему давали только одного студента для руководства дипломной работой. <…>
И кто такой Андрей? У него нет ни «рук», ни «ног» ни в министерстве, ни в ЦК КПУ и ко всему он ещё и беспартийный. <…>
Однако никто не обратил внимание на Лену Касаткину. Никто не знал, что она работает в институте «Кибернетики». Никто не знал о её научной работе. Директор института — академик Виктор Михайлович Глушков, понимая всю уязвимость перспективных разработок в склочной научной среде, посылал самых ценных сотрудников на международные симпозиумы, поручая им небольшие задачи по научному шпионажу. Отсутствие знаний иностранных языков затрудняло следить за публикациями в зарубежных научных журналах. Да и сами статьи всегда были написаны так, что главная мысль скрывалась за паутиной высшего уровня абстракции — математики. В течение года Лена побывала в Австралии, Швеции, Норвегии и Новой Зеландии.
Андрей писал статьи совместно с Леной, категорически отказываясь включать себя в качестве соавтора, для того, чтобы не возбуждать нездоровые интересы у сотрудников своей кафедры.
Это произвело сильное впечатление на академика Глушкова. Глушков пригласил Андрея посетить закрытый семинар по однородным вычислительным средам и предложил ему интересную работу, которую необходимо было выполнить в Москве. По его предположению эта работа должна была продлиться не менее года. Речь шла о запуске устройства отображения информации, которое располагалось на проспекте Калинина. Построить его следовало так, чтобы доказать все преимущества синтеза цифровых автоматов.
Через министерство образования Андрею оформили командировку в Москву и он приступил к работе.
Как обычно в подобных условиях всеобщий страх невозможности построения устройства полностью исключил элементы карьеризма, честолюбия и притворства и подчинил всех одному захватывающему порыву — творчеству.
Это устройство с экраном площадью 200 квадратных метров располагалось так, что если ехать от Садового кольца по проспекту Калинина в сторону Арбатской площади, то перед глазами открывался вид на громадный телевизор, расположенный на глухой стене здания роддома.
Леонид Брежнев обычно по этому маршруту утром направлялся на работу в Кремль и заинтересовался ходом строительства необычного сооружения. Подобные работы в 1972 году были в диковинку. Немедленно вызвали «на ковёр» министра электронной промышленности Александра Ивановича Шокина. Для Александра Ивановича это было неожиданностью, но «хитрая лиса» не растерялся, заявив, что он готовит подарок ему, Леониду Ильичу, к 19 декабря, его Дню Рождения.
В распоряжении Андрея оказалась вся промышленность Советского Союза. Если возникала необходимость в комплектующих, немедленно отправлялся представитель на предприятие изготовитель и на утро всё, что нужно, было на месте для проведения экспериментов.
В первых числах декабря всё зафункционировало.
Однажды Андрей корректировал по радио настройку экрана, стоя на тротуаре возле кафе «Валдай». Ласковые женские руки закрыли ему глаза, подобравшись сзади.
— Лена!
— Как ты догадался? Я сюда пешком пришла с Киевского вокзала. В СВ вагоне хорошо отдохнула.
— Я думал о тебе. Поздравляю тебя с Днём Рождения. Андрей вручил Лене коробочку. В ней был бриллиантовый перстень.
— Спасибо!
— Я как раз заканчиваю. На сегодня хватит. Уже пять. Мы отметим твоё двадцатипятилетие в ресторане «Прага». Затем пойдём в театр им. Вахтангова. Там сегодня Юлия Борисова в спектакле «Принцесса Турандот».
Глава 17. Аналитик.
Устройство на проспекте Калинина заработало. Андрею там больше нечего было делать. По странному стечению обстоятельств о нём все забыли и в КПИ, и в институте Кибернетики. По-прежнему ему выписывали командировки в Москву и бронировали номер в гостинице «Спутник» на Ленинском проспекте. Главный конструктор Элина Леонид М. и его заместитель Александр Н. были весьма доброжелательны и предоставили возможность Андрею находиться в Москве столько, сколько ему будет угодно и использовать это время по своему усмотрению. Так Андрей и поступил. Пользуясь разрешением от руководства свободно знакомиться с техническими и научными ресурсами СССР, он сосредоточил своё внимание на работах по развитию лазерной технологии. <…>
Год спустя Андрей наведался на проспект Калинина. К его удовольствию с экраном всё обстояло благополучно. Ему дали выписку из протокола экономической экспертизы эффективности Элина. По приведенным расчётам его вклад оценивался в 117 тысяч рублей экономического эффекта в год за счёт рекламы.
Андрей подумал о том, что ему эта справка не особенно нужна. Однако из вежливости поблагодарил и взял, положив в папку вместе с копиями опубликованных статей.
В вестибюле гостиницы Андрея встретила Лена. Она была чем-то встревожена
— Тебя хватились, — сказала Лена, — спрашивают меня, куда ты пропал.
— Все знают, где я.
— Там произошло что-то экстраординарное. Говорят, что ты длительное время уклонялся от работы.
— Я ведь был в командировке!
— Дело в том, что все записи куда-то исчезли. А бухгалтерские книги по странному стечению обстоятельств замочило водой. Прорвало трубу и ничего невозможно найти. В отделе кадров случился пожар и сгорела книга приказов.
— Тебя хотят привлечь к ответственности за мошенничество.
— Лена, ты мне говоришь смешные вещи.
— Я решила обратиться к Глушкову. Оказывается он опять в Австралии в астрономической обсерватории Сайдинг-Спринг. Проводит там вместе с ведущими разработчиками проверку эффективности языка Аналитика для астрономических вычислений. (Язык Аналитик был разработан под руководством академика Глушкова. Этот язык впервые в мире позволял проводить с помощью программы математические преобразования в общем виде).
— Это очень важная работа. Она открывает возможность подробнее узнать о направлениях исследований в области космоса, проводимых в США и Великобритании.
— По этой причине Виктор Михайлович не скоро оттуда вернётся. Я хотела обратиться к Самофалову, но его тоже нет. Он уехал для обмена опытом на полгода в Новосибирск.
— Я и раньше обратил внимание на то, что вокруг экрана кипят страсти. Сейчас это приобрело новую силу. Создаётся впечатление, что всё спланировано заранее на довольно высоком уровне.
— Нужно что-то делать.
— Мне, Лена, это всё не нравится и не хочется со всей этой ерундой возиться.
— Андрей, у нас будут неприятности. Я тебя очень прошу. Отнесись к этому серьёзно.
— Хорошо. Заместитель начальника училища, отправивший меня в своё время на Северный Полюс сейчас в Генеральному Штабе. Я, правда, не знаю в каком он звании. Это не важно. Если я в приёмной скажу, что мне нужно к генералу Терехову, то это может объединить четыре генеральских звания от генерал-майора до генерала армии. Не думаю, что он стал уже маршалом. Я ему расскажу об экране. Думаю, что для Генерального Штаба подобное устройство может оказаться необходимым. Предварительно я должен получить разрешение на встречу по этому вопросу у главного конструктора Леонида М. или его заместителя Александра Н.
Утром следующего дня Андрей, заручившись согласием у Леонида М., отправился на Арбатскую площадь к Министерству Обороны.
В приёмной Андрей подошёл к окошечку и поздоровался с молодым полковником, доброжелательно устремившим на него свои удивительно голубые глаза.
— Здравствуйте, — последовал ответ. — Вы — Андрей Михайлович Волохов. Не удивляйтесь. Это моя специальность — помнить, узнавать и удивлять людей. Я готовился быть разведчиком. Однако у меня слишком запоминающаяся внешность. По этой причине меня оставили в аппарате министерства обороны кадровым аналитиком. Меня часто приглашают высказать своё мнение о целесообразности назначения на ответственную работу. Мои советы всегда принимают во внимание и я ещё ни разу не ошибался. Вас я хорошо знаю по фотографии. Я рекомендовал утвердить Вашу кандидатуру тогда для выполнения особой задачи на Северном Полюсе. Удивление от моей откровенности позволяет мне глубже проникать в подсознание и определять характер и перспективы его проявления у всех тех, кого необходимо подвергнуть испытанию.
Глава 18. Защита.
— Нам с Вами, придётся часто встречаться, Андрей Михайлович. Та работа, которая у Вас намечается здесь, потребует моего периодического вмешательства и я, полковник Порфирий Митрофанович Версилин, всегда буду рад быть Вам полезным.
Голубые глаза у Порфирия Митрофановича Версилина были необычные. Они гипнотизировали. От них невозможно было оторваться без усилия. Они непрерывно и заметно менялись оттенками в зависимости от его эмоционального состояния. Заниматься разведывательной деятельностью с такими глазами можно только, занимая высокую руководящую должность. Активный шпион или особый двойной должны иметь абсолютно не запоминающуюся, не выразительную и ни чем не примечательную внешность.
Полковник Версилин сказал Андрею, что ему известен каждый его шаг и даже те неприятности, которые его сюда привели. Хорошо, что он пришёл. Это упростит задачу. Генерал Терехов его примет прямо сейчас. Он сказал Андрею пройти в 18-ую комнату, там ему выпишут пропуск.
Генерал-лейтенант Евгений Трофимович Терехов приветливо встретил Андрея.
Андрей рассказал об экране.
— Я всё знаю, — сказал генерал. — Зайди к своему министру и скажи Главное Оперативное Управление Генерального Штаба заинтересовано Элином. Заодно скажи, что тебе нужно письмо твоему начальству для того, чтобы успокоить «гусей».
Я располагаю подробной информацией о твоей деятельности. Тебе необходимо сейчас получить учёную степень. Твои публикации представляют интерес для науки. Диссертация твоя фактически готова. Тебе осталось только объединить статьи все вместе. Экономический эффект в результате внедрения твоих идей в Элине тоже есть. Я, как ответственный за внедрение новых типов вооружения, планирую открыть специальную лабораторию и считаю, что ты должен быть руководителем. Это должность полковника. Я попрошу Министра Обороны Малиновского, чтобы тебе вначале присвоили звание капитан. Затем через год мы тебе присвоим звание майор. Дальше посмотрим как пойдут дела. После вашей успешной миссии на Северном Полюсе ещё не все пришли в себя. В основном вроде успокоились. По всем вопросам, касающимся лаборатории будешь работать только со мной. Всё является «секретным особой важности».
Забудь что я генерал, а ты капитан. Работа очень серьёзная. Здесь не до субординации. Я для тебя Евгений Трофимович. Встречаться будем у меня на даче. В этом конверте все адреса и телефоны. Как только защитишь диссертацию, звони.
Валентин Михайлович Пролейко, начальник Главного Научно-Технического Управления Министерства Электронной Промышленности, категорически возражал, был против посещения Андреем министра. Ранее, когда экран ещё не работал, Андрей приходил на коллегию министерства каждый четверг, поэтому в его посещении министра ничего необычного, нарушающего субординацию не было.
У В.М. Пролейко были свои особые соображения. Он ими не делился. Пролейко согласился при условии, что он будет присутствовать во время разговора с министром А.И. Шокиным.
Александр Иванович Шокин страдал астмой. В этот день он чувствовал себя неважно, полулежал в кресле и периодически орошал себе полость рта баллончиком с теофедрином.
Однако Андрея он принял доброжелательно. Пожаловался на трудности работы с Министерством Обороны. Рекомендовал Андрею впредь заходить к нему с предложениями, подкреплёнными экономическими расчётами и требуемыми ресурсами для расширения производства.
Андрей сказал, что у него в институте появились проблемы в результате неясных межведомственных отношений.
— Это мы уладим, — сказал Шокин, — Валентин Михайлович, подготовь письмо на имя ректора, я подпишу. Чтобы придать всему партийную окраску, пожалуй, следует подключить моего друга из ЦК КПСС.
Шокин поднял трубку красного телефона.
— Вениамин Игнатьевич, здравствуй! Я опять к тебе пристаю с этим Элином. Тут у меня один из его авторов... Да… Особенно в этом научном мире... Да... Американские дисплеи не хуже наших... Валентин Михайлович подготовит письмо. А ты сделай ещё звонок ректору. Спасибо. Встретимся на футболе. До свидания.
— Заходите! — сказал на прощание Шокин.
Пролейко был чрезвычайно доволен результатами визита. Почему? Для Андрея это осталось загадкой. Он и не пытался её разгадать.
В течение последующих двух недель Андрей напечатал диссертацию и реферат. С помощью плоттера изготовил превосходные цветные плакаты. К нему в помощь подключились сотрудники лаборатории академика Басова. <…>
В Киевском Политехническом Институте Андрея встретили как героя. Как только он появился на кафедре, его пригласили пройти к ректору.
В это время был ректорат. Секретарша по селектору доложила ректору А. С. Плыгунову:
— Александр Сергеевич, Андрей Михайлович в приёмной.
— Андрей Михайлович, зайдите, — раздался голос по селектору.
Андрей вошёл в большой кабинет ректора, где заседали ведущие профессора института и члены ректората.
— Товарищи! — обратился Александр Сергеевич к присутствующим. — Разрешите представить Вам нашего молодого талантливого учёного сотрудника кафедры вычислительной техники нашего института Андрея Михайловича Волохова. Он сделает нам сейчас небольшой доклад о проделанной в Москве работе. Вам достаточно 15 минут, Андрей Михайлович?
— Да, — сказал Андрей.
Андрей за пятнадцать минут изложил принципы работы Элина, включая технические проблемы, которые пришлось преодолеть благодаря прямому доступу к новейшим техническим и научным разработкам Советского Союза. Рассказал о новых идеях, которые удалось проверить в экспериментальной лаборатории академика Басова в Институте Физики Академии Наук СССР.
Андрей сумел построить доклад так, что вызвал живой интерес у присутствующих ведущих учёных Украины.
— У меня есть предложение, — сказал в заключение ректор, — считать выступление Андрея Михайловича предварительным к защите диссертации и поэтому прошу задать соответствующие вопросы.
Вопросов было немного. Те, что были заданы, не были неожиданными для Андрея, он их часто задавал ранее сам себе и ответы у него уже давно были готовы.
Выступили заведующий кафедры радио-технических устройств и заведующий кафедры автоматики и телемеханики.
Выступления были доброжелательными, с высокой оценкой работы проведенной Андреем в Москве.
Андрей сделал аналогичные доклады у себя на кафедре, в институте Кибернетики и в Киевском Государственном Университете.
В университете ему задали довольно много предвзятых вопросов. Андрей был очень доволен этой предвзятостью. Это было то, чего он добивался. Для этой цели он намеренно в докладе допустил несколько смелых высказываний без достаточной аргументации.
Шквал последовавших вопросов позволил глубже осветить проблемы и способы их решения.
После ответа на все вопросы в аудитории воцарилась абсолютная тишина. Присутствующим, включая председательствующего, понадобилось некоторое время, чтобы придти в себя. Андрей выдал несколько оригинальных теоретически подкреплённых решений. Это совпадало с научным направлением кафедры прикладной математики университета.
Наконец наступил день защиты.
К этому времени прошла реорганизация Высшей Аттестационной Комиссии (ВАК) при Совете Министров СССР. Был вскрыт ряд нарушений. Многих официальных лиц привлекли к ответственности. Реорганизация была полезной, однако, как всегда, было введено множество ненужных формальностей, затрудняющих работу. Ужесточились требования к процессу защиты. В частности приветствовалось, когда некоторые защиты заканчивались неудовлетворительно для соискателей.
Андрей безукоризненно доложил результаты своих исследований точно уложившись в 15 минут. В доклад он включил несколько новых результатов исследований, ранее не опубликованных, однако включенных в материалы диссертации. У неподготовленных к такому повороту событий членов Совета это вызвало волну протеста в виде вопросов, выходящих за рамки обсуждаемых проблем.
Андрей ответил на все вопросы, подкрепив их математическими выкладками. Это вызвало у членов Совета раздражение. Этот молодой человек приятной наружности проявляет дерзость! Как раз представляется удобный случай доказать новому ВАКу принципиальность Совета и показать отрицательный результат защиты. Один из профессоров МГУ встал и, исписав первую доску формулами, доказал несостоятельность утверждений Андрея. Другой профессор из Ленинградского Института Точной Механики и Оптики показал противоречивость преобразований проделанных Андреем на основании вычислений, которыми он занял вторую доску.
Андрей оказался перед, казалось, неразрешимой проблемой. Скажите пожалуйста, как это будет выглядеть, когда известные по всей стране учёные доказывают соискателю, что он не прав, пишут об этом на доске, а он вытирает их записи и пишет свои сомнительные заключения. Всё это выглядит не в пользу соискателя.
Андрей увидел сидящих в качестве зрителей своих старых друзей Лёню Седенкова, Володю Загребина и Борю Осина. Несколько нарушая этикет, Андрей подошёл к ним и попросил внести из соседней аудитории доску.
Андрей пояснил членам Совета, что в его частном случае присутствует особый эффект, который обеспечивает ожидаемый результат.
Внесли доску и Андрей, написав несколько уравнений, показал присутствие уникальных условий математически, что не входило в противоречие с теорией предложенной профессором Анатолием Петровичем Тяжиловым из МГУ и Николаем Григорьевичем Понамаревым из Ленинградского Института Точной Механики и Оптики.
Однако это не вызвало у присутствующих одобрения. Каждый человек обладает слабостью. Особой слабостью обладают учёные, особенно когда их корректируют ни кому не известные молодые люди да ещё на Учёном Совете, где каждый из них стремится в основном показать не столько принципиальность сколько свою гениальность.
Открылась дверь и вновь те же друзья Андрея внесли какие-то странные приборы, окутанные паутиной проводов. Установили их на свободном пространстве и подключили в сеть.
Довольно громко зазвучал рок-н-ролл «рок вокруг часов». У маститых учёных членов Совета на лицах проявились приятные выражения и многие начали слегка притопывать ногами. И тут случилось невероятное в пространстве возникла танцующая пара в полосатых костюмах. Пара выглядела вполне естественно. Единственно странным оказалась то, что сквозь танцующую пару можно было пронести предметы, совершенно её не повредив.
— Этим экспериментальным образцом демонстрируется возможность получения динамической голограммы, — резюмировал Андрей.
Последовали выступления оппонентов, членов Совета и присутствующих. Андрей не представлял себе, что человек способен на такое красноречие в произнесении хвалебных слов. Ему стало стыдно.
Результат тайного голосования 17 : 0 в пользу Андрея. Все по очереди подходили к Андрею и пожимали руку. Члены Совета, известные учёные, убеждённые атеисты, материалисты готовы были поверить в существование нечистой силы. Многие трогали себя и прикасались к Андрею для того, чтобы убедиться в том, что это не сон.
Я уже неоднократно возвращался к теме создания и эксплуатации экрана ЭЛИН — первого в мире наружного видеоэкрана. Все публикации можно посмотреть по тэгу ЭЛИН. Сегодня, по наводке Александра Ивановича Никитича, заместителя главного конструктора ЭЛИНа, обнаружил еще один, чрезвычайно интересный материал по теме. Литературный опус, сразу в нескольких главах которого события разворачиваются вокруг экрана. ЭЛИН становится сразу и декорацией, и полноправным действующим лицом повествования. Автор — Петр Федосеевич Кутузов, более известный в годы работы на ЭЛИНе под фамилией Кулаков — один из разработчиков проекта ЭЛИН. В результате успешной сдачи экрана в опытную эксплуатацию, приказом министра электронной промышленности СССР № 421 от 17.11.1972 г. был отмечен благодарностью и премией в размере месячного оклада наравне с другими разработчиками — Л.Л. Могилевером, А.И.Никитичем, В.Н. Росяевым. Вот он, на этом снимке слева:
Текст выбранных трех глав дается в сокращении, с полной версией автобиографической повести П.Ф. Кутузова «Снег, всюду снег» можно ознакомиться по этой ссылке. Я же предлагаю вам отрывки, посвященные времени работы Кулакова на экране. Текст сопровождают фотографии Александра Никитича, Артема Задикяна и Евгения Цыганова.
Глава 16.
Некоторое время у Андрея не было интересной проблемной работы. Он обнаружил на кафедре то, на что раньше не обращал внимания. Среди сотрудников наблюдались противоречия и конкуренция. Каждый старался получить выгодные курсы и удобное расписание. В ожидании скорейших перспектив все стремились к сотрудничеству с заведующим кафедрой. Им был Константин Григорьевич Самофалов. Ему нужны были перспективные ученики. Однако он действовал в соответствии с «подводными течениями» кафедры. Благодаря этому ему удалось оставаться бессменным на своей должности до настоящего времени, не смотря на преклоненный возраст.
Андрею достался малоперспективный курс «Аналоговые Вычислительные Машины», который вскоре был исключён из программы. Расписание у Андрея было крайне неудобным. Не было у него курсовых работ, производственной практики и всегда ему давали только одного студента для руководства дипломной работой. <…>
И кто такой Андрей? У него нет ни «рук», ни «ног» ни в министерстве, ни в ЦК КПУ и ко всему он ещё и беспартийный. <…>
Однако никто не обратил внимание на Лену Касаткину. Никто не знал, что она работает в институте «Кибернетики». Никто не знал о её научной работе. Директор института — академик Виктор Михайлович Глушков, понимая всю уязвимость перспективных разработок в склочной научной среде, посылал самых ценных сотрудников на международные симпозиумы, поручая им небольшие задачи по научному шпионажу. Отсутствие знаний иностранных языков затрудняло следить за публикациями в зарубежных научных журналах. Да и сами статьи всегда были написаны так, что главная мысль скрывалась за паутиной высшего уровня абстракции — математики. В течение года Лена побывала в Австралии, Швеции, Норвегии и Новой Зеландии.
Андрей писал статьи совместно с Леной, категорически отказываясь включать себя в качестве соавтора, для того, чтобы не возбуждать нездоровые интересы у сотрудников своей кафедры.
Это произвело сильное впечатление на академика Глушкова. Глушков пригласил Андрея посетить закрытый семинар по однородным вычислительным средам и предложил ему интересную работу, которую необходимо было выполнить в Москве. По его предположению эта работа должна была продлиться не менее года. Речь шла о запуске устройства отображения информации, которое располагалось на проспекте Калинина. Построить его следовало так, чтобы доказать все преимущества синтеза цифровых автоматов.
Через министерство образования Андрею оформили командировку в Москву и он приступил к работе.
Как обычно в подобных условиях всеобщий страх невозможности построения устройства полностью исключил элементы карьеризма, честолюбия и притворства и подчинил всех одному захватывающему порыву — творчеству.
Это устройство с экраном площадью 200 квадратных метров располагалось так, что если ехать от Садового кольца по проспекту Калинина в сторону Арбатской площади, то перед глазами открывался вид на громадный телевизор, расположенный на глухой стене здания роддома.
Леонид Брежнев обычно по этому маршруту утром направлялся на работу в Кремль и заинтересовался ходом строительства необычного сооружения. Подобные работы в 1972 году были в диковинку. Немедленно вызвали «на ковёр» министра электронной промышленности Александра Ивановича Шокина. Для Александра Ивановича это было неожиданностью, но «хитрая лиса» не растерялся, заявив, что он готовит подарок ему, Леониду Ильичу, к 19 декабря, его Дню Рождения.
В распоряжении Андрея оказалась вся промышленность Советского Союза. Если возникала необходимость в комплектующих, немедленно отправлялся представитель на предприятие изготовитель и на утро всё, что нужно, было на месте для проведения экспериментов.
В первых числах декабря всё зафункционировало.
Однажды Андрей корректировал по радио настройку экрана, стоя на тротуаре возле кафе «Валдай». Ласковые женские руки закрыли ему глаза, подобравшись сзади.
— Лена!
— Как ты догадался? Я сюда пешком пришла с Киевского вокзала. В СВ вагоне хорошо отдохнула.
— Я думал о тебе. Поздравляю тебя с Днём Рождения. Андрей вручил Лене коробочку. В ней был бриллиантовый перстень.
— Спасибо!
— Я как раз заканчиваю. На сегодня хватит. Уже пять. Мы отметим твоё двадцатипятилетие в ресторане «Прага». Затем пойдём в театр им. Вахтангова. Там сегодня Юлия Борисова в спектакле «Принцесса Турандот».
Глава 17. Аналитик.
Устройство на проспекте Калинина заработало. Андрею там больше нечего было делать. По странному стечению обстоятельств о нём все забыли и в КПИ, и в институте Кибернетики. По-прежнему ему выписывали командировки в Москву и бронировали номер в гостинице «Спутник» на Ленинском проспекте. Главный конструктор Элина Леонид М. и его заместитель Александр Н. были весьма доброжелательны и предоставили возможность Андрею находиться в Москве столько, сколько ему будет угодно и использовать это время по своему усмотрению. Так Андрей и поступил. Пользуясь разрешением от руководства свободно знакомиться с техническими и научными ресурсами СССР, он сосредоточил своё внимание на работах по развитию лазерной технологии. <…>
Год спустя Андрей наведался на проспект Калинина. К его удовольствию с экраном всё обстояло благополучно. Ему дали выписку из протокола экономической экспертизы эффективности Элина. По приведенным расчётам его вклад оценивался в 117 тысяч рублей экономического эффекта в год за счёт рекламы.
Андрей подумал о том, что ему эта справка не особенно нужна. Однако из вежливости поблагодарил и взял, положив в папку вместе с копиями опубликованных статей.
В вестибюле гостиницы Андрея встретила Лена. Она была чем-то встревожена
— Тебя хватились, — сказала Лена, — спрашивают меня, куда ты пропал.
— Все знают, где я.
— Там произошло что-то экстраординарное. Говорят, что ты длительное время уклонялся от работы.
— Я ведь был в командировке!
— Дело в том, что все записи куда-то исчезли. А бухгалтерские книги по странному стечению обстоятельств замочило водой. Прорвало трубу и ничего невозможно найти. В отделе кадров случился пожар и сгорела книга приказов.
— Тебя хотят привлечь к ответственности за мошенничество.
— Лена, ты мне говоришь смешные вещи.
— Я решила обратиться к Глушкову. Оказывается он опять в Австралии в астрономической обсерватории Сайдинг-Спринг. Проводит там вместе с ведущими разработчиками проверку эффективности языка Аналитика для астрономических вычислений. (Язык Аналитик был разработан под руководством академика Глушкова. Этот язык впервые в мире позволял проводить с помощью программы математические преобразования в общем виде).
— Это очень важная работа. Она открывает возможность подробнее узнать о направлениях исследований в области космоса, проводимых в США и Великобритании.
— По этой причине Виктор Михайлович не скоро оттуда вернётся. Я хотела обратиться к Самофалову, но его тоже нет. Он уехал для обмена опытом на полгода в Новосибирск.
— Я и раньше обратил внимание на то, что вокруг экрана кипят страсти. Сейчас это приобрело новую силу. Создаётся впечатление, что всё спланировано заранее на довольно высоком уровне.
— Нужно что-то делать.
— Мне, Лена, это всё не нравится и не хочется со всей этой ерундой возиться.
— Андрей, у нас будут неприятности. Я тебя очень прошу. Отнесись к этому серьёзно.
— Хорошо. Заместитель начальника училища, отправивший меня в своё время на Северный Полюс сейчас в Генеральному Штабе. Я, правда, не знаю в каком он звании. Это не важно. Если я в приёмной скажу, что мне нужно к генералу Терехову, то это может объединить четыре генеральских звания от генерал-майора до генерала армии. Не думаю, что он стал уже маршалом. Я ему расскажу об экране. Думаю, что для Генерального Штаба подобное устройство может оказаться необходимым. Предварительно я должен получить разрешение на встречу по этому вопросу у главного конструктора Леонида М. или его заместителя Александра Н.
Утром следующего дня Андрей, заручившись согласием у Леонида М., отправился на Арбатскую площадь к Министерству Обороны.
В приёмной Андрей подошёл к окошечку и поздоровался с молодым полковником, доброжелательно устремившим на него свои удивительно голубые глаза.
— Здравствуйте, — последовал ответ. — Вы — Андрей Михайлович Волохов. Не удивляйтесь. Это моя специальность — помнить, узнавать и удивлять людей. Я готовился быть разведчиком. Однако у меня слишком запоминающаяся внешность. По этой причине меня оставили в аппарате министерства обороны кадровым аналитиком. Меня часто приглашают высказать своё мнение о целесообразности назначения на ответственную работу. Мои советы всегда принимают во внимание и я ещё ни разу не ошибался. Вас я хорошо знаю по фотографии. Я рекомендовал утвердить Вашу кандидатуру тогда для выполнения особой задачи на Северном Полюсе. Удивление от моей откровенности позволяет мне глубже проникать в подсознание и определять характер и перспективы его проявления у всех тех, кого необходимо подвергнуть испытанию.
Глава 18. Защита.
— Нам с Вами, придётся часто встречаться, Андрей Михайлович. Та работа, которая у Вас намечается здесь, потребует моего периодического вмешательства и я, полковник Порфирий Митрофанович Версилин, всегда буду рад быть Вам полезным.
Голубые глаза у Порфирия Митрофановича Версилина были необычные. Они гипнотизировали. От них невозможно было оторваться без усилия. Они непрерывно и заметно менялись оттенками в зависимости от его эмоционального состояния. Заниматься разведывательной деятельностью с такими глазами можно только, занимая высокую руководящую должность. Активный шпион или особый двойной должны иметь абсолютно не запоминающуюся, не выразительную и ни чем не примечательную внешность.
Полковник Версилин сказал Андрею, что ему известен каждый его шаг и даже те неприятности, которые его сюда привели. Хорошо, что он пришёл. Это упростит задачу. Генерал Терехов его примет прямо сейчас. Он сказал Андрею пройти в 18-ую комнату, там ему выпишут пропуск.
Генерал-лейтенант Евгений Трофимович Терехов приветливо встретил Андрея.
Андрей рассказал об экране.
— Я всё знаю, — сказал генерал. — Зайди к своему министру и скажи Главное Оперативное Управление Генерального Штаба заинтересовано Элином. Заодно скажи, что тебе нужно письмо твоему начальству для того, чтобы успокоить «гусей».
Я располагаю подробной информацией о твоей деятельности. Тебе необходимо сейчас получить учёную степень. Твои публикации представляют интерес для науки. Диссертация твоя фактически готова. Тебе осталось только объединить статьи все вместе. Экономический эффект в результате внедрения твоих идей в Элине тоже есть. Я, как ответственный за внедрение новых типов вооружения, планирую открыть специальную лабораторию и считаю, что ты должен быть руководителем. Это должность полковника. Я попрошу Министра Обороны Малиновского, чтобы тебе вначале присвоили звание капитан. Затем через год мы тебе присвоим звание майор. Дальше посмотрим как пойдут дела. После вашей успешной миссии на Северном Полюсе ещё не все пришли в себя. В основном вроде успокоились. По всем вопросам, касающимся лаборатории будешь работать только со мной. Всё является «секретным особой важности».
Забудь что я генерал, а ты капитан. Работа очень серьёзная. Здесь не до субординации. Я для тебя Евгений Трофимович. Встречаться будем у меня на даче. В этом конверте все адреса и телефоны. Как только защитишь диссертацию, звони.
Валентин Михайлович Пролейко, начальник Главного Научно-Технического Управления Министерства Электронной Промышленности, категорически возражал, был против посещения Андреем министра. Ранее, когда экран ещё не работал, Андрей приходил на коллегию министерства каждый четверг, поэтому в его посещении министра ничего необычного, нарушающего субординацию не было.
У В.М. Пролейко были свои особые соображения. Он ими не делился. Пролейко согласился при условии, что он будет присутствовать во время разговора с министром А.И. Шокиным.
Александр Иванович Шокин страдал астмой. В этот день он чувствовал себя неважно, полулежал в кресле и периодически орошал себе полость рта баллончиком с теофедрином.
Однако Андрея он принял доброжелательно. Пожаловался на трудности работы с Министерством Обороны. Рекомендовал Андрею впредь заходить к нему с предложениями, подкреплёнными экономическими расчётами и требуемыми ресурсами для расширения производства.
Андрей сказал, что у него в институте появились проблемы в результате неясных межведомственных отношений.
— Это мы уладим, — сказал Шокин, — Валентин Михайлович, подготовь письмо на имя ректора, я подпишу. Чтобы придать всему партийную окраску, пожалуй, следует подключить моего друга из ЦК КПСС.
Шокин поднял трубку красного телефона.
— Вениамин Игнатьевич, здравствуй! Я опять к тебе пристаю с этим Элином. Тут у меня один из его авторов... Да… Особенно в этом научном мире... Да... Американские дисплеи не хуже наших... Валентин Михайлович подготовит письмо. А ты сделай ещё звонок ректору. Спасибо. Встретимся на футболе. До свидания.
— Заходите! — сказал на прощание Шокин.
Пролейко был чрезвычайно доволен результатами визита. Почему? Для Андрея это осталось загадкой. Он и не пытался её разгадать.
В течение последующих двух недель Андрей напечатал диссертацию и реферат. С помощью плоттера изготовил превосходные цветные плакаты. К нему в помощь подключились сотрудники лаборатории академика Басова. <…>
В Киевском Политехническом Институте Андрея встретили как героя. Как только он появился на кафедре, его пригласили пройти к ректору.
В это время был ректорат. Секретарша по селектору доложила ректору А. С. Плыгунову:
— Александр Сергеевич, Андрей Михайлович в приёмной.
— Андрей Михайлович, зайдите, — раздался голос по селектору.
Андрей вошёл в большой кабинет ректора, где заседали ведущие профессора института и члены ректората.
— Товарищи! — обратился Александр Сергеевич к присутствующим. — Разрешите представить Вам нашего молодого талантливого учёного сотрудника кафедры вычислительной техники нашего института Андрея Михайловича Волохова. Он сделает нам сейчас небольшой доклад о проделанной в Москве работе. Вам достаточно 15 минут, Андрей Михайлович?
— Да, — сказал Андрей.
Андрей за пятнадцать минут изложил принципы работы Элина, включая технические проблемы, которые пришлось преодолеть благодаря прямому доступу к новейшим техническим и научным разработкам Советского Союза. Рассказал о новых идеях, которые удалось проверить в экспериментальной лаборатории академика Басова в Институте Физики Академии Наук СССР.
Андрей сумел построить доклад так, что вызвал живой интерес у присутствующих ведущих учёных Украины.
— У меня есть предложение, — сказал в заключение ректор, — считать выступление Андрея Михайловича предварительным к защите диссертации и поэтому прошу задать соответствующие вопросы.
Вопросов было немного. Те, что были заданы, не были неожиданными для Андрея, он их часто задавал ранее сам себе и ответы у него уже давно были готовы.
Выступили заведующий кафедры радио-технических устройств и заведующий кафедры автоматики и телемеханики.
Выступления были доброжелательными, с высокой оценкой работы проведенной Андреем в Москве.
Андрей сделал аналогичные доклады у себя на кафедре, в институте Кибернетики и в Киевском Государственном Университете.
В университете ему задали довольно много предвзятых вопросов. Андрей был очень доволен этой предвзятостью. Это было то, чего он добивался. Для этой цели он намеренно в докладе допустил несколько смелых высказываний без достаточной аргументации.
Шквал последовавших вопросов позволил глубже осветить проблемы и способы их решения.
После ответа на все вопросы в аудитории воцарилась абсолютная тишина. Присутствующим, включая председательствующего, понадобилось некоторое время, чтобы придти в себя. Андрей выдал несколько оригинальных теоретически подкреплённых решений. Это совпадало с научным направлением кафедры прикладной математики университета.
Наконец наступил день защиты.
К этому времени прошла реорганизация Высшей Аттестационной Комиссии (ВАК) при Совете Министров СССР. Был вскрыт ряд нарушений. Многих официальных лиц привлекли к ответственности. Реорганизация была полезной, однако, как всегда, было введено множество ненужных формальностей, затрудняющих работу. Ужесточились требования к процессу защиты. В частности приветствовалось, когда некоторые защиты заканчивались неудовлетворительно для соискателей.
Андрей безукоризненно доложил результаты своих исследований точно уложившись в 15 минут. В доклад он включил несколько новых результатов исследований, ранее не опубликованных, однако включенных в материалы диссертации. У неподготовленных к такому повороту событий членов Совета это вызвало волну протеста в виде вопросов, выходящих за рамки обсуждаемых проблем.
Андрей ответил на все вопросы, подкрепив их математическими выкладками. Это вызвало у членов Совета раздражение. Этот молодой человек приятной наружности проявляет дерзость! Как раз представляется удобный случай доказать новому ВАКу принципиальность Совета и показать отрицательный результат защиты. Один из профессоров МГУ встал и, исписав первую доску формулами, доказал несостоятельность утверждений Андрея. Другой профессор из Ленинградского Института Точной Механики и Оптики показал противоречивость преобразований проделанных Андреем на основании вычислений, которыми он занял вторую доску.
Андрей оказался перед, казалось, неразрешимой проблемой. Скажите пожалуйста, как это будет выглядеть, когда известные по всей стране учёные доказывают соискателю, что он не прав, пишут об этом на доске, а он вытирает их записи и пишет свои сомнительные заключения. Всё это выглядит не в пользу соискателя.
Андрей увидел сидящих в качестве зрителей своих старых друзей Лёню Седенкова, Володю Загребина и Борю Осина. Несколько нарушая этикет, Андрей подошёл к ним и попросил внести из соседней аудитории доску.
Андрей пояснил членам Совета, что в его частном случае присутствует особый эффект, который обеспечивает ожидаемый результат.
Внесли доску и Андрей, написав несколько уравнений, показал присутствие уникальных условий математически, что не входило в противоречие с теорией предложенной профессором Анатолием Петровичем Тяжиловым из МГУ и Николаем Григорьевичем Понамаревым из Ленинградского Института Точной Механики и Оптики.
Однако это не вызвало у присутствующих одобрения. Каждый человек обладает слабостью. Особой слабостью обладают учёные, особенно когда их корректируют ни кому не известные молодые люди да ещё на Учёном Совете, где каждый из них стремится в основном показать не столько принципиальность сколько свою гениальность.
Открылась дверь и вновь те же друзья Андрея внесли какие-то странные приборы, окутанные паутиной проводов. Установили их на свободном пространстве и подключили в сеть.
Довольно громко зазвучал рок-н-ролл «рок вокруг часов». У маститых учёных членов Совета на лицах проявились приятные выражения и многие начали слегка притопывать ногами. И тут случилось невероятное в пространстве возникла танцующая пара в полосатых костюмах. Пара выглядела вполне естественно. Единственно странным оказалась то, что сквозь танцующую пару можно было пронести предметы, совершенно её не повредив.
— Этим экспериментальным образцом демонстрируется возможность получения динамической голограммы, — резюмировал Андрей.
Последовали выступления оппонентов, членов Совета и присутствующих. Андрей не представлял себе, что человек способен на такое красноречие в произнесении хвалебных слов. Ему стало стыдно.
Результат тайного голосования 17 : 0 в пользу Андрея. Все по очереди подходили к Андрею и пожимали руку. Члены Совета, известные учёные, убеждённые атеисты, материалисты готовы были поверить в существование нечистой силы. Многие трогали себя и прикасались к Андрею для того, чтобы убедиться в том, что это не сон.
Взято: foto-history.livejournal.com
Комментарии (0)
{related-news}
[/related-news]