Памяти школы, церкви и пароходчика Крепиша
---
Поначалу пост обещал быть не шибко информативным — мало где упоминаемое село; заброшенная, но не забытая местными церковь; давным-давно опустевшее здание школы и развалившиеся деревянные постройки оной; и один единственный надгробный камень, сиротливо приютившийся возле церковной ограды. Но именно с этого камня, а точнее с фамилии погребённого под ним, распутался клубок исторических нитей, приведших меня к ныне забытому пароходчику здешнего края — владельцу доморощенной верфи по производству деревянных судов Ф.Е. Крепишу. Итак, в сегодняшнем повествовании будет обо всём сразу: о старинной церкви — на вид словно крепость, спрятавшейся среди деревьев; о заброшенном храме науки, просуществовавшем в селе более века (кстати, выпускником школы был будущий революционер и государственный деятель И.Е. Любимов); и о латыше Крепише, строившим пароходы в собственной усадьбе.
Первая часть рассказа об очередном путешествии в костромской край была посвещена расположенным на берегу реки Неи заброшенной церкви и обезлюдевшему селу Усть-Нея. Во второй части я поведал о деревянном комплексе земской больницы села Унжи (верх. фото). Продолжая движение вдоль берега реки Унжи, из одноимённого села Макарьевского района мы прибываем на окраину деревни Шулево уже Мантуровского района. На картах примыкающее к Шулево запустевшее село именуется как Георгиевск. В старину оно называлось Верховолостным. В XVII в. село входило в состав Унженской осады Галичского уезда. А точнее — Верховской волости, в 1620 г. пожалованной царём Михаилом Романовым своему родственнику боярину И.Н. Романову «за осадное сидение». В 1654 г. бездетный Романов умер, и волость перешла в Дворцовое ведомство. Через несколько лет её земли были разделены на небольшие поместья и розданы за службу «стольникам, стряпчим двора... и жильцам», среди которых значатся князья Вяземские, Шаховской, Ухтомский и др. Со временем село получило второе название — Георгиевское, и вошло в состав Кологривского уезда. На архивном фото запечатлены церковь и церковно-приходская школа в Георгиевском (Верховолостном).
Судя по вымахавшим за многие десятилетия деревьям, скрывающим сегодня храм и школу, выше представленная фотография очень древняя. Внизу мы видим дорогу ведущую к той самой приходской школе, изображённой на фото.
Это она и есть. Совсем не похожа, можно подумать. Однако всё объяснимо.
Пройдя чуть дальше и обогнув с края двухэтажное из силикатного кирпича здание, мы заприметили находящееся в нижней части старинное сооружение. Оно-то и служило изначально первым этажом церковной школы.
Украшением старинных окон служат простые кирпичные рамки. На торцовом фасаде их дополняют полуналичники с маленькими замками и серёжками-каплями.
Первые сведения о школе в Георгиевском относятся к 1868 г. Тогда школа располагалась в крестьянской избе. По сведениям старожилов, школу якобы построил местный пароходчик Крепиш, но в действительности – это легенда, видимо, основанная на надгробие возле церкви. В конце 1880-х по инициативе церковного старосты Крылова Фёдора Ефимовича, управляющего имением княгини Е.Ф. Шаховской-Глебовой-Стрешеневой, началось строительство нового здания школы. 17 октября 1890 г. состоялось торжественное открытие «Георгиевской одноклассной церковно-приходской школы». Ф.Е. Крылов был избран попечителем школы. За парты сели 33 мальчика и 8 девочек из соседних деревень. В 1895 г. старшим учителем назначен Н.В. Готовцев, выпускник Костромской духовной семинарии. На фото: бывш. церковно-приходская школа в сер. XX века.
В 1896 г. при школе открыт учительский класс, его выпускники имели право служить учителями в крестьянских школах грамоты. Как пример, один из выпускников Георгиевской школы с успехом обучал грамоте детей школы Хлябишинской округи, в селе Халбуж (Угоры). Весьма примечательно, что в 1898 г. ещё один выпускник здешней школы в течение года служил помощником учителя в Халбужской школе — то был будущий революционер Исидор Любимов (о ком я напишу чуть ниже). В начале 1970-х здание было надстроено вторым кирпичным этажом и более чем вдвое расширено к северу.
Западнее каменной школы стоит ещё одно школьное здание, построенное в 1920-30-е. В 2002 г. закрытое, но ещё целое (до момента, когда местные распилили его на дрова) деревянное сооружение сегодня выглядит удручающе. Вытянутый, протяжённый объём на главном восточном фасаде усложнён центральным ризалитом. Декор фасадов выдержан в стиле соседней образцовой школы, правда, выполнен несколько проще.
Здание образцовой школы с прилегающим к нему огородом и садом (фото 1970-х).
Это же здание в наши дни (ниж. фото). Образцовая школа, располагавшаяся в деревянном здании в духе эклектики, находится южнее церковной территории. Стены рублены из брёвен и были обшиты тёсом, имитирующем горизонтальный руст (тёс "исчез" в наши дни). Прямоугольные окна заключены в наличники с высоким очельем, украшенным пропильной резьбой.
Центральный ризалит современной школы служит входом.
Проникнув через который, мы лишь подивились полному опустошению здания изнутри.
Каменные ступени лестницы, радиаторы отопления и проч. — всё было вынесено обедневшим населением.
В далёком 1964 г. в школе была организована ученическая производственная бригада. УПБ создавались с целью приобщения молодёжи к труду в колхозном производстве. Причины появления ученических бригад весьма разнообразны. Во-первых, с привлечением школьников к труду решался ряд экономических проблем в сельской местности: уже в школьные годы ребята могли получить профессиональные навыки, освоить сельскохозяйственную технику, проводить исследования. Таким образом, молодежь, пройдя школу ученического производства и получив необходимый опыт, пополняла профессиональные кадры села. Во-вторых, создание ученических производственных бригад соответствовало образовательной политике государства в 1950-е, которая заключалась в установлении постоянной связи школы с производством, теоретического обучения с практикой. В-третьих, данное движение носило воспитательный характер: работа в бригадах формировала инициативность и дисциплинированность, способствовала сплочению детского коллектива, прививала любовь к Родине, труду, земле.
А сейчас пару слов о выпускнике школы. Исидор Евстигнеевич Любимов — революционер, ближайший сподвижник М. Фрунзе, государственный деятель, организатор кооперативного движения (1926-1930 гг.), нарком лёгкой промышленности СССР (1932-1937 гг.) — родился в 1882 г. в семье бедного крестьянина д. Старищево Кологривского уезда Кужбальской волости. С Похвальной грамотой он окончил Георгиевскую церковно-приходскую школу и получил назначение на должность помощника учителя школы в селе Халбуж. В разное время работает учителем в Костроме, в школах Нерехтского уезда. Вскоре как не благонадёжный он был уволен с учительской должности и целиком перешёл на партийную работу. Любимов, заняв высокие должности, всегда заботился о процветании родного края, где тогда была сосредоточена большая часть населения губернии: 46 деревень объединили в себе население более 5 тыс.чел. При активном участии Исидора Евстигнеевича созданы уникальные для тех лет условия для развития экономического и культурного уровня деревни. Шефство над волостью возлагалось на Главный хлопковый комитет. За время своей работы комитет сумел освободить страну от иностранной зависимости по хлопку обычных сортов. При непосредственном участии Любимова и шефов из хлопкового комитета заработали кирпичный завод, маслосырзавод, валяльно-катальное производство и др. Обсуждался вопрос о строительстве картофельного завода и гидроэлектростанции. Сегодня от этих производств не осталось и следа. Российская глубинка испокон веков славилась талантливыми самородками — людьми, душой болеющими за свою Родину, преданными своему делу и народу.
Презанятными оказались надписи бывших учеников. Уже достаточно взрослые люди (30-35 лет) посетив родную школу, на голых стенах оставили памятные царапульки, полные любви, сотканной из воспоминаний школьных лет. Всего в школе обучалось 294 человека.
Не могу не разместить, по сути, уже раритетные фотографии людей, что жили и работали в этом крае. На фото: коллектив учителей Георгиевской школы, 1957 год.
Выпуск 1957 года.
Покинули школьные стены учащиеся. Опустели деревенские дома. Закрылись колхозы и фабрики. Что уж говорить, здесь умирает страна.
В 1977 г. комсомольцы школы поддержали призыв КПСС «С комсомольской путёвкой, с аттестатом зрелости — на вторую целину». Выпускники 10-го класса во главе с комсоргом Г. Разживиной в полном составе остались работать в колхозе им. Горького, мальчики – механизаторами, девочки – операторами машинного доения. На молочной ферме колхоза проводились эксперименты по исследованию поведения крупного рогатого скота! 300 дойных коров костромской породы выпасались на заливных лугах реки, на сеянных лугах, на полях после уборки зерновых культур. Практиковалась пастьба с утра до вечера или в два периода с перерывом на доение коров. Наблюдения касались, преимущественно, социального поведения коров. Регистрируя размещение отдельных животных в стаде, в том числе при рассеянной пастьбе и в «плотном строю», при поворотах и остановках, измеряли оборонительные дистанции животных по отношению к человеку. Здесь же изучали ритмику пастьбы и т.д. Сейчас даже сложно представить, что кто-то будет заниматься подобным вопросом.
Мы же покидаем мёртвый кирпичный дом.
С началом Перестройки запустился необратимый процесс развала страны. В 1999 г. школа в Георгиевском была закрыта, а немногочисленные ученики переведены в одноэтажное деревянное здание школы соседней деревни Леонтьево.
Заприметив недалеко от школы, среди высоченных деревьев старинную церковь, направляемся к ней. Данная местность пестрит неславянскими названиями: селения Халбуж, Ухтубуж, Кужбал; реки Меремша, Вестомша, Воймеж, Тоехта, Лохтога, Кондоба и др. Все они имеют финно-угорские корни. Условно заселение здешнего угорского края славянами можно отнести к XII–XIII вв.. Первый письменный источник, дошедший до нас, «Дозорная книга г. Унжи» 1617 г. описывает уже сложившиеся в этих местах русские поселения. Самыми большими из них были три деревни, имевшие по 5 крестьянских хозяйств; остальные — по 2-3 двора. Все крестьяне были черносошными (платили оброк на «содержание государева двора»). В 1620 г. угорские земли (включая Верховскую волость) были отказаны в вотчину дяде царя Михаила, второму боярину в Московском государстве И.Н. Романову.
Первое упоминание о церкви относится к 1627 г.: церковь «Святаго мученика Георгия Верховской волости в вотчине боярина Ивана Никитича Романова». В 1733 г. «комисар Елизар Петров в поданном в синод. казен. приказ прошении писал: «в Галицкой провинции в Унженском уезде в Верховской волости, в прошлом году построена церковь во имя страстотерпца и вел. муч. Георгия а ныне оная церковь обветшала и божественную службу отправлять нельзя, и прошу вместо той обветшалой во имя его ж вел. муч. Егория повелеть построить церковь новую». В октябре 1735 г. новопостроенная церковь была освящена. Представшая перед нашим взором каменная Георгиевская церковь построена в 1813 г. Сельский храм выстроен в запоздалых формах барокко и отличается своеобразием объёмной композиции: средняя часть трапезной двухэтажная, а колокольня большей частью включена в объём трапезной.
Боковой вход в храм (ныне заколоченный) акцентирован металлическим зонтом на изящных ажурных кронштейнах.
Западный вход колокольни фланкирован арочными нишами-экседрами (полукруглая глубокая ниша).
Через него проходим в нутро церкви. Уцелевшие элементы убранства интерьера (не считая современных икон и стульев) относятся к кон. XIX - нач. XX вв..
Интересно и необычно оформлена арка прохода из трапезной в храм — рамка-наличник, дополненная ордерными деталями и штукатурным орнаментом.
Наиболее достойным внимания из интерьера служат П-образные деревянные хоры.
Мощные хоры опираются на пристенные столбы с косыми брусьями-консолями. Наверх вела винтовая лестница (не сохр.).
Возвращаясь к истории, отмечу, что в нач. XVIII века население здешнего края (уже волость Халбужская) начинает уменьшаться. Причиной тому стали рекрутские наборы и наборы на строительство северной столицы и на её верфи. Пустели деревни и починки, превращаясь в пустоши, которые редко застраивались снова. Большинство богатых помещиков предпочитали жить в Москве или Санкт-Петербурге, изредка беспокоя местных управляющих своими приездами. Урожаи крестьян, сеявших в основном рожь, ячмень и лён, имели средние показатели по уезду, поэтому довольно рано здесь начинает развиваться отходничество. Чтобы принести в дом лишнюю копейку, мужики уходили зимой на «жгонку» (изготовление валенок) в Вологду, Вятку и Н. Новгород.
Несмотря на выгодные транспортные условия — наличие Вятского тракта, пароходное сообщение с Кологривом и Юрьевцем — наибольшие проблемы крестьян были связаны с торговлей. Земская управа не в силах была решить эту задачу. Объявленные две ярмарки в Халбуже (10 вёрст от Георгиевского) не отличались обилием товара и постепенно становились всё малолюднее. Основными товарами на ярмарках и базарах была продукция крестьянского хозяйства, водка из Ветлуги и изделия местных мастеров: корзины, санки, валенки, одежда. Зажиточные крестьяне везли свою продукцию в Мантурово и в Ветлугу, окупая свои транспортные расходы более выгодной продажей и более высокими ценами.
Покинув храм, возле церковной ограды случайно заприметили старинное надгрорбие — «Фёдоръ Егоровичъ Крeпишъ. род. 19 января 1818 г. сконч. 14 мая 1906 г.». Оказалось, что Крепиш весьма примечательная личность.
Ф.Е. Крепиш — латыш лютеранского вероисповедания (возможно, принял православие), капитан корпуса лесничих, окончил лесной институт в СПб. После женитьбы приобрёл в Кологривском уезде два имения: Якутино и Никитино (в трёх верстах от Георгиевского). Его супруга Софья Михайловна, урождённая Верховская, воспитывалась в Московском Екатерининском институте. После окончания которого вышла замуж за влиятельного дворянина Х.Я. Пономарёва, казначея Конвоя Его Императорского Величества, заслужившего именную грамоту Николая I за «неподкупность и честность». Жили они в СПб, покуда Софья не похоронила мужа (умер 24 лет от роду). С детьми она возвратилась в родовую усадьбу (Верховские внесены в шестую часть дворянской родословной книги Костромской губ.), где молодую вдову приметил Фёдор Егорович Крепиш.
В 1849 г. Софья Михайловна венчалась с ним вторым браком. Никитино, расположенное на живописном берегу реки Унжи, стало основным местом проживания четы и их потомства. Чтобы заняться хозяйством, Крепиш подаёт в отставку: в 1853 г. уволен «с мундиром и чином» в звании подполковника. Рядом с усадьбой возникают винокуренный завод и паровая мельница. Прибыль приносили также почтовая станция в Малых Угорах, перевоз через Унжу, и проч. Крепиша неоднократно избирали предводителем дворянства Кологривского уезда. В 1890-1901 гг. — земский начальник 4-го участка уезда. Имел награды: св. Станислава 2-й ст., св. Владимира 4-й ст., св. Анны 2-й ст., знаки отличия о беспорочной службе за 40 и 50 лет. Софья Михайловна прославилась попечительством школы – Халбужского народного училища, содержала за свой счёт помощника учителя. Умерла от рака. Оба супруга, прожив более полувека, похоронены у церкви св. Георгия села Верховолостного.
На фото: товарно-пассажирский пароход «Унжак», 1885 или 1897 гг. постройки.
Но главную память о себе Фёдор Егорович оставил открытием парового судоходства по реке Унже. В 1870-х активные позиции в крае занимает унженское пароходство, в основном специализировавшееся на перевозке леса. Крупнейшими пароходчиками были Ф.Е. Крепиш и Н.Н. Немков. Возле усадьбы Никитино, в заводи была устроена верфь, где хозяйственным способом были выстроены корпуса пароходов: 1885 г. — «Унжа» и «Унжак»; 1892 г. — «Кологривец» (с 1902 г. «Дед»); 1897 г. — «Малоугоры», «Никитино», «Сила»; 1902 г. — «Игрушечка» и ещё один «Кологривец». Пароходы отличались маневренностью и способностью плавать по мелководью вплоть до устья реки Виги. Пароходы Крепиша плавали от ледохода до ледостава по линии Кологрив – Макарьев – Юрьевец-на-Унже.
На фото: команда парохода «Унжак». Август 1892 года.
Товарно-пассажирский пароход «Унжа». Корпус парохода деревянный, в нём были установлены машина и котёл, построенные на заводе Шипова в Костроме. Пароход плавал в основном по одноимённой реке и от её устья до Нижнего Новгорода. Был способен перевезти 16 пассажиров 1-го класса, 40 – 2-го и 100 – 3-го. Он также мог принять на борт 25 тонн груза. В 1914 г. судно переименовано в «Валентин», когда принадлежало торговому дому «Крепишъ Ф.Е. и Преемники».
Из журнала «Русское судоходство» за 1898 г.: «Волгарь» сообщает любопытный документ, свидетельствующий о крайней беспорядочности пассажирского пароходства некоего г-на Крепиша на р. Унже. «Мы, нижеподписавшиеся были посажены пароходом „Унжа" в гор. Макарьеве (Костром, губ.) до города Нижнего-Новгорода и нам выданы проездные билеты. Но когда пароход „Унжа" дошел до деревни Заречья (ниже г. Макарьева 6 верст), то командир парохода заявил, что он дальше идти не может, по мелководью. Командир стал просить пассажиров идти на другой пароход „Кологривец", принадлежащий тоже Фёдору Егоровичу Крепиш. В виду крайности мы пошли пешком до этого другого парохода, по болотам. И пройдя расстояние около 4-х верст, явились на „Кологривца" все по колена и по пояс в грязи. Пароход „Кологривец" отвалил в 12 час. дня, приняв всех пассажиров, и шёл до пристани Козлова десять часов, где положил два пятерика дров, затем отошёл ещё не более пяти верст и встал на якорь ночевать. Мы спросили командира: „почему вы не идёте?". Он заявил, что идти не может до утра... Между тем, стоять не было никакой причины: на реке ночью не было ни одного плывущего плота, не было тумана или дождя; ночь стояла вполне светлая и идти была полная возможность. Оставалось предположить, что „Кологривец" не мог идти потому, что командир парохода — студент без всякой подготовки речного плавания, Константин Владимирович Андреев, 22 лет, a старший лоцман Николай Иванов 60-ти летний старик, который ничего не видит... Таким образом, поехав на пароходах г. Крепиш, мы испытали два удовольствия: шли пешком по болоту и потеряли дорогое время на остановке... У всех нас срочное дело: отправлены леса, которые сошли к месту назначения; нас ждут там рабочие для расчёта. Мы просили командира послать за лошадьми, но он в этом отказал. От гор. Макарьева 1-го же июня отвалили ещё три пассажирских парохода до Юрьевца: Духинова, Немкова и бр. Смирновых: все три парохода пошли мимо нас своевременно». Стоит документ за 12-ю подписями пассажиров: лесопромышленников и лесоторговцев Юрьевца, Пучежа и села Бор, а также коммерсантов из Н.Новгорода. На фото: «Кологривец. п-во Ф.Е. Крепишъ и П».
На рубеже XIX - XX вв. церковная территория со старым кладбищем была обнесена каменной оградой с воротами (не сохр.) и калиткой. Через сохранившуюся калитку ограды мы и покидаем сей погост, а с ним остаются позади заброшенные и разрушенные школьные здания. Но мы уносим память о древнем месте (первая церковь ставлена здесь всё-таки более пяти столетий назад), уносим память о советской школе и её выпускниках, что поднимали жизнь в крае, уносим память о забытом всеми пароходчике Крепише. Обо всём этом память канула в лету, но, надеюсь, какое-то время она сохранится на страничках моего журнала.
При создании поста использованы следующие источники:
- сайт GENi «Фёдор Егорьевич Крепиш»
- статья Королёвой В.А. «Школа моя деревянная»
- С.Н. Торопов «Земля Угорская», «История православных приходов Мантуровской земли»
- МУ ЦБС Нейского района «Любимов Исидор Евстигнеевич»
- Православные храмы Костромской губернии
- семейный архив Готовцевых
- каталог Памятники Архитектуры Костромской области. вып. V
- История производственной бригады
- материалы конференции Кострома, 15-16 марта 2012 г. «Романовские чтения»
- «Справочник по пассажирским судам бассейна Волги»
- «Водный транспорт»
- «Речная старина»
Взято: ru-abandoned.livejournal.com
Комментарии (0)
{related-news}
[/related-news]