Что убило, и кто убил старое искусство
---
Готовая к употреблению Тайна в трех частях
Есть один художник, которого ненавидят больше, чем Радко, его ненавидят абсолютно. Его называют убийцей искусства. Ну что же, можно и так сказать, действительно можно. Потому, что с легкой руки Дюшана искусство – окно в мир, которому и так потихоньку приходил конец, умерло окончательно и неизбежно. Взамен пришло другое – ведь свято место пусто не бывает.
Что было главным в искусстве до начала ХХ века? Изобразительность. Созерцательность – ах, как прекрасно! И эмпатия.
Запрос на созерцательность с лихвой покрывает Ее Величество Фотография – там все правильно и по желанию прекрасно.
Эмпатия никуда не делась. Эмоции стали раскованней, глубже и даже страшнее, а сопереживать им стало легче.
Но появилось еще что-то: полная и абсолютная изобразительность, настолько абсолютная, что изображение просто совпадает с самим предметом изображения, а это то, что было Дюшаном названо реди-мейд.
Вообще, тут есть сложности. Ни один из перечисленных и знаменитых реди-мейдов Дюшана реди-мейдом не является.
Но дело не в чистоте жанра, а в радикальности идеи. Идеи, что купленный или там найденный и выставленный объект является предметом искусства.
И придумал эту идею Дюшан, что, с учетом ее несколько отдельного бытования от работ и проблематики, существующей в этих работах, и, опять же, их дальнейшего бытования («Фонтан»), поднимает его прямо-таки до высот концептуализма, одним из праотцев которого он и является. В 1921-м году он вместо работы отправил на выставку заменяющую ее телеграмму.
Дюшану удалось сделать то, что никто и никогда еще не делал. Дюшан стал новатором очень редкого вида – у него есть куча последователей, но нет ни одного предшественника.
Когда кончилась война, Дюшан из Нью-Йорка вернулся во Францию, где уже вовсю действовали дадаисты. Почувствовав с ними непереносимое родство душ и умов, он активно влился в их ряды.
В дадаистах же Дюшан вместе с Ман Рэем создал серию фотографий, где он выступал в качестве женщины. Роза Селяви
Это первый случай персонажности в современном искусстве. Ее именем Дюшан подписывал свои работы, вводил это имя в названия объектов и т.д. Т.е это не банальное переодевание, это выступление от имени другого.
Роза Селяви
Потом, в 1923 Дюшан ушел из искусства, казалось, что навсегда. Он заявил, что современное искусство попало в зависимость от бизнеса и, что самое ужасное, оказалось принятым буржуазией. (Я об этом совсем недавно писала).
Как выяснилось после его смерти, он не совсем молчал. Оказывается, он 18 лет делал большую инсталляцию под названием Étant donnés.
И опять он поразил мир.
Это инсталляция, состоящая из диорамы за дверью, где представлен совершенно пластмассовый, идиллический пейзаж. Посреди пейзажа – голая баба с картины Курбе «Рождение мира» в зеркальном отражении. Смотреть диараму можно только через две дырочки в двери. Что значит весь этот гламур с вуайеризмом – не знает никто, интерпретаций – масса, что, видимо, было заложено в работу. Перед дверью обычно стоит очередь за посмотреть.
Работа эта находится в художественном музее Филадельфии. В музее всего – японская керамика, коллекция средневековых доспехов, китайская скульптура, ранний Ренессанс, импрессионисты.
Дюшан собрал для этого музея практически все свои работы.
Этим он вписал свое творчество в историю мирового искусства, уравнял его с ним. В самом деле, если достойна музея какая-нибудь корейская средневековая фарфоровая чаша для полоскания рук, то почему в этом же музее не может стоять писсуар начала XX века?
Дюшан – типичный интеллектуал, создавший и воплотивший собой тип современного художника. Он первый стал работать мозгами, а не руками
Это с него пошла идея, что художник – это не обязательно живописец
Убийцами старого выступили два художника: Дюшан и Малевич. А, старое искусство убила новая идея. Та самая идея, которая захватила современный мир: думать над работами, смотреть не только глазами, но и мозгами. А поскольку искусство - «способ мышления образами», то это прижилось. И мир искусства больше никогда не станет прежним.
С моим языком в моей щеке
1959
Мел и карандаш на
бумаге
25X12X5,1cm
Центр Жоржа Помпиду - Париж Молитва Роберта Лебеля
Есть один художник, которого ненавидят больше, чем Радко, его ненавидят абсолютно. Его называют убийцей искусства. Ну что же, можно и так сказать, действительно можно. Потому, что с легкой руки Дюшана искусство – окно в мир, которому и так потихоньку приходил конец, умерло окончательно и неизбежно. Взамен пришло другое – ведь свято место пусто не бывает.
Что было главным в искусстве до начала ХХ века? Изобразительность. Созерцательность – ах, как прекрасно! И эмпатия.
Запрос на созерцательность с лихвой покрывает Ее Величество Фотография – там все правильно и по желанию прекрасно.
Эмпатия никуда не делась. Эмоции стали раскованней, глубже и даже страшнее, а сопереживать им стало легче.
Но появилось еще что-то: полная и абсолютная изобразительность, настолько абсолютная, что изображение просто совпадает с самим предметом изображения, а это то, что было Дюшаном названо реди-мейд.
Вообще, тут есть сложности. Ни один из перечисленных и знаменитых реди-мейдов Дюшана реди-мейдом не является.
Но дело не в чистоте жанра, а в радикальности идеи. Идеи, что купленный или там найденный и выставленный объект является предметом искусства.
И придумал эту идею Дюшан, что, с учетом ее несколько отдельного бытования от работ и проблематики, существующей в этих работах, и, опять же, их дальнейшего бытования («Фонтан»), поднимает его прямо-таки до высот концептуализма, одним из праотцев которого он и является. В 1921-м году он вместо работы отправил на выставку заменяющую ее телеграмму.
Дюшану удалось сделать то, что никто и никогда еще не делал. Дюшан стал новатором очень редкого вида – у него есть куча последователей, но нет ни одного предшественника.
Когда кончилась война, Дюшан из Нью-Йорка вернулся во Францию, где уже вовсю действовали дадаисты. Почувствовав с ними непереносимое родство душ и умов, он активно влился в их ряды.
В дадаистах же Дюшан вместе с Ман Рэем создал серию фотографий, где он выступал в качестве женщины. Роза Селяви
Это первый случай персонажности в современном искусстве. Ее именем Дюшан подписывал свои работы, вводил это имя в названия объектов и т.д. Т.е это не банальное переодевание, это выступление от имени другого.
Роза Селяви
Потом, в 1923 Дюшан ушел из искусства, казалось, что навсегда. Он заявил, что современное искусство попало в зависимость от бизнеса и, что самое ужасное, оказалось принятым буржуазией. (Я об этом совсем недавно писала).
Как выяснилось после его смерти, он не совсем молчал. Оказывается, он 18 лет делал большую инсталляцию под названием Étant donnés.
И опять он поразил мир.
Это инсталляция, состоящая из диорамы за дверью, где представлен совершенно пластмассовый, идиллический пейзаж. Посреди пейзажа – голая баба с картины Курбе «Рождение мира» в зеркальном отражении. Смотреть диараму можно только через две дырочки в двери. Что значит весь этот гламур с вуайеризмом – не знает никто, интерпретаций – масса, что, видимо, было заложено в работу. Перед дверью обычно стоит очередь за посмотреть.
Работа эта находится в художественном музее Филадельфии. В музее всего – японская керамика, коллекция средневековых доспехов, китайская скульптура, ранний Ренессанс, импрессионисты.
Дюшан собрал для этого музея практически все свои работы.
Этим он вписал свое творчество в историю мирового искусства, уравнял его с ним. В самом деле, если достойна музея какая-нибудь корейская средневековая фарфоровая чаша для полоскания рук, то почему в этом же музее не может стоять писсуар начала XX века?
Дюшан – типичный интеллектуал, создавший и воплотивший собой тип современного художника. Он первый стал работать мозгами, а не руками
Это с него пошла идея, что художник – это не обязательно живописец
Убийцами старого выступили два художника: Дюшан и Малевич. А, старое искусство убила новая идея. Та самая идея, которая захватила современный мир: думать над работами, смотреть не только глазами, но и мозгами. А поскольку искусство - «способ мышления образами», то это прижилось. И мир искусства больше никогда не станет прежним.
С моим языком в моей щеке
1959
Мел и карандаш на
бумаге
25X12X5,1cm
Центр Жоржа Помпиду - Париж Молитва Роберта Лебеля
Взято: tanjand.livejournal.com
Комментарии (0)
{related-news}
[/related-news]