Добро напоказ
---
Татьяна Ивановна оказалась просто зловредной бабкой. И все, что она творила, было вполне осознанным вредительством. А началось все со Шпрота: тощего серого пса, абсолютнейшего страшилища и безродного злодея...
Ольга Максимовна пнула ногой одну кошачью мисочку, брезгливо перешагнула другую.
«Нет, пора навестить нашу любительницу животных еще раз! Не понимает она слов!» — подумала она.
И отодвигая ветки, пошла вдоль дома к подъезду. Горя праведным гневом, вдавила кнопку звонка и для убедительности провозгласила, видимо подражая полицейским:
— Татьяна Ивановна, откройте немедленно, у меня к вам серьезный разговор!
*****
Около года назад Ольга Максимовна стала старшей по подъезду. Когда-то таких называли управдомами. Но старое название ей не нравилось. Как-то неубедительно оно звучало, слишком по-доброму. Не было в нем официальности и силы.
Так казалось Ольге Максимовне. Она же современная, боевая пенсионерка с активной жизненной позицией! А управдом ей рисовался эдаким седеньким добрым старичком, почему-то обязательно в валенках...
Надо сказать, что ее новая должность в первую очередь была спасением для самой Ольги Максимовны. Она просто изнемогала от безделья на пенсии. Может, даже на работу бы вернулась...
Но, во-первых, здоровье уже не то, а во-вторых, и это было самое обидное, не очень-то обрадовались бы ее возвращению недавние коллеги.
Поэтому Ольга Максимовна бросила все свои силы на обустройство вверенного ей подъезда. И очень в этом преуспела, надо сказать.
Ах, как она самозабвенно ругалась с управляющей компанией, когда неразумные ремонтники попытались выкрасить лестницу в тоскливый болотный цвет.
Даже вспомнить приятно. И, конечно, Ольга Максимовна победила. Теперь все жильцы любовались веселеньким желтеньким колором. А между этажами на стенах красовались и радовали глаз ромашки, нарисованные местным талантом, художником Семеном Петровичем.
Она боролась с нерадивыми уборщицами, вскакивая для этого ни свет ни заря, чтобы проконтролировать их работу. И добилась-таки идеальной чистоты в подъезде.
А кроме того, именно благодаря неугомонной Ольге Максимовне на лестничных клетках появились цветочки. Она собственноручно ходила по квартирам и просила хозяек поделиться растениями на общее благо.
Позвонила даже в квартиру на первом этаже, где жила Татьяна Ивановна. Нелюдимая, одинокая и хмурая.
— Здравствуйте, уважаемая, — зачастила Ольга Максимовна, как только дверь приоткрылась. — В озеленении подъезда не желаете ли поучаствовать? Может, у вас есть какое-нибудь не слишком капризное растеньице?
На удивление, Татьяна Ивановна кивнула:
— А чего же не быть? Есть. Вы здесь подождите, сейчас вынесу, — она невежливо прикрыла дверь перед носом Ольги Максимовны.
Через минуту вернулась с ведерком из-под майонеза, в котором торчал... одуванчик. Желтый, высокий, с резными листиками.
— Это что? — изумилась Ольга Максимовна.
— Цветок. Очень даже неприхотливый, симпатичный. Зовут одуванчиком. Неужто не встречали раньше?
— Не надо! — выдавила Ольга Максимовна.
Татьяна Ивановна только пожала плечами:
— Как хотите...
*****
«Вот издевается она надо мной или просто сумасшедшая?» — размышляла Ольга Максимовна, поднимаясь к себе на пятый этаж.
Но через некоторое время версия про сумасшествие у нее отпала. Татьяна Ивановна оказалась просто зловредной бабкой. И все, что она творила, было вполне осознанным вредительством...
Началось все со Шпрота: тощего серого пса, абсолютнейшего страшилища и безродного злодея.
Откуда он взялся, Ольга Максимовна не знала. Просто однажды, проходя мимо квартиры Татьяны Ивановны, услышала лай. А после увидела, как мрачная бабулька выгуливает пса на улице. При этом воркует с ним словно с ласковым котенком:
— Делай свои дела, Шпротик, и пойдем домой обедать. Я сегодня тебе вкусненького дам.
Конечно, Ольга Максимовна не удержалась и подошла высказать свое возмущение. Мало того, что эта бабка котов у себя под окном подкармливает, так теперь еще такого опасного зверя в квартире завела.
А вдруг она его однажды не удержит? Пес хоть и тощий, но крупный. Вырвется из рук хозяйки и покусает кого-нибудь.
— Татьяна Ивановна, откуда вы это взяли? — Ольга Максимовна ткнула пальцем в сторону Шпрота.
— Нашла! — буркнула та.
— То есть вы притащили дикую зверюгу домой и угрожаете безопасности жильцов? — прокурорским тоном поинтересовалась Ольга Максимовна.
— Он когда-то домашним был. Я его с ошейником нашла, — соизволила объяснить Татьяна Ивановна. — Даже с десяток объявлений расклеила, наивная оптимистка. Конечно, никто его не искал. Вот и оставила бедолагу себе.
— Ну вот почему вы такая? — возмутилась Ольга Максимовна. — Кошек бездомных кормите, хоть я сто раз просила этого не делать. От них одна зараза и грязь!
Теперь еще этот! Ну, хочется пожалеть кого-то, пожалейте людей. Я вот перевожу деньги в детский дом. По чуть-чуть, но регулярно. Если бы вы ходили на собрания жильцов, то знали бы об этом.
Татьяна Ивановна посмотрела на Ольгу Максимовну исподлобья:
— Помогаю кому хочу. И не трублю об этом на ваших глупых собраниях!
Ольга Максимовна аж задохнулась:
— Да вы просто озлобленная старуха! Людей не любите.
— Не люблю, — согласилась Татьяна Ивановна и пошла к парадной.
Шпрот послушно семенил следом.
*****
Ольга Максимовна обиду не простила:
«Ну ничего, я жильцов на тебя натравлю, старая ты брюзга. Заявление напишем коллективное, что твой пес представляет угрозу! Очистим наш образцово-показательный подъезд!» — строила она планы мести.
Но для начала надо было разобраться с кошками. Вот опять эти миски под своим окном расставила. Сумасшедшая любительница котов, собак и одуванчиков.
Пусть никто не ходит вдоль дома из-за буйной растительности. Зараза преград не знает, ей кусты не помеха. Ольга Максимовна направилась прямиком к нарушительнице общественного порядка.
Когда Татьяна Ивановна открыла дверь, Ольга Максимовна отодвинула ее плечом и просочилась в квартиру. Шпрот зарычал. Ему не понравилось такое панибратство.
— Я требую убрать миски! — Ольга Максимовна потрясла пальцем перед носом у Татьяны Ивановны, проигнорировав недовольство Шпрота. — Ваше безумие становится опасным для окружающих. То, что вы выращиваете сорняки на подоконнике, дело ваше. Но бездомные кошки — рассадник заразы. А этот пес вообще свирепое чудовище. Вон как рычит.
— Он рычит, потому что вы руками у меня перед носом размахиваете и угрожаете, — парировала Татьяна Ивановна. — А кошки вообще никому не мешают. Даже в ваш образцовый подъезд не заходят. Так что идите вы подобру-поздорову, Ольга Максимовна, и оставьте меня в покое.
— Ну ничего, я привлеку общественность! — пообещала Ольга Максимовна.
Перешагнула порог и едва не схлопотала захлопнувшейся дверью по пятой точке...
Общественность, правда, почему-то не жаждала расправы с угрюмой Татьяной Ивановной. Никто не схватился немедля за факелы и топоры.
Поэтому Ольга Максимовна решила к очередному собранию жильцов подготовить пламенную речь: найти в интернете факты о покусанных собаками и зараженных котами. Может, тогда жильцы проникнутся и помогут повлиять на Татьяну Ивановну.
Когда до собрания оставалась пара дней и доклад был почти готов, а Ольга Максимовна уже лелеяла надежду на скорое отмщение, в ее планы вмешалась судьба...
*****
Татьяна Ивановна тем сентябрьским вечером вышла на прогулку со Шпротом. Пес вертелся рядом, но вдруг остановился у темных зарослей кустов и настойчиво потянул поводок.
— Ты чего это, Шпротик? — поинтересовалась Татьяна Ивановна. — Вкусное чего унюхал? Брось. Пойдем, я тебя дома печеночкой угощу.
Обычно обещание печеночки всегда работало. Шпрот выучил это вкусное слово и знал, что хозяйка не обманет. Раз обещала, то обязательно угостит. Поэтому не вредничал.
Но не в этот раз. Сегодня он настойчиво тянул поводок к зарослям.
— Ну ладно, давай посмотрим, что там, — согласилась Татьяна Ивановна.
Она подошла к кустам и вдруг увидела: из травы торчали ноги, обутые в знакомые стоптанные кроссовки, заляпанные краской.
— Семен? — прошептала Татьяна Ивановна и схватилась за сердце.
Но тут же взяла себя в руки — некогда в обморок падать. Нужно помочь соседу-художнику, пока еще не поздно. Она очень надеялась, что не поздно. Слабый стон, раздавшийся из кустов, обрадовал ее.
Татьяна Ивановна заторопилась, наклонилась, всмотрелась в темноту. Семен Петрович лежал навзничь на границе травы и зарослей акации. Лицо белое, даже сумерки этого не скрывали.
— Семен, я сейчас, — Татьяна Ивановна, словно по наитию стянула с себя кофту, скатала в валик и подсунула художнику под голову. Потом полезла в сумку за телефоном.
— Это что тут у нас происходит? — раздалось сверху.
Татьяна Ивановна подняла голову: над ней, грозно уперев руки в бока, стояла Ольга Максимовна.
— Помогите! Семен вот...
— Вижу, — поморщилась Ольга Максимовна. — Надрался и валяется в кустах! Вот уж не ожидала от нашего творца такого. Надо, похоже, в полицию звонить. Пусть приедут заберут...
— Да нет же! Что же ты, слепая, не видишь — плохо человеку! — от злости Татьяна Ивановна перешла на ты.
— Вы мне не тыкайте. Есть желание с алкашом возиться, возитесь. Только живей. Я за хлебом. Когда пойду обратно, если он будет здесь разлеживаться, обещаю — вызову полицию! — Ольга Максимовна застучала каблуками в сторону магазина.
Тем временем Татьяна Ивановна, наконец, нашла телефон:
— Скорая? Приезжайте! Человеку плохо. Адрес...
Когда Ольга Максимовна вернулась к парадной, Семена уже увезли.
— Вовремя успели, — сказал Татьяне Ивановне врач. — Спасли жизнь человеку.
— Так это все он! — та погладила Шпрота. — Учуял соседа и меня буквально на веревке притащил!
— Молодец, пес! — похвалил врач. — Благодаря тебе все с вашим Семеном Петровичем хорошо будет.
Шпрот махнул хвостом, Татьяна Ивановна облегченно вздохнула, они проводили скорую и пошли домой...
*****
Ольга Максимовна торопилась на собрание жильцов, как предводитель и вдохновитель. Праведный гнев клокотал в груди. Речь была подготовлена огненная и прямо просилась наружу.
Очень ее порадовало то, что жильцов сегодня на собрание явилось много... Правда, лица у них были какие-то странные. Недобрые лица. Ну, да ладно.
— Здравствуйте! Вы давно меня знаете! Я всегда борюсь за качественную жизнь людей! Улучшаю наш быт, а еще, чем могу, помогаю детям из детского дома! — с места в карьер провозгласила Ольга Максимовна.
Собрание заволновалось, загудело. Она восприняла это, как добрый знак, и продолжила:
— Поэтому прошу сегодня с особой серьезностью отнестись к поступкам одной несознательной гражданки нашего с вами подъезда!
— Отнесемся! Непременно отнесемся! — раздался мужской голос. — Мы эту равнодушную поганку поставим на место!
Ольга Максимовна удивленно посмотрела на говорящего:
— А вы, вроде, не из нашего дома, мужчина...
— Я — нет. Зато Семен Петрович из вашего. Художник. Помните такого? А я его брат! И если бы не ваша замечательная соседка, Татьяна Ивановна, да пес ее умнейший, то не было бы уже Семена в живых.
Да чего я вам рассказываю. Вы же мимо проходили. В полицию его, помнится, сдать хотели. Наверное, за то, что у брата сердечный приступ в неурочном месте случился.
Толпа грозно загудела.
— Слава богу, братишка оклемался, сейчас с ним сын. А я вот решил на ваше собрание наведаться, да в глаза тебе посмотреть! Детишкам помогаешь? За благо людей борешься? Да, нечего сказать, героиня! — распалялся брат Семена Петровича. — Раз в год копеечку в детский дом перевести, да цветочками подоконники украсить — подвиг.
Да еще все это напоказ. Вот, мол, я какая молодец, о человеках забочусь! А вот когда нужно было действительно помочь, ты пальцем о палец не ударила. Алкашом моего брата объявила. Эх ты! Побрякушка звонкая! Блеск один, а пользы чуть!
Наконец он выдохся и сел. Ольга Максимовна молчала. Нечего было ей сказать этим людям. Она положила на стол листки с подготовленной пламенной речью и вышла за дверь...
*****
Надо ли говорить, что Татьяне Ивановне никто больше слова не сказал, про то, что она подкармливает бездомных кошек.
Наоборот, через несколько дней под окнами ее квартиры, в лысеющих зарослях кустов появился навес над импровизированной кошачьей столовой. А еще несколько теплых домиков.
Правда, жить в них пока почти некому. Двух кошек внезапно удочерили одинокие жительницы подъезда, а одного кота забрал к себе вышедший из больницы Семен Петрович.
Ей даже предложили занять место Ольги Максимовны. Но Татьяна Ивановна вежливо отказалась:
— Не умею я с людьми... Мне животные ближе.
Так что место старшей по подъезду пока остается свободным. Но из-за этого переживать не стоит. Обязательно найдется хороший человек на эту должность.
А вот из-за чего стоит переживать, так это из-за фигуры Шпрота. Благодарные жильцы надарили ему столько вкусняшек, что у него есть все шансы растолстеть до безобразия.
Татьяна Ивановна старается следить за этим. Но иногда покупается на Шпротов умильный взгляд.
Автор АЛЁНА СЛЮСАРЕНКО
Ольга Максимовна пнула ногой одну кошачью мисочку, брезгливо перешагнула другую.
«Нет, пора навестить нашу любительницу животных еще раз! Не понимает она слов!» — подумала она.
И отодвигая ветки, пошла вдоль дома к подъезду. Горя праведным гневом, вдавила кнопку звонка и для убедительности провозгласила, видимо подражая полицейским:
— Татьяна Ивановна, откройте немедленно, у меня к вам серьезный разговор!
*****
Около года назад Ольга Максимовна стала старшей по подъезду. Когда-то таких называли управдомами. Но старое название ей не нравилось. Как-то неубедительно оно звучало, слишком по-доброму. Не было в нем официальности и силы.
Так казалось Ольге Максимовне. Она же современная, боевая пенсионерка с активной жизненной позицией! А управдом ей рисовался эдаким седеньким добрым старичком, почему-то обязательно в валенках...
Надо сказать, что ее новая должность в первую очередь была спасением для самой Ольги Максимовны. Она просто изнемогала от безделья на пенсии. Может, даже на работу бы вернулась...
Но, во-первых, здоровье уже не то, а во-вторых, и это было самое обидное, не очень-то обрадовались бы ее возвращению недавние коллеги.
Поэтому Ольга Максимовна бросила все свои силы на обустройство вверенного ей подъезда. И очень в этом преуспела, надо сказать.
Ах, как она самозабвенно ругалась с управляющей компанией, когда неразумные ремонтники попытались выкрасить лестницу в тоскливый болотный цвет.
Даже вспомнить приятно. И, конечно, Ольга Максимовна победила. Теперь все жильцы любовались веселеньким желтеньким колором. А между этажами на стенах красовались и радовали глаз ромашки, нарисованные местным талантом, художником Семеном Петровичем.
Она боролась с нерадивыми уборщицами, вскакивая для этого ни свет ни заря, чтобы проконтролировать их работу. И добилась-таки идеальной чистоты в подъезде.
А кроме того, именно благодаря неугомонной Ольге Максимовне на лестничных клетках появились цветочки. Она собственноручно ходила по квартирам и просила хозяек поделиться растениями на общее благо.
Позвонила даже в квартиру на первом этаже, где жила Татьяна Ивановна. Нелюдимая, одинокая и хмурая.
— Здравствуйте, уважаемая, — зачастила Ольга Максимовна, как только дверь приоткрылась. — В озеленении подъезда не желаете ли поучаствовать? Может, у вас есть какое-нибудь не слишком капризное растеньице?
На удивление, Татьяна Ивановна кивнула:
— А чего же не быть? Есть. Вы здесь подождите, сейчас вынесу, — она невежливо прикрыла дверь перед носом Ольги Максимовны.
Через минуту вернулась с ведерком из-под майонеза, в котором торчал... одуванчик. Желтый, высокий, с резными листиками.
— Это что? — изумилась Ольга Максимовна.
— Цветок. Очень даже неприхотливый, симпатичный. Зовут одуванчиком. Неужто не встречали раньше?
— Не надо! — выдавила Ольга Максимовна.
Татьяна Ивановна только пожала плечами:
— Как хотите...
*****
«Вот издевается она надо мной или просто сумасшедшая?» — размышляла Ольга Максимовна, поднимаясь к себе на пятый этаж.
Но через некоторое время версия про сумасшествие у нее отпала. Татьяна Ивановна оказалась просто зловредной бабкой. И все, что она творила, было вполне осознанным вредительством...
Началось все со Шпрота: тощего серого пса, абсолютнейшего страшилища и безродного злодея.
Откуда он взялся, Ольга Максимовна не знала. Просто однажды, проходя мимо квартиры Татьяны Ивановны, услышала лай. А после увидела, как мрачная бабулька выгуливает пса на улице. При этом воркует с ним словно с ласковым котенком:
— Делай свои дела, Шпротик, и пойдем домой обедать. Я сегодня тебе вкусненького дам.
Конечно, Ольга Максимовна не удержалась и подошла высказать свое возмущение. Мало того, что эта бабка котов у себя под окном подкармливает, так теперь еще такого опасного зверя в квартире завела.
А вдруг она его однажды не удержит? Пес хоть и тощий, но крупный. Вырвется из рук хозяйки и покусает кого-нибудь.
— Татьяна Ивановна, откуда вы это взяли? — Ольга Максимовна ткнула пальцем в сторону Шпрота.
— Нашла! — буркнула та.
— То есть вы притащили дикую зверюгу домой и угрожаете безопасности жильцов? — прокурорским тоном поинтересовалась Ольга Максимовна.
— Он когда-то домашним был. Я его с ошейником нашла, — соизволила объяснить Татьяна Ивановна. — Даже с десяток объявлений расклеила, наивная оптимистка. Конечно, никто его не искал. Вот и оставила бедолагу себе.
— Ну вот почему вы такая? — возмутилась Ольга Максимовна. — Кошек бездомных кормите, хоть я сто раз просила этого не делать. От них одна зараза и грязь!
Теперь еще этот! Ну, хочется пожалеть кого-то, пожалейте людей. Я вот перевожу деньги в детский дом. По чуть-чуть, но регулярно. Если бы вы ходили на собрания жильцов, то знали бы об этом.
Татьяна Ивановна посмотрела на Ольгу Максимовну исподлобья:
— Помогаю кому хочу. И не трублю об этом на ваших глупых собраниях!
Ольга Максимовна аж задохнулась:
— Да вы просто озлобленная старуха! Людей не любите.
— Не люблю, — согласилась Татьяна Ивановна и пошла к парадной.
Шпрот послушно семенил следом.
*****
Ольга Максимовна обиду не простила:
«Ну ничего, я жильцов на тебя натравлю, старая ты брюзга. Заявление напишем коллективное, что твой пес представляет угрозу! Очистим наш образцово-показательный подъезд!» — строила она планы мести.
Но для начала надо было разобраться с кошками. Вот опять эти миски под своим окном расставила. Сумасшедшая любительница котов, собак и одуванчиков.
Пусть никто не ходит вдоль дома из-за буйной растительности. Зараза преград не знает, ей кусты не помеха. Ольга Максимовна направилась прямиком к нарушительнице общественного порядка.
Когда Татьяна Ивановна открыла дверь, Ольга Максимовна отодвинула ее плечом и просочилась в квартиру. Шпрот зарычал. Ему не понравилось такое панибратство.
— Я требую убрать миски! — Ольга Максимовна потрясла пальцем перед носом у Татьяны Ивановны, проигнорировав недовольство Шпрота. — Ваше безумие становится опасным для окружающих. То, что вы выращиваете сорняки на подоконнике, дело ваше. Но бездомные кошки — рассадник заразы. А этот пес вообще свирепое чудовище. Вон как рычит.
— Он рычит, потому что вы руками у меня перед носом размахиваете и угрожаете, — парировала Татьяна Ивановна. — А кошки вообще никому не мешают. Даже в ваш образцовый подъезд не заходят. Так что идите вы подобру-поздорову, Ольга Максимовна, и оставьте меня в покое.
— Ну ничего, я привлеку общественность! — пообещала Ольга Максимовна.
Перешагнула порог и едва не схлопотала захлопнувшейся дверью по пятой точке...
Общественность, правда, почему-то не жаждала расправы с угрюмой Татьяной Ивановной. Никто не схватился немедля за факелы и топоры.
Поэтому Ольга Максимовна решила к очередному собранию жильцов подготовить пламенную речь: найти в интернете факты о покусанных собаками и зараженных котами. Может, тогда жильцы проникнутся и помогут повлиять на Татьяну Ивановну.
Когда до собрания оставалась пара дней и доклад был почти готов, а Ольга Максимовна уже лелеяла надежду на скорое отмщение, в ее планы вмешалась судьба...
*****
Татьяна Ивановна тем сентябрьским вечером вышла на прогулку со Шпротом. Пес вертелся рядом, но вдруг остановился у темных зарослей кустов и настойчиво потянул поводок.
— Ты чего это, Шпротик? — поинтересовалась Татьяна Ивановна. — Вкусное чего унюхал? Брось. Пойдем, я тебя дома печеночкой угощу.
Обычно обещание печеночки всегда работало. Шпрот выучил это вкусное слово и знал, что хозяйка не обманет. Раз обещала, то обязательно угостит. Поэтому не вредничал.
Но не в этот раз. Сегодня он настойчиво тянул поводок к зарослям.
— Ну ладно, давай посмотрим, что там, — согласилась Татьяна Ивановна.
Она подошла к кустам и вдруг увидела: из травы торчали ноги, обутые в знакомые стоптанные кроссовки, заляпанные краской.
— Семен? — прошептала Татьяна Ивановна и схватилась за сердце.
Но тут же взяла себя в руки — некогда в обморок падать. Нужно помочь соседу-художнику, пока еще не поздно. Она очень надеялась, что не поздно. Слабый стон, раздавшийся из кустов, обрадовал ее.
Татьяна Ивановна заторопилась, наклонилась, всмотрелась в темноту. Семен Петрович лежал навзничь на границе травы и зарослей акации. Лицо белое, даже сумерки этого не скрывали.
— Семен, я сейчас, — Татьяна Ивановна, словно по наитию стянула с себя кофту, скатала в валик и подсунула художнику под голову. Потом полезла в сумку за телефоном.
— Это что тут у нас происходит? — раздалось сверху.
Татьяна Ивановна подняла голову: над ней, грозно уперев руки в бока, стояла Ольга Максимовна.
— Помогите! Семен вот...
— Вижу, — поморщилась Ольга Максимовна. — Надрался и валяется в кустах! Вот уж не ожидала от нашего творца такого. Надо, похоже, в полицию звонить. Пусть приедут заберут...
— Да нет же! Что же ты, слепая, не видишь — плохо человеку! — от злости Татьяна Ивановна перешла на ты.
— Вы мне не тыкайте. Есть желание с алкашом возиться, возитесь. Только живей. Я за хлебом. Когда пойду обратно, если он будет здесь разлеживаться, обещаю — вызову полицию! — Ольга Максимовна застучала каблуками в сторону магазина.
Тем временем Татьяна Ивановна, наконец, нашла телефон:
— Скорая? Приезжайте! Человеку плохо. Адрес...
Когда Ольга Максимовна вернулась к парадной, Семена уже увезли.
— Вовремя успели, — сказал Татьяне Ивановне врач. — Спасли жизнь человеку.
— Так это все он! — та погладила Шпрота. — Учуял соседа и меня буквально на веревке притащил!
— Молодец, пес! — похвалил врач. — Благодаря тебе все с вашим Семеном Петровичем хорошо будет.
Шпрот махнул хвостом, Татьяна Ивановна облегченно вздохнула, они проводили скорую и пошли домой...
*****
Ольга Максимовна торопилась на собрание жильцов, как предводитель и вдохновитель. Праведный гнев клокотал в груди. Речь была подготовлена огненная и прямо просилась наружу.
Очень ее порадовало то, что жильцов сегодня на собрание явилось много... Правда, лица у них были какие-то странные. Недобрые лица. Ну, да ладно.
— Здравствуйте! Вы давно меня знаете! Я всегда борюсь за качественную жизнь людей! Улучшаю наш быт, а еще, чем могу, помогаю детям из детского дома! — с места в карьер провозгласила Ольга Максимовна.
Собрание заволновалось, загудело. Она восприняла это, как добрый знак, и продолжила:
— Поэтому прошу сегодня с особой серьезностью отнестись к поступкам одной несознательной гражданки нашего с вами подъезда!
— Отнесемся! Непременно отнесемся! — раздался мужской голос. — Мы эту равнодушную поганку поставим на место!
Ольга Максимовна удивленно посмотрела на говорящего:
— А вы, вроде, не из нашего дома, мужчина...
— Я — нет. Зато Семен Петрович из вашего. Художник. Помните такого? А я его брат! И если бы не ваша замечательная соседка, Татьяна Ивановна, да пес ее умнейший, то не было бы уже Семена в живых.
Да чего я вам рассказываю. Вы же мимо проходили. В полицию его, помнится, сдать хотели. Наверное, за то, что у брата сердечный приступ в неурочном месте случился.
Толпа грозно загудела.
— Слава богу, братишка оклемался, сейчас с ним сын. А я вот решил на ваше собрание наведаться, да в глаза тебе посмотреть! Детишкам помогаешь? За благо людей борешься? Да, нечего сказать, героиня! — распалялся брат Семена Петровича. — Раз в год копеечку в детский дом перевести, да цветочками подоконники украсить — подвиг.
Да еще все это напоказ. Вот, мол, я какая молодец, о человеках забочусь! А вот когда нужно было действительно помочь, ты пальцем о палец не ударила. Алкашом моего брата объявила. Эх ты! Побрякушка звонкая! Блеск один, а пользы чуть!
Наконец он выдохся и сел. Ольга Максимовна молчала. Нечего было ей сказать этим людям. Она положила на стол листки с подготовленной пламенной речью и вышла за дверь...
*****
Надо ли говорить, что Татьяне Ивановне никто больше слова не сказал, про то, что она подкармливает бездомных кошек.
Наоборот, через несколько дней под окнами ее квартиры, в лысеющих зарослях кустов появился навес над импровизированной кошачьей столовой. А еще несколько теплых домиков.
Правда, жить в них пока почти некому. Двух кошек внезапно удочерили одинокие жительницы подъезда, а одного кота забрал к себе вышедший из больницы Семен Петрович.
Ей даже предложили занять место Ольги Максимовны. Но Татьяна Ивановна вежливо отказалась:
— Не умею я с людьми... Мне животные ближе.
Так что место старшей по подъезду пока остается свободным. Но из-за этого переживать не стоит. Обязательно найдется хороший человек на эту должность.
А вот из-за чего стоит переживать, так это из-за фигуры Шпрота. Благодарные жильцы надарили ему столько вкусняшек, что у него есть все шансы растолстеть до безобразия.
Татьяна Ивановна старается следить за этим. Но иногда покупается на Шпротов умильный взгляд.
Автор АЛЁНА СЛЮСАРЕНКО
Источник: rjjaca.ru
Комментарии (0)
{related-news}
[/related-news]