Манга как наследие масскульта эпохи Эдо

В этот уникальный для Японии период приобрели популярность разнообразные «книжки с картинками», рассчитанные на массового и взрослого читателя. Эти небольшие по формату книжечки различались по цвету обложки, стоили совсем недорого, но главное – в них c легкостью угадываются художественные средства, технические приёмы и сюжеты, которые продолжают использовать современные мангаки.

Говоря об особенностях японской массовой культуры, стоит учитывать, что её формирование началось в эпоху Эдо. В этот период, когда Япония объявила о «политике изоляции» и ограничила контакты с другими государствами, жизнь внутри страны не пришла в упадок — напротив, произошёл расцвет городской культуры. С приходом к власти сёгуна Иэясу Токугава в стране прекратились междоусобные войны; наступила эра относительной стабильности.
В условиях мирного времени бурно росли города, и улучшалось положение сословия торговцев. Теперь многие зажиточные купцы могли позволить себе развлечения, прежде доступные лишь знати.

Удовлетворению вкусов зарождающейся буржуазии способствовало появление новых жанров в литературе и изобразительном искусстве, а также создание новых форм театра. Благодаря усовершенствованию техники печатания с деревянных досок, издательства начали выпускать недорогие сочинения тиражом в несколько тысяч экземпляров, что сделало книги более доступными для населения. Искусство этого времени перестало быть достоянием буддистских монастырей и феодальных замков — оно превратилось в искусство для широких масс.

Значительную роль сыграл и высокий, по меркам того времени, уровень образованности японского общества. Повсеместная поддержка грамотности непривилегированных слоёв населения осуществлялась при буддистских монастырях за счёт школ тэракоя, куда могли отдавать своих детей даже бедняки. Благодаря этому удалось сформировать широкую аудиторию для восприятия популярных произведений искусства, будь то деревянная гравюра укиё-э, иллюстрированные повести или представления театра кабуки.

Создание в 1682 г. новой литературы укиё-дзоси привело к появлению книг массового характера. Они описывали жизнь простых горожан и не представляли высокой художественной ценности, но главное — благодаря небольшому формату их было удобно носить с собой. До этого книга воспринималась как произведение искусства; её бережно хранили в специально отведенном месте. Следует отметить, что после ряда указов сёгуна Иэмицу Токугава, с 1639 г. запрещалось использовать печатные станки с наборным шрифтом. С целью пресечения любых иностранных влияний и поддержки национального наследия, все книги издавались исключительно ксилографическим способом, т.е. посредством гравирования на деревянных досках.

В это время в литературе Японии можно выделить два направления: ёмихон (яп. yomihon, «книги для чтения»), где иллюстрации шли отдельно от текста, и эхон (яп. ehon, «книги картинок»), в которых чёрно-белые рисунки сопровождались надписью или небольшим стихотворением. В отличие от ёмихон, предназначавшихся для серьёзного чтения, эхон носили исключительно развлекательный характер.


Обложка эхон «Токивагуса» («Вечнозеленые травы»), 1730

Обычно в эхон иллюстрация занимала одну–две страницы, а текст располагался в верхней части картинки или рядом с персонажем. В некоторых случаях использовался приём фукинуки ятай (яп. fukinuki yatai, «снятая крыша»), который можно сравнить с «высоким ракурсом» в манге. Сцена рисовалась под таким углом, чтобы читатель рассматривал её сверху, как бы сквозь невидимую крышу дома. Поэтому текст в то время помещался не в стилизованных, а в реалистичных, проплывающих по небу облаках. Всё это позволяет считать эхон близким предшественником современной манги.
«Книги картинок» эпохи Эдо сохраняли преемственность с более ранними шедеврами комического рисунка. Приблизительно в 1704—1711 гг. появились Тоба-э (яп. Toba-e, «картинки в стиле Тоба»), изображавшие смешных человечков в нелепых ситуациях. Неизвестно, кто их придумал, но очевидно, что своё название они унаследовали от имени монаха Содзё Тоба, автора свитка «Тёдзю Гига».

Эхон также называли куса-дзоси (яп. kusazōshi, «книги травы»), подчёркивая тем самым их усреднённый уровень и массовую направленность. В книге содержалось от десяти до пятнадцати страниц. Тематически куса-дзоси различались по цвету обложки или ярлыка с названием произведения. Так, книги в красной обложке — акахон (akahon, яп. aka — «красный», hon — «книга») — излагали содержание сказок и сопровождались знаками слоговой азбуки кана. Аохон (aohon, яп. ao — «голубой/зелёный») и курохон (kurohon, яп. kuro — «чёрный») иллюстрировали древние сказания, военные истории и пьесы театра кабуки.


Разворот эхон «Токивагуса» («Вечнозеленые травы»), 1730

Появившиеся позднее кибёси (яп. kibyōshi, «книги в жёлтой обложке») характеризовались самым разнообразным содержанием. То могли быть фантастические повести, бытовые зарисовки, любовные истории, японские или китайские легенды и даже порнография. Эти книги отличались тем, что текст в них занимал всё свободное пространство внутри рисунка и буквально обрамлял персонажей со всех сторон.


Тоба-э «Акубидомэ» — сцена с мыльными пузырями, Такэхара Сюнтёсай, 1793

Начало книг в желтых обложках было положено произведением писателя и художника Коикава Харумати — «Мечты о славе господина Кинкина». В этой истории молодой аристократ отправляется в столицу на поиски славы и признания. Заночевав в придорожной гостинице, он видит сон, который сулит большие трудности и испытания на пути к достижению цели. Характерно, что в этом произведении, как и в последующих других, мысли или сны героя вписываются в форму круга с хвостиком.



Этот элемент как ничто другое напоминает форму современных «бабблов», только изначально в него помещали отдельные изображения и лишь позднее — текст. В манге для обозначения «облачка» с речью персонажа используют собственный термин «фукидаси» (яп. fukidashi, от fuku — «дуть», dasu — «начать»), что указывает на обособленную традицию искусства комиксов в Японии.

Иллюстрированием эхон занимался и Кацусика Хокусай. Многие знают его как великого художника укиё-э, хотя при жизни он был также известен как поэт. Хокусай сочинял короткие рассказы и стихи, которые сам же иллюстрировал. Нередко он художественно оформлял истории других писателей, а в 1781— 1804 гг. усиленно работал над кибёси.
Творчество Хокусая вдохновило следующие поколения художников и подарило японским комиксам самобытное название. В возрасте пятидесяти лет Хокусай начал серию сборников под названием «Манга» (яп. 漫 «man» — «как придется», 画 «ga» — «картина», «рисунок»). Всего с 1814 по 1878 г. было выпущено 15 томов, три из которых были отправлены в печать уже после смерти автора. Каждый такой сборник включал в себя серию рисунков, набросков и отдельных композиций на различные темы: растения, животные, жизнь горожан, пейзажи и т.д. Надо сказать, подобные сборники стали широко известны японцам еще в XVIII веке; в эпоху Эдо они использовались как пособия по рисованию. Поэтому «Манга» Хокусая не была совсем уж новаторской идеей (впрочем, как и сам термин). В то время «мангой» называли гравюры пародийного и комического жанра, а само слово переводилось как «произвольные наброски».


Автопортрет Кацусики Хокусая.

Несмотря на это, сборники Хокусая представляли собой нечто большее, нежели очередное пособие для учеников. Его работы сочетали в себе технику восточной и европейской живописи, описывали многообразие жизни простого человека и стали энциклопедией образов японской культуры. Мастерство Хокусая в том, что он при помощи всего лишь нескольких линий мог передать характерные черты объекта. Подобная опора на графику присуща современным мангакам, которые, за счёт использования черной туши и доминирующей монохромной гаммы, продолжают акцентировать внимание на самой линии и деталях.

При создании манги автору нередко требуется помощь ассистентов, которые принимают участие в обводке, разработке эскизов, прорисовке фонов и звуков. Наличие у мангаки ассистентов соответствует традиции обучения подмастерья у мастера. Для большинства начинающих художников это единственный способ получить ценный опыт и пробиться в индустрию манги. Правда, в отличие от старой традиции, обучение больше не требует длительного периода, и ассистент мангаки может начать издавать свои работы достаточно рано.


Хокусай — книжная иллюстрация

Японская литература и гравюра эпохи Эдо отличались разнообразием жанров. Некоторые из этих жанров (а также отдельные сюжеты и персонажи) обрели новую форму в современной массовой культуре. Если говорить о самом низком жанре, то в гравюрах фривольного содержания сюнга (яп. shunga, букв. «весенние картинки») и в созданных на их основе эхон принято видеть истоки порнографического жанра манги — хентай.
C работы Хокусая «Сон жены рыбака» (яп. «Tako to Ama», англ. «The Dream of the Fisherman’s Wife») берёт начало такая разновидность хентай-манги, как сёкусю гокан (яп. shokushu goukan, «изнасилование щупальцами»). На этой гравюре двое осьминогов обвивают женщину щупальцами, доставляя ей сексуальное удовольствие. Для жителей эпохи Эдо такой сюжет указывал на обоюдное согласие и не содержал агрессии, в то время как для современной порно-индустрии изображение тентаклей (от англ. tentacle — «щупальце») неизменно подразумевает атаку фаллосов.


«Сон жены рыбака»

Присутствие в манге персонажей из японского фольклора и демонологии объясняется популярностью ёкай (Yōkai) — сверхъестественных существ и призраков, истории о которых навевали ужас на горожан эпохи правления Токугава. Особое развитие жанр кайдан (яп. kaidan, «рассказы о чудовищах») получил благодаря сборнику Торияма Сэкиэна под названием «Сто тварей на ночном параде» (Toriyama Sekien, «Gazu hyakki yakō», 1776). Первый выпуск имел оглушительный успех, после чего художник приступил к работе над следующим томом. Всего было выпущено три тома, которые стали иллюстрированной энциклопедией демонов, содержащей подробные комментарии.
В сборниках описывались такие существа, как тануки («енотовидная собака-оборотень»), каппа («водяной дух»), тэнгу («леший с длинным носом») и многие другие, ставшие впоследствии излюбленными героями манги и анимэ.


«Древний императорский дворец в Сома», Куниёси Утагава, 1840-е гг.

Некоторые современные мангаки, работающие в жанре ужасов, продолжают традицию кайдан и не скрывают влияния Торияма Сэкиэна на своё творчество. Например, Мидзуки Сигэру создаёт новые рассказы о привидениях в старинной технике укиё-э.


«53 станции Ёкайдо», Мидзуки Сигэру, 2000-е гг.

Не обошла манга стороной и тему непристойного юмора — со сценами нарочитой демонстрации половых органов, испускания газов, изображения экскрементов и т.д., что привело даже к появлению отдельного жанра — унко манга (яп. unko — «кал»). Для неподготовленного читателя, лелеющего в воображении образ утончённой Японии, всё это покажется, мягко говоря, странным, но в японском искусстве подобные темы имеют давнюю историю.
Один из излюбленных сюжетов — хохигассэн (яп. hōhigassen, «соревнования по пуканью») — впервые встречается на картинах-свитках эмакимоно и позднее изображается в гравюрах укиё-э.
В современной Японии чемпионаты по пуканью транслируются по телевидению и сопровождаются неизменным ритуалом поедания батата (сладкого картофеля) перед началом соревнований.


«Каппа повержен пуканьем» Ёситоси Цукиока, 1881

На станицах манги Акиры Ториямы «Жемчуг Дракона» мы неоднократно сталкиваемся с пошлым юмором и вновь наблюдаем хохигассэн. В третьем томе персонажи участвуют в чемпионате боевых искусств Поднебесной. Одному из героев предстоит сразиться с весьма необычным противником: Бактериан пытается сразить Кулилиня зловонным дыханием, несвежим запахом гениталий и, в довершение, мощным пуком.


«Жемчуг Дракона», Акира Торияма, 1984-1995

Распространённость подобной тематики объясняется тем, что она позволяет отойти от строго предписанных в японском обществе правил поведения, снять напряжение скованности и посмеяться над тем, что в реальной жизни просто недопустимо.

Такой жанр манги как эро-гуро, характеризующийся наличием сцен с элементами секса и насилия, берёт своё начало от разновидности деревянных гравюр муцан-э (яп. muzan-e, букв. «картины жестокости»). Художники конца XIX в. изображали на них зверские преступления и самоубийства.


«28 историй о насилии», Ёситоси Цукиока, 1866

На сегодняшний день ярким представителем эро-гуро является Суэхиро Маруо[. Вдохновленный творчеством художника Цукиока Ёситоси, он, совместно с мангакой Ханавой Кадзуити, продолжил тему «жестоких» гравюр и создал сборник «Кровавые укиё-э». В манге Маруо изображение ужасных событий не лишено эстетики и скрытого смысла. В его произведениях затрагивается проблематика тёмной стороны личности и злодеяний человека, рассказ о коих требует соответствующей формы исполнения.


«Кровавые укиё-э», Суэхиро Маруо, 1988

Массовая культура часто заимствует старинные тексты и осовременивает популярных в прошлом героев. Это сохраняет национальную специфику, и в то же время делает истории универсальными и понятными для аудитории из других стран. Пожалуй, самым известным примером выступает манга «Наруто» , чьё происхождение уходит корнями в «Дзирайя гокэцу моногатари» (Jiraiya Gōketsu Monogatari, «Сказание о храбром Дзирайе»).
Эта работа представляла собой серию рассказов, написанных несколькими авторами с 1839 по 1868 гг. на основе книги японского писателя Канватэя Онитакэ (Kanwatei Onitake, 1760—1806). Главный герой сказания — благородный разбойник Дзирайя — обладал магическими способностями, что выражалось в умении призывать жаб, увеличивать их в размерах и использовать для езды верхом.



Его жена Цунадэ проделывала те же операции, но по отношению к улиткам. Впоследствии один из бывших соратников Дзирайи под воздействием колдовства превращается в змею, получает имя Оротимару (яп. «orochi» — большой змей) и нападает на семью Дзирайи.
Все трое персонажей () вместе с их умениями превращаться в жабу, змею и улитку, перенесены в мангу «Наруто» и предстают в облике трёх легендарных ниндзя.


Оротимару, Цунадэ, Дзирайя

Более того, их магические способности распространяются на других персонажей — Наруто, Сасукэ и Сакуру — ставших новыми кумирами современных подростков.

«Книжки-картинки» эпохи Эдо имели такие родственные современной манге элементы, как карманный формат томов, чёрно-белая печать, лаконичность линии, наличие круга с хвостиком (прообраз «бабблов»), выбор ракурсов и др. Много общего обнаруживается между прошлыми и нынешними жанрами массового искусства Японии, а также наблюдается сходство процесса создания рисунка тогда и сейчас. Всё это говорит о формировании обособленной манга-культуры.

Так же, как старинные гравюры укиё-э и иллюстрированные повести создавались по определённым канонам, так и современная манга рисуется в соответствии с разработанной системой символов и клише. И если раньше житель Эдо развлекал себя покупкой «книжек картинок» в специализированных лавках эдзосия (ezōshiya), то современный житель Токио с ещё большей легкостью может отвлечься от забот, когда к его услугам многоэтажные магазины и вездесущие киоски с мангой.


Реконструкция лавки-эдзосия

Несомненно, многие явления японской массовой культуры берут своё начало из эпохи Эдо и продолжают давние традиции. В современных условиях они преломляются и обретают новую форму, но суть их остаётся неизменной. Так искусство гейш, умеющих искусно поддержать разговор и окружить мужчину заботой и вниманием, перешло «по наследству» к очаровательным девушкам-хостесс, а традиция тоба-э и куса-дзоси обрела новое воплощение в индустрии манга.

Автор: Юки Магуро

Взято: foto-history.livejournal.com

уникальные шаблоны и модули для dle