Кто помогал ОГПУ ловить государственных преступников .
---
4 марта 1918 года царский генерал Михаил Дмитриевич Бонч-Бруевич назначен военруком Высшего Военного Совета, в ведении которого находилось ведение военных действий на так называемых внешних фронтах, т. е. - против немцев. Помощником Бонч-Бруевича стал генерал С. Г. Лукирский, дежурным генералом - полковник К. И. Бесядовский.
"Ультра-большевик" - так называли Бонч-Бруевича военспецы и белогвардейцы. Сам же он по поводу своих убеждений на допросе в 1931 году высказался по-другому:
"Я с малых лет исповедую христианскую религию, которая, по моим представлениям, является предметом моего нравственного склада. Я вовсе не связываю "религию" (в моем понимании) с государством, и, тем более, не признаю ее давления на государство.
Отсюда явно, что взятие колоколов на производство металла, разборка церквей не составляют нарушения "религии" в моем понимании; государство имеет полное право это делать". (ГАСБУ, фп, д. 63093, т. 188, дело Бонч-Бруевича М. Д., с. 9.)
По утверждениям некоторых военспецов, проходивших по делу "Весна", работой Высшего Военного Совета Бонч-Бруевич интересовался мало, переложив свои обязанности на старого соратника С. Г. Лукирского, и, в конце концов, 26 августа 1918 года был смещен со своей должности.
В последующем Михаила Дмитриевича большевики использовали на ответственных должностях всего лишь один раз. Летом 1919 года, после ареста главкома Вацетиса и начальника Полевого штаба РККА бывшего генерала Костяева, Бонч-Бруевич замещал их целый месяц. Вскоре эти должности заняли бывшие полковник С. С. Каменев и генерал П. П. Лебедев.
В 1919-1923 годах Михаил Дмитриевич руководил Геодезическим управлением, а затем состоял в распоряжении Реввоенсовета СССР. Но и с этого поста он слетел за "вредительство".
В 1923 году бывшего генерала обвиняли по ст.ст. 110, 116 и 150 Уголовного кодекса и дело передали в прокуратуру. Но до суда дело не дошло, - не позволил Ф. Э. Дзержинский.
К сожалению, на допросах 1931 года Бонч-Бруевич не рассказывал подробностей о своей работе на посту военрука Высшего Военного Совета и предыдущих арестах. Зато в его деле содержится множество пикантных фактов из жизни после отставки.
На первом же допросе бывший генерал заявил: "Никогда в своей деятельности, ни в какой сфере, - я не причинил вреда Советской власти. Во многих случаях я боролся с такою деятельностью, которая называется "вредительством", и прибегал к помощи ОГ ПУ, например, в постановке аэрофотосъемки, и организации картографических работ.
Как советский гражданин, я считаю своим долгом сообщать о случаях, вредных для Советской власти, что я и делал всегда". (ГАСБУ, фп, д. 63093. т. 188, дело Бонч-Бруевича М. Д., с. 7.)
Как же бывший первый красный главком сообщал о вредительстве? Да очень просто: шел и... докладывал. Ну ладно, сообщал бы еще о вредительстве в соответствии со своим чином и положением.
Оказывается, в 1922 году Михаил Дмитриевич не побрезгал даже доложить о том, что в его доме кто-то незаконно продает спиртное. (ГАСБУ, фп, д. 63093, т. 188, дело Бонч-Бруевича М. Д., с. 33.)
К 1931 году послужной список товарища Бонч-Бруевича был уже достаточно большим. В 1923 году он сообщил лично Ф. Э. Дзержинскому о нехватке карт на западной границе, и это в то время, когда там готовились к новой войне с поляками.
В 1924-м Михаил Дмитриевич сообщил самому Ленину о неправильной фотосъемке в Топографическом управлении. Наконец, в 1927 или 1928 году Бонч-Бруевич доложил начальнику центрального управления ОГПУ А. Артузову о вредительстве в "Добролете" - организации, занимавшейся созданием отечественного самолетостроения.
Старания бывшего царского генерала Бонч-Бруевича не пропадали даром. По факту сообщений возбуждались дела и начиналось расследование.
Осужденный по делу "Весна" сотрудник Топографического управления бывший полковник А. Д. Тарановский на допросе рассказал, что в 1923 году в его организации было проведено две чистки, в результате чего множество сотрудников было уволено, а некоторые - арестованы. (ГАСБУ, фп, д. 63093, т, 187, дело Тарановского А. Д., с. 22).
И первые составы Топографического управления разогнали как вредителей именно из-за недостатка карт на Западной границе...
В 1931-м на допросах к Бонч-Бруевичу не применялось никаких мер физического или морального воздействия. Может быть, из-за брата, а может потому, что его сын Константин сам был уполномоченным ОГПУ.
Естественно, что участия в каких-либо организациях Михаил Дмитриевич не признал. Зато успел написать несколько сообщений на бывшего генерала и командующего Южным фронтом РККА Павла Павловича Сытина, которого обвинил в руководстве контрреволюционным офицерским заговором в СССР. (ГАСБУ, фп, д. 63093, т. 188, дело Бонч-Бруевича М. Д., с. 84-89.)
В конце концов, 17 мая 1931 года М. Д. Бонч-Бруевича выпустили из тюрьмы, а его дело "за отсутствием состава преступления" было прекращено.
В изданных в 1958 году мемуарах "Вся власть Советам" Михаил Дмитриевич Бонч-Бруевич неодобрительно написал о многих из своих сослуживцев и сотрудников. Досталось и его преемнику - главкому РККА И. И. Вацетису.
Со слов Михаила Дмитриевича выходит, что это - типичный враг народа, справедливо расстрелянный. Бонч-Бруевич опоздал со своей книгой: воспоминания он закончил писать в мае 1956 года, а Вацетис был реабилитирован в марте 1957-го.
А вот еще одна история, тут Бонч-Бруевич потерпевший:
Уйдя с руководящих постов в армии, с 9 августа 1919 г. Бонч-Бруевич с супругой Еленой Петровной поселился в квартире N 2 дома N 7 на Знаменке (до революции в этом доме жил знаменитый физиолог И.М. Сеченов). Жилье бывший генерал получил от Полевого штаба Реввоенсовета Республики.
Все было хорошо до 1923 г., когда председатель жилтоварищества гражданин Гурович задумал выселить Бонч-Бруевичей из дома и возбудил против бывшего генерала несколько фиктивных дел. Постановлением Московского губернского суда от 1 апреля 1924 г. дела были прекращены, но история только начиналась.
В начале 1924 г. в ту же квартиру Гурович вселил своего знакомого - начальника 8-го отделения милиции И.И. Пудякова, быстро ставшего председателем жилищного товарищества.
Не прошло и месяца, как Пудяков стал требовать от бывшего генерала допустить его в кабинет Бонч-Бруевича... для приготовления пищи.
Читать дальше: https://rg.ru/2016/11/18/rodina-bonch-bruevich.html
"Ультра-большевик" - так называли Бонч-Бруевича военспецы и белогвардейцы. Сам же он по поводу своих убеждений на допросе в 1931 году высказался по-другому:
"Я с малых лет исповедую христианскую религию, которая, по моим представлениям, является предметом моего нравственного склада. Я вовсе не связываю "религию" (в моем понимании) с государством, и, тем более, не признаю ее давления на государство.
Отсюда явно, что взятие колоколов на производство металла, разборка церквей не составляют нарушения "религии" в моем понимании; государство имеет полное право это делать". (ГАСБУ, фп, д. 63093, т. 188, дело Бонч-Бруевича М. Д., с. 9.)
По утверждениям некоторых военспецов, проходивших по делу "Весна", работой Высшего Военного Совета Бонч-Бруевич интересовался мало, переложив свои обязанности на старого соратника С. Г. Лукирского, и, в конце концов, 26 августа 1918 года был смещен со своей должности.
В последующем Михаила Дмитриевича большевики использовали на ответственных должностях всего лишь один раз. Летом 1919 года, после ареста главкома Вацетиса и начальника Полевого штаба РККА бывшего генерала Костяева, Бонч-Бруевич замещал их целый месяц. Вскоре эти должности заняли бывшие полковник С. С. Каменев и генерал П. П. Лебедев.
В 1919-1923 годах Михаил Дмитриевич руководил Геодезическим управлением, а затем состоял в распоряжении Реввоенсовета СССР. Но и с этого поста он слетел за "вредительство".
В 1923 году бывшего генерала обвиняли по ст.ст. 110, 116 и 150 Уголовного кодекса и дело передали в прокуратуру. Но до суда дело не дошло, - не позволил Ф. Э. Дзержинский.
К сожалению, на допросах 1931 года Бонч-Бруевич не рассказывал подробностей о своей работе на посту военрука Высшего Военного Совета и предыдущих арестах. Зато в его деле содержится множество пикантных фактов из жизни после отставки.
На первом же допросе бывший генерал заявил: "Никогда в своей деятельности, ни в какой сфере, - я не причинил вреда Советской власти. Во многих случаях я боролся с такою деятельностью, которая называется "вредительством", и прибегал к помощи ОГ ПУ, например, в постановке аэрофотосъемки, и организации картографических работ.
Как советский гражданин, я считаю своим долгом сообщать о случаях, вредных для Советской власти, что я и делал всегда". (ГАСБУ, фп, д. 63093. т. 188, дело Бонч-Бруевича М. Д., с. 7.)
Как же бывший первый красный главком сообщал о вредительстве? Да очень просто: шел и... докладывал. Ну ладно, сообщал бы еще о вредительстве в соответствии со своим чином и положением.
Оказывается, в 1922 году Михаил Дмитриевич не побрезгал даже доложить о том, что в его доме кто-то незаконно продает спиртное. (ГАСБУ, фп, д. 63093, т. 188, дело Бонч-Бруевича М. Д., с. 33.)
К 1931 году послужной список товарища Бонч-Бруевича был уже достаточно большим. В 1923 году он сообщил лично Ф. Э. Дзержинскому о нехватке карт на западной границе, и это в то время, когда там готовились к новой войне с поляками.
В 1924-м Михаил Дмитриевич сообщил самому Ленину о неправильной фотосъемке в Топографическом управлении. Наконец, в 1927 или 1928 году Бонч-Бруевич доложил начальнику центрального управления ОГПУ А. Артузову о вредительстве в "Добролете" - организации, занимавшейся созданием отечественного самолетостроения.
Старания бывшего царского генерала Бонч-Бруевича не пропадали даром. По факту сообщений возбуждались дела и начиналось расследование.
Осужденный по делу "Весна" сотрудник Топографического управления бывший полковник А. Д. Тарановский на допросе рассказал, что в 1923 году в его организации было проведено две чистки, в результате чего множество сотрудников было уволено, а некоторые - арестованы. (ГАСБУ, фп, д. 63093, т, 187, дело Тарановского А. Д., с. 22).
И первые составы Топографического управления разогнали как вредителей именно из-за недостатка карт на Западной границе...
В 1931-м на допросах к Бонч-Бруевичу не применялось никаких мер физического или морального воздействия. Может быть, из-за брата, а может потому, что его сын Константин сам был уполномоченным ОГПУ.
Естественно, что участия в каких-либо организациях Михаил Дмитриевич не признал. Зато успел написать несколько сообщений на бывшего генерала и командующего Южным фронтом РККА Павла Павловича Сытина, которого обвинил в руководстве контрреволюционным офицерским заговором в СССР. (ГАСБУ, фп, д. 63093, т. 188, дело Бонч-Бруевича М. Д., с. 84-89.)
В конце концов, 17 мая 1931 года М. Д. Бонч-Бруевича выпустили из тюрьмы, а его дело "за отсутствием состава преступления" было прекращено.
В изданных в 1958 году мемуарах "Вся власть Советам" Михаил Дмитриевич Бонч-Бруевич неодобрительно написал о многих из своих сослуживцев и сотрудников. Досталось и его преемнику - главкому РККА И. И. Вацетису.
Со слов Михаила Дмитриевича выходит, что это - типичный враг народа, справедливо расстрелянный. Бонч-Бруевич опоздал со своей книгой: воспоминания он закончил писать в мае 1956 года, а Вацетис был реабилитирован в марте 1957-го.
А вот еще одна история, тут Бонч-Бруевич потерпевший:
Уйдя с руководящих постов в армии, с 9 августа 1919 г. Бонч-Бруевич с супругой Еленой Петровной поселился в квартире N 2 дома N 7 на Знаменке (до революции в этом доме жил знаменитый физиолог И.М. Сеченов). Жилье бывший генерал получил от Полевого штаба Реввоенсовета Республики.
Все было хорошо до 1923 г., когда председатель жилтоварищества гражданин Гурович задумал выселить Бонч-Бруевичей из дома и возбудил против бывшего генерала несколько фиктивных дел. Постановлением Московского губернского суда от 1 апреля 1924 г. дела были прекращены, но история только начиналась.
В начале 1924 г. в ту же квартиру Гурович вселил своего знакомого - начальника 8-го отделения милиции И.И. Пудякова, быстро ставшего председателем жилищного товарищества.
Не прошло и месяца, как Пудяков стал требовать от бывшего генерала допустить его в кабинет Бонч-Бруевича... для приготовления пищи.
Читать дальше: https://rg.ru/2016/11/18/rodina-bonch-bruevich.html
Взято: oper-1974.livejournal.com
Комментарии (0)
{related-news}
[/related-news]