Товарищ Ким Ир Сен начинает вооруженную борьбу. 1932 г.
---
Из Мемуаров Великого Вождя товарища Ким Ир Сена ( том 2 ):
"Я вместе со связным направился к командованию Армии самообороны. Ее казармы были битком набиты солдатами. А в ворота нескончаемой вереницей заходили подводы с военными материалами.
У ворот часовой остановил нас и с шаньдунским акцентом спросил:
- Кто вы?
Этот темноглазый часовой внимательно прощупывал своим пристальным взглядом не наши лица, а наше партизанское обмундирование и пятиконечную звезду на головном уборе, которые совершенно отличались от обмундирования Армии самообороны.
Я ответил ему на китайском языке, несколько подражая шаньдунскому акценту:
- Мы из Аньту, отряд особого назначения Армии спасения отечества. А я командир отряда Ким Ир Сен. Мне надо видеть вашего командующего. Проводите нас к нему, пожалуйста!
- Ким Ир Сен? Если отряд особого назначения Ким Ир Сена, это и есть коммунистический?
Второй часовой, солдат с ярко изрытым оспинами лицом, бормотал про себя мое имя и смотрел на меня недоумевающими глазами. Видимо, он услышал где-то, что отряд Ким Ир Сена и есть отряд коммунистический, и запомнил это.
- Наш отряд особого назначения подчинен командующему Юю! Разве ты не знаешь командующего Юя?
И я стал грозно выпытывать его. Тогда часовой с оспинами, показывая большой палец, ответил:
- А-а! Командующий Юй! Знаю его. Его отряд взял в трофеи японский пулемет в Наньхутоу. Командующий Юй - большой человек!
Так, в конце концов, проявила эффект "визитная карточка" отряда особого назначения командующего Юя. Там, где были китайские антияпонские отряды, проявляла эффект его "визитная карточка".
Поэтому каждый раз, когда мы совершали поход, так себя и называли: "корейский отряд особого назначения Армии спасения отечества", чтобы избежать столкновений с антияпонскими отрядами.
Однажды по просьбе Чжана мне довелось выступать перед командным составом Армии самообороны. С ним был и представитель Главного командования армии.
Свою речь я начал энергичным призывом: "Солдаты и офицеры! Пойдемте вместе с нами!" И продолжал: "Армия самообороны и АНПА должны стараться действовать совместно.
То, что приклеивают к АНПА ярлык "коммунистическая" и враждебно относятся к ней, это только мешает сопротивлению японским империалистам и помогает Японии.
АНПА и Армия самообороны обязаны помочь частям Армии независимости корейцев и образовать с ними совместный фронт. Японские империалисты хотят сеять рознь между народами Кореи и Китая, использовать возможные противоречия между ними в свою пользу и ослабить силы обеих сторон.
Таким образом они пытаются осуществить свое господство. Нам нужно сохранять повышенную бдительность в отношении этих коварнейших происков...
Армия самообороны должна своими советами убеждать и уговаривать отряды Дадаохуэй, Хунцянхуэй и другие гражданские вооруженные силы и местных бандитов, чтобы они не убивали и не грабили ни в чем не повинных корейцев и китайцев, активно припривлечь их к участию в антияпонской борьбе.
Пусть все гражданские вооруженные отряды - и большие и мелкие - объединятся в антияпонские силы за спасение отечества!..
Придется сказать и о пороках некоторых антияпонских отрядов. Они, перепуганные могуществом японских войск, отступают во Внутренний Китай или капитулируют. Запомним, что сложить оружие и прекратить борьбу на полпути - это путь к самоубийству!.."
На мое слово горячо откликнулись командиры Армии самообороны. Выслушав мою речь, представитель Главного командования передал нам десятки единиц оружия.
В Мэнцзяне мы находились месяца два. Под защитой Армии самообороны мы проводили массово-пропагандистскую работу, боевую и политическую подготовку и пополняли свои ряды хорошими молодыми людьми.
Когда мы отправлялись из Аньту, в нашем отряде было не более 40 человек, а здесь уже насчитывалось около 150. Ходили слухи: "Ким Сон Чжу выступает с большим отрядом".
Да, из Мэнцзяна и прилегающих к нему районов нескончаемым потоком приходили к нам молодые люди и просили принять их в отряд. В Мэнцзяне мы действовали так свободно, будто у нас была власть в руках.
И я решил перенести поприще нашей деятельности в Ванцин - середину Восточной Маньчжурии, где партизанская борьба начала переходить из стадии зародыша в стадию активизации, соединить там наши силы с отрядами разных уездов и в более крупном масштабе развернуть вооруженную борьбу.
Наш маршрут был таков: из Мэнцзяна прямо в Аньту, минуя Фусун. По дороге отряд не раз сталкивался с бандами разбойников и группами дезертиров антияпонских отрядов.
Они, завидуя нашему оружию нового образца, пытались силой захватить его у нас. Нам не раз приходилось преодолевать опасные моменты.
Когда мы собирались в Лянцзянкоу тронуться в путь, к нам прибыла главная сила полка, подчиненного командующему Юю. Полк называли частью Мэна. С полком приехал и Чэнь Ханьчжан, секретарь комполка Мэна.
Часть Мэна раньше состояла в регулярных войсках Чжан Сюэляна, а потом, подняв военный бунт, отделилась от них. Поэтому она была вооружена современными видами оружия и боевой техники.
У них были и пушки, и пулеметы. Боеспособность части была высокая. Ее нельзя было даже и сравнивать с остальными отрядами Армии спасения отечества, вооруженными несколькими винтовками, мечами да копьями. В Лянцзянкоу часть Мэна надежно охраняла нас, АНПА.
В то время большинство антияпонских отрядов Маньчжурии либо разлагались перед мощным наступлением японских войск, либо, сложив оружие, действовали под дирижированием японцев.
Среди Армии спасения отечества все-таки не сдалась и осталась большой силой часть Ван Дэлиня. Но и эта часть начала отступать в Дуннин в восточный край Маньчжурии и на территорию Советского Союза, куда еще не доходит огонь японских войск.
Процесс крушения бессильных антияпонских отрядов вызвал у многих наших военно-политических кадров недоверие к ним.
Одни говорили: теперь шатание и хаос в китайских антияпонских отрядах стали неодолимыми и, значит, сформировать с ними совместный фронт бесполезно.
Другие утверждали: надо порвать связи с этими бесперспективными антияпонскими отрядами и АНПА должна одна сражаться с противником. И то и другое было весьма опасным, непозволительным способом мышления.
Исходя из такой реальной актуальности, мы в Лянцзянкоу провели два заседания антияпонского солдатского комитета.
Участники заседаний констатировали, что абсолютное большинство антияпонских отрядов, отказавшись от сопротивления, продвигаются в безопасные районы или, капитулировав перед врагом, превратились в реакционные войска. Поэтому японская армия, не встретив никакого сопротивления, расширяет оккупированную ею территорию.
На собрании подчеркивалось, что нужно нанести удары японским войскам и поднять боевой дух патриотически настроенных бойцов и народа.
Было решено с этой целью совершить рейды в уездные центры Дуньхуа и Эму во взаимодействии нашего отряда, частей У Ичэна и Мэна.
Части Армии спасения отечества численностью в 2000 человек, поделенные в три группы, выступили в направлениях железнодорожной магистрали Гирин - Дуньхуа, Яньцзи и уездного центра Дуньхуа.
В то время в городке Дуньхуа были сосредоточены огромные вооруженные силы: японский гарнизон, штаб 3-й бригады, 4-й и 9-й полки гиринского гарнизона марионеточной армии Маньчжоу-Го, охрана аэродрома, полиция японского консульства, полиция Маньчжоу-Го. Усиленный кордон противника был поставлен у фортов крепостных ворот и у ворот филиала консульства.
2 сентября на рассвете, в три часа, объединенные наши части одновременно начали налет на городок Дуньхуа. Направление атаки нашего отряда - южные ворота. Части Армии спасения отечества под командованием Ху Цзэминя ворвались внутрь городка через западные и северные ворота.
Молниеносно ворвавшись в городок, наши бойцы совершили налет на КП противника, потом моментально уничтожили штаб бригады врага, филиал консульства, полицейский участок и нанесли мощные удары подразделениям бригады противника. Инициатива в бою твердо удерживалась в наших руках.
Растерявшиеся враги мобилизовали два боевых самолета, которые провели с воздуха пулеметный обстрел и сбрасывали бомбы.
Среди солдат Армии спасения отечества поднялся хаос. Рассветет в такой ситуации - обстановка в бою изменится неблагоприятно для нас, и наши части понесут серьезный урон.
Я рассказал Чэнь Ханьчжану и Ху Цзэминю о крутом изменении обстановки и предложил им новый тактический вариант: отступить с занятых рубежей и, заманивая противника, уничтожить его.
По этой тактике наш отряд занял высоту на юго-западе от городка, части Армии спасения отечества - безымянную высоту на юге от Гуаньтуньцзы.
На этих рубежах мы уничтожили врага из засады. Казавшаяся на время неблагоприятная ситуация мгновенно изменилась в нашу пользу. Солдаты Армии спасения отечества с высоким подъемом бросились в погоню за убегающим противником.
Пресса того времени почти ничего не сообщила об этих боевых действиях. Не знаю почему, но, может быть, из-за ужесточенной цензуры японских властей.
Люди мира даже не знали, был ли такой бой именно в Дуньхуа ранней осенью того года, когда пошел уже 22-й год после гибели Кореи.
Налет на уездный центр Дуньхуа был первым рейдом на уездный городок, на котором АНПА победила японские войска во взаимодействии с китайскими антияпонскими отрядами. В этом смысле он имеет историческое значение в совместной борьбе народов Кореи и Китая.
Китайцы были слишком жестоко скованы "военной славой" Японии, которая с маху громила войска больших двух стран - цинского Китая и России.
А теперь они полностью освободились от той скованности. Так сказать, до освобождения территории достигнуто духовное раскрепощение!
Неделю спустя после боя мы вместе с Армией спасения отечества совершили рейд в уездный центр Эму. Бой кончился победой объединенных наших частей. Операция эта была не так широко известна, но отзвуки выстрелов боя были несмолкаемыми."
Однако японцев в Корее на самом деле победили корейцы а не СССР и не США.;)
"Я вместе со связным направился к командованию Армии самообороны. Ее казармы были битком набиты солдатами. А в ворота нескончаемой вереницей заходили подводы с военными материалами.
У ворот часовой остановил нас и с шаньдунским акцентом спросил:
- Кто вы?
Этот темноглазый часовой внимательно прощупывал своим пристальным взглядом не наши лица, а наше партизанское обмундирование и пятиконечную звезду на головном уборе, которые совершенно отличались от обмундирования Армии самообороны.
Я ответил ему на китайском языке, несколько подражая шаньдунскому акценту:
- Мы из Аньту, отряд особого назначения Армии спасения отечества. А я командир отряда Ким Ир Сен. Мне надо видеть вашего командующего. Проводите нас к нему, пожалуйста!
- Ким Ир Сен? Если отряд особого назначения Ким Ир Сена, это и есть коммунистический?
Второй часовой, солдат с ярко изрытым оспинами лицом, бормотал про себя мое имя и смотрел на меня недоумевающими глазами. Видимо, он услышал где-то, что отряд Ким Ир Сена и есть отряд коммунистический, и запомнил это.
- Наш отряд особого назначения подчинен командующему Юю! Разве ты не знаешь командующего Юя?
И я стал грозно выпытывать его. Тогда часовой с оспинами, показывая большой палец, ответил:
- А-а! Командующий Юй! Знаю его. Его отряд взял в трофеи японский пулемет в Наньхутоу. Командующий Юй - большой человек!
Так, в конце концов, проявила эффект "визитная карточка" отряда особого назначения командующего Юя. Там, где были китайские антияпонские отряды, проявляла эффект его "визитная карточка".
Поэтому каждый раз, когда мы совершали поход, так себя и называли: "корейский отряд особого назначения Армии спасения отечества", чтобы избежать столкновений с антияпонскими отрядами.
Однажды по просьбе Чжана мне довелось выступать перед командным составом Армии самообороны. С ним был и представитель Главного командования армии.
Свою речь я начал энергичным призывом: "Солдаты и офицеры! Пойдемте вместе с нами!" И продолжал: "Армия самообороны и АНПА должны стараться действовать совместно.
То, что приклеивают к АНПА ярлык "коммунистическая" и враждебно относятся к ней, это только мешает сопротивлению японским империалистам и помогает Японии.
АНПА и Армия самообороны обязаны помочь частям Армии независимости корейцев и образовать с ними совместный фронт. Японские империалисты хотят сеять рознь между народами Кореи и Китая, использовать возможные противоречия между ними в свою пользу и ослабить силы обеих сторон.
Таким образом они пытаются осуществить свое господство. Нам нужно сохранять повышенную бдительность в отношении этих коварнейших происков...
Армия самообороны должна своими советами убеждать и уговаривать отряды Дадаохуэй, Хунцянхуэй и другие гражданские вооруженные силы и местных бандитов, чтобы они не убивали и не грабили ни в чем не повинных корейцев и китайцев, активно припривлечь их к участию в антияпонской борьбе.
Пусть все гражданские вооруженные отряды - и большие и мелкие - объединятся в антияпонские силы за спасение отечества!..
Придется сказать и о пороках некоторых антияпонских отрядов. Они, перепуганные могуществом японских войск, отступают во Внутренний Китай или капитулируют. Запомним, что сложить оружие и прекратить борьбу на полпути - это путь к самоубийству!.."
На мое слово горячо откликнулись командиры Армии самообороны. Выслушав мою речь, представитель Главного командования передал нам десятки единиц оружия.
В Мэнцзяне мы находились месяца два. Под защитой Армии самообороны мы проводили массово-пропагандистскую работу, боевую и политическую подготовку и пополняли свои ряды хорошими молодыми людьми.
Когда мы отправлялись из Аньту, в нашем отряде было не более 40 человек, а здесь уже насчитывалось около 150. Ходили слухи: "Ким Сон Чжу выступает с большим отрядом".
Да, из Мэнцзяна и прилегающих к нему районов нескончаемым потоком приходили к нам молодые люди и просили принять их в отряд. В Мэнцзяне мы действовали так свободно, будто у нас была власть в руках.
И я решил перенести поприще нашей деятельности в Ванцин - середину Восточной Маньчжурии, где партизанская борьба начала переходить из стадии зародыша в стадию активизации, соединить там наши силы с отрядами разных уездов и в более крупном масштабе развернуть вооруженную борьбу.
Наш маршрут был таков: из Мэнцзяна прямо в Аньту, минуя Фусун. По дороге отряд не раз сталкивался с бандами разбойников и группами дезертиров антияпонских отрядов.
Они, завидуя нашему оружию нового образца, пытались силой захватить его у нас. Нам не раз приходилось преодолевать опасные моменты.
Когда мы собирались в Лянцзянкоу тронуться в путь, к нам прибыла главная сила полка, подчиненного командующему Юю. Полк называли частью Мэна. С полком приехал и Чэнь Ханьчжан, секретарь комполка Мэна.
Часть Мэна раньше состояла в регулярных войсках Чжан Сюэляна, а потом, подняв военный бунт, отделилась от них. Поэтому она была вооружена современными видами оружия и боевой техники.
У них были и пушки, и пулеметы. Боеспособность части была высокая. Ее нельзя было даже и сравнивать с остальными отрядами Армии спасения отечества, вооруженными несколькими винтовками, мечами да копьями. В Лянцзянкоу часть Мэна надежно охраняла нас, АНПА.
В то время большинство антияпонских отрядов Маньчжурии либо разлагались перед мощным наступлением японских войск, либо, сложив оружие, действовали под дирижированием японцев.
Среди Армии спасения отечества все-таки не сдалась и осталась большой силой часть Ван Дэлиня. Но и эта часть начала отступать в Дуннин в восточный край Маньчжурии и на территорию Советского Союза, куда еще не доходит огонь японских войск.
Процесс крушения бессильных антияпонских отрядов вызвал у многих наших военно-политических кадров недоверие к ним.
Одни говорили: теперь шатание и хаос в китайских антияпонских отрядах стали неодолимыми и, значит, сформировать с ними совместный фронт бесполезно.
Другие утверждали: надо порвать связи с этими бесперспективными антияпонскими отрядами и АНПА должна одна сражаться с противником. И то и другое было весьма опасным, непозволительным способом мышления.
Исходя из такой реальной актуальности, мы в Лянцзянкоу провели два заседания антияпонского солдатского комитета.
Участники заседаний констатировали, что абсолютное большинство антияпонских отрядов, отказавшись от сопротивления, продвигаются в безопасные районы или, капитулировав перед врагом, превратились в реакционные войска. Поэтому японская армия, не встретив никакого сопротивления, расширяет оккупированную ею территорию.
На собрании подчеркивалось, что нужно нанести удары японским войскам и поднять боевой дух патриотически настроенных бойцов и народа.
Было решено с этой целью совершить рейды в уездные центры Дуньхуа и Эму во взаимодействии нашего отряда, частей У Ичэна и Мэна.
Части Армии спасения отечества численностью в 2000 человек, поделенные в три группы, выступили в направлениях железнодорожной магистрали Гирин - Дуньхуа, Яньцзи и уездного центра Дуньхуа.
В то время в городке Дуньхуа были сосредоточены огромные вооруженные силы: японский гарнизон, штаб 3-й бригады, 4-й и 9-й полки гиринского гарнизона марионеточной армии Маньчжоу-Го, охрана аэродрома, полиция японского консульства, полиция Маньчжоу-Го. Усиленный кордон противника был поставлен у фортов крепостных ворот и у ворот филиала консульства.
2 сентября на рассвете, в три часа, объединенные наши части одновременно начали налет на городок Дуньхуа. Направление атаки нашего отряда - южные ворота. Части Армии спасения отечества под командованием Ху Цзэминя ворвались внутрь городка через западные и северные ворота.
Молниеносно ворвавшись в городок, наши бойцы совершили налет на КП противника, потом моментально уничтожили штаб бригады врага, филиал консульства, полицейский участок и нанесли мощные удары подразделениям бригады противника. Инициатива в бою твердо удерживалась в наших руках.
Растерявшиеся враги мобилизовали два боевых самолета, которые провели с воздуха пулеметный обстрел и сбрасывали бомбы.
Среди солдат Армии спасения отечества поднялся хаос. Рассветет в такой ситуации - обстановка в бою изменится неблагоприятно для нас, и наши части понесут серьезный урон.
Я рассказал Чэнь Ханьчжану и Ху Цзэминю о крутом изменении обстановки и предложил им новый тактический вариант: отступить с занятых рубежей и, заманивая противника, уничтожить его.
По этой тактике наш отряд занял высоту на юго-западе от городка, части Армии спасения отечества - безымянную высоту на юге от Гуаньтуньцзы.
На этих рубежах мы уничтожили врага из засады. Казавшаяся на время неблагоприятная ситуация мгновенно изменилась в нашу пользу. Солдаты Армии спасения отечества с высоким подъемом бросились в погоню за убегающим противником.
Пресса того времени почти ничего не сообщила об этих боевых действиях. Не знаю почему, но, может быть, из-за ужесточенной цензуры японских властей.
Люди мира даже не знали, был ли такой бой именно в Дуньхуа ранней осенью того года, когда пошел уже 22-й год после гибели Кореи.
Налет на уездный центр Дуньхуа был первым рейдом на уездный городок, на котором АНПА победила японские войска во взаимодействии с китайскими антияпонскими отрядами. В этом смысле он имеет историческое значение в совместной борьбе народов Кореи и Китая.
Китайцы были слишком жестоко скованы "военной славой" Японии, которая с маху громила войска больших двух стран - цинского Китая и России.
А теперь они полностью освободились от той скованности. Так сказать, до освобождения территории достигнуто духовное раскрепощение!
Неделю спустя после боя мы вместе с Армией спасения отечества совершили рейд в уездный центр Эму. Бой кончился победой объединенных наших частей. Операция эта была не так широко известна, но отзвуки выстрелов боя были несмолкаемыми."
Однако японцев в Корее на самом деле победили корейцы а не СССР и не США.;)
Взято: oper-1974.livejournal.com
Комментарии (0)
{related-news}
[/related-news]