Мартин Лютер против крестьян: "Колите же, бейте крестьян, душите их кто может". 1525 г.
---
"Каждый, кто может, должен их убивать, душить и колоть, тайно или явно, и помнить, что нет ничего более ядовитого, вредного, дьявольского, чем мятежник. Его надо уничтожать, как бешеную собаку: если ты его не убьешь, то он убьет тебя и вместе с тобой целую страну". "Колите же, бейте крестьян, душите их кто может".
"Пусть каждый повинуется властям". "Я не хочу мешать тем властям, которые смогут и захотят без предварительной апелляции к праву и справедливости убивать и наказывать этих крестьян". "Пусть власти теперь ободрятся и с чистой совестью продолжат действовать насилием и убийствами крестьян до тех пор, пока у них сможет дрогнуть хоть один нерв".
МАРТИН ЛЮТЕР
ПРОТИВ РАЗБОЙНЫХ И КРОВОЖАДНЫХ ШАЕК КРЕСТЬЯН. 1525 г.
В предыдущей книжечке я не осуждал крестьян, поскольку они просили учить их лучшему и правильному, ибо и Христос учит не осуждать. Но не успел я оглянуться, как они вернулись к кулаку, забыв то, о чем просили, грабили и буйствовали и действовали подобно бешеным собакам.
При этом очевидно, что они имели в своем лживом разумении - пустую ложь, которую предъявили под именем Евангелия в своих 12 статьях ("12 статей" - самая известная программа немецкого крестьянства эпохи Великой Крестьянской войны).
Короче, они творят чисто дьявольские дела. Особенно дела того архидьявола (Томаса Мюнцера), который правит в Мюльхаузене и не создает ничего, кроме разбоя, убийства, кровопролития, о котором Христос говорит, что он изначальный убийца.
Так как указанные крестьяне и несчастные люди поддались на соблазн и поступают иначе, чем они говорили, то и я вынужден писать о них иначе, и прежде всего раскрыть им их грех, как повелевает Бог, пусть кое-кто захочет узнать себя. Затем я должен наставить светские власти в том, как им следует обращаться с этими крестьянами и со своей совестью.
Эти крестьяне навлекают на себя три рода ужасных грехов перед Богом и людьми, из-за которых многократно заслужили смерть телесную и духовную. Во-первых, они клялись своим господам в верности, преданности и покорности согласно словам Бога "Дайте кесарю кесарево". И "каждый да повинуется власти" и т. д.
Но поскольку они своевольно и злостно ломают повиновение, к тому же восстают против своих господ, то заслуживают телесной и духовной казни, как неверные, клятвопреступные, лживые, непокорные негодяи и злодеи.
Поэтому и св. Павел вынес им следующий приговор: "Противящийся власти навлечет на себя кару". Это изречение и ударит в конце концов по крестьянам, рано или поздно, ибо Бог любит преданность и исполнительность.
Во-вторых, за одно то, что они поднимают мятеж, преступно грабят и расхищают монастыри и замки, которые им не принадлежат, они дважды повинны смерти телесной и духовной, как и явные разбойники и убийцы с большой дороги.
И мятежный человек, уличенный в этом, уже отмечен Богом и императором, так что тот, кто первым сможет и захочет задушить его, сделает это правильно и на благо. Ибо по отношению к явному мятежнику любой человек является одновременно и высшим судьей и палачом, подобно тому, как при пожаре, кто первым может тушить, тот и лучший.
Ибо мятеж не простое убийство, но подобен большому пожару, который воспламеняет страну и опустошает ее, столь наполняет ее убийствами, кровопролитием, порождает вдов и сирот, что разрушает все, как величайшее несчастье.
Поэтому каждый, кто может, должен их убивать, душить и колоть, тайно или явно, и помнить, что нет ничего более ядовитого, вредного, дьявольского, чем мятежник. Его надо уничтожать, как бешеную собаку: если ты его не убьешь, то он убьет тебя и вместе с тобой целую страну.
В-третьих, они десять раз заслуживают смерть телесную и духовную за то, что такие ужасные и отвратительные грехи прикрывают Евангелием, называет себя братьями во Христе, приносят клятвы и божатся, и принуждают людей идти с ними в совершении подобных ужасов, и заставляют их стать беспримерными богохульниками и поносителями Его святого имени, почитать дьявола и служить ему под видом Евангелия.
О более отвратительном грехе я никогда не слышал! Обратите внимание на то, что дьявол, предпринимая такое неслыханное дело, чувствует приближение Страшного суда, как бы говоря: Это - последнее, поэтому должно быть самым страшным, необходимо взболтать осадок и даже выломать дно, Бог это поддержит.
Посмотрите, каким могущественным князем является дьявол, как он держит мир в своих руках и как может все перемешать! Как быстро смог он в неистовствующей ярости обольстить, соблазнить, ослепить, ожесточить и возмутить так много тысяч крестьян!
Крестьян не спасет и то, что они ссылаются, Бытие и на исконную свободу и общность вещей и на то, что все мы одинаково крещены. Ибо в Новом завете Моисей бессилен, но там выступает наш господин Христос, который подчиняет нас телом и имуществом императору и светскому праву, заявляя: "Дайте кесарю кесарево".
Так и св. Павел говорит всем крещеным христианам: "Пусть каждый повинуется властям". И Петр: "Будьте покорны всякому человеческому порядку". Это учение Христа мы обязаны почитать, ибо как говорит и повелевает небесный наш Отец: "Это сын мой любимый, повинуйтесь ему".
Ибо крещение снимает оковы не с тела и имущества, а с души. И в Евангелии не требуется общности имущества, за исключением того, когда кто-нибудь сам этого добровольно пожелает, как поступали апостолы и ученики Христа, требовавшие общности не по отношению к чужим владениям Пилата и Ирода, как об этом неистовствуют наши обезумевшие крестьяне, а относительно собственного имущества.
Наши же крестьяне хотят обобществить чужое добро, а свое сохранить. Вот прекрасные христиане! Мне кажется, что в аду не осталось больше дьявола, он вселился в крестьян, чьи буйства превосходят все и всяческие меры.
Поскольку крестьяне навлекают на себя гнев Божий и человеческий и многократно уже заслужили смерть телесную и духовную и, не дожидаясь правильного решения, продолжают бушевать, я обязан здесь наставить светские власти в том, как они в таком случае должны действовать с чистой совестью.
Во-первых, я не хочу мешать, хотя бы это и противоречило Евангелию, тем властям, которые смогут и захотят без предварительной апелляции к праву и справедливости убивать и наказывать этих крестьян.
Ибо власти имеют полное право наказывать таких негодяев, т. к. как крестьяне сражаются теперь уже не ради Евангелия, а открыто стали неверными, клятвопреступными, непокорными, мятежными; убийцами, разбойниками, богохульниками; таких и языческая власть имеет право и силу наказывать, даже обязана это делать. Ибо затем она и держит меч, являясь слугой Божьей против совершающих зло.
Но власти, являющиеся христианскими и принимающими Евангелие, вследствие чего и крестьяне не имеют против них возражений, должны действовать сейчас осмотрительно. Во-первых, пусть воспримут дела Божьи и осознают, что мы это, вероятно, заслужили; к тому же озаботятся тем, что Бог, возможно, побуждает дьявола наказать таким образом всю немецкую землю.
Потом пусть смиренно попросят о помощи против дьявола. Ибо мы сражаемся здесь не только против плоти и крови, но и против духовного злодея в воздухе, на которого следует наступать с молитвой.
Если сердце теперь обращено к Богу так, что позволят управлять его Божественной воле, неважно, захочет он или нет иметь нас в качестве князей и господ, то следует даже чрезмерно призывать взбесившихся крестьян к праву и соглашению, хотя они этого и не заслуживают. Потом, если это не поможет, поторопитесь взяться за меч.
Ибо князь и господин, обязан нынче думать о том, что он должностное лицо Бога и исполнитель его гнева, которому вручен меч против подобных негодяев. И тот, кто не наказывает и не обороняется, столь же сильно грешит перед Богом и не исполняет свой долг, как если бы он убивал, не имея врученного меча.
Ибо если он может и не наказывает путем убийства либо кровопролития, то повинен во всех убийствах и злодеяниях, совершаемых указанными негодяями, поскольку пренебрегает Божественным приказом помешать этим негодяям в их злодействах, что он мог бы и обязан был бы сделать. Поэтому нельзя дремать. Не место также терпению или милосердию. Наступило время меча и гнева, а не пощады.
Пусть власти теперь ободрятся и с чистой совестью продолжат действовать насилием до тех пор, пока у них сможет дрогнуть хоть один нерв. Ибо их преимущество в том, что за крестьянами числятся нечистая совесть и несправедливые дела, поэтому если кто-нибудь из крестьян и будет за это убит, то потеряет тело и душу и навеки достанется дьяволу.
У властей же чистая совесть и добрые дела, и они с полной сердечной уверенностью могут сказать Богу: Любуйся, мой Бог, ты меня избрал князем или господином, в чем я не могу сомневаться, и вручил мне меч против преступников.
Вот Твое слово, которым нельзя пренебрегать, поэтому я обязан исполнить свою службу даже при потере Твоей милости; тем более очевидно, что эти крестьяне многократно заслужили смерть перед Тобой и миром и мне было поручено их наказать.
Если же ты хочешь, чтобы они меня убили и отняли у меня власть, и погубили меня, что ж, пусть свершится по Твоей воле. Так я умру и погибну по Твоему Божественному приказу и слову, и покажу верность Твоему повелению и своему долгу. Поэтому я хочу наказывать и бить до тех пор, пока во мне сможет трепетать хотя бы один нерв, Ты рассудишь и поступишь правильно.
Следовательно, может случиться так, что тот, кого убьют со стороны властей, станет истинным мучеником Господним, если он будет драться столь же совестливо, как сказано. Ибо он идет с Божественным словом и покорностью.
Кто же погибнет на стороне крестьян, будет вечно гореть в адском огне, ибо направит меч против Божественного слова и послушания и явится сопричастным дьяволу.
И если получится так, что крестьяне победят (вдруг захочет Бог - ведь Богу все возможно), и мы не знаем, не захочет ли Он известить о скором наступлении Страшного суда, разрушить при помощи дьявола весь порядок и власть и ввергнуть мир в опустошенный беспорядок, тогда погибнут и потерпят крушение те, кто сражался с чистой совестью и мечом в руках.
Они оставят дьяволу земной мир и получат за это вечное блаженство. Теперь времена настолько удивительны, что князь может заслужить небо скорее кровопролитием, чем молитвой.
Наконец, есть еще одно дело, побуждающие власти действовать справедливо. Ибо крестьяне не ограничиваются тем, что сами предались дьяволу, но принуждают и заставляют многих набожных людей, неохотно идущих на это, вступать в их дьявольский союз и делают их тем самым соучастниками всех своих злодеяний и проклятий.
Ибо кто с ними согласен, тот и отправится вместе с ними к дьяволу и виновен во всех злодействах, ими учиненных, и вынужден их совершать потому, что так слаб в вере, что не устоит против этого.
Ибо сто раз должен умереть набожный христианин, прежде чем хоть на волосок поддастся крестьянским козням. О, многие мученики могли бы сейчас стать пророками, благодаря пролитию крови и убийству крестьян.
Власти должны смилостивиться над теми из крестьян, кто втянут насильно. И если у них нет особых причин успокоительно направить меч против крестьян и рисковать телом и имуществом, то достаточно и того, чтобы спасти и поддержать такие души, которые крестьяне заставили вступить в их дьявольский союз и, вопреки их воле, вынудили столь страшно грешить и быть проклятыми. Ибо такие души находятся в адском огне, они опутаны адом и дьяволом.
Поэтому, дорогие господа, освобождайте, спасайте, помогайте им немедленно. Смилостивитесь над бедными людьми. Колите же, бейте, душите кто может. Если же ты при этом погибнешь, то благо тебе - более счастливой смерти ты не смог бы приобрести, ибо умираешь во имя Божественного слова и приказа, стараясь из любви спасти ближнего из ада и от пут дьявола.
Теперь же я прошу: бегите, кто может, от крестьян, как от самого дьявола. Но в отношении тех, кто не сбежит, я попрошу Бога, чтобы он их просветил и обратил на путь истины. Тем же, кого уже нельзя обратить, пусть Бог не даст ни счастья, ни удачи.
Пусть скажет здесь каждый праведный христианин: аминь. Ибо эта молитва правильна и хороша и угодна Богу; я знаю это. Если же кому-то это покажется слишком жестоким, то пусть подумает, что восстание непереносимо, от него ежечасно мир должен ожидать уничтожения.
"Пусть каждый повинуется властям". "Я не хочу мешать тем властям, которые смогут и захотят без предварительной апелляции к праву и справедливости убивать и наказывать этих крестьян". "Пусть власти теперь ободрятся и с чистой совестью продолжат действовать насилием и убийствами крестьян до тех пор, пока у них сможет дрогнуть хоть один нерв".
МАРТИН ЛЮТЕР
ПРОТИВ РАЗБОЙНЫХ И КРОВОЖАДНЫХ ШАЕК КРЕСТЬЯН. 1525 г.
В предыдущей книжечке я не осуждал крестьян, поскольку они просили учить их лучшему и правильному, ибо и Христос учит не осуждать. Но не успел я оглянуться, как они вернулись к кулаку, забыв то, о чем просили, грабили и буйствовали и действовали подобно бешеным собакам.
При этом очевидно, что они имели в своем лживом разумении - пустую ложь, которую предъявили под именем Евангелия в своих 12 статьях ("12 статей" - самая известная программа немецкого крестьянства эпохи Великой Крестьянской войны).
Короче, они творят чисто дьявольские дела. Особенно дела того архидьявола (Томаса Мюнцера), который правит в Мюльхаузене и не создает ничего, кроме разбоя, убийства, кровопролития, о котором Христос говорит, что он изначальный убийца.
Так как указанные крестьяне и несчастные люди поддались на соблазн и поступают иначе, чем они говорили, то и я вынужден писать о них иначе, и прежде всего раскрыть им их грех, как повелевает Бог, пусть кое-кто захочет узнать себя. Затем я должен наставить светские власти в том, как им следует обращаться с этими крестьянами и со своей совестью.
Эти крестьяне навлекают на себя три рода ужасных грехов перед Богом и людьми, из-за которых многократно заслужили смерть телесную и духовную. Во-первых, они клялись своим господам в верности, преданности и покорности согласно словам Бога "Дайте кесарю кесарево". И "каждый да повинуется власти" и т. д.
Но поскольку они своевольно и злостно ломают повиновение, к тому же восстают против своих господ, то заслуживают телесной и духовной казни, как неверные, клятвопреступные, лживые, непокорные негодяи и злодеи.
Поэтому и св. Павел вынес им следующий приговор: "Противящийся власти навлечет на себя кару". Это изречение и ударит в конце концов по крестьянам, рано или поздно, ибо Бог любит преданность и исполнительность.
Во-вторых, за одно то, что они поднимают мятеж, преступно грабят и расхищают монастыри и замки, которые им не принадлежат, они дважды повинны смерти телесной и духовной, как и явные разбойники и убийцы с большой дороги.
И мятежный человек, уличенный в этом, уже отмечен Богом и императором, так что тот, кто первым сможет и захочет задушить его, сделает это правильно и на благо. Ибо по отношению к явному мятежнику любой человек является одновременно и высшим судьей и палачом, подобно тому, как при пожаре, кто первым может тушить, тот и лучший.
Ибо мятеж не простое убийство, но подобен большому пожару, который воспламеняет страну и опустошает ее, столь наполняет ее убийствами, кровопролитием, порождает вдов и сирот, что разрушает все, как величайшее несчастье.
Поэтому каждый, кто может, должен их убивать, душить и колоть, тайно или явно, и помнить, что нет ничего более ядовитого, вредного, дьявольского, чем мятежник. Его надо уничтожать, как бешеную собаку: если ты его не убьешь, то он убьет тебя и вместе с тобой целую страну.
В-третьих, они десять раз заслуживают смерть телесную и духовную за то, что такие ужасные и отвратительные грехи прикрывают Евангелием, называет себя братьями во Христе, приносят клятвы и божатся, и принуждают людей идти с ними в совершении подобных ужасов, и заставляют их стать беспримерными богохульниками и поносителями Его святого имени, почитать дьявола и служить ему под видом Евангелия.
О более отвратительном грехе я никогда не слышал! Обратите внимание на то, что дьявол, предпринимая такое неслыханное дело, чувствует приближение Страшного суда, как бы говоря: Это - последнее, поэтому должно быть самым страшным, необходимо взболтать осадок и даже выломать дно, Бог это поддержит.
Посмотрите, каким могущественным князем является дьявол, как он держит мир в своих руках и как может все перемешать! Как быстро смог он в неистовствующей ярости обольстить, соблазнить, ослепить, ожесточить и возмутить так много тысяч крестьян!
Крестьян не спасет и то, что они ссылаются, Бытие и на исконную свободу и общность вещей и на то, что все мы одинаково крещены. Ибо в Новом завете Моисей бессилен, но там выступает наш господин Христос, который подчиняет нас телом и имуществом императору и светскому праву, заявляя: "Дайте кесарю кесарево".
Так и св. Павел говорит всем крещеным христианам: "Пусть каждый повинуется властям". И Петр: "Будьте покорны всякому человеческому порядку". Это учение Христа мы обязаны почитать, ибо как говорит и повелевает небесный наш Отец: "Это сын мой любимый, повинуйтесь ему".
Ибо крещение снимает оковы не с тела и имущества, а с души. И в Евангелии не требуется общности имущества, за исключением того, когда кто-нибудь сам этого добровольно пожелает, как поступали апостолы и ученики Христа, требовавшие общности не по отношению к чужим владениям Пилата и Ирода, как об этом неистовствуют наши обезумевшие крестьяне, а относительно собственного имущества.
Наши же крестьяне хотят обобществить чужое добро, а свое сохранить. Вот прекрасные христиане! Мне кажется, что в аду не осталось больше дьявола, он вселился в крестьян, чьи буйства превосходят все и всяческие меры.
Поскольку крестьяне навлекают на себя гнев Божий и человеческий и многократно уже заслужили смерть телесную и духовную и, не дожидаясь правильного решения, продолжают бушевать, я обязан здесь наставить светские власти в том, как они в таком случае должны действовать с чистой совестью.
Во-первых, я не хочу мешать, хотя бы это и противоречило Евангелию, тем властям, которые смогут и захотят без предварительной апелляции к праву и справедливости убивать и наказывать этих крестьян.
Ибо власти имеют полное право наказывать таких негодяев, т. к. как крестьяне сражаются теперь уже не ради Евангелия, а открыто стали неверными, клятвопреступными, непокорными, мятежными; убийцами, разбойниками, богохульниками; таких и языческая власть имеет право и силу наказывать, даже обязана это делать. Ибо затем она и держит меч, являясь слугой Божьей против совершающих зло.
Но власти, являющиеся христианскими и принимающими Евангелие, вследствие чего и крестьяне не имеют против них возражений, должны действовать сейчас осмотрительно. Во-первых, пусть воспримут дела Божьи и осознают, что мы это, вероятно, заслужили; к тому же озаботятся тем, что Бог, возможно, побуждает дьявола наказать таким образом всю немецкую землю.
Потом пусть смиренно попросят о помощи против дьявола. Ибо мы сражаемся здесь не только против плоти и крови, но и против духовного злодея в воздухе, на которого следует наступать с молитвой.
Если сердце теперь обращено к Богу так, что позволят управлять его Божественной воле, неважно, захочет он или нет иметь нас в качестве князей и господ, то следует даже чрезмерно призывать взбесившихся крестьян к праву и соглашению, хотя они этого и не заслуживают. Потом, если это не поможет, поторопитесь взяться за меч.
Ибо князь и господин, обязан нынче думать о том, что он должностное лицо Бога и исполнитель его гнева, которому вручен меч против подобных негодяев. И тот, кто не наказывает и не обороняется, столь же сильно грешит перед Богом и не исполняет свой долг, как если бы он убивал, не имея врученного меча.
Ибо если он может и не наказывает путем убийства либо кровопролития, то повинен во всех убийствах и злодеяниях, совершаемых указанными негодяями, поскольку пренебрегает Божественным приказом помешать этим негодяям в их злодействах, что он мог бы и обязан был бы сделать. Поэтому нельзя дремать. Не место также терпению или милосердию. Наступило время меча и гнева, а не пощады.
Пусть власти теперь ободрятся и с чистой совестью продолжат действовать насилием до тех пор, пока у них сможет дрогнуть хоть один нерв. Ибо их преимущество в том, что за крестьянами числятся нечистая совесть и несправедливые дела, поэтому если кто-нибудь из крестьян и будет за это убит, то потеряет тело и душу и навеки достанется дьяволу.
У властей же чистая совесть и добрые дела, и они с полной сердечной уверенностью могут сказать Богу: Любуйся, мой Бог, ты меня избрал князем или господином, в чем я не могу сомневаться, и вручил мне меч против преступников.
Вот Твое слово, которым нельзя пренебрегать, поэтому я обязан исполнить свою службу даже при потере Твоей милости; тем более очевидно, что эти крестьяне многократно заслужили смерть перед Тобой и миром и мне было поручено их наказать.
Если же ты хочешь, чтобы они меня убили и отняли у меня власть, и погубили меня, что ж, пусть свершится по Твоей воле. Так я умру и погибну по Твоему Божественному приказу и слову, и покажу верность Твоему повелению и своему долгу. Поэтому я хочу наказывать и бить до тех пор, пока во мне сможет трепетать хотя бы один нерв, Ты рассудишь и поступишь правильно.
Следовательно, может случиться так, что тот, кого убьют со стороны властей, станет истинным мучеником Господним, если он будет драться столь же совестливо, как сказано. Ибо он идет с Божественным словом и покорностью.
Кто же погибнет на стороне крестьян, будет вечно гореть в адском огне, ибо направит меч против Божественного слова и послушания и явится сопричастным дьяволу.
И если получится так, что крестьяне победят (вдруг захочет Бог - ведь Богу все возможно), и мы не знаем, не захочет ли Он известить о скором наступлении Страшного суда, разрушить при помощи дьявола весь порядок и власть и ввергнуть мир в опустошенный беспорядок, тогда погибнут и потерпят крушение те, кто сражался с чистой совестью и мечом в руках.
Они оставят дьяволу земной мир и получат за это вечное блаженство. Теперь времена настолько удивительны, что князь может заслужить небо скорее кровопролитием, чем молитвой.
Наконец, есть еще одно дело, побуждающие власти действовать справедливо. Ибо крестьяне не ограничиваются тем, что сами предались дьяволу, но принуждают и заставляют многих набожных людей, неохотно идущих на это, вступать в их дьявольский союз и делают их тем самым соучастниками всех своих злодеяний и проклятий.
Ибо кто с ними согласен, тот и отправится вместе с ними к дьяволу и виновен во всех злодействах, ими учиненных, и вынужден их совершать потому, что так слаб в вере, что не устоит против этого.
Ибо сто раз должен умереть набожный христианин, прежде чем хоть на волосок поддастся крестьянским козням. О, многие мученики могли бы сейчас стать пророками, благодаря пролитию крови и убийству крестьян.
Власти должны смилостивиться над теми из крестьян, кто втянут насильно. И если у них нет особых причин успокоительно направить меч против крестьян и рисковать телом и имуществом, то достаточно и того, чтобы спасти и поддержать такие души, которые крестьяне заставили вступить в их дьявольский союз и, вопреки их воле, вынудили столь страшно грешить и быть проклятыми. Ибо такие души находятся в адском огне, они опутаны адом и дьяволом.
Поэтому, дорогие господа, освобождайте, спасайте, помогайте им немедленно. Смилостивитесь над бедными людьми. Колите же, бейте, душите кто может. Если же ты при этом погибнешь, то благо тебе - более счастливой смерти ты не смог бы приобрести, ибо умираешь во имя Божественного слова и приказа, стараясь из любви спасти ближнего из ада и от пут дьявола.
Теперь же я прошу: бегите, кто может, от крестьян, как от самого дьявола. Но в отношении тех, кто не сбежит, я попрошу Бога, чтобы он их просветил и обратил на путь истины. Тем же, кого уже нельзя обратить, пусть Бог не даст ни счастья, ни удачи.
Пусть скажет здесь каждый праведный христианин: аминь. Ибо эта молитва правильна и хороша и угодна Богу; я знаю это. Если же кому-то это покажется слишком жестоким, то пусть подумает, что восстание непереносимо, от него ежечасно мир должен ожидать уничтожения.
Взято: oper-1974.livejournal.com
Комментарии (0)
{related-news}
[/related-news]