Товарищ Люнионь на русском троне. "Так будет со всеми тронами!"

В 1924 году советскую печать облетела вот эта необычная фотография, сделанная Л. Леонидовым: Москва, великолепные кремлёвские чертоги, посредине зала — царский трон династии Романовых. А на троне, по-хозяйски закинув ногу на ногу, непринужденно расположился какой-то чернокожий человек. Он весело улыбается, а над его головой красуется увенчанный пышной короной императорский герб... Подпись в одной из публикаций гласила: «Тов. Люнионь, член V Конгресса Коминтерна, представитель самой угнетённой, самой порабощённой части трудящихся — французских колониальных негров — отдыхает на... троне, на древнем троне русских царей, сохранившемся в качестве музейного экспоната в Кремле. Сейчас это — обыкновеннейшее кресло». «Этот снимок, — писал тогда журнал «Огонёк», — должен напомнить, какая судьба ждет всех угнетателей, не только в Европе и Америке, но и в далекой колониальной Африке!».
Попытаемся понять, какую же мысль хотел донести до читателей фотограф? Разумеется, вовсе не ту, что царский престол на Руси теперь занимает данный африканец. Он хотел с наибольшей яркостью выразить примерно следующее: отныне этот престол принадлежит всем и каждому, а вместе с тем — никому («это обыкновеннейшее кресло»). Невозможно представить себе, чтобы на месте безвестного африканца с такой же довольной улыбкой разместился, например, сам Ленин.
Это подтверждает и фельетон сатирика А. Меньшого, напечатанный в те же дни. Автор с удовольствием описывал и других «посидельцев» того же трона. Вот на нём нежно обнимается и шепчется парочка — русокудрая девушка из Мюнхена («она вся в белом и улыбается блаженно-счастливо») и советский парень («буйно-чёрно-кудрый, смуглый, с бархатистыми глазами... в чёрной косоворотке, в штанах трёпаных... сандалии на босу ногу»). «Давайте уйдём, — деликатно замечал журналист, — мы им мешаем...» «Так странно, — рассуждал он, — на фоне позолоты царской — позолоты и тяжёлых шёлковых портьер, драпри, балдахинов, — на фоне величественности царской, — эти люди с бородками а lа Ленин... в расстёгнутых на груди косоворотках... люди из масс, из народа... эти люди в тронном зале!».
Ещё несколько слов о товарище Люнионе. По современным правилам его фамилия пишется как Лунион, точнее — Жозеф Готон-Лунион (Joseph Gothon-Lunion). Журналист немного напутал или допустил неточность — он, верно, был из французской колонии, но не из Африки, а из Америки, с берегов Карибского моря, и представлял на конгрессе коммунистов Гваделупы. Вот ещё одна фотография с того же конгресса Коминтерна. Здесь товарищ Лунион сидит между Львом Давидовичем Троцким, по-дружески положив ему руку на коленку, и... Хо Ши Мином, будущим вождём вьетнамской революции и главой красного Вьетнама.


В 1927 году первая из этих двух фотографий дошла до известного русского писателя-эмигранта Ивана Шмелёва, и он по этому поводу буквально взорвался. Шмелёв, кстати, это один из тех, кто сейчас де-факто является столпом российской государственной идеологии (хоть де-юре её как бы и нет), наряду с Иваном Ильиным, Александром Солженицыным и генералом Деникиным. Он был перезахоронен в России, за счёт личных денег Владимира Путина ему было установлено надгробие. Вот Путин возлагает цветы к могиле Ивана Шмелёва, справа его бюст.


А вот что Шмелёв написал тогда, в декабре 1927-го:
"Негр на древнем троне русских царей, в Кремле!…
Это мы видели. Это закреплено на фотографии: чёрное существо в манишке, белкастое, губастое, шершавое, с чёрными лапами в манжетах, развалилось на троне русских царей в Кремле, под двуглавым орлом российским. Это тов. Люнион, член V конгресса Коминтерна, представитель французских негров.
Допущено. Для подлого издевательства над русской честью толкнули это чёрное человеческое дитя забраться на белый трон — для мировой потехи.
Кто же его толкнул?
Русскому коммунисту, как бы он не оподлился, как бы не чуждался родной истории, как бы не обезрусел, вряд ли приятно было смотреть на чёрное существо, влезшее на престол российский! Если он и смотрел "потеху", то, наверное, в сокровенной глубине уснувшей души его всё же царапались-копошились остатки последней гордости. Конечно, толкнули негра на озорство иные, для кого не было никакой там русской истории, для кого в великом тысячелетнем прошлом не озарялась славой отданная за Русь кровь предков...".

Вообще-то после революции трон из кремлёвских чертогов логично было бы убрать, потому что трон, даже пустующий, всегда взывает о пришествии некоего "законного государя". Так что лучше, когда никаких тронов в бывших царских палатах нет, и царственное седалище, в случае его возвращения из небытия, попросту некуда водружать.
В Ленинграде так и поступили, и на месте царского престола в Георгиевском (Тронном) зале Эрмитажа была установлена изготовленная из камней-самоцветов карта "Индустрия СССР". Думается, это было совершенно правильное решение... Эта карта экспонировалась на Всемирных выставках в Париже и Нью-Йорке и получила в Париже Гран-при. Правда, уже в 1982 году (!) карта была из музея удалена и зал стали возвращать в его дореволюционный вид. Подготовка к реставрации шла исподволь...
Так выглядела карта "Индустрия СССР" в Георгиевском зале Эрмитажа:


Фрагмент той же карты:


Теперь там всё выглядит вот так:

Наглядная картинка идущей Реставрации получается, если сопоставить с предыдущей...

Ну, и в Кремле сиденья под царским гербом и балдахином прямо-таки всем своим видом ждут и зовут, когда же на них опустятся и воссядут августейшие Особы. Но в реальности всё может выйти совсем не так.



Ау, товарищ Люнионь, где вы?!..

Взято: foto-history.livejournal.com

уникальные шаблоны и модули для dle