Советские шахматы на службе идеологии
---
Шахматы – древнейшая настольная логическая игра, история которой насчитывает, по современным оценкам, около полутора тысяч лет. Однако, будучи весьма значимым социокультурным феноменом, шахматы, на протяжении большей части своей истории, не выходили за рамки отведенной им роли. Кардинальные изменения начали происходить лишь в начале XX века. Появление в 1924 году Международной шахматной федерации (ФИДЕ), институционализация и профессионализация шахмат постепенно превращали их из настольной игры, способа приятного времяпровождения – в профессиональный спорт, который в бурном XX веке стал настоящей ареной политических противоборств.
Особое внимание к идеологической составляющей шахмат проявляли в Советском Союзе. Одним из «отцов-основателей» советского шахматного движения стал Александр Федорович Ильин-Женевский, входивший, на тот момент, в плеяду ведущих шахматистов СССР, известный и как активный участник большевистского подполья, принимавший активное участие в подготовке и организации Октябрьского переворота и в штурме Зимнего дворца. Ильин-Женевский сумел организовать Всероссийский шахматный турнир в самый разгар Гражданской войны: «В начале 1920 года я перешел работать в Главное управление Всевобуча (Всеобщее военное обучение) и вскоре был назначен комиссаром. Участвуя вместе с выдающимися специалистами по физкультуре в разработке программ по допризывной подготовке трудящихся, я предложил им включить в эти программы и изучение шахмат… Главная ценность спорта, говорили они, это то, что он вырабатывает в человеке душевные качества, чрезвычайно важные для бойца. Здесь невольно напрашивалась параллель с шахматами.
Ведь шахматы тоже, и в иных случаях даже больше, чем спорт, вырабатывают в человеке смелость, находчивость, хладнокровие, волю, а главное (чего не имеет спорт) — развивают стратегические способности. Скоро уже мы разослали всем нашим начальникам территориальных округов распоряжение о культивировании шахмат и о содействии организации шахматных кружков…». Так, шахматы были приравнены ко всем прочим действенным орудиям пропагандистской войны, где подчас самые драматичные противостояния разрешались не только в физической схватке, но и при помощи сугубо интеллектуальных ресурсов.
Первый всероссийский шахматный турнир в 1879 году
Настоящая политизация и идеологизация шахмат началась после прихода в советское шахматное движение Николай Васильевич Крыленко — одной из крупнейших фигур в политическом руководстве СССР. Выступая на триумфальном для себя Всесоюзном шахматном съезде в 1924 году, Крыленко прямо объявил, что «рассматривает шахматное искусство как политическое орудие». Говоря о причинах и закономерностях обращения именно к шахматному спорту, заметим, что эта игра, несмотря на свое древнее происхождение, долгое время была прерогативой относительно закрытого, элитарного круга любителей. Шахматы на Руси появились приблизительно в 820 году: получив широкое распространение в Персии, а затем — через Кавказский хребет — проникли в быт ближайшего соседа и главного торгового партнера Древнерусского государства — Хазарский каганат. В отличие от Европы, где шахматы стали одним из любимейших развлечений интеллектуальных горожан и знати еще в конце XV века, в России практика этой игры была, скорее, привилегией немногих избранных.
При воспитании великокняжеских детей учили шахматной игре, которая, как считалось, «изощряла умственные способности». Петр I, отправляясь в походы, брал с собой не только шахматы, но и двух постоянных партнеров. Увлекалась шахматами и Екатерина II. В 1796 году обер-камергер Александр Сергеевич Строганов устроил для «торжествующей Минервы» и шведского короля Густава IV, гостивших в его загородном дворце, партию живых шахмат. На лугу, где зеленым и желтым дерном выложили «шахматную доску», слуги, переодетые в средневековую одежду, передвигались в соответствии с ходами шахматной партии. Так, постепенно шахматы стали престижной настольной игрой, в любви к которой признавался Лев Толстой, а свое мастерство демонстрировали Сергей Прокофьев и Владимир Набоков.
Я.С. Башилов «Игра в шахматы» (1869)
Большевистская идеология провозгласила шахматы уделом «прежнего привилегированного класса буржуазии и ее приспешников», а советское руководство официально закрепило за собой государственную монополию на шахматы, превратив их в инструмент политической борьбы против инакомыслящих, за власть и ее удержание. Практически сразу после формирования новых шахматных структур (а по сути — их сращивания с партийной номенклатурой), в СССР начался грандиозный шахматный бум. Возглавивший Совнарком Алексей Иванович Рыков выделил из бюджета страны, только что пережившей Гражданскую войну, 30000 рублей золотом — на I Московский международный турнир. Еще дороже и грандиознее по составу участников и организационному размаху были Московские Международные турниры 1935 и 1936 годов. Участие в данных соревнованиях лучших шахматистов мира вывело страну на новый этап шахматного бума, когда зарубежным «звездам» противостояли уже взращенные в СССР молодые таланты. Главной политической задачей стало обладание титулом чемпиона мира, который на тот момент принадлежал идеологическому врагу советской власти — Александру Александровичу Алехину. До эмиграции в Германию в 1920 году Алехин находился в розыске, было вынесено решение ЧК о его расстреле. Сразу после Второй Мировой войны он был обвинен в коллаборационизме и пособничестве нацизму: ему приписывалось авторство ряда статей антисемитского характера, опубликованных в 1941 году в «Pariser Zeitung». Советское партийно-шахматное руководство попыталось поставить на повестку дня вопрос о лишении Алехина звания чемпиона мира, однако, практическое осуществление данного решения было невозможным, и в качестве компромисса возникла идея провести матч сильнейшего советского гроссмейстера с Алехиным.
Александр Алехин думает над 9 ходом в партии против Штальберга (Олимпиада 1931 года, Прага)
Лучшим кандидатом для выполнения столь ответственной миссии был Михаил Моисеевич Ботвинник — убежденный коммунист, доктор технических наук, инженер. Неформальные переговоры об организации их матча велись с конца 30-х годов, однако, удачного повода для поединка все не представлялось. В 1946 году Алехин умирает, вынуждая ФИДЕ организовать матч-турнир за звание чемпиона мира. На турнире в 1948 году победу одержал Ботвинник. Опасаясь, что шахматной короной может завладеть американец, Жданов перед московской половиной матч-турнира 1948 года вызвал Ботвинника на заседание секретариата ЦК, где, во избежание катастрофического проигрыша, предложили, чтобы другие советские участники проигрывали Ботвиннику нарочно. Воцарение русского гроссмейстера на шахматном троне окончательно оформило и закрепило гегемонию советских шахмат на международной арене — яркий пример превосходства социалистической системы над капитализмом.
Противостояние в последующие годы «холодной войны» в сфере шахмат носило чрезвычайно острый и принципиальный характер. Начиная с 50-х годов, СССР стал активно позиционировать себя в качестве главной и единственной мировой шахматной сверхдержавы. В 1967 году чемпион СССР среди юниоров Андрей Лукин был лишен возможности принять участие в мировом юниорском первенстве в Иерусалиме, после того, как в результате Шестидневной войны СССР разорвал дипломатические отношения с Израилем. В 1976 году произошел следующий бойкот официального турнира ФИДЕ, когда в Хайфе должна была проходить очередная Международная шахматная Олимпиада: представители арабских государств провели в Ливии свое соревнование под личным патронажем Муаммара Каддафи, но без участия СССР.
Матч «Бобби Фишер — Борис Спасский», 1972 год
Гегемония советских шахматистов продолжалась до 1972 года, когда молодой американец Роберт Фишер, убедительно выиграв претендентские матчи, победил и в решающем поединке, отобрав титул у представителя СССР Бориса Спасского. Советская шахматная школа тогда доминировала, чемпионами друг за другом становились Таль, Петросян, Спасский — и вдруг откуда ни возьмись этот «Шифер», как прозвали его в Советском Союзе. Он оказался не только великолепным шахматистом, но и отличным психологом: долго торговался по поводу места проведения финала и призового фонда. Когда матч в Рейкьявике уже начался, он регулярно опаздывал к началу партий. И хотя в самом начале счет был не в его пользу — 0:2, — тактика психологического давления в итоге сыграла свою роль. После того, как Спасский уступил требованию Фишера играть матч без телекамер, из следующих 19 партий американец выиграл семь, проиграв всего одну.
В США успех Фишера был воспет как победа гения-одиночки, представителя свободного мира над продуктом социалистического шахматного инкубатора, что повлекло за собой настоящий шахматный бум. Победа Фишера над всей мощью советской шахматной машины (тут работали не только практически все ведущие шахматисты, но и целые спортивные лаборатории, например, лаборатория шахмат под руководством В. Алаторцева) представляется, скорее, спортивной случайностью, данью интриги игры. В 1975 году американец потерял свое звание, отказавшись от матча с советским гроссмейстером Анатолием Карповым — СССР до конца XX века остался главной шахматной державой мира.
Автор Мария Молчанова
Источник - Дилетант
Особое внимание к идеологической составляющей шахмат проявляли в Советском Союзе. Одним из «отцов-основателей» советского шахматного движения стал Александр Федорович Ильин-Женевский, входивший, на тот момент, в плеяду ведущих шахматистов СССР, известный и как активный участник большевистского подполья, принимавший активное участие в подготовке и организации Октябрьского переворота и в штурме Зимнего дворца. Ильин-Женевский сумел организовать Всероссийский шахматный турнир в самый разгар Гражданской войны: «В начале 1920 года я перешел работать в Главное управление Всевобуча (Всеобщее военное обучение) и вскоре был назначен комиссаром. Участвуя вместе с выдающимися специалистами по физкультуре в разработке программ по допризывной подготовке трудящихся, я предложил им включить в эти программы и изучение шахмат… Главная ценность спорта, говорили они, это то, что он вырабатывает в человеке душевные качества, чрезвычайно важные для бойца. Здесь невольно напрашивалась параллель с шахматами.
Ведь шахматы тоже, и в иных случаях даже больше, чем спорт, вырабатывают в человеке смелость, находчивость, хладнокровие, волю, а главное (чего не имеет спорт) — развивают стратегические способности. Скоро уже мы разослали всем нашим начальникам территориальных округов распоряжение о культивировании шахмат и о содействии организации шахматных кружков…». Так, шахматы были приравнены ко всем прочим действенным орудиям пропагандистской войны, где подчас самые драматичные противостояния разрешались не только в физической схватке, но и при помощи сугубо интеллектуальных ресурсов.
Первый всероссийский шахматный турнир в 1879 году
Настоящая политизация и идеологизация шахмат началась после прихода в советское шахматное движение Николай Васильевич Крыленко — одной из крупнейших фигур в политическом руководстве СССР. Выступая на триумфальном для себя Всесоюзном шахматном съезде в 1924 году, Крыленко прямо объявил, что «рассматривает шахматное искусство как политическое орудие». Говоря о причинах и закономерностях обращения именно к шахматному спорту, заметим, что эта игра, несмотря на свое древнее происхождение, долгое время была прерогативой относительно закрытого, элитарного круга любителей. Шахматы на Руси появились приблизительно в 820 году: получив широкое распространение в Персии, а затем — через Кавказский хребет — проникли в быт ближайшего соседа и главного торгового партнера Древнерусского государства — Хазарский каганат. В отличие от Европы, где шахматы стали одним из любимейших развлечений интеллектуальных горожан и знати еще в конце XV века, в России практика этой игры была, скорее, привилегией немногих избранных.
При воспитании великокняжеских детей учили шахматной игре, которая, как считалось, «изощряла умственные способности». Петр I, отправляясь в походы, брал с собой не только шахматы, но и двух постоянных партнеров. Увлекалась шахматами и Екатерина II. В 1796 году обер-камергер Александр Сергеевич Строганов устроил для «торжествующей Минервы» и шведского короля Густава IV, гостивших в его загородном дворце, партию живых шахмат. На лугу, где зеленым и желтым дерном выложили «шахматную доску», слуги, переодетые в средневековую одежду, передвигались в соответствии с ходами шахматной партии. Так, постепенно шахматы стали престижной настольной игрой, в любви к которой признавался Лев Толстой, а свое мастерство демонстрировали Сергей Прокофьев и Владимир Набоков.
Я.С. Башилов «Игра в шахматы» (1869)
Большевистская идеология провозгласила шахматы уделом «прежнего привилегированного класса буржуазии и ее приспешников», а советское руководство официально закрепило за собой государственную монополию на шахматы, превратив их в инструмент политической борьбы против инакомыслящих, за власть и ее удержание. Практически сразу после формирования новых шахматных структур (а по сути — их сращивания с партийной номенклатурой), в СССР начался грандиозный шахматный бум. Возглавивший Совнарком Алексей Иванович Рыков выделил из бюджета страны, только что пережившей Гражданскую войну, 30000 рублей золотом — на I Московский международный турнир. Еще дороже и грандиознее по составу участников и организационному размаху были Московские Международные турниры 1935 и 1936 годов. Участие в данных соревнованиях лучших шахматистов мира вывело страну на новый этап шахматного бума, когда зарубежным «звездам» противостояли уже взращенные в СССР молодые таланты. Главной политической задачей стало обладание титулом чемпиона мира, который на тот момент принадлежал идеологическому врагу советской власти — Александру Александровичу Алехину. До эмиграции в Германию в 1920 году Алехин находился в розыске, было вынесено решение ЧК о его расстреле. Сразу после Второй Мировой войны он был обвинен в коллаборационизме и пособничестве нацизму: ему приписывалось авторство ряда статей антисемитского характера, опубликованных в 1941 году в «Pariser Zeitung». Советское партийно-шахматное руководство попыталось поставить на повестку дня вопрос о лишении Алехина звания чемпиона мира, однако, практическое осуществление данного решения было невозможным, и в качестве компромисса возникла идея провести матч сильнейшего советского гроссмейстера с Алехиным.
Александр Алехин думает над 9 ходом в партии против Штальберга (Олимпиада 1931 года, Прага)
Лучшим кандидатом для выполнения столь ответственной миссии был Михаил Моисеевич Ботвинник — убежденный коммунист, доктор технических наук, инженер. Неформальные переговоры об организации их матча велись с конца 30-х годов, однако, удачного повода для поединка все не представлялось. В 1946 году Алехин умирает, вынуждая ФИДЕ организовать матч-турнир за звание чемпиона мира. На турнире в 1948 году победу одержал Ботвинник. Опасаясь, что шахматной короной может завладеть американец, Жданов перед московской половиной матч-турнира 1948 года вызвал Ботвинника на заседание секретариата ЦК, где, во избежание катастрофического проигрыша, предложили, чтобы другие советские участники проигрывали Ботвиннику нарочно. Воцарение русского гроссмейстера на шахматном троне окончательно оформило и закрепило гегемонию советских шахмат на международной арене — яркий пример превосходства социалистической системы над капитализмом.
Противостояние в последующие годы «холодной войны» в сфере шахмат носило чрезвычайно острый и принципиальный характер. Начиная с 50-х годов, СССР стал активно позиционировать себя в качестве главной и единственной мировой шахматной сверхдержавы. В 1967 году чемпион СССР среди юниоров Андрей Лукин был лишен возможности принять участие в мировом юниорском первенстве в Иерусалиме, после того, как в результате Шестидневной войны СССР разорвал дипломатические отношения с Израилем. В 1976 году произошел следующий бойкот официального турнира ФИДЕ, когда в Хайфе должна была проходить очередная Международная шахматная Олимпиада: представители арабских государств провели в Ливии свое соревнование под личным патронажем Муаммара Каддафи, но без участия СССР.
Матч «Бобби Фишер — Борис Спасский», 1972 год
Гегемония советских шахматистов продолжалась до 1972 года, когда молодой американец Роберт Фишер, убедительно выиграв претендентские матчи, победил и в решающем поединке, отобрав титул у представителя СССР Бориса Спасского. Советская шахматная школа тогда доминировала, чемпионами друг за другом становились Таль, Петросян, Спасский — и вдруг откуда ни возьмись этот «Шифер», как прозвали его в Советском Союзе. Он оказался не только великолепным шахматистом, но и отличным психологом: долго торговался по поводу места проведения финала и призового фонда. Когда матч в Рейкьявике уже начался, он регулярно опаздывал к началу партий. И хотя в самом начале счет был не в его пользу — 0:2, — тактика психологического давления в итоге сыграла свою роль. После того, как Спасский уступил требованию Фишера играть матч без телекамер, из следующих 19 партий американец выиграл семь, проиграв всего одну.
В США успех Фишера был воспет как победа гения-одиночки, представителя свободного мира над продуктом социалистического шахматного инкубатора, что повлекло за собой настоящий шахматный бум. Победа Фишера над всей мощью советской шахматной машины (тут работали не только практически все ведущие шахматисты, но и целые спортивные лаборатории, например, лаборатория шахмат под руководством В. Алаторцева) представляется, скорее, спортивной случайностью, данью интриги игры. В 1975 году американец потерял свое звание, отказавшись от матча с советским гроссмейстером Анатолием Карповым — СССР до конца XX века остался главной шахматной державой мира.
Автор Мария Молчанова
Источник - Дилетант
Взято: vakin.livejournal.com
Комментарии (0)
{related-news}
[/related-news]