Почему при любых катаклизмах наш народ начинает скупать гречку? Эффекты и парадоксы
---
Почему наш народ при первых же сигналах любого бедствия бросается скупать гречку? Почему во время пандемии коронавируса пустеют полки с рисом у испанцев и макаронных изделий у итальянцев? Потому что в такие моменты проявляется эффект Гиффена, объясняют специалисты по макроэкономике и маркетингу.
На земле весь род людской
Чтит один кумир священный,
Он царит над всей вселенной,
Тот кумир — телец златой.
Слова арии Мефистофеля о тельце златом не так актуальны в дни пандемии коронавируса, как так называемый товар Гиффена.
Британский экономист и финансовый обозреватель Роберт Гиффен обратил внимание на то, что во время Великого голода в Ирландии, который произошёл в 1845−1849 гг., объем спроса на картофель увеличился, хотя цена на него значительно выросла. А именно картофель являлся продуктом спроса номер один в среде бедных ирландских семей.
Когда в 1845 году случился первый большой неурожай, вызванный паразитическими микроорганизмами (фитофторой) у корнеплодов, это не вызвало паники. Неурожаи картофеля не были для Ирландии чем-то новым, и когда они случались, британским правительством принимались определённые меры. Например, оказывалась материальная помощь низшим слоям, питавшимся в основном картошкой.
Если на следующий год урожай оказывался хорошим, то долгосрочных проблем, как правило, не возникало. Но поскольку в следующем, 1846 году, все поля в стране были засажены все тем же сортом картофеля с поврежденными клубнями, пострадал практически весь урожай. Вот тогда началась настоящая паника.
И просто картофель превратился в Его Величество Картофель, и стал золотым тельцом, или товаром по Гиффену. Причем в течение нескольких лет цена на него росла, а спрос не только падал, но даже увеличился. Парадокс? Впоследствии это явление так и назвали: парадокс, или эффект, Гиффена.
Интересно, что ценных товаров Гиффена не бывает, они всегда принадлежат группе, называемой сегодня «социальные товары». Вспомним «наш» минимум не портящихся товаров на все случаи жизни: соль, спички, табак. Если чуть расширить список, то в него попадут сухари (хлеб долго не хранится, картофель в больших количествах негде держать, и он прорастает). И вот на сцену поднимается он, товар Гиффена — гречка!
Сегодня на Украине карантин. Пик спроса на товары долгого хранения выпал на вторую неделю марта, и людская волна буквально слизала все с полок супермаркетов. Никто не был уверен, что товары в будущем будут поставлять бесперебойно. Гречку сметали подчистую даже те, кто ее не любил и не ел кашу уже несколько лет. Дома пакеты уже складировали, но при походе магазин за другими продуктами, видели, что цена на крупу поднимается. Значит, надо брать. И брали. Теперь не знают, что с ней, родимой, делать.
Кроме парадокса Гиффена, с народом сыграл дурную шутку и другой парадокс — парадокс Абилина, названный в честь городка Абилин штата Техас.
Психолог Джерри Харви подает это как реальную историю, приключившуюся с ним и его семьей, которая, как пишет автор, скучала жарким летним днем на крылечке:
Как вдруг тесть предложил: «А не съездить ли нам пообедать в Абилин?»
Это предложение дало начало последовавшей цепочке:
Хотя Абилин был довольно далеко, каждый из присутствующих вдруг согласился туда ехать.
Они долго пылили по жаре до Абилина, потом обратно.
Машина была без кондиционера, поэтому они перенесли 4 часа сплошных мучений.
Лишь после поездки кто-то сказал: «Зря мы туда поехали!»
И тогда все заявили, что и они были против этой поездки, но согласились ехать только потому, что думали, что этого хотят другие.
Харви заключает: «Мы, четыре достаточно разумных человека, по доброй воле только что проехали 170 километров по унылой пустыне с температурой, как в печи, и в густом облаке пыли, — чтобы поесть невкусной пищи в Абилинской забегаловке, — хотя на самом деле никто не хотел ехать».
Описанные эффекты похожи на наше отношение к той же гречке. Расскажу случай, происшедший со мной в начале карантина, когда три пакета этой драгоценной крупы уже заняли свои места на полке в кухне.
Выходить из дома уже «не рекомендовали», а если и заходить в магазин, то только в маске и резиновых перчатках. При этом в торговый зал запускали не более десяти человек, и надо было стоять в очереди на холодной улице, соблюдая дистанцию метр друг от друга.
Ко мне заглянула соседка: «За гречкой пойдешь? Она уже на треть дороже. Надо брать, пока цена еще не выросла». Я задумалась. Три пакета дома точно есть, у соседки не меньше… Ситуация как с долларом, но тот вроде не подвержен жучкам. Однако когда соседка захлопнула дверь квартиры, я поспешила одеться и пойти за ней.
По дороге позвонила по мобильному подруге и рассказала ситуацию. Ее семья накануне скупила все и вся, а гречка, символизирующая жизнь, вообще хранится у них с последнего конца света. Однако услышав, что я иду за подорожавшей крупой, подруга подумала полминуты и сказала, что тоже пойдет, причем именно в наш магазин. Хотя от нее он находится на дальнем расстоянии и она вынуждена была воспользоваться троллейбусом (на тот момент общественный транспорт еще ходил).
Помаявшись на ветру целый час, не сделав намеченных на это время домашних дел и неся в руках по два пакета заветной крупы, «усталые, но довольные пионеры возвращались домой». Ну чем не сочетание Гиффена с Абилином?
Мы не одиноки сегодня в желании затовариться до следующего «конца света». Латвийцы отказываются от своих шпрот ради гречки и муки. Точно так же итальянцы в первые дни карантина скупали свою «пасту», а испанцы рис. В общем, нормальная психология толпы, все по науке.
Автор: Наталия Нечухаева
На земле весь род людской
Чтит один кумир священный,
Он царит над всей вселенной,
Тот кумир — телец златой.
Слова арии Мефистофеля о тельце златом не так актуальны в дни пандемии коронавируса, как так называемый товар Гиффена.
Британский экономист и финансовый обозреватель Роберт Гиффен обратил внимание на то, что во время Великого голода в Ирландии, который произошёл в 1845−1849 гг., объем спроса на картофель увеличился, хотя цена на него значительно выросла. А именно картофель являлся продуктом спроса номер один в среде бедных ирландских семей.
Когда в 1845 году случился первый большой неурожай, вызванный паразитическими микроорганизмами (фитофторой) у корнеплодов, это не вызвало паники. Неурожаи картофеля не были для Ирландии чем-то новым, и когда они случались, британским правительством принимались определённые меры. Например, оказывалась материальная помощь низшим слоям, питавшимся в основном картошкой.
Если на следующий год урожай оказывался хорошим, то долгосрочных проблем, как правило, не возникало. Но поскольку в следующем, 1846 году, все поля в стране были засажены все тем же сортом картофеля с поврежденными клубнями, пострадал практически весь урожай. Вот тогда началась настоящая паника.
И просто картофель превратился в Его Величество Картофель, и стал золотым тельцом, или товаром по Гиффену. Причем в течение нескольких лет цена на него росла, а спрос не только падал, но даже увеличился. Парадокс? Впоследствии это явление так и назвали: парадокс, или эффект, Гиффена.
Интересно, что ценных товаров Гиффена не бывает, они всегда принадлежат группе, называемой сегодня «социальные товары». Вспомним «наш» минимум не портящихся товаров на все случаи жизни: соль, спички, табак. Если чуть расширить список, то в него попадут сухари (хлеб долго не хранится, картофель в больших количествах негде держать, и он прорастает). И вот на сцену поднимается он, товар Гиффена — гречка!
Сегодня на Украине карантин. Пик спроса на товары долгого хранения выпал на вторую неделю марта, и людская волна буквально слизала все с полок супермаркетов. Никто не был уверен, что товары в будущем будут поставлять бесперебойно. Гречку сметали подчистую даже те, кто ее не любил и не ел кашу уже несколько лет. Дома пакеты уже складировали, но при походе магазин за другими продуктами, видели, что цена на крупу поднимается. Значит, надо брать. И брали. Теперь не знают, что с ней, родимой, делать.
Кроме парадокса Гиффена, с народом сыграл дурную шутку и другой парадокс — парадокс Абилина, названный в честь городка Абилин штата Техас.
Психолог Джерри Харви подает это как реальную историю, приключившуюся с ним и его семьей, которая, как пишет автор, скучала жарким летним днем на крылечке:
Как вдруг тесть предложил: «А не съездить ли нам пообедать в Абилин?»
Это предложение дало начало последовавшей цепочке:
Хотя Абилин был довольно далеко, каждый из присутствующих вдруг согласился туда ехать.
Они долго пылили по жаре до Абилина, потом обратно.
Машина была без кондиционера, поэтому они перенесли 4 часа сплошных мучений.
Лишь после поездки кто-то сказал: «Зря мы туда поехали!»
И тогда все заявили, что и они были против этой поездки, но согласились ехать только потому, что думали, что этого хотят другие.
Харви заключает: «Мы, четыре достаточно разумных человека, по доброй воле только что проехали 170 километров по унылой пустыне с температурой, как в печи, и в густом облаке пыли, — чтобы поесть невкусной пищи в Абилинской забегаловке, — хотя на самом деле никто не хотел ехать».
Описанные эффекты похожи на наше отношение к той же гречке. Расскажу случай, происшедший со мной в начале карантина, когда три пакета этой драгоценной крупы уже заняли свои места на полке в кухне.
Выходить из дома уже «не рекомендовали», а если и заходить в магазин, то только в маске и резиновых перчатках. При этом в торговый зал запускали не более десяти человек, и надо было стоять в очереди на холодной улице, соблюдая дистанцию метр друг от друга.
Ко мне заглянула соседка: «За гречкой пойдешь? Она уже на треть дороже. Надо брать, пока цена еще не выросла». Я задумалась. Три пакета дома точно есть, у соседки не меньше… Ситуация как с долларом, но тот вроде не подвержен жучкам. Однако когда соседка захлопнула дверь квартиры, я поспешила одеться и пойти за ней.
По дороге позвонила по мобильному подруге и рассказала ситуацию. Ее семья накануне скупила все и вся, а гречка, символизирующая жизнь, вообще хранится у них с последнего конца света. Однако услышав, что я иду за подорожавшей крупой, подруга подумала полминуты и сказала, что тоже пойдет, причем именно в наш магазин. Хотя от нее он находится на дальнем расстоянии и она вынуждена была воспользоваться троллейбусом (на тот момент общественный транспорт еще ходил).
Помаявшись на ветру целый час, не сделав намеченных на это время домашних дел и неся в руках по два пакета заветной крупы, «усталые, но довольные пионеры возвращались домой». Ну чем не сочетание Гиффена с Абилином?
Мы не одиноки сегодня в желании затовариться до следующего «конца света». Латвийцы отказываются от своих шпрот ради гречки и муки. Точно так же итальянцы в первые дни карантина скупали свою «пасту», а испанцы рис. В общем, нормальная психология толпы, все по науке.
Автор: Наталия Нечухаева
Источник: labuda.blog
Комментарии (0)
{related-news}
[/related-news]