Особняк, который «натанцевала» себе Матильда Кшесинская

Весной 1906 года на углу Кронверкского проспекта в Санкт-Петербурге началось строительство шикарного особняка в стиле модерн. Туда должна была переехать балерина Матильда Кшесинская, решившая продать куда более скромный дом на Английском проспекте, подаренный ей прежде Николаем II.

Особняк Кшесинская решила построить после рождения внебрачного сына Вовы от великого князя Андрея Владимировича. В свой новый особняк она должна была переехать из дома на Английском проспекте, который она арендовала в начале самостоятельной жизни и который подарил балерине Николай II после окончания их романа. Старый дом она в итоге продала князю Александру Романовскому, герцогу Лейхтенбергскому.

Матильда Кшесинская: «Покинуть свой старый дом, подаренный мне Ники, было очень тяжело. Приходилось расставаться с домиком, с которым были связаны самые дорогие для меня воспоминания и где я прожила много, много счастливых дней. Но в то же время оставаться там, где всё мне напоминало Ники, было ещё грустнее».



Место на углу Кронверкского проспекта и Большой Дворянской улицы (ныне — улица Куйбышевская) понравилось Матильде тем, что там не было поблизости фабрик, а участок позволял не только построить дом, но и разбить при нём сад.

План особняка балерина заказала известному в Петербурге архитектору Александру фон Гогену и ему же поручила постройку. Перед составлением плана они вместе обсуждали расположение комнат в соответствии с желаниями балерины.


Александр Иванович фон Гоген

Особняк получился огромным: два этажа и цокольный этаж. Сама балерина в мемуарах упоминает, что была очень довольна работой архитектора, блестяще выполнившего все её желания. «Под Рождество 1907 года я наконец смогла перебраться в свой новый дом и была очень рада зажить наконец в удобных условиях и с настоящим комфортом», — напишет она в мемуарах. Условия там были по-настоящему удобными. Сегодня с аналогичным размахом дома строят олигархи.


Особняк М. Ф. Кшесинской. Фасад на Дворянскую ул.

На первом этаже располагалась кухня для гостей и кухня для прислуги, большая зала, летний сад, несколько гостиных, кабинет Кшесинской, буфет, биллиардная, а также комнаты для прислуги: горничных, лакея и дворника.


Двор особняка.

Кшесинская особенно гордилась хозяйственной частью дома и всегда водила туда гостей. Особенно она любила похвастать кухней.

Матильда Кшесинская: «Мой французский повар Дени содержал кухню в примерной чистоте и опрятности, и сразу после обеда, когда я показывала гостям кухню, она была в таком порядке, что можно было думать, будто никакого обеда там вовсе и не готовили. При доме был свой ледник и специальная холодная кладовая для сухих продуктов. Таким образом, в доме было всегда достаточно запасов, чтобы приготовить экспромтом обед».


Большая и Малая столовая

Второй этаж был отведён под две детские комнаты и детскую ванную, спальню Кшесинской и её ванную, комнату экономки и несколько «запасных» комнат для размещения гостей. Также в доме были две гардеробные. Одна из них находилась на втором этаже, а другая — на цокольном. Там же располагался винный погреб, где хранились элитные вина. Там Кшесинская любила проводить вечеринки.


Столовая.

Матильда Кшесинская: «У меня был, конечно, винный погреб. Он был наполнен чудными винами и был устроен так, что я могла в нём давать ужины после спектаклей для любителей хороших вин, предоставляя им самим выбирать по каталогу то вино, которое каждый хотел. В погребе был и специальный шкап — со стаканами для каждого сорта вин. Эти ужины в погребе, среди бутылок вина были оригинальны по своей обстановке и очень веселы. И вина выпивалось на них немало».



Не меньше гордилась балерина своими гардеробными комнатами. Та, что находилась на втором этаже, вся была обставлена дубовыми шкафами и предназначалась для её платьев. В гардеробной на цокольном этаже хранились сценические костюмы Кшесинской, а также туфли, парики, головные уборы. В каждом из четырёх огромных шкафов имелась полная опись всего, что в нём находилось, а дубликат балерина держала при себе. Благодаря этому ей могли в любое время доставить нужный костюм.

На отделку дома Кшесинская не поскупилась. Почти всю мебель, в том числе предназначавшуюся для её личных комнат и двух комнат сына, она заказала самому крупному и известному в Петербурге фабриканту Мельцеру. Комнаты прислуги и хозяйственные помещения обставляла крупная фирма Платонова.


Интерьер гостиной

Матильда Кшесинская: «Внутреннюю отделку комнат я наметила сама. Зал должен был быть выдержан в стиле русского ампира, маленький угловой салон — в стиле Людовика XVI, а остальные комнаты я предоставила вкусу архитектора и выбрала то, что мне более всего понравилось. Спальню и уборную я заказала в английском стиле, с белой мебелью и кретоном на стенах. Некоторые комнаты, как столовая и соседний с нею салон, были в стиле модерн».


Спальня

Все бронзовые предметы, украшавшие зал в стиле русского ампира и салона Людовика XVI, балерина заказывала в Париже: люстры, бра, канделябры, дверные и оконные ручки, шпингалеты, а также все ковры и материал для обивки мебели.


Парадная лестница

Также при доме были прачечная, сараи для экипажа и автомобилей, коровник для одной коровы, которую приводили с дачи в город, чтобы сын балерины всегда имел хорошее и свежее молоко, а при ней служила коровница. В доме было немало живности. В сарае также жила «толстая свинья, любимица Вовы». В самом доме жила козочка, которая выступала с Кшесинской в балете «Эсмеральда». Её нужно было приручить, поэтому балерина сама кормила её.



Матильда Кшесинская: «Она стала такой ручной, что даже снята со мною в моей гостиной, на коленях. У меня ещё был мой любимый фоксик Джиби, неразлучный друг. Проходя мимо моего сада, можно было видеть в нём гуляющих вместе: козочку, свинью и фоксика».

Дом балерины в 1910-е годы стал настоящим светским салоном. Она часто давала ужины и принимала знатных гостей. Бывала на её вечерах и Айседора Дункан, которая показывала своих учениц в доме Кшесинской. Но счастье и беспечное веселье быстро закончились.


Матильда Кшесинская в зале.

В начале февраля 1917 года обстановка в Петербурге стала накаляться. Полицмейстер генерал Галле посоветовал балерине вместе с сыном покинуть столицу, поскольку ожидались беспорядки, а её дом, расположенный в самом начале Каменноостровского проспекта, подвергался наибольшей опасности.
Кшесинская на время уехала в Финляндию, но вернулась. 22 февраля балерина давала обед с шикарной сервировкой на двадцать четыре персоны. Это был последний приём, который балерина провела в своём доме. 26 февраля ей позвонил генерал Галле и велел спасать ценности.

Матильда Кшесинская: «Когда я взглянула вокруг себя на всё, что было у меня драгоценного в доме, то не знала, что взять, куда везти и на чём, когда кругом уже бушует море. На следующий день, в понедельник 27 февраля, с каждым часом становилось всё тревожнее и тревожнее. Всё, что было более драгоценного и что попадалось мне под руку, я уложила в небольшой ручной саквояж, чтобы быть готовой на всякий случай».

27 февраля Кшесинская покинула свой дом. Как оказалось, навсегда. Она долго скиталась вместе с сыном по разным квартирам, опасаясь, что у неё отнимут ребёнка. Еду ей приносили из дома её слуги, почти все они остались верны Кшесинской. 28 февраля в особняк балерины ворвались большевики во главе со студентом-грузином Агабабовым. Оба автомобиля Кшесинской были реквизированы.



Вскоре балерине позвонил дворник и предупредил, что её особняк начали разграблять. Кшесинская попросила сестру Юлию помочь разобраться в ситуации. Она узнала, что несколько ящиков с вещами были вывезены в дом градоначальника. В итоге сестре удалось вернуть некоторые вещи, в том числе ящики с серебром.

Через некоторое время Кшесинская сама решилась пойти в свой дом. Она ужаснулась, когда увидела, во что он превратился.

Матильда Кшесинская: «Мне предложили подняться в мою спальню, но это было просто ужасно, что я увидела: чудный ковёр, специально мною заказанный в Париже, весь был залит чернилами, вся мебель была вынесена в нижний этаж, из чудного шкапа была вырвана с петлями дверь, все полки вынуты, и там стояли ружья, я поспешила выйти, слишком тяжело было смотреть на это варварство. В моей уборной ванна-бассейн была наполнена окурками.
В это время ко мне подошёл студент Агабабов, который первым занял мой дом и жил с тех пор в нём. Он предложил мне как ни в чём не бывало переехать обратно и жить с ними и сказал, что они уступят мне комнаты сына. Я ничего не ответила, это уже было верхом нахальства… Внизу, в зале, картина была не менее отвратительна: рояль Бехштейна красного дерева был почему-то втиснут в зимний сад, между двумя колоннами, которые, конечно, были сильно этим повреждены. С тяжёлым сердцем вышла я снова из своего дома; с такой любовью построенный, вот во что он превратился…».


Салон, 1916

Все попытки балерины вернуть себе дом не увенчались успехом. В мае ей вернули лишь один из реквизированных автомобилей. Кшесинская тут же продала его, чтобы выручить хоть какие-то деньги. В Петербурге она прожила до середины лета.

«Чем становилось спокойнее, тем мучительнее чувствовалось, что нет больше ничего своего, нет ни дома, ни вещей, но другим было ещё хуже», — напишет в мемуарах балерина.

Вскоре она бежала во Францию, где у неё с 1912 года была вилла в коммуне Кап-д'Ай.



В особняке Кшесинской в Петербурге в разные годы работали Ленин, Зиновьев, Сталин и другие. С балкона этого дома неоднократно выступал перед рабочими, солдатами и матросами Ленин. Несколько лет там жил Калинин, с 1938 по 1956 год там был музей Кирова, а с 1957 года — Музей революции. В 1991 году в особняке создали Музей политической истории России, который находится там до сих пор.



Источник: life.ru

Взято: foto-history.livejournal.com

уникальные шаблоны и модули для dle