Бей своих, чтобы чужие боялись. Операция «Катапульта» - 1часть
---
Автор - Алексей Котов.
Французский плакат: «Помни про Оран»
Главной фигурой, распоряжавшейся судьбой французского флота был Адмирал Флота Франсуа Дарлан. Искренний патриот своего государства, он считал, что имеющиеся у Франции боевые корабли во многом определяют статус и место Франции в мире. В связи с этим, он считал недопустимым попадание французского флота в немецкие или в британские руки. Свою позицию на сей счет он недвусмысленно выразил в письме своему заместителю, адмиралу Le Luc-у (впоследствии сыгравшему важную роль в описываемых событиях) 28 мая 1940 года, в котором подчеркнул, и фигурально и физически, что если условия перемирия будут касаться сдачи военно-морского флота немцам, то он не намерен выполнять этот приказ. В этом случае он отдаст приказ своим подчиненным, направляться в британские порты для продолжения борьбы с общим врагом.
Адмирал Флота Ф. Дарлан
Во второй половине июня 1940 года ситуация во Франции начала складываться наихудшим для союзников образом. 16 июня 1940 года премьер-министр Рейно уходит в отставку, власть переходит к правительству Петэна, которое уже на следующий день запросило у Германии перемирия. Все стороны конфликта прекрасно понимали, что одним из главных объектов обсуждения будет судьба французского флота, и поэтому уже 18 июня англичане предприняли первые «недружественные» действия в отношении французских кораблей и судов.
Английское адмиралтейство отдало приказ, согласно которому все французские торговые суда, следующие в составе конвоев во Францию, должны были быть перенаправлены в английские порты. В этот же день, с одобрения английского правительства, с радиообращением к нации выступил Ш. де Голль. В его выступлении помимо прочего говорилось о том, что в случае подписания перемирия, немцы используют боевые корабли французов против англичан. Де Голль открыто призвал французских военных моряков вопреки возможным приказам присоединяться к Свободной Франции в борьбе с немцами.
Французский линейный корабль «Jean Bart», 1945 год. Видно судьба у него была такая, мотаться по океану в недостроенном виде.
18, 19 июня немецкие войска захватили две атлантические базы французского военно-морского флота – Брест и Шербур. Во время этих событий французы, в целом, не дали своему союзнику повода сомневаться в заверениях относительно судьбы флота. Все французские боевые корабли способные самостоятельно двигаться, включая недостроенные и проходившие ремонт, покинули базы и направились в удаленные французские и британские порты, корабли и суда которые не могли передвигаться были уничтожены, равно как и портовая и складская инфраструктура. В портах Прованса оставалось 4 крейсера, 4 эскадренных миноносца, 14 миноносцев и 18 подводных лодок. Корабли Тулонского отряда, которые должны были последними покинуть Францию в случае неблагоприятного развития переговоров с немцами, получили подробные инструкции по самоуничтожению и соответствующие материалы из тулонского арсенала, на случай попытки захвата немцами.
20 июня 1940 года адмирал Дарлан отдал приказ по флоту, в котором делегировал начальникам соединений полномочия продолжать боевые действия против немцев, до тех пор пока они не получат распоряжения на прекращение огня от «легитимного и независимого» Французского правительства.
Подписание перемирия в Компьене. С портфелем в руках — адмирал Le Luc — ответственный за «морскую» часть перемирия.
Озвученные немцами условия перемирия в части судьбы французского флота, на первый взгляд, были на удивление мягкими. Согласно этим условиям, французский флот разоружался в портах приписки под надзором немецких и итальянских наблюдателей. Корабли оставались с французскими экипажами, под французским контролем, Германия давала торжественное обещание не претендовать на французский флот в ходе войны и при заключении мирного договора. Отчасти мягкость условий можно объяснить тем, что Гитлер категорически не желал перехода французских кораблей под британский флаг и понимал, что у него нет возможности предотвратить это действие, в случае если французы его предпримут. Поэтому, он предпочитал гарантированно обеспечить себе нейтралитет французского флота, благо, что выход его из игры кардинально менял обстановку на средиземноморском театре военных действий.
В отношении французского флота фюрер сказал, что лучшее, что могло бы произойти - это заставить французов потопить его. Хуже всего будет объединение флота с англичанами, потому что ввиду большего числа легких французских кораблей, объединенные англо-французские флоты смогут организовать мощные конвои. В таком случае Британия сможет без труда использовать большие силы во всевозможных местах. Предпочитаю в долгосрочной перспективе компактного и собранного врага, а не врагов, которые слабее, но разбросаны тут и там. Будет неправильно просто требовать, чтобы французы сдали свой флот. Франция не согласится с этим и, в этом случае маловероятно, что французы потопят свои корабли, с большей вероятностью, они отправят свои корабли, чтобы присоединиться к британскому флоту. Поэтому будет гораздо лучше потребовать, чтобы они собрали флот так, чтобы он не мог быть перемещен или рассеян.
Изучив условия перемирия, адмирал Дарлан счел их приемлемыми для Франции, и 24 июня 1940 года отдал свой знаменитый Секретный приказ по флоту:
Данный приказ остается в силе, даже в случае получения противоречащего приказа, который Вы можете получить в дальнейшем, даже если он будет подписан мной.1.Корабли, подлежащие разоружению, должны остаться французскими и они должны оставаться в портах Метрополии или Колониальной Франции.2. Секретные приготовления к затоплению должны быть сделаны так, чтобы враг или бывший союзник, не смогли использовать корабль, даже в случае захвата корабля силой.3. Если Комиссия по перемирию, в чью обязанность входит установление места для разоружения кораблей, выберет в этом качестве место, не попадающее под пункт 1, все военные корабли, до вступления этого решения в силу, должны, без дополнительных приказов, отплыть в Соединенные Штаты или быть затопленными. Ни при каких обстоятельствах они не должны быть оставлены нетронутыми в руках врага.4. Корабли и суда, которые укрываются в иностранных портах, не должны использоваться в военных действиях против Германии или Италии без приказа командующего военно-морскими силами Франции.5. Ни при каких обстоятельствах не допускается выполнение приказов любого иностранного командования.
Основной «проблемой» в отношениях французов и англичан на этом этапе развития войны, между объявлением о перемирии и проведением «Катапульты» было отсутствие нормальной коммуникации. После того, как посол Великобритании во Франции Сэр Рональд Кемпбелл покинул Бордо 22 июня 1940 года, во избежание возможного захвата немцами, связь между странами осуществлялась через третьи руки, например через военно-морскую миссию в Испании. Это приводило к тому, что в момент принятия решения по проведению «Катапульты» английское руководство имело на руках лишь отрывочные сведения, заполняя провалы в картине мира собственными страхами. Так, например, полный текст приказа Дарлана от 24 июня 1940 года не был передан английскому адмиралтейству, глава французской военно-морской миссии в Великобритании адмирал J. Odendhal смог только на словах сообщить первому Морскому Лорду Д. Паунду суть приказа, не подтвердив его никакими документами. Более важным документом, который мог повлиять на решение англичан о проведении операции против французского флота, было письмо, направленное из французского адмиралтейства британскому правительству, о ходе переговоров о перемирии с итальянцами. Во время обсуждения деталей разоружения французского флота, было достигнуто соглашение о том, что в качестве места разоружения и стоянки кораблей были утверждены северо-африканские порты и Тулон, не попадающие под иностранную оккупацию). Согласование этого условия с немцами отметало основные опасения англичан по поводу возможности внезапного захвата французских кораблей противником. Однако это сообщение, отправленное 24 июня 1940 года, попало в Великобританию только 8 июля 1940 года, спустя пять дней после проведения операции.
Эсминец Le Triomphant
25 июня 1940 года состоялось заседание английского правительства, посвященное проблеме французского флота, на котором было принято решение о проведении операции «Катапульта». Надо отметить, что военные, в лице представителей Адмиралтейства, высказывались против необходимости проведения операции. На основании докладов адмиралов Cunningham-а и North-а они сделали вывод, что французский флот сосредоточен вне досягаемости немцев и итальянцев и способен защитить себя от возможного захвата. Однако премьер-министр У. Черчилль не согласился с этой точкой зрения. Он отметил, что, во-первых, согласно условиям перемирия французские корабли и суда должны вернуться в порты приписки, контролируемые немцами, где могут быть легко захвачены врагом. Во вторых он не был уверен, что политическая власть во Франции не пересмотрит свое отношение к войне. Немцы, используя свое влияние, могут заменить правительство на более лояльное Гитлеру, или вынудить передать боевые корабли шантажом, угрожая разрушить французские города в зоне оккупации или отторгнуть Эльзас и Лотарингию. В третьих, перемирие может быть аннулировано немцами под тем или иным предлогом. Полагаться на обещания Гитлера «сохранить французский флот Франции» было бы глупо, «спросите полдюжины стран, какова ценность таких торжественных заверений». В ответ, на то, что согласно приказу Дарлана, при угрозе захвата французские корабли должны быть затоплены, Черчилль заявил, что когда на кону стоит будущее всей страны, он не может полагаться на слово одного француза, даже если он является главнокомандующим флотом. Решение на проведение операции было принято, и теперь военные должны были претворить его в жизнь. Впоследствии адмирал Cunningham писал:
«If only the people at home had listened to chaps like A.B.C. (Andrew Cunningham) and old Dudley (North), who really knew what they were talking about, we would have left the French alone and got on with the real job of fightine: the enemy.» (Если бы люди на Родине, прислушались к таким парням, как я и старик Дадли (адмирал North), которые точно знали о чем говорят, мы бы оставили французов в покой и занялись бы нормальной военной работой: врагом».
Тем не менее, решение было принято, французский флот должен был быть гарантировано нейтрализован. Главная цель операции звучала как «не допустить использование французского флота немцами или итальянцами». Операция прошла 3 июля 1940 года, срок ее проведения был определен готовностью оперативного соединения «Н», которому предстояло выполнить главную задачу операции – нейтрализацию наиболее мощной группы французских кораблей дислоцированной в порту Мерс-Эль-Кебир.
Операция «Катапульта» состояла из трех этапов, каждый из которых прошел по собственному сценарию: захват французских кораблей и судов в портах Англии и Гибралтара, атака на Мерс Эль Кебир, и разоружение французской эскадры в Александрии.
Французские корабли в Портсмуте
Операция началась непосредственно в Великобритании и Гибралтаре, где укрылось несколько французских кораблей и судов. В Портсмуте находился старый линкор «Курбе», 1 эсминец, 5 миноносцев, 2 подводные лодки, 6 авизо. В Плимуте: старый линкор "Париж", 1 эсминец, 3 миноносца, 3 подводные лодки, в том числе подводный крейсер "Сюркуф", 2 авизо. В различных других британских портах было несколько мелких судов, патрульные катера и т.д. Надо отметить, что в английских портах (исключая Александрию) англичане проводили именно силовой захват французских кораблей, без попытки провести предварительные переговоры. Причиной действий силового характера было желание Черчилля показать, как эти корабли могли бы быть захвачены немцами в французских портах, на следующий день он сослался на этот факт в своей речи перед парламентом. Французские корабли в английских портах составляли самую серьезную проблему – их присутствие там раздражало немцев, которые 3 июля официально уведомили правительство Виши о том, что дальнейшее их пребывание в портах противника может привести к пересмотру условий перемирия.
Слева направо, авизо Savorgnan de Brazza, эсминец Léopard и сторожевые корабли. Портсмут
Накануне захвата англичанами были проведены мероприятия по выманиванию свободной от несения вахты части личного состава французов в питейные заведения. В это же время на корабли заходили группы захвата, соразмерные предполагаемой численности французов на борту. Командирам кораблей или дежурным офицерам передавалось фальшивое письмо от адмирала Coyal’а, державшего флаг на «Париже», в котором он сообщал о переходе на сторону «Свободной Франции» и призывал подчиненных последовать своему примеру. В целом захват прошел успешно, за исключением инцидента на подводной лодке «Сюркуф».
Подводный крейсер «Сюркуф»
Для захвата лодки был выделен отряд в 60 человек, половина из которых была морскими пехотинцами, а вторая половина – подводниками с лодки «Темза». Группой командовал командир «Темзы» капитан Denis Sprague. Его помощник, лейтенант Patrick Griffiths накануне посетил «Сюркуф» под видом офицера связи, чтобы прикинуть возможность проникновения внутрь лодки. Английские офицеры имели на вооружении револьверы, моряки были вооружены деревянными дубинками, морские пехотинцы имели винтовки со штыками. Для «опознания» своих англичане одели стандартные пехотные каски с широкими полями.
Командир французского корабля, капитан Martin накануне принял меры, направленные на предотвращение захвата лодки англичанами. К этому его побудила подозрительность, проснувшаяся после того, как стоявший в бухте английский линкор «Revenge» ненавязчиво направил стволы своих орудий на французские корабли. Martin приказал задраить все входные люки на лодке изнутри, единственный открытый люк охранялся двумя вооруженными матросами, вахтенные должны были отслеживать приближение к лодке пловцов или катеров. В случае попытки захвата, личный состав должен был скрыться внутри корабля, затем лодка должна была погрузиться и уйти из гавани.
«Сюркуф», погрузка самолета на борт
В 4-30 утра 3 июля 1940 года, англичане на моторных лодках добрались до «Сюркуфа», им удалось захватить и обезоружить одного часового, однако второй французский моряк сумел вырваться и задраить за собой люк. Часовой уведомил вахтенного офицера, лейтенанта Crescent-а о незваных гостях на борту. Одновременно с этим сообщением радист принес полученную из Франции радиограмму с приказом вывести лодку из строя. Crescent объявил тревогу и приказал будить личный состав, электрики и торпедисты должны были начать выводить из строя оборудование.
Задраенные люки не позволяли англичанам попасть внутрь лодки, но на их счастье в составе абордажной партии был лейтенант Talbot, отлично знавший матчасть субмарин. Он увидел, что носовой люк «Сюркуфа» сконструирован таким образом, чтобы в случае проведения спасательной операции его можно было открыть снаружи. Talbot разобрался в механизме открытия люка и запустил своих коллег внутрь «Сюркуфа». Англичане быстро заняли отсеки лодки, капитан Sprague, предложил французским офицерам собраться в центральном посту лодки, после чего он вручил командиру «Сюркуфа», Martin-у поддельное письмо. Капитан Martin не поверил письму и попросил о встрече с Coyal-ом чтобы лично поговорить с ним. Sprague согласился отпустить его, хотя он знал, что письмо было ложным. Martin назначил командующим в свое отсутствие своего помощника, младшего офицера Pichevin-а и ушел.
Во время ожидания Pichevin передал своему главному электрику записку, в которой приказал выключить свет на лодке. Электрик, сославшись на то, что ему нужно в туалет покинул ЦП, и спустя минуту выключил свет. В отсеке с выключателями были английские моряки, они оглушили француза и возобновили подачу электричества. За то время пока не было света, инженер лодки Yves Daniel выскочил из ЦП добежал до своей каюты, и начал уничтожать руководства, хранившиеся там. Его сосед, корабельный хирург Le Nistour встал на страже, снаружи.
Контр-адмирал (в описываемый период лейтенант) Bouillaut
Sprague решил, что с него достаточно, и приказал французам покинуть корабль, Pichevin отказался и направился в свою каюту, когда англичане попытались задержать его, на их пути встал лейтенант Crescent. Sprague говорил по французски и обратился к Crescent-у, сказав, что у него есть приказ, и если француз не подчинится, то будет убит. Когда французский лейтенант не обратил внимания на угрозу, Sprague по-французски обратился к своему подчиненному матросу Albert-у Webb-у с приказом стрелять в Crescent-а. Впоследствии свидетели предполагали, что Sprague попросту блефовал, надеясь запугать француза непосредственной угрозой, поскольку Webb не говорил по французски. Однако на команду отреагировал командир артиллерийской батареи «Сюркуфа», лейтенант Bouillaut. У него в кармане был пистолет, и услышав от англичанина приказ застрелить своего товарища, он открыл огонь на поражение. Капитан Sprague и еще один английский офицер, лейтенант Griffiths упали, пораженные пулями, остальные англичане выскочили из ЦП, унтер-офицер Mott ответными выстрелами ранил Bouillaut-а, после чего французы смогли задраить люк, заперев англичан в коридоре. Взбешенный гибелью товарищей, Albert Webb, увидел в коридоре Le Nistour-а, не пускавшего англичан в каюту, инженера лодки оттолкнул его и ворвался внутрь. Инженер Yves Daniel выпустил в него восемь пуль, причем две из них прошли навылет и задели следующего за Webb-ом английского матроса Heath-а, вооруженного винтовкой. Раненный Heath, в ответ выстрелил в инженера и добил упавшего Daniel-а ударом штыка, после чего упал, потеряв сознание.
Французские офицеры покидают лодку.
Поскольку Sprague и Griffiths подавали признаки жизни, командир французов Pichevin принял решение сдаться, чтобы англичане смогли оказать раненным медицинскую помощь. Французские моряки под конвоем покинули лодку, раненных англичан доставили в больницу, однако там они скончались. Таким образом, захват «Сюркуфа» стоил жизни трем англичанам и одному французу, остальные французские корабли были захвачены без сопротивления. Застреливший Sprague и Griffiths-а лейтенант Bouillaut, попал под суд, на котором признался, что открыл огонь без команды своих командиров, но заявил, что он таким образом исполнял свой долг. Его обвинили в преднамеренном убийстве, но спустя несколько месяцев француза тайно репатриировали на родину – англичане не хотели ухудшать отношения с режимом Виши.
Адмирал Cunningham
В Александрии разоружение французских кораблей произошло наиболее гладко, обе стороны проявили себя с наилучшей стороны. В немалой степени этому способствовало то, что английские и французские корабли к 3 июля уже некоторое время несли непосредственную совместную боевую службу, что, по понятным причинам объединяло людей. Но главную роль в успешном разрешении конфликта сыграли командиры английских и французских сил адмиралы Cunningham и Godfroy. Они были давними друзьями и сватами – успели породниться еще до войны.
Адмирал Godfroy
Поэтому, возникающие вопросы обсуждались «в семейном кругу». В состав соединения «Х» французов входили крейсера «Duquesne» «Suffren», « Tourville», «Duguay-Trouin», линкор «Lorraine», эсминцы «Fortune» «Forbin», «Basque» и подводная лодка «Protée». 30 июня 1940 года Cunningham получил приказ осуществить захват французских кораблей таким же манером, как это будет сделано в английских портах. Приказ вызвал возмущение и протест английского адмирала, считавшего это приказ преступным, Cunningham отказался выполнять распоряжение адмиралтейства. Тогда ему было приказано выдвинуть адмиралу Godfrоy-у ультиматум, содержащий три возможных варианта действий:
линкор «Lorraine» 1943 год
3 июля 1940 года случилась бойня в Мерс Эль Кебире, о которой будет написано ниже. По понятным причинам, на французскую эскадру в Александрии известие об этом событии произвело шокирующее впечатление. Адмирал Godfrey приказал своим кораблям готовиться к уходу из Александрии, если потребуется то с боем. Cunningham приказал своим людям собрать команды из матросов и офицеров, с целью посещения французских кораблей. Англичане извинялись за политику своего руководства, высказывали соболезнования своим французским коллегам, и заверяли, что не желают скрещивать оружие с ними. Эффект от подобного «братания» был ошеломляющим – командиры французских и английских кораблей собрали совместную конференцию, на которой французы согласились слить топливо и уменьшить команды на своих кораблях. В ответ на это, англичане не стали оскорблять разоруженного противника присутствием на французских кораблях вооруженных караулов. Консенсус был достигнут. В свою очередь, когда немцы потребовали от французов вывести свои корабли из Александрии, те сослались на отсутствие топлива на своих кораблях, что исключило дальнейшие претензии. Французские корабли оставались в Александрии до 30 мая 1943 года, после чего соединение в полном составе перешло на сторону союзников.
Французский плакат: «Помни про Оран»
Главной фигурой, распоряжавшейся судьбой французского флота был Адмирал Флота Франсуа Дарлан. Искренний патриот своего государства, он считал, что имеющиеся у Франции боевые корабли во многом определяют статус и место Франции в мире. В связи с этим, он считал недопустимым попадание французского флота в немецкие или в британские руки. Свою позицию на сей счет он недвусмысленно выразил в письме своему заместителю, адмиралу Le Luc-у (впоследствии сыгравшему важную роль в описываемых событиях) 28 мая 1940 года, в котором подчеркнул, и фигурально и физически, что если условия перемирия будут касаться сдачи военно-морского флота немцам, то он не намерен выполнять этот приказ. В этом случае он отдаст приказ своим подчиненным, направляться в британские порты для продолжения борьбы с общим врагом.
Адмирал Флота Ф. Дарлан
Во второй половине июня 1940 года ситуация во Франции начала складываться наихудшим для союзников образом. 16 июня 1940 года премьер-министр Рейно уходит в отставку, власть переходит к правительству Петэна, которое уже на следующий день запросило у Германии перемирия. Все стороны конфликта прекрасно понимали, что одним из главных объектов обсуждения будет судьба французского флота, и поэтому уже 18 июня англичане предприняли первые «недружественные» действия в отношении французских кораблей и судов.
Английское адмиралтейство отдало приказ, согласно которому все французские торговые суда, следующие в составе конвоев во Францию, должны были быть перенаправлены в английские порты. В этот же день, с одобрения английского правительства, с радиообращением к нации выступил Ш. де Голль. В его выступлении помимо прочего говорилось о том, что в случае подписания перемирия, немцы используют боевые корабли французов против англичан. Де Голль открыто призвал французских военных моряков вопреки возможным приказам присоединяться к Свободной Франции в борьбе с немцами.
Французский линейный корабль «Jean Bart», 1945 год. Видно судьба у него была такая, мотаться по океану в недостроенном виде.
18, 19 июня немецкие войска захватили две атлантические базы французского военно-морского флота – Брест и Шербур. Во время этих событий французы, в целом, не дали своему союзнику повода сомневаться в заверениях относительно судьбы флота. Все французские боевые корабли способные самостоятельно двигаться, включая недостроенные и проходившие ремонт, покинули базы и направились в удаленные французские и британские порты, корабли и суда которые не могли передвигаться были уничтожены, равно как и портовая и складская инфраструктура. В портах Прованса оставалось 4 крейсера, 4 эскадренных миноносца, 14 миноносцев и 18 подводных лодок. Корабли Тулонского отряда, которые должны были последними покинуть Францию в случае неблагоприятного развития переговоров с немцами, получили подробные инструкции по самоуничтожению и соответствующие материалы из тулонского арсенала, на случай попытки захвата немцами.
20 июня 1940 года адмирал Дарлан отдал приказ по флоту, в котором делегировал начальникам соединений полномочия продолжать боевые действия против немцев, до тех пор пока они не получат распоряжения на прекращение огня от «легитимного и независимого» Французского правительства.
Подписание перемирия в Компьене. С портфелем в руках — адмирал Le Luc — ответственный за «морскую» часть перемирия.
Озвученные немцами условия перемирия в части судьбы французского флота, на первый взгляд, были на удивление мягкими. Согласно этим условиям, французский флот разоружался в портах приписки под надзором немецких и итальянских наблюдателей. Корабли оставались с французскими экипажами, под французским контролем, Германия давала торжественное обещание не претендовать на французский флот в ходе войны и при заключении мирного договора. Отчасти мягкость условий можно объяснить тем, что Гитлер категорически не желал перехода французских кораблей под британский флаг и понимал, что у него нет возможности предотвратить это действие, в случае если французы его предпримут. Поэтому, он предпочитал гарантированно обеспечить себе нейтралитет французского флота, благо, что выход его из игры кардинально менял обстановку на средиземноморском театре военных действий.
В отношении французского флота фюрер сказал, что лучшее, что могло бы произойти - это заставить французов потопить его. Хуже всего будет объединение флота с англичанами, потому что ввиду большего числа легких французских кораблей, объединенные англо-французские флоты смогут организовать мощные конвои. В таком случае Британия сможет без труда использовать большие силы во всевозможных местах. Предпочитаю в долгосрочной перспективе компактного и собранного врага, а не врагов, которые слабее, но разбросаны тут и там. Будет неправильно просто требовать, чтобы французы сдали свой флот. Франция не согласится с этим и, в этом случае маловероятно, что французы потопят свои корабли, с большей вероятностью, они отправят свои корабли, чтобы присоединиться к британскому флоту. Поэтому будет гораздо лучше потребовать, чтобы они собрали флот так, чтобы он не мог быть перемещен или рассеян.
Изучив условия перемирия, адмирал Дарлан счел их приемлемыми для Франции, и 24 июня 1940 года отдал свой знаменитый Секретный приказ по флоту:
Данный приказ остается в силе, даже в случае получения противоречащего приказа, который Вы можете получить в дальнейшем, даже если он будет подписан мной.1.Корабли, подлежащие разоружению, должны остаться французскими и они должны оставаться в портах Метрополии или Колониальной Франции.2. Секретные приготовления к затоплению должны быть сделаны так, чтобы враг или бывший союзник, не смогли использовать корабль, даже в случае захвата корабля силой.3. Если Комиссия по перемирию, в чью обязанность входит установление места для разоружения кораблей, выберет в этом качестве место, не попадающее под пункт 1, все военные корабли, до вступления этого решения в силу, должны, без дополнительных приказов, отплыть в Соединенные Штаты или быть затопленными. Ни при каких обстоятельствах они не должны быть оставлены нетронутыми в руках врага.4. Корабли и суда, которые укрываются в иностранных портах, не должны использоваться в военных действиях против Германии или Италии без приказа командующего военно-морскими силами Франции.5. Ни при каких обстоятельствах не допускается выполнение приказов любого иностранного командования.
Основной «проблемой» в отношениях французов и англичан на этом этапе развития войны, между объявлением о перемирии и проведением «Катапульты» было отсутствие нормальной коммуникации. После того, как посол Великобритании во Франции Сэр Рональд Кемпбелл покинул Бордо 22 июня 1940 года, во избежание возможного захвата немцами, связь между странами осуществлялась через третьи руки, например через военно-морскую миссию в Испании. Это приводило к тому, что в момент принятия решения по проведению «Катапульты» английское руководство имело на руках лишь отрывочные сведения, заполняя провалы в картине мира собственными страхами. Так, например, полный текст приказа Дарлана от 24 июня 1940 года не был передан английскому адмиралтейству, глава французской военно-морской миссии в Великобритании адмирал J. Odendhal смог только на словах сообщить первому Морскому Лорду Д. Паунду суть приказа, не подтвердив его никакими документами. Более важным документом, который мог повлиять на решение англичан о проведении операции против французского флота, было письмо, направленное из французского адмиралтейства британскому правительству, о ходе переговоров о перемирии с итальянцами. Во время обсуждения деталей разоружения французского флота, было достигнуто соглашение о том, что в качестве места разоружения и стоянки кораблей были утверждены северо-африканские порты и Тулон, не попадающие под иностранную оккупацию). Согласование этого условия с немцами отметало основные опасения англичан по поводу возможности внезапного захвата французских кораблей противником. Однако это сообщение, отправленное 24 июня 1940 года, попало в Великобританию только 8 июля 1940 года, спустя пять дней после проведения операции.
Эсминец Le Triomphant
25 июня 1940 года состоялось заседание английского правительства, посвященное проблеме французского флота, на котором было принято решение о проведении операции «Катапульта». Надо отметить, что военные, в лице представителей Адмиралтейства, высказывались против необходимости проведения операции. На основании докладов адмиралов Cunningham-а и North-а они сделали вывод, что французский флот сосредоточен вне досягаемости немцев и итальянцев и способен защитить себя от возможного захвата. Однако премьер-министр У. Черчилль не согласился с этой точкой зрения. Он отметил, что, во-первых, согласно условиям перемирия французские корабли и суда должны вернуться в порты приписки, контролируемые немцами, где могут быть легко захвачены врагом. Во вторых он не был уверен, что политическая власть во Франции не пересмотрит свое отношение к войне. Немцы, используя свое влияние, могут заменить правительство на более лояльное Гитлеру, или вынудить передать боевые корабли шантажом, угрожая разрушить французские города в зоне оккупации или отторгнуть Эльзас и Лотарингию. В третьих, перемирие может быть аннулировано немцами под тем или иным предлогом. Полагаться на обещания Гитлера «сохранить французский флот Франции» было бы глупо, «спросите полдюжины стран, какова ценность таких торжественных заверений». В ответ, на то, что согласно приказу Дарлана, при угрозе захвата французские корабли должны быть затоплены, Черчилль заявил, что когда на кону стоит будущее всей страны, он не может полагаться на слово одного француза, даже если он является главнокомандующим флотом. Решение на проведение операции было принято, и теперь военные должны были претворить его в жизнь. Впоследствии адмирал Cunningham писал:
«If only the people at home had listened to chaps like A.B.C. (Andrew Cunningham) and old Dudley (North), who really knew what they were talking about, we would have left the French alone and got on with the real job of fightine: the enemy.» (Если бы люди на Родине, прислушались к таким парням, как я и старик Дадли (адмирал North), которые точно знали о чем говорят, мы бы оставили французов в покой и занялись бы нормальной военной работой: врагом».
Тем не менее, решение было принято, французский флот должен был быть гарантировано нейтрализован. Главная цель операции звучала как «не допустить использование французского флота немцами или итальянцами». Операция прошла 3 июля 1940 года, срок ее проведения был определен готовностью оперативного соединения «Н», которому предстояло выполнить главную задачу операции – нейтрализацию наиболее мощной группы французских кораблей дислоцированной в порту Мерс-Эль-Кебир.
Операция «Катапульта» состояла из трех этапов, каждый из которых прошел по собственному сценарию: захват французских кораблей и судов в портах Англии и Гибралтара, атака на Мерс Эль Кебир, и разоружение французской эскадры в Александрии.
Французские корабли в Портсмуте
Операция началась непосредственно в Великобритании и Гибралтаре, где укрылось несколько французских кораблей и судов. В Портсмуте находился старый линкор «Курбе», 1 эсминец, 5 миноносцев, 2 подводные лодки, 6 авизо. В Плимуте: старый линкор "Париж", 1 эсминец, 3 миноносца, 3 подводные лодки, в том числе подводный крейсер "Сюркуф", 2 авизо. В различных других британских портах было несколько мелких судов, патрульные катера и т.д. Надо отметить, что в английских портах (исключая Александрию) англичане проводили именно силовой захват французских кораблей, без попытки провести предварительные переговоры. Причиной действий силового характера было желание Черчилля показать, как эти корабли могли бы быть захвачены немцами в французских портах, на следующий день он сослался на этот факт в своей речи перед парламентом. Французские корабли в английских портах составляли самую серьезную проблему – их присутствие там раздражало немцев, которые 3 июля официально уведомили правительство Виши о том, что дальнейшее их пребывание в портах противника может привести к пересмотру условий перемирия.
Слева направо, авизо Savorgnan de Brazza, эсминец Léopard и сторожевые корабли. Портсмут
Накануне захвата англичанами были проведены мероприятия по выманиванию свободной от несения вахты части личного состава французов в питейные заведения. В это же время на корабли заходили группы захвата, соразмерные предполагаемой численности французов на борту. Командирам кораблей или дежурным офицерам передавалось фальшивое письмо от адмирала Coyal’а, державшего флаг на «Париже», в котором он сообщал о переходе на сторону «Свободной Франции» и призывал подчиненных последовать своему примеру. В целом захват прошел успешно, за исключением инцидента на подводной лодке «Сюркуф».
Подводный крейсер «Сюркуф»
Для захвата лодки был выделен отряд в 60 человек, половина из которых была морскими пехотинцами, а вторая половина – подводниками с лодки «Темза». Группой командовал командир «Темзы» капитан Denis Sprague. Его помощник, лейтенант Patrick Griffiths накануне посетил «Сюркуф» под видом офицера связи, чтобы прикинуть возможность проникновения внутрь лодки. Английские офицеры имели на вооружении револьверы, моряки были вооружены деревянными дубинками, морские пехотинцы имели винтовки со штыками. Для «опознания» своих англичане одели стандартные пехотные каски с широкими полями.
Командир французского корабля, капитан Martin накануне принял меры, направленные на предотвращение захвата лодки англичанами. К этому его побудила подозрительность, проснувшаяся после того, как стоявший в бухте английский линкор «Revenge» ненавязчиво направил стволы своих орудий на французские корабли. Martin приказал задраить все входные люки на лодке изнутри, единственный открытый люк охранялся двумя вооруженными матросами, вахтенные должны были отслеживать приближение к лодке пловцов или катеров. В случае попытки захвата, личный состав должен был скрыться внутри корабля, затем лодка должна была погрузиться и уйти из гавани.
«Сюркуф», погрузка самолета на борт
В 4-30 утра 3 июля 1940 года, англичане на моторных лодках добрались до «Сюркуфа», им удалось захватить и обезоружить одного часового, однако второй французский моряк сумел вырваться и задраить за собой люк. Часовой уведомил вахтенного офицера, лейтенанта Crescent-а о незваных гостях на борту. Одновременно с этим сообщением радист принес полученную из Франции радиограмму с приказом вывести лодку из строя. Crescent объявил тревогу и приказал будить личный состав, электрики и торпедисты должны были начать выводить из строя оборудование.
Задраенные люки не позволяли англичанам попасть внутрь лодки, но на их счастье в составе абордажной партии был лейтенант Talbot, отлично знавший матчасть субмарин. Он увидел, что носовой люк «Сюркуфа» сконструирован таким образом, чтобы в случае проведения спасательной операции его можно было открыть снаружи. Talbot разобрался в механизме открытия люка и запустил своих коллег внутрь «Сюркуфа». Англичане быстро заняли отсеки лодки, капитан Sprague, предложил французским офицерам собраться в центральном посту лодки, после чего он вручил командиру «Сюркуфа», Martin-у поддельное письмо. Капитан Martin не поверил письму и попросил о встрече с Coyal-ом чтобы лично поговорить с ним. Sprague согласился отпустить его, хотя он знал, что письмо было ложным. Martin назначил командующим в свое отсутствие своего помощника, младшего офицера Pichevin-а и ушел.
Во время ожидания Pichevin передал своему главному электрику записку, в которой приказал выключить свет на лодке. Электрик, сославшись на то, что ему нужно в туалет покинул ЦП, и спустя минуту выключил свет. В отсеке с выключателями были английские моряки, они оглушили француза и возобновили подачу электричества. За то время пока не было света, инженер лодки Yves Daniel выскочил из ЦП добежал до своей каюты, и начал уничтожать руководства, хранившиеся там. Его сосед, корабельный хирург Le Nistour встал на страже, снаружи.
Контр-адмирал (в описываемый период лейтенант) Bouillaut
Sprague решил, что с него достаточно, и приказал французам покинуть корабль, Pichevin отказался и направился в свою каюту, когда англичане попытались задержать его, на их пути встал лейтенант Crescent. Sprague говорил по французски и обратился к Crescent-у, сказав, что у него есть приказ, и если француз не подчинится, то будет убит. Когда французский лейтенант не обратил внимания на угрозу, Sprague по-французски обратился к своему подчиненному матросу Albert-у Webb-у с приказом стрелять в Crescent-а. Впоследствии свидетели предполагали, что Sprague попросту блефовал, надеясь запугать француза непосредственной угрозой, поскольку Webb не говорил по французски. Однако на команду отреагировал командир артиллерийской батареи «Сюркуфа», лейтенант Bouillaut. У него в кармане был пистолет, и услышав от англичанина приказ застрелить своего товарища, он открыл огонь на поражение. Капитан Sprague и еще один английский офицер, лейтенант Griffiths упали, пораженные пулями, остальные англичане выскочили из ЦП, унтер-офицер Mott ответными выстрелами ранил Bouillaut-а, после чего французы смогли задраить люк, заперев англичан в коридоре. Взбешенный гибелью товарищей, Albert Webb, увидел в коридоре Le Nistour-а, не пускавшего англичан в каюту, инженера лодки оттолкнул его и ворвался внутрь. Инженер Yves Daniel выпустил в него восемь пуль, причем две из них прошли навылет и задели следующего за Webb-ом английского матроса Heath-а, вооруженного винтовкой. Раненный Heath, в ответ выстрелил в инженера и добил упавшего Daniel-а ударом штыка, после чего упал, потеряв сознание.
Французские офицеры покидают лодку.
Поскольку Sprague и Griffiths подавали признаки жизни, командир французов Pichevin принял решение сдаться, чтобы англичане смогли оказать раненным медицинскую помощь. Французские моряки под конвоем покинули лодку, раненных англичан доставили в больницу, однако там они скончались. Таким образом, захват «Сюркуфа» стоил жизни трем англичанам и одному французу, остальные французские корабли были захвачены без сопротивления. Застреливший Sprague и Griffiths-а лейтенант Bouillaut, попал под суд, на котором признался, что открыл огонь без команды своих командиров, но заявил, что он таким образом исполнял свой долг. Его обвинили в преднамеренном убийстве, но спустя несколько месяцев француза тайно репатриировали на родину – англичане не хотели ухудшать отношения с режимом Виши.
Адмирал Cunningham
В Александрии разоружение французских кораблей произошло наиболее гладко, обе стороны проявили себя с наилучшей стороны. В немалой степени этому способствовало то, что английские и французские корабли к 3 июля уже некоторое время несли непосредственную совместную боевую службу, что, по понятным причинам объединяло людей. Но главную роль в успешном разрешении конфликта сыграли командиры английских и французских сил адмиралы Cunningham и Godfroy. Они были давними друзьями и сватами – успели породниться еще до войны.
Адмирал Godfroy
Поэтому, возникающие вопросы обсуждались «в семейном кругу». В состав соединения «Х» французов входили крейсера «Duquesne» «Suffren», « Tourville», «Duguay-Trouin», линкор «Lorraine», эсминцы «Fortune» «Forbin», «Basque» и подводная лодка «Protée». 30 июня 1940 года Cunningham получил приказ осуществить захват французских кораблей таким же манером, как это будет сделано в английских портах. Приказ вызвал возмущение и протест английского адмирала, считавшего это приказ преступным, Cunningham отказался выполнять распоряжение адмиралтейства. Тогда ему было приказано выдвинуть адмиралу Godfrоy-у ультиматум, содержащий три возможных варианта действий:
- Французы передают свои корабли англичанам; 2. Французы разоружают свои корабли; 3. Французы затапливают свои корабли.
линкор «Lorraine» 1943 год
3 июля 1940 года случилась бойня в Мерс Эль Кебире, о которой будет написано ниже. По понятным причинам, на французскую эскадру в Александрии известие об этом событии произвело шокирующее впечатление. Адмирал Godfrey приказал своим кораблям готовиться к уходу из Александрии, если потребуется то с боем. Cunningham приказал своим людям собрать команды из матросов и офицеров, с целью посещения французских кораблей. Англичане извинялись за политику своего руководства, высказывали соболезнования своим французским коллегам, и заверяли, что не желают скрещивать оружие с ними. Эффект от подобного «братания» был ошеломляющим – командиры французских и английских кораблей собрали совместную конференцию, на которой французы согласились слить топливо и уменьшить команды на своих кораблях. В ответ на это, англичане не стали оскорблять разоруженного противника присутствием на французских кораблях вооруженных караулов. Консенсус был достигнут. В свою очередь, когда немцы потребовали от французов вывести свои корабли из Александрии, те сослались на отсутствие топлива на своих кораблях, что исключило дальнейшие претензии. Французские корабли оставались в Александрии до 30 мая 1943 года, после чего соединение в полном составе перешло на сторону союзников.
Источник: bazaistoria.ru
Комментарии (0)
{related-news}
[/related-news]