Самый знаменитый дом в Голливуде

Хочу рассказать о самом удивительном дизайнере. О таких, как он, говорят: легенда. И это так. Он – стиль. Он – легенда. Он взбесил своим дизайном нашего Хрущева. В Америке Хрущеву показали киномюзикл “Канкан”. Правда, ему там все не понравилось, не только дизайн, который гениален)). Хрущев просмотрел представление, сдержанно поаплодировал. А потом сказал: “Это самая упадническая вещь, которую я в жизни видел!”  (Фото первое под катом)
Это работа Дюкеттов: Элизабет и Тони, они - дуэт.





Тони Дюкетт в своей студии в Лос-Анджелесе, 1945 год. Обстановка напоминает лавку старьевщика — декоратор считал, что в его художественном хозяйстве “все сгодится”.

Беседки из оленьих рогов, люстры из раковин и старых жестянок, рамы из кораллов, скульптурные подсвечники (Дюкетт был твердо убежден, что декоративные цветы могут расти из любого сора, и однажды сделал ожерелье из изумрудов и кожи собственноручно убитой гремучей змеи)...



Фрагмент сада на ранчо Дюкетта Sortilegium в Малибу. В 1993 году оно сгорело во время лесного пожара.

Дюкетты были независимыми талантами с объединенным творческим портфолио, которое включает в себя интерьеры, костюмы, картины, мебель - даже персональное шоу в Лувре при жизни.

Есть у Тони очень талантливый ученик, который, проработав на Тони большую часть 30 лет, пообещал своему наставнику, что сделает все возможное, чтобы спасти дом от разрушения. И он сделал. Его зовут Хаттон.
Вместе с женой приступил к уважительной реставрации. Используя мебель и произведения искусства, сделанные Тони и Элизабет, пара превратила дом в возвышенную версию былой славы и расширила площадь за счет покупки окружающей недвижимости.



Хаттон искусно задокументировал жизнь этой культовой резиденции - через огонь, реконструкцию и ремонт - в своей новой книге «Рассвет Тони Дюквета».
«Я бы хотел видеть его как дом-музей. Это лучший дом в своем роде, и Тони был лучшим в своем роде, используя найденные предметы и нетрадиционные материалы для получения традиционных эффектов».



Настенные покрытия в гостиной Рут были сделаны из увеличенных фотографий картин Элизабет.

Оригинальные картины Элизабет висят над камином.

Энтони Майкл Дюкетт родился в 1914 году в Лос-Анджелесе в артистической семье: его мать была виолончелисткой, двоюродный дядя работал с Уильямом Моррисом. На заре карьеры Тони оформлял магазинные витрины.

Начало успеху положило знакомство с дизайнером Джеймсом Пендлтоном, по заказу которого Дюкетт сделал сервировку для парадного обеда. “Все, кто обедал за этим столом, стали моими клиентами”, – рассказывал Тони позднее. А сидели там люди серьезные, например Элси де Вулф, известная меценатка и культовая фигура в декоре.

Скоро она вошла в число друзей Дюкетта – вместе с Мэри Пикфорд (в ее поместье Pickfair Дюкетт сыграл свадьбу со своей обожаемой женой Элизабет), Гретой Гарбо, Марлен Дитрих, Фредом Астером, Кэри Грантом, Джуди Гарланд, Артуром Рубинштейном и Игорем Стравинским.

Больше друзей – больше заказов: к примеру, для Винсенте Миннелли, мужа Гарланд, Дюкетт оформил киномюзикл “Кисмет”.



Модели костюмов
Тони разработаны для оперной постановки Сан-Франциско в 1952 году в постановке Der Rosenkavalier .

Хаттон Уилкинсон: У Тони не было снобизма материалов. Раньше он говорил такие вещи, как «Я работаю одинаково с чистым золотом или золотой бумагой». Была прекрасная изумрудная брошь, которую сделали для Элизабет Дукетт, но ему не очень нравился цвет камня - он предпочел очень бледные аквамарины, а цвет этого был слишком глубоким - поэтому он покрасил их в зеленую домашнюю краску. Другими словами, для него не имело значения, был ли это предмет на миллион долларов или на десять долларов. На самом деле Тони был скромным, но жил как принц. Он был умным.



Вот еще его слова.

Тони видел вещи иначе, чем мы. Там, где мы видим колпак, он видел чудовище в церкви. Он был также ребенком Депрессии, поэтому он знал ценность, которую он узнал от своей матери. Когда случилась депрессия, первое, что она сделала, - она ​​вышла и купила норковую шубу в полный рост, потому что знала, что это будет длиться вечность, и ей не придется выходить на улицу, чтобы покупать новое пальто каждый год, и она всегда оденься как леди и ей будет тепло! Это были те ценности, которые он понимал. Вся его одежда была сделана в Лондоне не потому, что она была дорогой, а потому, что он знал, что он будет носить ее целую вечность.

 

Колонны из воздушных фильтров по бокам от двери,
нарисованной Элизабет, в прихожей.

Беседки из оленьих рогов, люстры из раковин и старых жестянок, рамы из кораллов, скульптурные подсвечники (Дюкетт был твердо убежден, что декоративные цветы могут расти из любого сора, и однажды сделал ожерелье из изумрудов и кожи собственноручно убитой гремучей змеи)...



Элизабет и Тони Дюкетт возле Доунриджа в год, когда дом был закончен.





Садовый фасад ранчо Sortilegium.



Интерьер ранчо Sorti­legium: декор в китайском стиле, металлическая люстра выкрашена в коралловый цвет.

Дюкетт шел по жизни, будто танцуя, – устраивал балы, летал по миру от друзей к друзьям и при этом умудрялся работать. Помимо театральных и кинопроектов он создавал скульптуры, проектировал мебель, придумывал ювелирные украшения – их до сих пор выпускает по оригинальным образцам его деловой партнер Хаттон Уилкинсон.



Один из самых ярких проектов Дюкетта — квартира светской колумнистки Кобины Райт. 1950-е годы.

Взято: tanjand.livejournal.com

уникальные шаблоны и модули для dle