Сербишино. Скит летом.
---
Позавчера мы ездили в Сербишино. В скит. Мы хотели посмотреть, что изменилось там за полгода, которые прошли с первой нашей зимней поездки. Организовала нас опять же Анна Фараджова.
Собиралось нас много. Обещали, что в лесной скит приедет архиепископ Евгений, будет архиерейская служба, поэтому многим хотелось на него посмотреть, кому-то хотелось и побеседовать с владыкой. Но потом всё изменилось, архиерей почему-то в Сербишино не поехал, и число паломников сильно сократилось. Осталось нас всего-то девять человек. В том числе двое детей - Маша и Сёма, дети отца Олега и матушки Екатерины, которые ездили с нами в прошлую поездку. Дети напросились сами.
-А что это вы с папой всегда куда-то ездите, а нас не берёте? Мы тоже хотим поехать за приключениями.
Первая наша поездка была слегка экстремальной из-за холода, и эта тоже - из-за жары. Вёз нас, кстати сказать, муж Натальи
nathka1 Сергей. Раньше мы постоянно пользовались его услугами, но не знали, кто он. Теперь узнали, потому что Наталья поехала вместе с нами. Сотрудничать с нами Сергею удобнее, чем возить свадьбы и тому подобные мероприятия. Он так и говорит:
-Я "дрова" не вожу.
"Дрова" потому что на свадьбах люди бывают пьяные "в дрова". Мы в этом смысле несколько лучше.
Едем мимо длинных жёлтых полей люцерны. Потом их сменят розовые поля иван-чая. Вторая цель нашей поездки - набрать этого самого чая во все пакеты.
Дорога до Сербишино всё ещё "в хаосе созидания". Старый асфальт срыли, насыпали гравий, где-то размечают колышками новую трассу. Новый мост через Нейву уже достроили, а движение по нему пока не открыли. Но уже видно, что это будет дорога не в лесной уголок, как раньше, а в какой-то более "цивилизованный" мир. Пока же пыльно и очень трясёт.
Вот уже и приехали.
С виду всё осталось как прежде. Красивый деревянный храм, несколько домиков, колодец и поклонный крест. Разве что "звонницу" монахи построили вот такую. Из срезанных газовых баллонов.
Конечно есть колокольня и настоящая, на храме, но купить и поставить на неё колокола - это пока для скита дорого. Хотя после того, что монахи уже совершили, поставив на пустой земле хоть и небольшое, но довольно сложное монастырское хозяйство, есть уверенность, что поставят и колокола.
Где-то рядом лениво лают сторожевые псы, кудахчут куры.
Мы вроде выехали и рано, но приехали поздно. К службе опоздали, попали на самый конец. Стояли в храме и слушали, как читают житие Святого Владимира, крестителя Руси. Народу было совсем немного. После службы отец Евфимий благословил всех нас, рассказал немножко про храм, который постепенно наполняется иконами.
-Четыре иконы из разорённого монастырского храма отдали нам местные жители.
Постепенно переносят иконы из деревенского домика, приспособленного под храм. Перенесли и большой деревянный крест, поставленный когда-то батюшкой Симеоном на вершине своей Голгофы. Если помните, гору на которой он жил он назвал Афоном, а каменную горку, для которой таскал снизу камни - Голгофой.
Да тут и без слов понятно, насколько всё продвинулось со времени нашей зимней поездки. Иконостас, царские врата. Всего этого в феврале ещё не было. И вдруг я заметил, что на полу здесь постелено мягкое ковровое покрытие. Оно закрывает как раз ту половину храма, где стоят прихожане. И люди могут разуться и стоять в носках. Кто-то так и поступил. Такая вот с виду незначительная деталь говорит о том, что храм - это истинный дом для человека и человеку в нём должно быть удобно.
И золотистое дерево вокруг.
Мы не стали напрашиваться на монастырский чай, не стали отвлекать занятых людей от работы. Ведь не зря сказано, что летний день год кормит. И монахам сегодня совсем не до нас. Мы только сложили на веранде свои подарки, большей частью съедобные.
Но мимо этого зверька пройти никак не могли. Побывать в монастыре, и не услышать, как мурлычет большой монастырский чёрный кот - это было не в наших силах.
А так выглядят столбики крыльца храма, украшенные резьбой. Кстати ту ступеньку на крыльце, которая была в три раза ниже, чем все другие ступеньки, так и не испрпавили. Ну и ладно.
Фото на память. Мы и отец Филарет.
Мы идём на кладбище, поклониться тем, кто основал этот монастырь, затерянный в уральских лесах - батюшке Симеону и матушке Валерии. Сегодня нет с нами священников, мы не поём на могилах "Вечную память", как раньше. Просто стоим и молча и просим их молитв.
В щели на кресте над могилой батюшки Симеона вставлены записочки. На кресте матушки Валерии тоже. О чём просят их люди в этих записочках? Какое горе и какие надежды скрыты там?
А потом мы долго идём по полю, заросшему иван-чаем. Нам нужно перейти на ту сторону Нейвы. Там источник батюшки Симеона и там же гора Афон, на которой он жил. Всё заросло травой до такой степени, что мы потеряли мост.
Рядом течёт быстрая, глубокая и мутно-коричневая Нейва. Без моста на ту сторону не перейти. Только где он? Зимой-то всё было легче, мы шли по льду. А теперь как?
Нас спасла Наталья. Она указала еле заметную тропинку через заросли. А тут и Аля показывает нам всем. Мост там.
Идти через него - это тоже испытание. Мост узенький и подвешен на тросах, которые качаются при каждом шаге. Кажется, что качнёшь его чуть сильнее - и улетишь в реку. А берега речки кажутся обрывистыми, заросшими. Если упадёшь туда, то конечно не утонешь. Но и выберешься далеко не сразу. С подвесными мостами мы сталкивались, но с таким узеньким и шатким - никогда. Зимой только самые смелые из нас ходили по этому мосту, теперь по нему придётся идти всем.
Пошли. Хоть нам и страшно, мы идём, крепко держась за тросы.
От моста на воде чуть колышется такое вот красивое отражение.
Матушка Екатерина идёт через мостик, держа за руку Машу и Сёму. Они идут и совершенно не боятся. Аля вдруг говорит.
-А вот я бы в их возрасте ни за что бы не пошла. Испугалась бы.
Наверное, и я бы не пошёл, если б мне было пять лет. Или пошёл бы, но страху бы натерпелся по самое нехочу. А они идут и не боятся.
У Галины начинает кружиться голова при первом же шаге на мост. Мы стоим и совещаемся, перевести её на тот берег или оставить тут. Тогда ей придётся ждать нас, пока мы придём обратно, а это очень долго.
-А давайте я вас поддержу - говорю я.
Я иду перед Галиной, пятясь назад, а она идёт за мной. Потихоньку, шаг за шагом. Когда мост раскачивается, мы стоим, вцепившись в поручни, ждём. когда он успокоится. Конечно, помощи от меня никакой, просто ей психологически легче, когда кто-то рядом. Да и голова не кружится, когда смотришь не вниз, а в чьи-то глаза напротив.
Наконец мы переправились. В монастыре нам дали ведро, чтоб мы могли окатиться святой водой из источника. Вода, как и во всех подземных источниках, ледяная, но дети не пищат и не плачут. Они смелые и сами просят матушку Екатерину облить их.
Потом окатились и все мы.
Конечно со временем здесь построят и настоящий мост через Нейву, и помещение для обливания. Но того ощущения экстремальной романтики уже не будет.
Набираем святую воду из источника. Руки в холоде, спина в комарах. Пока набирал девять бутылочек, основательно замёрз и был покусан. В сыром тенистом лесу комарам раздолье.
А детям, чтоб они избавились от "маленьких кусачих приключений", мы отдали наши куртки.
Лезем вверх, чтоб поклониться месту, где стояла келья батюшки Симеона. На горе много земляники и черники.
Домик на вершине горы. Но сама келья была не здесь, а немного поодаль.
Всё, что осталось от кельи-землянки, в которой жил подвижник.
-А разве дверь в домик не запирают?
-Нет.
Сюда, как в лесную избушку, может войти каждый. Постоять, зажечь свечку. Помолиться, подумать, да и просто спрятаться от дождя, если будет нужно.
Крест батюшки Симеона.
А потом был долгий путь вниз. И под горой мы встретили группу паломников из Нижнего Тагила, о которой нас предупредили ещё в монастыре.
-Вы из Тагила?
-Да.
-Ну, кто-то из Тагила, а кто-то и издалека. Мы вот из Москвы.
-А мы с Камчатки.
Я даже и не думал, что в лесной уральский скит могут ехать люди так издалека.
А дальше мы пошли собирать иван-чай, но об этом будет особый рассказ. Наши маленькие паломники, которые стойко перенесли все тяготы лишения этого долгого и жаркого летнего дня, устали и заснули на заднем сидении.
Собиралось нас много. Обещали, что в лесной скит приедет архиепископ Евгений, будет архиерейская служба, поэтому многим хотелось на него посмотреть, кому-то хотелось и побеседовать с владыкой. Но потом всё изменилось, архиерей почему-то в Сербишино не поехал, и число паломников сильно сократилось. Осталось нас всего-то девять человек. В том числе двое детей - Маша и Сёма, дети отца Олега и матушки Екатерины, которые ездили с нами в прошлую поездку. Дети напросились сами.
-А что это вы с папой всегда куда-то ездите, а нас не берёте? Мы тоже хотим поехать за приключениями.
Первая наша поездка была слегка экстремальной из-за холода, и эта тоже - из-за жары. Вёз нас, кстати сказать, муж Натальи
-Я "дрова" не вожу.
"Дрова" потому что на свадьбах люди бывают пьяные "в дрова". Мы в этом смысле несколько лучше.
Едем мимо длинных жёлтых полей люцерны. Потом их сменят розовые поля иван-чая. Вторая цель нашей поездки - набрать этого самого чая во все пакеты.
Дорога до Сербишино всё ещё "в хаосе созидания". Старый асфальт срыли, насыпали гравий, где-то размечают колышками новую трассу. Новый мост через Нейву уже достроили, а движение по нему пока не открыли. Но уже видно, что это будет дорога не в лесной уголок, как раньше, а в какой-то более "цивилизованный" мир. Пока же пыльно и очень трясёт.
Вот уже и приехали.
С виду всё осталось как прежде. Красивый деревянный храм, несколько домиков, колодец и поклонный крест. Разве что "звонницу" монахи построили вот такую. Из срезанных газовых баллонов.
Конечно есть колокольня и настоящая, на храме, но купить и поставить на неё колокола - это пока для скита дорого. Хотя после того, что монахи уже совершили, поставив на пустой земле хоть и небольшое, но довольно сложное монастырское хозяйство, есть уверенность, что поставят и колокола.
Где-то рядом лениво лают сторожевые псы, кудахчут куры.
Мы вроде выехали и рано, но приехали поздно. К службе опоздали, попали на самый конец. Стояли в храме и слушали, как читают житие Святого Владимира, крестителя Руси. Народу было совсем немного. После службы отец Евфимий благословил всех нас, рассказал немножко про храм, который постепенно наполняется иконами.
-Четыре иконы из разорённого монастырского храма отдали нам местные жители.
Постепенно переносят иконы из деревенского домика, приспособленного под храм. Перенесли и большой деревянный крест, поставленный когда-то батюшкой Симеоном на вершине своей Голгофы. Если помните, гору на которой он жил он назвал Афоном, а каменную горку, для которой таскал снизу камни - Голгофой.
Да тут и без слов понятно, насколько всё продвинулось со времени нашей зимней поездки. Иконостас, царские врата. Всего этого в феврале ещё не было. И вдруг я заметил, что на полу здесь постелено мягкое ковровое покрытие. Оно закрывает как раз ту половину храма, где стоят прихожане. И люди могут разуться и стоять в носках. Кто-то так и поступил. Такая вот с виду незначительная деталь говорит о том, что храм - это истинный дом для человека и человеку в нём должно быть удобно.
И золотистое дерево вокруг.
Мы не стали напрашиваться на монастырский чай, не стали отвлекать занятых людей от работы. Ведь не зря сказано, что летний день год кормит. И монахам сегодня совсем не до нас. Мы только сложили на веранде свои подарки, большей частью съедобные.
Но мимо этого зверька пройти никак не могли. Побывать в монастыре, и не услышать, как мурлычет большой монастырский чёрный кот - это было не в наших силах.
А так выглядят столбики крыльца храма, украшенные резьбой. Кстати ту ступеньку на крыльце, которая была в три раза ниже, чем все другие ступеньки, так и не испрпавили. Ну и ладно.
Фото на память. Мы и отец Филарет.
Мы идём на кладбище, поклониться тем, кто основал этот монастырь, затерянный в уральских лесах - батюшке Симеону и матушке Валерии. Сегодня нет с нами священников, мы не поём на могилах "Вечную память", как раньше. Просто стоим и молча и просим их молитв.
В щели на кресте над могилой батюшки Симеона вставлены записочки. На кресте матушки Валерии тоже. О чём просят их люди в этих записочках? Какое горе и какие надежды скрыты там?
А потом мы долго идём по полю, заросшему иван-чаем. Нам нужно перейти на ту сторону Нейвы. Там источник батюшки Симеона и там же гора Афон, на которой он жил. Всё заросло травой до такой степени, что мы потеряли мост.
Рядом течёт быстрая, глубокая и мутно-коричневая Нейва. Без моста на ту сторону не перейти. Только где он? Зимой-то всё было легче, мы шли по льду. А теперь как?
Нас спасла Наталья. Она указала еле заметную тропинку через заросли. А тут и Аля показывает нам всем. Мост там.
Идти через него - это тоже испытание. Мост узенький и подвешен на тросах, которые качаются при каждом шаге. Кажется, что качнёшь его чуть сильнее - и улетишь в реку. А берега речки кажутся обрывистыми, заросшими. Если упадёшь туда, то конечно не утонешь. Но и выберешься далеко не сразу. С подвесными мостами мы сталкивались, но с таким узеньким и шатким - никогда. Зимой только самые смелые из нас ходили по этому мосту, теперь по нему придётся идти всем.
Пошли. Хоть нам и страшно, мы идём, крепко держась за тросы.
От моста на воде чуть колышется такое вот красивое отражение.
Матушка Екатерина идёт через мостик, держа за руку Машу и Сёму. Они идут и совершенно не боятся. Аля вдруг говорит.
-А вот я бы в их возрасте ни за что бы не пошла. Испугалась бы.
Наверное, и я бы не пошёл, если б мне было пять лет. Или пошёл бы, но страху бы натерпелся по самое нехочу. А они идут и не боятся.
У Галины начинает кружиться голова при первом же шаге на мост. Мы стоим и совещаемся, перевести её на тот берег или оставить тут. Тогда ей придётся ждать нас, пока мы придём обратно, а это очень долго.
-А давайте я вас поддержу - говорю я.
Я иду перед Галиной, пятясь назад, а она идёт за мной. Потихоньку, шаг за шагом. Когда мост раскачивается, мы стоим, вцепившись в поручни, ждём. когда он успокоится. Конечно, помощи от меня никакой, просто ей психологически легче, когда кто-то рядом. Да и голова не кружится, когда смотришь не вниз, а в чьи-то глаза напротив.
Наконец мы переправились. В монастыре нам дали ведро, чтоб мы могли окатиться святой водой из источника. Вода, как и во всех подземных источниках, ледяная, но дети не пищат и не плачут. Они смелые и сами просят матушку Екатерину облить их.
Потом окатились и все мы.
Конечно со временем здесь построят и настоящий мост через Нейву, и помещение для обливания. Но того ощущения экстремальной романтики уже не будет.
Набираем святую воду из источника. Руки в холоде, спина в комарах. Пока набирал девять бутылочек, основательно замёрз и был покусан. В сыром тенистом лесу комарам раздолье.
А детям, чтоб они избавились от "маленьких кусачих приключений", мы отдали наши куртки.
Лезем вверх, чтоб поклониться месту, где стояла келья батюшки Симеона. На горе много земляники и черники.
Домик на вершине горы. Но сама келья была не здесь, а немного поодаль.
Всё, что осталось от кельи-землянки, в которой жил подвижник.
-А разве дверь в домик не запирают?
-Нет.
Сюда, как в лесную избушку, может войти каждый. Постоять, зажечь свечку. Помолиться, подумать, да и просто спрятаться от дождя, если будет нужно.
Крест батюшки Симеона.
А потом был долгий путь вниз. И под горой мы встретили группу паломников из Нижнего Тагила, о которой нас предупредили ещё в монастыре.
-Вы из Тагила?
-Да.
-Ну, кто-то из Тагила, а кто-то и издалека. Мы вот из Москвы.
-А мы с Камчатки.
Я даже и не думал, что в лесной уральский скит могут ехать люди так издалека.
А дальше мы пошли собирать иван-чай, но об этом будет особый рассказ. Наши маленькие паломники, которые стойко перенесли все тяготы лишения этого долгого и жаркого летнего дня, устали и заснули на заднем сидении.
Взято: guriny.livejournal.com
Комментарии (0)
{related-news}
[/related-news]