«Через еду – хоть немного радости». Почему мы не худеем
---
Психотерапевт – о диетах, бодипозитиве и правильной мотивации
О том, нужно ли худеть, что скрывается за лишним весом и почему полнота – не наследственна, рассказывает врач-психотерапевт, кандидат медицинских наук Валерий Ромацкий.
Валерий Ромацкий (г. Санкт-Петербург) – врач-психотерапевт, кандидат медицинских наук, сертифицирован университетом Кембриджа (Великобритания) по вопросам нарушений пищевого поведения, автор методики «Способ психологической коррекции избыточной массы тела».
– Кто сказал, что нужно худеть? Еще не так давно полнота считалась признаком плодовитости и благосостояния. Взглянуть хотя бы на полотна Рубенса, Тициана, Кустодиева…
– Так говорят нам СМИ и общество. Формально лишние килограммы могут быть незаметны. Мы воспринимаем их как должное – ходим на работу, двигаемся, думаем, готовим еду, взвалив на себя двадцатилитровую бутыль с водой, и так 24 часа в сутки 7 дней в неделю. Мы привыкаем к ним, как к боли, которая, став нашим постоянным спутником, почти не ощущается. Важно, чтобы человек начал нести ответственность за себя и свое будущее. Тому, кто считает, что лишний вес ему не мешает, – помочь крайне сложно.
– Ему даже в голову такая мысль не приходит?
– Почему? Мысль приходит. Ко мне обращается огромное количество людей, которые говорят: «Я хочу похудеть!» Я их спрашиваю – зачем? «Ну надо, у меня лишний вес». Как ты узнал об этом? Весы. А если нет весов?
– Может быть, врач рекомендует, прогнозирует, чем может быть чревата полнота?
– Советы врачей работают в минимальном количестве случаев. Все очень просто. Болезнь и смерть далеко и не со мной, а еда – близко. Болезнь потом, а еда сейчас. Вкусные продукты реальны, чувственны, они имеют запах, вкус и цвет, а болезнь – где она? Какая? Да и случится ли вообще? Она где-то в ментальной сфере.
Мотивация может быть положительной, а может – отрицательной. Когда врачи говорят, что ты через полгода заболеешь так, что не сможешь встать, – это отрицательная мотивация. Она не работает. Поскольку человек надеется внутри себя, что жизнь бесконечна. Человек отодвигает мысль о смерти очень далеко: все умрут, а со мной этого не случится.
– Сегодня мир охватила волна бодипозитива. Где заканчивается умение принимать себя и начинается понимание необходимости борьбы с полнотой как с признаком нездоровья, например?
– У бодипозитива есть опасные моменты. Если 9 лишних килограмм – это еще куда ни шло, то 30, 40, 50 с медицинской точки зрения – это опасно. Да, многие психологи говорят сейчас: принимай себя, живи так, тебе же это не мешает. Но они не проводят функциональные исследования на тему того, как работает сердечная мышца, легкие, сосуды головного мозга.
Мириться с лишним весом совершенно точно не стоит, но и понятие «бороться» я не использую. Борьба – это революция. Мне больше нравится понятие «эволюция». Вопрос тут в изменении мышления, а за мышлением меняются наши эмоции, затем поведенческие привычки и затем телесный облик. Тогда это навсегда.
Часто ко мне обращаются женщины в возрасте от 20 до 50 лет со словами: «Меня не любят, потому что у меня лишний вес» (и неважно, его три килограмма или тридцать). А ведь любовь никак не связана ни с лишним весом, ни вообще с внешним видом, ни с возрастом. Приведу простой пример. Недавно ко мне пришла клиентка: возраст 46 лет, рост 170, масса тела 170. Я думал, она худеть пришла, а она спрашивает: мне жить с мужем или с любовником?
– Кажется, она являет собой тот самый вожделенный пример бодипозитива, когда и лишний вес не мешает, и жизнь удалась?
– Это разные стороны вопроса. В том, что касается лишнего веса, она закрывает глаза на очевидные моменты. Это ожирение 4-й степени, говоря медицинским языком. Оно негативно влияет на любые органы и системы – печень, почки, сердце. К сожалению, человек не осознает этого.
Когда я веду клиентов, то общаюсь не только с ними, но и с их родственниками, родителями, коллегами. Часто они мне подсказывают обратное. Бывает, клиент улыбчивый, у него все замечательно, но когда я общаюсь с мужем пациентки, он говорит, что она часто бывает подавлена, раздражена, то есть косвенно проявляет недовольство собой. В таких случаях бодипозитив оборачивается философией лицемерия.
– Для тех, кто хочет похудеть, нужен особенный психолог с соответствующей специализацией? Обыкновенный не подойдет?
– Подойдет, конечно. Подавляющее число людей считает так: чтобы похудеть, нужно больше двигаться и меньше есть. Но это то же самое, что сказать человеку, находящемуся в глубоком стрессе: улыбнись и все пройдет. Такой подход не работает, потому что за лишним весом всегда скрываются тревога, недовольство собой, напряжение, неудовлетворенность жизнью. Когда мы решаем эти вопросы, лишний вес стекает, как вода. Я не работаю с едой или физическими нагрузками. Я работаю с причинами нарушений пищевого поведения. Еда – лишь симптом чего-то большего.
– Какие факторы, идущие из детства, влияют на формирование «толстого» сценария жизни? Возможно ли его предотвратить?
– Безусловно, можно. Во-первых, важен социальный опыт ребенка в семье. Что ест эта семья? Какие пищевые привычки она формирует? Приведу пример. Я как-то ехал в поезде, а со мной в купе ехала бабушка с внуком. Внук Гоша, 2 года 9 месяцев. Масса тела внука, я узнал, – 21 килограмм. Для сравнения, так весит первоклассник. Бабушка кормила его тем, что дала с собой мама (и у мамы, и у бабушки лишний вес): попкорном, кукурузными хлопьями в сахаре, печеньем. Один раз заварила кашу, Гоша сказал «горячо», бабушка съела сама. Когда Гоша тянулся к бутылке воды на столе – бабушка говорила: это не твое, это мое, а тебе вот яблочный сок.
Когда Гоша вырастет и у него будет лишний вес, он скажет – это наследственное. А на самом деле виноваты пищевые привычки, социальный опыт.
Но есть и другой вариант. Когда ребенка слишком много критикуют – он хочет казаться лучше, чем он есть, у него развивается глубокое чувство вины, в котором он пребывает всю жизнь. И он закрывается наподобие ракушки. А когда человек закрывается, энергию, которую он мог бы расходовать вовне, он оставляет в себе. Через продукты он старается получить хоть немного радости, и в итоге полнеет от переедания.
– Это наша первобытная привычка? Когда с младенчества основная радость – мамино молоко. Сладкое, вкусное. Оно и насыщает, и дает чувство безопасности, расслабления, удовольствия.
– Совершенно верно. Когда ребенок беспокоится – ему дают поесть, бутылочку со смесью, например, а может быть, ребенок хотел в этот момент материнского тепла, объятий, ласки, а вовсе не еды. Это вопрос телесности. Если ребенок не ощущает маму телесно – он живет в стрессе. Необходимо дать ребенку чувство защищенности. Телесность дает эту самую защищенность.
Если мы понаблюдаем за домашней кошкой, которая ухаживает за своими котятами, она ни на секунду не отпускает их, она все время прикасается к ним. Обратите внимание, когда ребенок не хочет есть, а ему дают грудь или бутылочку, в этот момент уже фактически формируется психологическая привычка заедать стрессы в будущем.
– Мы с детства привыкаем замещать эмоции едой. Ребенок ушибся, заплакал – его утешают, предлагая конфетку. Во многих частных клиниках «за смелость» угощают конфетами тоже.
– Именно так. Потом эта привычка переходит в нашу взрослую жизнь. В свое время немцы, а за ними голландцы, провели удивительный эксперимент. Они брали оставленных родителями детей – однояйцевых близнецов (а это значит, что у них одинаковый набор хромосом), и помещали одного из них в семью полных людей, другого – в семью стройных. Дети вырастали разными, в семье с полными родителями ребенок становился полным, со стройными – вырастал стройным.
Полнота сама по себе не может являться наследственным фактором, наследуется только предрасположенность к ней. Решающим остается образ мышления и образ жизни семьи, в которой ребенок рос.
– Что делать, если ребенка в школе травят из-за полноты? Как помочь справиться с такой травмой?
– Либо в другую школу переводить, либо, и это очень хороший вариант, пусть у ребенка появится друг чуть постарше, который может защитить и сказать: ты лучший, ты сильный, ты справишься. Психолог, конечно же, тоже важен. И вот еще что. Когда у мальчишки, например, лишний вес и его сильно дразнят, но он говорит: «Да пошли вы» и не признает обиду, от него отстают. Понимаете, какая история: нас обижают, когда мы готовы признать эту обиду, а если мы ее не признаем, нас оставляют в покое.
Полнота в подростковом возрасте – это переменная. Вот ребенок поправился, потом похудел. А перестанут ли его дразнить, если формально толстым он уже не будет? Нет, не перестанут. Разве не бывает так, что мальчишка откровенно крупный, но его не дразнят? Речь не о полноте, а об активной или пассивной жизненной позиции.
Современное молодежное мышление – принимайте меня таким, какой я есть. Ему, вот этому мальчишке, не обидно. Морально сильный ребенок с активной жизненной позицией обижаться не будет, ну есть и есть. Кому какое дело? Да, я такой. Ко мне однажды привели девочку 102 килограмма. Я спрашиваю ее: ты себя хорошо чувствуешь? Тебе мешает лишний вес? Тебя не дразнят в школе? Нет. Все хорошо, не мешает, не дразнят. Есть отношения – дружит с парнем.
– Но ведь этой девочке все равно нужно худеть?
– Конечно, нужно, у нее нарушения менструального цикла, эндокринные нарушения.
– Как к этому подойти, если она сама не понимает? С чего начать? Отвести к диетологу и записать в спортивный зал?
– Безусловно, это важно. Но здесь нужна тонкая работа психолога вместе с ее родителями, которым необходимо грамотно выстроить отношения с ней, решить медицинские проблемы, а также разобраться с эндокринной патологией, понять, откуда этот лишний вес.
– Одни, испытывая стресс, заедают его. Другие, наоборот, перестают есть совсем и худеют до неузнаваемости. Как связаны стресс и полнота? Как вовремя остановить разрушительное пищевое поведение и защитить себя?
– Что такое стресс? Это не событие, это реакция на событие. Есть стресс со знаком плюс и стресс со знаком минус. Когда люди переезжают в более просторное жилье, – это ведь тоже стресс, но он позитивный.
Мы рассматриваем стресс со знаком минус. Тут есть две категории. Стресс острый и стресс хронический. Острый стресс имеет протяженность и завершенность во времени, и он управляем. Например, заболел ребенок – мы вызываем врача, через неделю все проходит. Хронический стресс не управляем ни временем, ни человеком. Он нарушает и настроение, и сон, и вот мы уже пытаемся восполнить недостаток сил перееданием. Кто-то работает под угрозой увольнения и говорит: а что я могу сделать? Тут имеет значение твоя позиция. Если она активная, ты найдешь запасной аэродром и уйдешь туда, потому что не хочешь жить в стрессе.
Человек с активной позицией переводит хронический стресс в состояние острого и решает вопрос.
– От чего это зависит и как стать этим героем, который вот так запросто может переводить стресс из одной стадии в другую и решать вопросы?
– Это зависит от того, зрелая личность или нет, от воспитания. Если ребенок растет и видит, что у мамы с папой безучастная, равнодушная позиция, например, все им должны, а они никому ничего, в том числе и себе тоже, – вряд ли он станет активистом в жизни.
Необходимо ответственность за качество жизни взять на себя. Если человек понимает, что этому пришло время, – он волей-неволей занимает активную жизненную позицию. Перестает только думать, начинает еще и действовать.
– Бывает ли так, что состояние полноты человек ощущает как более комфортное, то есть бессознательно не хочет переводить хронический стресс в острую стадию?
– Вы сейчас говорите о таком понятии, как вторичная выгода: неосознаваемые преимущества того или иного состояния. Например, болеет муж – от жены больше внимания, или от детей, или от матери. Такую же вторичную выгоду приносит лишний вес. Вы удивитесь, но нередко за такой вторичной выгодой скрывается стремление к асексуальности. Если секс неприятен или неприятен партнер, лишние килограммы как бы страхуют от сексуальных контактов. Соответственно, чем вес больше, тем больше гарантий, что секса не будет. Это происходит бессознательно.
– Почему мы считаем, что полнота – это несексуально?
– Это сложилось исторически. Излишняя полнота ассоциируется с болезненностью. С точки зрения древнего мозга для продолжения рода мы выбираем наиболее здоровых партнеров. Но я сейчас говорю о действительно большом весе.
– Чем, помимо физиологических факторов, обусловлен набор веса в декрете? Связан ли он с послеродовой депрессией?
– За избыточной массой тела скрываются три основные категории причин. Это наш биологический опыт – возраст, болезни; социальные причины – доступность продуктов, доставка еды на дом; психологические причины – использование пищи с непищевыми целями.
Беременной женщине все вокруг советуют хорошо питаться, думая, что проявляют таким образом заботу. На самом деле ребенок в любом случае возьмет от матери все, что ему нужно. Так устроено природой. Основной набор веса приходится на период после родов. И причины тут могут быть далеко не гормональные.
Процент женщин, которые после рождения ребенка сохраняют социальную активность – очень невелик. Возможность взять ребенка с собой куда угодно есть в основном в больших городах. И если есть невозможность реализации потребностей, которые с появлением ребенка никуда не исчезают, молодая мама через еду пытается удовлетворить эти потребности. И постепенно набирает вес.
– Получается, распознать момент опасного изменения пищевого поведения – это и есть та самая активная жизненная позиция в ситуации «мама-младенец»? Спросить себя: что мне нужно? И вместо еды из холодильника попытаться достать себе эмоций.
– Именно так. Например, договориться с папой. «Дорогой муж, мне нужно полдня выходного в неделю». Папы часто этого не понимают. Он приходит домой с работы, ему нужен отдых, а то, что мамой работают 24 часа в сутки 7 дней в неделю, – об этом он просто не задумывается. По моему опыту, как только молодая мама с проблемой лишнего веса регулярно получает возможность отдохнуть и отвлечься, – килограммы уходят.
– Что происходит с нашей мотивацией? Какие установки действительно работают, если решил похудеть? Как выбраться из замкнутого круга хочу/никак не могу/злюсь, что не могу?
– «Не могу» живет на улице «не хочу». Нужно по-настоящему хорошо понимать: зачем тебе это. Например, женщина очень хочет выносить и родить здорового ребенка – вот это сильная мотивация, и она работает.
Для того чтобы мотивация начала работать, нужно что-то настолько яркое, что может кардинально изменить твою жизнь.
Цель должна быть вкуснее и желаннее, чем то, что нас соблазняет (условное сладкое по вечерам, скажем). Помните, как в притче про собаку, которая лежала на гвозде и скулила целыми днями? Там был вопрос: если так больно, почему она не встанет? И вывод: больно, чтобы скулить, но не так больно, чтобы сдвинуться с места.
– Есть ли случаи, когда лучшим выходом станет просто сдаться и принять себя в любом виде?
– С этого и начинается путь к стройности. Прими себя таким, какой ты есть, перестань бороться, а дальше мы все сделаем. Я сейчас говорю, опять же, не о модном течении «бодипозитив» и не о пассивности, а о внутренней гармонии. Когда человек борется – он напрягается, это стресс. Получается, мы стрессом лечим стресс? Диета – это тоже стресс, диеты не работают. Если бы они работали, все были бы уже стройными.
Я не сторонник и ныне популярного подхода «правильное питание». Питание может быть индивидуальным, осознанным, интуитивным, но никак не «правильным». Суть в том, чтобы, наконец, привести человека к состоянию равновесия. Важно изменение образа жизни. Иногда бывает достаточно просто поменять работу. Не за шиворот себя каждое утро вытаскивать, а идти туда с радостью. Нет напряжения, нет тревоги – нет лишнего веса. Все очень просто.
О том, нужно ли худеть, что скрывается за лишним весом и почему полнота – не наследственна, рассказывает врач-психотерапевт, кандидат медицинских наук Валерий Ромацкий.
Валерий Ромацкий (г. Санкт-Петербург) – врач-психотерапевт, кандидат медицинских наук, сертифицирован университетом Кембриджа (Великобритания) по вопросам нарушений пищевого поведения, автор методики «Способ психологической коррекции избыточной массы тела».
– Кто сказал, что нужно худеть? Еще не так давно полнота считалась признаком плодовитости и благосостояния. Взглянуть хотя бы на полотна Рубенса, Тициана, Кустодиева…
– Так говорят нам СМИ и общество. Формально лишние килограммы могут быть незаметны. Мы воспринимаем их как должное – ходим на работу, двигаемся, думаем, готовим еду, взвалив на себя двадцатилитровую бутыль с водой, и так 24 часа в сутки 7 дней в неделю. Мы привыкаем к ним, как к боли, которая, став нашим постоянным спутником, почти не ощущается. Важно, чтобы человек начал нести ответственность за себя и свое будущее. Тому, кто считает, что лишний вес ему не мешает, – помочь крайне сложно.
– Ему даже в голову такая мысль не приходит?
– Почему? Мысль приходит. Ко мне обращается огромное количество людей, которые говорят: «Я хочу похудеть!» Я их спрашиваю – зачем? «Ну надо, у меня лишний вес». Как ты узнал об этом? Весы. А если нет весов?
– Может быть, врач рекомендует, прогнозирует, чем может быть чревата полнота?
– Советы врачей работают в минимальном количестве случаев. Все очень просто. Болезнь и смерть далеко и не со мной, а еда – близко. Болезнь потом, а еда сейчас. Вкусные продукты реальны, чувственны, они имеют запах, вкус и цвет, а болезнь – где она? Какая? Да и случится ли вообще? Она где-то в ментальной сфере.
Мотивация может быть положительной, а может – отрицательной. Когда врачи говорят, что ты через полгода заболеешь так, что не сможешь встать, – это отрицательная мотивация. Она не работает. Поскольку человек надеется внутри себя, что жизнь бесконечна. Человек отодвигает мысль о смерти очень далеко: все умрут, а со мной этого не случится.
– Сегодня мир охватила волна бодипозитива. Где заканчивается умение принимать себя и начинается понимание необходимости борьбы с полнотой как с признаком нездоровья, например?
– У бодипозитива есть опасные моменты. Если 9 лишних килограмм – это еще куда ни шло, то 30, 40, 50 с медицинской точки зрения – это опасно. Да, многие психологи говорят сейчас: принимай себя, живи так, тебе же это не мешает. Но они не проводят функциональные исследования на тему того, как работает сердечная мышца, легкие, сосуды головного мозга.
Мириться с лишним весом совершенно точно не стоит, но и понятие «бороться» я не использую. Борьба – это революция. Мне больше нравится понятие «эволюция». Вопрос тут в изменении мышления, а за мышлением меняются наши эмоции, затем поведенческие привычки и затем телесный облик. Тогда это навсегда.
Часто ко мне обращаются женщины в возрасте от 20 до 50 лет со словами: «Меня не любят, потому что у меня лишний вес» (и неважно, его три килограмма или тридцать). А ведь любовь никак не связана ни с лишним весом, ни вообще с внешним видом, ни с возрастом. Приведу простой пример. Недавно ко мне пришла клиентка: возраст 46 лет, рост 170, масса тела 170. Я думал, она худеть пришла, а она спрашивает: мне жить с мужем или с любовником?
– Кажется, она являет собой тот самый вожделенный пример бодипозитива, когда и лишний вес не мешает, и жизнь удалась?
– Это разные стороны вопроса. В том, что касается лишнего веса, она закрывает глаза на очевидные моменты. Это ожирение 4-й степени, говоря медицинским языком. Оно негативно влияет на любые органы и системы – печень, почки, сердце. К сожалению, человек не осознает этого.
Когда я веду клиентов, то общаюсь не только с ними, но и с их родственниками, родителями, коллегами. Часто они мне подсказывают обратное. Бывает, клиент улыбчивый, у него все замечательно, но когда я общаюсь с мужем пациентки, он говорит, что она часто бывает подавлена, раздражена, то есть косвенно проявляет недовольство собой. В таких случаях бодипозитив оборачивается философией лицемерия.
– Для тех, кто хочет похудеть, нужен особенный психолог с соответствующей специализацией? Обыкновенный не подойдет?
– Подойдет, конечно. Подавляющее число людей считает так: чтобы похудеть, нужно больше двигаться и меньше есть. Но это то же самое, что сказать человеку, находящемуся в глубоком стрессе: улыбнись и все пройдет. Такой подход не работает, потому что за лишним весом всегда скрываются тревога, недовольство собой, напряжение, неудовлетворенность жизнью. Когда мы решаем эти вопросы, лишний вес стекает, как вода. Я не работаю с едой или физическими нагрузками. Я работаю с причинами нарушений пищевого поведения. Еда – лишь симптом чего-то большего.
– Какие факторы, идущие из детства, влияют на формирование «толстого» сценария жизни? Возможно ли его предотвратить?
– Безусловно, можно. Во-первых, важен социальный опыт ребенка в семье. Что ест эта семья? Какие пищевые привычки она формирует? Приведу пример. Я как-то ехал в поезде, а со мной в купе ехала бабушка с внуком. Внук Гоша, 2 года 9 месяцев. Масса тела внука, я узнал, – 21 килограмм. Для сравнения, так весит первоклассник. Бабушка кормила его тем, что дала с собой мама (и у мамы, и у бабушки лишний вес): попкорном, кукурузными хлопьями в сахаре, печеньем. Один раз заварила кашу, Гоша сказал «горячо», бабушка съела сама. Когда Гоша тянулся к бутылке воды на столе – бабушка говорила: это не твое, это мое, а тебе вот яблочный сок.
Когда Гоша вырастет и у него будет лишний вес, он скажет – это наследственное. А на самом деле виноваты пищевые привычки, социальный опыт.
Но есть и другой вариант. Когда ребенка слишком много критикуют – он хочет казаться лучше, чем он есть, у него развивается глубокое чувство вины, в котором он пребывает всю жизнь. И он закрывается наподобие ракушки. А когда человек закрывается, энергию, которую он мог бы расходовать вовне, он оставляет в себе. Через продукты он старается получить хоть немного радости, и в итоге полнеет от переедания.
– Это наша первобытная привычка? Когда с младенчества основная радость – мамино молоко. Сладкое, вкусное. Оно и насыщает, и дает чувство безопасности, расслабления, удовольствия.
– Совершенно верно. Когда ребенок беспокоится – ему дают поесть, бутылочку со смесью, например, а может быть, ребенок хотел в этот момент материнского тепла, объятий, ласки, а вовсе не еды. Это вопрос телесности. Если ребенок не ощущает маму телесно – он живет в стрессе. Необходимо дать ребенку чувство защищенности. Телесность дает эту самую защищенность.
Если мы понаблюдаем за домашней кошкой, которая ухаживает за своими котятами, она ни на секунду не отпускает их, она все время прикасается к ним. Обратите внимание, когда ребенок не хочет есть, а ему дают грудь или бутылочку, в этот момент уже фактически формируется психологическая привычка заедать стрессы в будущем.
– Мы с детства привыкаем замещать эмоции едой. Ребенок ушибся, заплакал – его утешают, предлагая конфетку. Во многих частных клиниках «за смелость» угощают конфетами тоже.
– Именно так. Потом эта привычка переходит в нашу взрослую жизнь. В свое время немцы, а за ними голландцы, провели удивительный эксперимент. Они брали оставленных родителями детей – однояйцевых близнецов (а это значит, что у них одинаковый набор хромосом), и помещали одного из них в семью полных людей, другого – в семью стройных. Дети вырастали разными, в семье с полными родителями ребенок становился полным, со стройными – вырастал стройным.
Полнота сама по себе не может являться наследственным фактором, наследуется только предрасположенность к ней. Решающим остается образ мышления и образ жизни семьи, в которой ребенок рос.
– Что делать, если ребенка в школе травят из-за полноты? Как помочь справиться с такой травмой?
– Либо в другую школу переводить, либо, и это очень хороший вариант, пусть у ребенка появится друг чуть постарше, который может защитить и сказать: ты лучший, ты сильный, ты справишься. Психолог, конечно же, тоже важен. И вот еще что. Когда у мальчишки, например, лишний вес и его сильно дразнят, но он говорит: «Да пошли вы» и не признает обиду, от него отстают. Понимаете, какая история: нас обижают, когда мы готовы признать эту обиду, а если мы ее не признаем, нас оставляют в покое.
Полнота в подростковом возрасте – это переменная. Вот ребенок поправился, потом похудел. А перестанут ли его дразнить, если формально толстым он уже не будет? Нет, не перестанут. Разве не бывает так, что мальчишка откровенно крупный, но его не дразнят? Речь не о полноте, а об активной или пассивной жизненной позиции.
Современное молодежное мышление – принимайте меня таким, какой я есть. Ему, вот этому мальчишке, не обидно. Морально сильный ребенок с активной жизненной позицией обижаться не будет, ну есть и есть. Кому какое дело? Да, я такой. Ко мне однажды привели девочку 102 килограмма. Я спрашиваю ее: ты себя хорошо чувствуешь? Тебе мешает лишний вес? Тебя не дразнят в школе? Нет. Все хорошо, не мешает, не дразнят. Есть отношения – дружит с парнем.
– Но ведь этой девочке все равно нужно худеть?
– Конечно, нужно, у нее нарушения менструального цикла, эндокринные нарушения.
– Как к этому подойти, если она сама не понимает? С чего начать? Отвести к диетологу и записать в спортивный зал?
– Безусловно, это важно. Но здесь нужна тонкая работа психолога вместе с ее родителями, которым необходимо грамотно выстроить отношения с ней, решить медицинские проблемы, а также разобраться с эндокринной патологией, понять, откуда этот лишний вес.
– Одни, испытывая стресс, заедают его. Другие, наоборот, перестают есть совсем и худеют до неузнаваемости. Как связаны стресс и полнота? Как вовремя остановить разрушительное пищевое поведение и защитить себя?
– Что такое стресс? Это не событие, это реакция на событие. Есть стресс со знаком плюс и стресс со знаком минус. Когда люди переезжают в более просторное жилье, – это ведь тоже стресс, но он позитивный.
Мы рассматриваем стресс со знаком минус. Тут есть две категории. Стресс острый и стресс хронический. Острый стресс имеет протяженность и завершенность во времени, и он управляем. Например, заболел ребенок – мы вызываем врача, через неделю все проходит. Хронический стресс не управляем ни временем, ни человеком. Он нарушает и настроение, и сон, и вот мы уже пытаемся восполнить недостаток сил перееданием. Кто-то работает под угрозой увольнения и говорит: а что я могу сделать? Тут имеет значение твоя позиция. Если она активная, ты найдешь запасной аэродром и уйдешь туда, потому что не хочешь жить в стрессе.
Человек с активной позицией переводит хронический стресс в состояние острого и решает вопрос.
– От чего это зависит и как стать этим героем, который вот так запросто может переводить стресс из одной стадии в другую и решать вопросы?
– Это зависит от того, зрелая личность или нет, от воспитания. Если ребенок растет и видит, что у мамы с папой безучастная, равнодушная позиция, например, все им должны, а они никому ничего, в том числе и себе тоже, – вряд ли он станет активистом в жизни.
Необходимо ответственность за качество жизни взять на себя. Если человек понимает, что этому пришло время, – он волей-неволей занимает активную жизненную позицию. Перестает только думать, начинает еще и действовать.
– Бывает ли так, что состояние полноты человек ощущает как более комфортное, то есть бессознательно не хочет переводить хронический стресс в острую стадию?
– Вы сейчас говорите о таком понятии, как вторичная выгода: неосознаваемые преимущества того или иного состояния. Например, болеет муж – от жены больше внимания, или от детей, или от матери. Такую же вторичную выгоду приносит лишний вес. Вы удивитесь, но нередко за такой вторичной выгодой скрывается стремление к асексуальности. Если секс неприятен или неприятен партнер, лишние килограммы как бы страхуют от сексуальных контактов. Соответственно, чем вес больше, тем больше гарантий, что секса не будет. Это происходит бессознательно.
– Почему мы считаем, что полнота – это несексуально?
– Это сложилось исторически. Излишняя полнота ассоциируется с болезненностью. С точки зрения древнего мозга для продолжения рода мы выбираем наиболее здоровых партнеров. Но я сейчас говорю о действительно большом весе.
– Чем, помимо физиологических факторов, обусловлен набор веса в декрете? Связан ли он с послеродовой депрессией?
– За избыточной массой тела скрываются три основные категории причин. Это наш биологический опыт – возраст, болезни; социальные причины – доступность продуктов, доставка еды на дом; психологические причины – использование пищи с непищевыми целями.
Беременной женщине все вокруг советуют хорошо питаться, думая, что проявляют таким образом заботу. На самом деле ребенок в любом случае возьмет от матери все, что ему нужно. Так устроено природой. Основной набор веса приходится на период после родов. И причины тут могут быть далеко не гормональные.
Процент женщин, которые после рождения ребенка сохраняют социальную активность – очень невелик. Возможность взять ребенка с собой куда угодно есть в основном в больших городах. И если есть невозможность реализации потребностей, которые с появлением ребенка никуда не исчезают, молодая мама через еду пытается удовлетворить эти потребности. И постепенно набирает вес.
– Получается, распознать момент опасного изменения пищевого поведения – это и есть та самая активная жизненная позиция в ситуации «мама-младенец»? Спросить себя: что мне нужно? И вместо еды из холодильника попытаться достать себе эмоций.
– Именно так. Например, договориться с папой. «Дорогой муж, мне нужно полдня выходного в неделю». Папы часто этого не понимают. Он приходит домой с работы, ему нужен отдых, а то, что мамой работают 24 часа в сутки 7 дней в неделю, – об этом он просто не задумывается. По моему опыту, как только молодая мама с проблемой лишнего веса регулярно получает возможность отдохнуть и отвлечься, – килограммы уходят.
– Что происходит с нашей мотивацией? Какие установки действительно работают, если решил похудеть? Как выбраться из замкнутого круга хочу/никак не могу/злюсь, что не могу?
– «Не могу» живет на улице «не хочу». Нужно по-настоящему хорошо понимать: зачем тебе это. Например, женщина очень хочет выносить и родить здорового ребенка – вот это сильная мотивация, и она работает.
Для того чтобы мотивация начала работать, нужно что-то настолько яркое, что может кардинально изменить твою жизнь.
Цель должна быть вкуснее и желаннее, чем то, что нас соблазняет (условное сладкое по вечерам, скажем). Помните, как в притче про собаку, которая лежала на гвозде и скулила целыми днями? Там был вопрос: если так больно, почему она не встанет? И вывод: больно, чтобы скулить, но не так больно, чтобы сдвинуться с места.
– Есть ли случаи, когда лучшим выходом станет просто сдаться и принять себя в любом виде?
– С этого и начинается путь к стройности. Прими себя таким, какой ты есть, перестань бороться, а дальше мы все сделаем. Я сейчас говорю, опять же, не о модном течении «бодипозитив» и не о пассивности, а о внутренней гармонии. Когда человек борется – он напрягается, это стресс. Получается, мы стрессом лечим стресс? Диета – это тоже стресс, диеты не работают. Если бы они работали, все были бы уже стройными.
Я не сторонник и ныне популярного подхода «правильное питание». Питание может быть индивидуальным, осознанным, интуитивным, но никак не «правильным». Суть в том, чтобы, наконец, привести человека к состоянию равновесия. Важно изменение образа жизни. Иногда бывает достаточно просто поменять работу. Не за шиворот себя каждое утро вытаскивать, а идти туда с радостью. Нет напряжения, нет тревоги – нет лишнего веса. Все очень просто.
Источник: polonsil.ru
Комментарии (0)
{related-news}
[/related-news]