Как читать «Сына полка»
---
Повесть Валентина Катаева впервые вышла в 1945 году: она публиковалась параллельно в журналах «Октябрь» и «Дружные ребята», в том же году последовало четыре книжных издания. Характерно, что одна из этих книг уже имела гриф «Школьная библиотека». В следующем году повесть была издана в «Роман-газете» тиражом сто тысяч экземпляров. С тех пор небольшая повесть Катаева стала одним из самых републикуемых произведений советской литературы — и остается таким до нынешнего дня: например, в 2016 году «Сын полка» выходил в разных издательствах шесть раз. Сегодня в части российских школ произведение входит в списки обязательного чтения, в других — внеклассного.
«Сын полка» был дважды экранизирован: в 1946 году — Василием Прониным (сценарий писал сам Катаев), в 1981-м — Георгием Кузнецовым. К концу советской эпохи для многих критически настроенных людей эта книга стала символом идеологической «промывки мозгов», через которую проходят советские дети. Именно в этом качестве она упоминается в стихотворении Льва Лосева «Брайтон-Бич», изображающем судьбу инженера-еврея, типичного представителя третьей волны эмиграции: когда его герой был ребенком, ему «подарили книгу „Сын полка“ / когда вырастет пионэром будет».
Обложка повести Валентина Катаева «Сын полка». 1948 год
© «Детгиз»
Сюжет и идея
Сюжет повести «Сын полка» многие помнят со школьных лет. Советские разведчики находят в глухом лесу на оккупированной территории мальчика-сироту Ваню Солнцева, всю семью которого убили фашисты. Ваня всеми силами сопротивляется, когда его хотят отправить в детский дом, убегает с полдороги от провожатого и вымаливает право остаться в армии как «сын полка». Здесь он участвует в настоящих армейских операциях: сперва ходит в разведку, потом помогает в орудийном расчете, и только спустя продолжительное время, когда после кровопролитного сражения погибают почти все члены его боевой семьи, мальчика отправляют в Суворовское училище.
Замысел повести основан на следующей мысли: ни война, ни служба в армии, ни потеря близких не могут уничтожить глубочайших привязанностей человека, его потребности в жизни семейной — поэтому солдаты и офицеры Советской армии становятся для осиротевшего Вани настоящей семьей. Этот симбиоз идет на пользу не только маленькому «пастушку», как называют Ваню в полку, но и усыновившим его военным: оторванные от собственных семей, потерявшие в бомбежках и в оккупации жен и детей, они находят в заботе о Ване возможность удовлетворить собственные отцовские инстинкты.
Повесть изображает преображение души маленького, затравленного, уже потерявшего веру в людей сироты — и одновременно исцеление душ его взрослых опекунов. В то же время «Сын полка» — это настоящий роман воспитания. Капитан Енакиев, взявший на себя ответственность за Ваню, разрабатывает подробный план интеллектуального, физического и нравственного развития мальчика.
Артиллерийский компонент повести имеет явную автобиографическую подоплеку. Сам Катаев во время Первой мировой войны, будучи юным гимназистом-переростком, несколько лет служил в артиллерии и запечатлел этот опыт в позднейшем «Юношеском романе» (1982). Во время Второй мировой Катаев, работавший военным журналистом, много и с удовольствием писал именно о советских артиллеристах.
Война как школа
Кадр из фильма «Сын полка», режиссер Георгий Кузнецов. 1981 год
© Свердловская киностудия
Под пером Катаева приемные родители Вани — капитан Енакиев, наводчик Ковалёв, разведчик Биденко — предстают не просто как герои и патриоты, но прежде всего как высочайшие профессионалы, у которых и Ване, и любому, кто захотел бы посвятить себя военной профессии, есть чему поучиться. При этом каждый из них по-своему необыкновенен. Енакиев, например, отличается «воображением, основанным на опыте, на тонком понимании маневра и на том особом, математическом складе ума, который всегда отличает хорошего артиллерийского офицера…». Ковалёв, служивший артиллерийским наводчиком еще в Первую мировую, оказался особенно востребован именно во время новой войны, которая открыла в нем «качества, которые в прежней войне не могли проявиться в полном блеске». Своя профессиональная изюминка есть у разведчиков, ординарцев и даже у полкового парикмахера. Полк, таким образом, становится для Вани не только семьей, но и школой.
Борьба с формализмом
Кадр из фильма «Сын полка», режиссер Георгий Кузнецов. 1981 год
© Свердловская киностудия
Казалось бы, на фронте Ваня занимается чем угодно, но только не академическими школьными дисциплинами: ходит в разведку, учится наматывать портянки, подносит снаряды к орудию, наблюдает в прицел за вражеской территорией… При этом Катаев не забывал о задачах, поставленных перед советской школой руководителями партии и наркомата просвещения. С августа 1944 года в советской прессе набирала ход кампания по борьбе с формализмом в школьном образовании: учителей призывали отказаться от принципов зубрежки, передачи «готового» знания и сконцентрироваться на формировании практических навыков. Вероятнее всего, недостаток таких навыков оказался очень заметен у недавних выпускников, пришедших на фронт в 1943–1944 годах. Нарком просвещения Владимир Потёмкин рассказывал в своих докладах об учениках, которые во время экзамена или опроса правильно описывали устройство барометра, но не знали, как им пользоваться.
Кадр из фильма «Сын полка», режиссер Георгий Кузнецов. 1981 год
© Свердловская киностудия
Более актуальным объектом, чем физические приборы, стала географическая карта: нужно было научить школьников и читать карту, и рисовать планы местности. Этот навык демонстрирует Ваня во время разведки: не спросив разрешения у своих старших товарищей, он начинает коряво зарисовывать в букваре самые важные объекты — «дороги, рощи, реки, болота» и даже места бродов. С этим неопровержимым вещдоком он попадает в плен, где его ждала бы мучительная смерть под пытками, если бы не стремительная атака советских войск и отступление немцев. Здесь Катаев снова отсылает к важнейшему для советской школы 1943–1945 годов постулату: практические навыки — очень важная для фронта вещь, но еще важнее — дисциплина, без которой на войне можно погубить не только себя, но и тех, кто от тебя зависит.
Регламентация школьной жизни
Кадр из фильма «Сын полка», режиссер Георгий Кузнецов. 1981 год
© Свердловская киностудия
Начало 1943/44 учебного года ознаменовалось для советских школьников несколькими кардинальными нововведениями: с 1 сентября в больших городах прежде совместные школы были разделены на мужские и женские, а жизнь в учебных заведениях регулировалась теперь едиными для всей страны Правилами для учащихся. В первых же строках этого документа, состоявшего из 20 пунктов, ученикам предписывалось «беспрекословно подчиняться» директору и учителям. Регламентировались порядок входа в класс, ответы на вопросы учителя и даже поведение за пределами школы: строго запрещалось употреблять бранные и грубые выражения, курить, играть в азартные игры на деньги и вещи; требовалось «слушаться родителей». Последний пункт правил обязывал учеников дорожить честью школы и класса так же сильно, как своей собственной: любой ученический проступок и нарушение правил рассматривались как посягательство на высокий статус этих коллективов — малого и большого.
Мы так и не узнаем из повести Катаева, как Ваня учился в школе до войны и как проходила его учеба в Суворовском училище после. Но Правила для учащихся оказываются тем не менее неявным образом перенесены на театр военных действий. Ваня узнаёт, как следует приветствовать старшего по званию (правила требовали того же по отношению к учителям), как следить за тем, чтобы внешний вид был опрятным и уставным. Главным же в военном воспитании мальчика становится вопрос дисциплины:
«Он уже чувствовал, хотя еще не вполне понимал, что такое воинская дисциплина. Он уже научился беспрекословно подчиняться. Он уже однажды на собственном опыте убедился, что значит самовольный поступок и к чему он может привести».
Дети, прочитавшие повесть в начале 1945 года, должны были на живом и правдоподобном примере из военной жизни увидеть, как важны на фронте дисциплина и «беспрекословное подчинение».
Суворовское училище
Кадр из фильма «Сын полка», режиссер Георгий Кузнецов. 1981 год
© Свердловская киностудия
Финал повести тоже насыщен актуальным историческим контекстом. Ваню отправляют в Суворовское училище. Эти учебные заведения были созданы в СССР всё той же осенью 1943 года, когда вводились в действие Правила для учащихся и образовывались раздельные мужские и женские школы. Постановление Совета народных комиссаров СССР от 21 августа 1943 года «О неотложных мерах по восстановлению хозяйства в районах, освобожденных от немецкой оккупации» предписывало открыть девять училищ в городах центра и юга России и на востоке Украины. Первыми воспитанниками училищ должны были стать сыновья погибших во время войны офицеров, солдат, партизан и мирных жителей, а также мальчики, чьи отцы продолжали воевать на фронте.
По некоторым деталям, упомянутым в тексте повести, можно догадаться, куда именно привез Ваню Солнцева ефрейтор Биденко. Здание «екатерининских времен» в городе, который «в сорок втором году некоторое время находился в руках у немцев», — это Новочеркасское училище. В 1945 году оно стало объектом повышенного внимания со стороны властей: вероятно, наркомат обороны и наркомат просвещения хотели сделать его образцовой площадкой, где бы отрабатывались методы новой военной педагогики. Новочеркасскому училищу также посвящена книга Ивана Василенко «Суворовцы», вышедшая в 1945 году в Ростове-на-Дону почти одновременно с повестью Катаева. На обложке изображен усердно пишущий что-то в тетради мальчик, рядом с ним — стопка книг, а на заднем плане — портрет генералиссимуса Суворова, точно такой, как у Катаева, «с серым хохолком над прекрасным сухим лбом».
В книге Василенко много героев-фронтовиков, подобных Ване Солнцеву: один воевал в инженерных войсках с саперами, другой строчил из пулемета в бронепоезде. Ни у автора, ни у читателя не возникает сомнений в том, что Суворовское училище — самое правильное место, где могли оказаться такие ребята. Никаких намеков на то, что у мальчиков, переживших смерть родных и собственноручно убивавших, могут быть тяжелые психологические проблемы и им будет сложно адаптироваться к новым условиям, ни Катаев, ни Василенко не оставляют.
Тему военной травмы и даже настоящего психоза, которые овладевают такими, как Ваня Солнцев, «сынами полка», советская литература поднимет только в период оттепели: сперва Владимир Богомолов опубликует в 1958 году повесть «Иван», сознательно полемически обращенную к тексту Катаева, а потом, в 1962-м, Андрей Тарковский снимет по этой повести фильм «Иваново детство», где будут отчетливо проговорены и тема военной травмы, и тезис о том, что у прошедшего войну ребенка не может быть ни мирного детства, ни Суворовского училища. Но до этого советской литературе и советскому обществу нужно было пройти еще долгий путь.
Два финала
Отдельная интересная тема — различные редакции финала «Сына полка». В первой, написанной в 1944 году, Ване снится сон о том, как он бежит по мраморной лестнице мимо «генералов в бурках» и его встречает «старик в сером плаще, переброшенном через плечо, в высоких ботфортах со шпорами, с алмазной звездой на груди и с серым хохолком над прекрасным сухим лбом». Это генералиссимус Суворов. Он ведет Ваню еще дальше по лестнице, где на самом верху стоит… Сталин, «осененный боевыми знаменами четырех победоносных войн», «с бриллиантовой маршальской звездой, сверкающей и переливающейся из отворотов его шинели». Он и становится в конце концов главным отцом и «усыновителем» Вани:
«Из-под прямого козырька фуражки на Ваню требовательно смотрели немного прищуренные, зоркие, проницательные глаза. Но под темными усами Ваня увидел суровую отцовскую усмешку, и ему показалось, что Сталин говорит: „Иди, пастушок… Шагай смелее!“».
После 1956 года Сталин навсегда исчез из текста повести — во сне Ваня видит только Суворова, и именно ему теперь будет доверено произнести последнее напутствие «пастушку». Тем не менее важно, что в символической иерархии персонажей Сталин первоначально занимал более высокую позицию, чем Суворов. Подобно Вергилию, тот лишь сопровождал своего подопечного на пути к вершине, где ему предназначалось увидеть «бога» во всем его сиянии и славе.
Что еще почитать о «Сыне полка»:
* Литовская М. Феникс поет перед солнцем. Феномен Валентина Катаева. Екатеринбург, 1999.
* Livshiz A. Pre-Revolutionary in Form, Soviet in Content? Wartime Educational Reforms and the Postwar Quest for Normality. History of Education. No. 4–5. July — September, 2006.
Автор Мария Майофис, историк культуры
Источник - arzamas.academy
«Сын полка» был дважды экранизирован: в 1946 году — Василием Прониным (сценарий писал сам Катаев), в 1981-м — Георгием Кузнецовым. К концу советской эпохи для многих критически настроенных людей эта книга стала символом идеологической «промывки мозгов», через которую проходят советские дети. Именно в этом качестве она упоминается в стихотворении Льва Лосева «Брайтон-Бич», изображающем судьбу инженера-еврея, типичного представителя третьей волны эмиграции: когда его герой был ребенком, ему «подарили книгу „Сын полка“ / когда вырастет пионэром будет».
Обложка повести Валентина Катаева «Сын полка». 1948 год
© «Детгиз»
Сюжет и идея
Сюжет повести «Сын полка» многие помнят со школьных лет. Советские разведчики находят в глухом лесу на оккупированной территории мальчика-сироту Ваню Солнцева, всю семью которого убили фашисты. Ваня всеми силами сопротивляется, когда его хотят отправить в детский дом, убегает с полдороги от провожатого и вымаливает право остаться в армии как «сын полка». Здесь он участвует в настоящих армейских операциях: сперва ходит в разведку, потом помогает в орудийном расчете, и только спустя продолжительное время, когда после кровопролитного сражения погибают почти все члены его боевой семьи, мальчика отправляют в Суворовское училище.
Замысел повести основан на следующей мысли: ни война, ни служба в армии, ни потеря близких не могут уничтожить глубочайших привязанностей человека, его потребности в жизни семейной — поэтому солдаты и офицеры Советской армии становятся для осиротевшего Вани настоящей семьей. Этот симбиоз идет на пользу не только маленькому «пастушку», как называют Ваню в полку, но и усыновившим его военным: оторванные от собственных семей, потерявшие в бомбежках и в оккупации жен и детей, они находят в заботе о Ване возможность удовлетворить собственные отцовские инстинкты.
Повесть изображает преображение души маленького, затравленного, уже потерявшего веру в людей сироты — и одновременно исцеление душ его взрослых опекунов. В то же время «Сын полка» — это настоящий роман воспитания. Капитан Енакиев, взявший на себя ответственность за Ваню, разрабатывает подробный план интеллектуального, физического и нравственного развития мальчика.
Артиллерийский компонент повести имеет явную автобиографическую подоплеку. Сам Катаев во время Первой мировой войны, будучи юным гимназистом-переростком, несколько лет служил в артиллерии и запечатлел этот опыт в позднейшем «Юношеском романе» (1982). Во время Второй мировой Катаев, работавший военным журналистом, много и с удовольствием писал именно о советских артиллеристах.
Война как школа
Кадр из фильма «Сын полка», режиссер Георгий Кузнецов. 1981 год
© Свердловская киностудия
Под пером Катаева приемные родители Вани — капитан Енакиев, наводчик Ковалёв, разведчик Биденко — предстают не просто как герои и патриоты, но прежде всего как высочайшие профессионалы, у которых и Ване, и любому, кто захотел бы посвятить себя военной профессии, есть чему поучиться. При этом каждый из них по-своему необыкновенен. Енакиев, например, отличается «воображением, основанным на опыте, на тонком понимании маневра и на том особом, математическом складе ума, который всегда отличает хорошего артиллерийского офицера…». Ковалёв, служивший артиллерийским наводчиком еще в Первую мировую, оказался особенно востребован именно во время новой войны, которая открыла в нем «качества, которые в прежней войне не могли проявиться в полном блеске». Своя профессиональная изюминка есть у разведчиков, ординарцев и даже у полкового парикмахера. Полк, таким образом, становится для Вани не только семьей, но и школой.
Борьба с формализмом
Кадр из фильма «Сын полка», режиссер Георгий Кузнецов. 1981 год
© Свердловская киностудия
Казалось бы, на фронте Ваня занимается чем угодно, но только не академическими школьными дисциплинами: ходит в разведку, учится наматывать портянки, подносит снаряды к орудию, наблюдает в прицел за вражеской территорией… При этом Катаев не забывал о задачах, поставленных перед советской школой руководителями партии и наркомата просвещения. С августа 1944 года в советской прессе набирала ход кампания по борьбе с формализмом в школьном образовании: учителей призывали отказаться от принципов зубрежки, передачи «готового» знания и сконцентрироваться на формировании практических навыков. Вероятнее всего, недостаток таких навыков оказался очень заметен у недавних выпускников, пришедших на фронт в 1943–1944 годах. Нарком просвещения Владимир Потёмкин рассказывал в своих докладах об учениках, которые во время экзамена или опроса правильно описывали устройство барометра, но не знали, как им пользоваться.
Кадр из фильма «Сын полка», режиссер Георгий Кузнецов. 1981 год
© Свердловская киностудия
Более актуальным объектом, чем физические приборы, стала географическая карта: нужно было научить школьников и читать карту, и рисовать планы местности. Этот навык демонстрирует Ваня во время разведки: не спросив разрешения у своих старших товарищей, он начинает коряво зарисовывать в букваре самые важные объекты — «дороги, рощи, реки, болота» и даже места бродов. С этим неопровержимым вещдоком он попадает в плен, где его ждала бы мучительная смерть под пытками, если бы не стремительная атака советских войск и отступление немцев. Здесь Катаев снова отсылает к важнейшему для советской школы 1943–1945 годов постулату: практические навыки — очень важная для фронта вещь, но еще важнее — дисциплина, без которой на войне можно погубить не только себя, но и тех, кто от тебя зависит.
Регламентация школьной жизни
Кадр из фильма «Сын полка», режиссер Георгий Кузнецов. 1981 год
© Свердловская киностудия
Начало 1943/44 учебного года ознаменовалось для советских школьников несколькими кардинальными нововведениями: с 1 сентября в больших городах прежде совместные школы были разделены на мужские и женские, а жизнь в учебных заведениях регулировалась теперь едиными для всей страны Правилами для учащихся. В первых же строках этого документа, состоявшего из 20 пунктов, ученикам предписывалось «беспрекословно подчиняться» директору и учителям. Регламентировались порядок входа в класс, ответы на вопросы учителя и даже поведение за пределами школы: строго запрещалось употреблять бранные и грубые выражения, курить, играть в азартные игры на деньги и вещи; требовалось «слушаться родителей». Последний пункт правил обязывал учеников дорожить честью школы и класса так же сильно, как своей собственной: любой ученический проступок и нарушение правил рассматривались как посягательство на высокий статус этих коллективов — малого и большого.
Мы так и не узнаем из повести Катаева, как Ваня учился в школе до войны и как проходила его учеба в Суворовском училище после. Но Правила для учащихся оказываются тем не менее неявным образом перенесены на театр военных действий. Ваня узнаёт, как следует приветствовать старшего по званию (правила требовали того же по отношению к учителям), как следить за тем, чтобы внешний вид был опрятным и уставным. Главным же в военном воспитании мальчика становится вопрос дисциплины:
«Он уже чувствовал, хотя еще не вполне понимал, что такое воинская дисциплина. Он уже научился беспрекословно подчиняться. Он уже однажды на собственном опыте убедился, что значит самовольный поступок и к чему он может привести».
Дети, прочитавшие повесть в начале 1945 года, должны были на живом и правдоподобном примере из военной жизни увидеть, как важны на фронте дисциплина и «беспрекословное подчинение».
Суворовское училище
Кадр из фильма «Сын полка», режиссер Георгий Кузнецов. 1981 год
© Свердловская киностудия
Финал повести тоже насыщен актуальным историческим контекстом. Ваню отправляют в Суворовское училище. Эти учебные заведения были созданы в СССР всё той же осенью 1943 года, когда вводились в действие Правила для учащихся и образовывались раздельные мужские и женские школы. Постановление Совета народных комиссаров СССР от 21 августа 1943 года «О неотложных мерах по восстановлению хозяйства в районах, освобожденных от немецкой оккупации» предписывало открыть девять училищ в городах центра и юга России и на востоке Украины. Первыми воспитанниками училищ должны были стать сыновья погибших во время войны офицеров, солдат, партизан и мирных жителей, а также мальчики, чьи отцы продолжали воевать на фронте.
По некоторым деталям, упомянутым в тексте повести, можно догадаться, куда именно привез Ваню Солнцева ефрейтор Биденко. Здание «екатерининских времен» в городе, который «в сорок втором году некоторое время находился в руках у немцев», — это Новочеркасское училище. В 1945 году оно стало объектом повышенного внимания со стороны властей: вероятно, наркомат обороны и наркомат просвещения хотели сделать его образцовой площадкой, где бы отрабатывались методы новой военной педагогики. Новочеркасскому училищу также посвящена книга Ивана Василенко «Суворовцы», вышедшая в 1945 году в Ростове-на-Дону почти одновременно с повестью Катаева. На обложке изображен усердно пишущий что-то в тетради мальчик, рядом с ним — стопка книг, а на заднем плане — портрет генералиссимуса Суворова, точно такой, как у Катаева, «с серым хохолком над прекрасным сухим лбом».
В книге Василенко много героев-фронтовиков, подобных Ване Солнцеву: один воевал в инженерных войсках с саперами, другой строчил из пулемета в бронепоезде. Ни у автора, ни у читателя не возникает сомнений в том, что Суворовское училище — самое правильное место, где могли оказаться такие ребята. Никаких намеков на то, что у мальчиков, переживших смерть родных и собственноручно убивавших, могут быть тяжелые психологические проблемы и им будет сложно адаптироваться к новым условиям, ни Катаев, ни Василенко не оставляют.
Тему военной травмы и даже настоящего психоза, которые овладевают такими, как Ваня Солнцев, «сынами полка», советская литература поднимет только в период оттепели: сперва Владимир Богомолов опубликует в 1958 году повесть «Иван», сознательно полемически обращенную к тексту Катаева, а потом, в 1962-м, Андрей Тарковский снимет по этой повести фильм «Иваново детство», где будут отчетливо проговорены и тема военной травмы, и тезис о том, что у прошедшего войну ребенка не может быть ни мирного детства, ни Суворовского училища. Но до этого советской литературе и советскому обществу нужно было пройти еще долгий путь.
Два финала
Отдельная интересная тема — различные редакции финала «Сына полка». В первой, написанной в 1944 году, Ване снится сон о том, как он бежит по мраморной лестнице мимо «генералов в бурках» и его встречает «старик в сером плаще, переброшенном через плечо, в высоких ботфортах со шпорами, с алмазной звездой на груди и с серым хохолком над прекрасным сухим лбом». Это генералиссимус Суворов. Он ведет Ваню еще дальше по лестнице, где на самом верху стоит… Сталин, «осененный боевыми знаменами четырех победоносных войн», «с бриллиантовой маршальской звездой, сверкающей и переливающейся из отворотов его шинели». Он и становится в конце концов главным отцом и «усыновителем» Вани:
«Из-под прямого козырька фуражки на Ваню требовательно смотрели немного прищуренные, зоркие, проницательные глаза. Но под темными усами Ваня увидел суровую отцовскую усмешку, и ему показалось, что Сталин говорит: „Иди, пастушок… Шагай смелее!“».
После 1956 года Сталин навсегда исчез из текста повести — во сне Ваня видит только Суворова, и именно ему теперь будет доверено произнести последнее напутствие «пастушку». Тем не менее важно, что в символической иерархии персонажей Сталин первоначально занимал более высокую позицию, чем Суворов. Подобно Вергилию, тот лишь сопровождал своего подопечного на пути к вершине, где ему предназначалось увидеть «бога» во всем его сиянии и славе.
Что еще почитать о «Сыне полка»:
* Литовская М. Феникс поет перед солнцем. Феномен Валентина Катаева. Екатеринбург, 1999.
* Livshiz A. Pre-Revolutionary in Form, Soviet in Content? Wartime Educational Reforms and the Postwar Quest for Normality. History of Education. No. 4–5. July — September, 2006.
Автор Мария Майофис, историк культуры
Источник - arzamas.academy
Взято: vakin.livejournal.com
Комментарии (0)
{related-news}
[/related-news]