Третья мировая, первая Евразийская: чем обернётся для мира ось Москва-Пекин-Тегеран
---
Николай Вавилов
По информации источников издания OilPrice в Министерстве нефти Ирана власти исламской республики с 9 ноября готовы обеспечить России и Китаю все условия для военного присутствия в портах Чабахар, Бендер-Аббас и Бушер в «соответствии с военным элементом соглашений». Повторное и теперь постоянное появление флотов России и Китая в традиционной сфере американского влияния будет означать повторение событий начала 2020 года – когда одновременно в течение трёх дней погибли Сулеймани, начальник Генерального штаба Тайваня Шэнь Имин, а также начальник курдской разведки Метин Арсалан.
В 2020 году произошло отчетливое оформление тесного военного и экономического сотрудничества России, Китая и Ирана, которое прошло боевое крещение в январе 2020 года убийством генерала Сулеймани.
В августе этого года это взаимодействие готово выйти уже на абсолютно неприемлемый для США и Израиля уровень: в активной фазе находится подготовка фактического полного экономического вхождения Ирана в китайское экономическое и военное партнёрство с Китаем – сфера Китайского влияния не только протянется от Пакистана до Ливана и портов Сирии, но и фактически отменит американский фактор в Афганистане.
Для всех вовлеченных наблюдателей очевидно, что для США это угрожает потерей всего Ближнего Востока. Выхода у американских стратегов всего два – в отсутствие союза с Россией - противопоставить Большому Китаю – Большую Турцию – или Великий Туран от Греции, Сербии и Косово до Западного Китая, населенного тюркоязычными уйгурами – или – развязать прямую агрессию против Ирана, пока китайская армия не взяла нефтеносную Персидскую империю под зонтик своего оружия, а вместе с ней и весь Ближний Восток вместе с Северной Африкой.
Россия в этом союзе далеко не абсолютный союзник ни для Ирана, ни для Китая.
И новая парадигма Китайского Шёлкового пути, с Пакистаном, а теперь и Ираном, диктует нам необходимость абсолютно новой стратегии, не имеющей аналогов в прошлом – ведь в династию Тан и Мин, когда Китай уже играл в большие геополитические и торговые игры с Арабским халифатом и Тимуридами – Россия существовала в виде небольшого Московского княжества.
Это для Новой России с учетом абсолютно новой геополитической ситуации в мире – сложный концептуальный и интеллектуальный вызов, который сложно решить по наитию, особенно в состоянии, когда о колоссальном присутствии Китая в Иране едва ли заикался хоть один российский китаевед.
Перед тем как начать обсуждать выгодные для Москвы комбинации во всех надвигающихся сложных ситуациях, стоит уделить внимание грандиозному достижению дипломатии Си Цзиньпина, которое может стать прологом для Третьей мировой и Первой евразийской войной Китая с США.
Речь идет о появившемся уже подготовленном черновом варианте 25-летнего Соглашения о торговом и военном партнерстве Китая и Ирана, которое по сути присоединит государство к системе коллективной безопасности Пекина.
Эта система уже покрывает как минимум Пакистан (и частично Афганистан и Таджикистан), сделает Тегеран энергетическим и товарным придатком Новой династии Тан, которую создает в Китае Си Цзиньпин, а также сделает для Афганистана и Туркмении союз с Пекином почти безальтернативным – такие получаются китайские шахматы вэйци, которые мы называем по-японски «го».
18-страничный документ предлагает выделение Ирану китайских инвестиций в размере почти половины триллиона долларов в течение 25 лет. Взамен на это, Пекин берет на «вековое довольствие» меч Персидской империи. Иран обязуется не только стать «вечным» поставщиком нефти в Пекин, но и реализовать почти сотню экономических проектов на собственной территории. Кроме этого в открытой военной части соглашения страны договариваются о совместном обучении военнослужащих, совместных учениях, разработках вооружений и их производстве, а также обмене разведывательной информацией. Проще говоря, страны намерены вместе воевать на Ближнем Востоке – в Сирии, Ливане, Палестине – и последняя загадочная смерть нового китайского посла в Израиле – лишнее тому подтверждение.
Против кого же воевать? Против американских интересов и их представителей – Турции и Израиля, а также присоединившихся к ним Арабских эмиратов.
Помимо реализации проектов в сфере инфраструктуры и телекоммуникаций, спутникового покрытия, контроля за интернетом, разумеется они станут полностью китайскими, Китай также собирается модернизировать на иранском побережье порт Джаск.
У Ирана нет альтернатив: стране требуется сбывать значительный объём нефти, чтобы играть хоть какую-то роль в политике и на нефтяном рынке, однако бывший самый крупный импортер иранской нефти – Германия – лишена возможности диверсифицировать поставки иранской нефти, руками самих же американцев, загнавших Иран под действие санкций.
Очевидно также, что перспектива «продажи» страны Пекину мало кого радует в Тегеране, стоило ли освобождаться от ига неверных, чтобы пойти прислугой язычникам?
С этим во много связан и недавний визит иранского министра обороны в Москву на выставку Армия-2020: действие рождает противодействие – иранская власть теперь вынуждена искать поддержку третьей силы в лице Москвы, чтобы пекинские партнеры не посадили персидского льва в уж слишком узкую клетку.
Кстати, китайское слово ши-цзы – лев, пришло в китайский из персидского языка – «шир».
Соглашение пока ещё не одобрено парламентом Ирана, и возможно, намеченный на сентябрь триумфальный визит Си Цзиньпина в Тегеран, спустя пять лет после судьбоносного визита в 2015 году, будет отложен, а вместо него Си Цзиньпину придется обсуждать «Большую иранскую сделку» с российским президентом. Что в целом – гармонично, уверен, отразится на достижения Пекина на Ближнем Востоке.
Пекин уже многократно ломал зубы и попадал в собственные ловушки, теряя деньги в тех регионах, где списывал Москву со счетов. Возможно, Си Цзиньпин понимает это, осталось это донести и китайскому истеблишменту, забывшему разницу между деньгами и реальным влиянием, особенно на Ближнем Востоке.
Однако даже несмотря на острое духовное внутреннее сопротивление иранской невесты китайской свадьбе – предложение Пекина вызвало панику Вашингтона.
Ведь по сути речь идет о прямом нарушение санкций Вашингтона – Пекин откровенно действует в разрез интересам США – не тайком, а открыто объявляя войну за Ближний Восток и за его нефтяные поставки.
В четырех пунктах влияния – портах Хамбантота – Гвадар – Джаск – Джибути – образуется Полумесяц китайского контроля над Ближним Востоком, напоминающий меч, занесенный над Индийским океаном и Индией. Этот китайский меч решает две задачи – как защиты собственных углеводородных поставок, так и возможное блокирование поставок нефти в Индию и частично в Японию.
Кроме всего прочего соглашения Китая и Ирана со 100% вероятностью денонсирует планы Индии по инвестициям в создания порта Чабахар и железнодорожную ветку в Афганистан до города Захедан, длинной в 600 км.
Скорее всего, эту ветку и этот порт в перспективе 2-3 лет также будет строить Китай, как еще одну параллельную «дорогу жизни» из Ближнего Востока в Китай на период морской блокады США.
Часто можно услышать, что маршруты Одного пояса – одного пути сложные, дорогостоящие, опасные. Однако в условиях надвигающейся морской блокады – любой сложный маршрут выгоднее, чем 100% потопленный в море нефтяной танкер.
Индия, впрочем, не сидит сложа руки.
Индия – наиболее вероятный кандидат на лидера ударного кулака США против Китая в XXI веке – конкурирует с Китаем за нефть, от которой зависит еще больше, чем Китай, за сельхозугодия и поставки продовольствия, за рынки сбыта и, если век Востока в это столетие все-таки состоится – за мировое господство во вторую половину ХХI века.
Коронавирус нарушил масштабные планы по созданию военного союза США и Индии – уже в конце 2019 года в Конгрессе США появились прямые лоббисты создания военного союза и присоединения Индии к «НАТО плюс пять» - союзников США в Азии – Японии, Южной Корее, Австралия, Израиль, Сингапур.
Вхождение Индии в «Азиатское НАТО» лоббируют выходцы из Гуджарата – родной провинции нынешнего премьера Индии Нарендры Моди. Пока, правда, это лобби, поддержанное еврейским лобби США, не добилось союза, но тоже немалого – в конце июля 2020 года Китай был признан агрессором на индийско-китайском участке границы, что весьма показательно, хотя и не удивительно, учитывая общий антикитайский настрой американской элиты.
К слову, именно поэтому иллюзии о противовесе Китаю через союз России и Индии – кажутся еще более эфемерными: в XXI веке Индия хочет сработать как основной союзник США против Китая и получить максимум помощи – это хорошо видно по последним инициативам Моди и торжественного визита Трампа в Индию. Сближению стран способствует и огромная индийская диаспора в США, растущая в почти в геометрической прогрессии.
Сегодня можно сказать, что Индия почти полностью уплыла из советско-российской в американскую гавань.
Однако стоит и признать, что остатки российского влияния не позволяют ей вести полностью авантюрную политику по наращиванию военной эскалации с Китаем.
К слову, Индийский план принят на ура американской элитой – и это обстоятельство отменяет фантазии либеральных кругов России о том, что Россия де получит статус основного ударного кулака против Китая в случае замирения с США.
В этой новой американской индийской политике – роль России – это роль всего лишь одного из антикитайских флангов, но никак не единственного союзника, чего нельзя сказать о планах Китая по роли союзной России в грядущем противостоянии.
В Пекине ни у кого нет сомнений, что неискушенный Пентагон готовит для Китая «японский» сценарий, рассматривая страну как Японию образца 1941 года, и разделяя задачу по ликвидации суверенного Китая на два этапа.
Первый этап заключается в нефтяной блокаде КНР, и именно с этим во многом связано удвоение (а возможно, и утроение) нефтяного резерва Китая.
К этой блокаде, которую США применяло к Японии, сегодня добавится также блокада в области новых технологий, в частности микрочипов, а также целый набор финансовых инструментов удушения, включая санкции против крупнейших китайских корпораций.
После длительного иссушающего для китайской экономики период в полгода-год, которая приведет нынешнюю правящую группу к возможному внутреннему коллапсу экономики, и решению части элиты Китая открыто поддержать США, будет готово к проведению морской и наземной операции в отношении КНР или жизненно важных союзников Китая.
Велика вероятность и ядерных ударов по Китаю – то, чего последние лет тридцать нельзя было вообразить сомневаться в этом не стоит: если на это пошли только ради эксперимента и устрашения Японии и СССР президент-демократ Трумэн, то на это пойдет ястреб-республиканец Трамп.
Любопытно, что зоологический расизм верхушки США, пошедшей на акт геноцида в Японии сопровождался иезуитским коварством – ведь США бомбили не случайные цели – а крупнейшие центры христианства в Японии – так, чтобы местное население восприняло собственный геноцид как прямое исполнение пророчеств Апокалипсиса.
Не стоит сомневаться, что новыми целями американских ударов также могут стать крупнейшие центры христианства в Китае.
Однако вернемся к нефтяному эмбарго. Оно будет также разделено на две важнейшие составляющие – полный контроль над акваториями Индийского и Тихого океана – вплоть до уничтожения китайских судов в Красном море, Малаккском проливе, Тайваньском проливе – за этим и строится сухопутный Шелковый путь.
Вторая важнейшая составляющая – это недопущение к рынкам Китая независимых экспортёров – к которым относится Венесуэла, Иран и Россия. Но если у России есть ядерное противоядие для действий США, то у Венесуэлы и Ирана такого противоядия нет.
Именно возможная военная операция США толкнула Китай на обсуждение беспрецедентных по масштабам вливаний в экономику Ирана в рамках разрабатывающегося 25-летнего «Комплексного плана сотрудничества между Ираном и Китаем», который подразумевает беспрецедентные инвестиции КНР в Иран в размере почти половины триллиона долларов в течение первой пятилетки сотрудничества. Именно это соглашение может стать для Пекина и Тегерана – стать последней чертой, после которого Вашингтон, поддержавший Турцию, пойдет на более решительные меры.
Пекин предложил иранской элите сыграть ва-банк – реализация соглашения позволит Ирану и элите КСИР пережить бурю ближайших трех лет – но только на одном условии – страна станет ледоколом китайского влияния на всем Ближнем Востоке – и не только прорубающим путь китайским товарам в Европу через Сирию и Ливан, но и соединяющей мост через столь непростой Афганистан.
Учитывая мощное присутствие Китая в Пакистане – вовлечение Ирана в китайскую ось серьезно сократит и маневр для Пакистанской элиты, которая, признаемся честно, вовсе не горит желанием слиться с весьма жесткой для подчиненных народов китайской военной бюрократии.
Вашингтон, понимая реальную возможность формирования такого образования сделал свой решительный выбор в пользу реализации в Евразии стратегии масштабной поддержки Турции и ее геополитического плана по расширению своего влияния на все тюркоязычные государства.
Если в мечтах пантюркистов эта идея заиграла лучами Великого Турана, то на практике речь идет о создании второго пылающего пламенем гражданской войны Исламского государства – однако теперь на тюркоязычной основе - от Азербайджана до Синьцзяна, разумеется с центром – в Средней Азии, прежде всего Казахстане, Узбекистане и Туркмении – там где должен проходить безопасный для Китая шелковый путь: режимы этих государств будут брошены в топку бесконечной исламской революции, которую делали студенты-талибы в Афганистане.
Витающее в воздухе признание США геноцида уйгуров – первый шаг к формированию масштабного освободительного движения в Синьцзяне и в среде уйгуров, расселенных по всему Китаю, Средней Азии и Ближнему Востоку.
События 2020 года развиваются стремительно и если такие планы раньше витали в воздухе, то сегодня об этом говорят новые назначения руководителей информационных служб Великобритании и США: новые руководители Mi6 и ЦРУ по совпадению являются специалистами по Турции с большим опытом работы по специальности.
Идея Великого Турана несет и косвенные угрозы для России – особенно если эта стратегия вовлечет в себя теряющий стабильность Азербайджан и Казахстан, находящихся на границах России. Думаю, что нарастающая напряженность в Нагорном Карабахе также должна рассматриваться в этом же ключе – в разрезе попытки Китая усиливать свое влияние, вытесняя из региона США, а не как традиционная проблема бывших советских республик.
Турецкое влияние дополняется ставкой США на Израиль и на Ближнем Востоке формируется две противостоящие друг другу коалиции – Турции-Израиля и Ирана-Китая.
Стоит ли упоминать, что Россия имеет тесные отношения как с первыми, так и со вторыми и ей абсолютно не хочется делать выбор в пользу масштабной войны от Ливана до Казахстана, однако этот выбор почти неизбежен – избежать можно лишь больших потерь, «таскания каштанов из огня» и поражения, но не большой Первой Евразийской войны с участием уже суверенных азиатских стран, а не колониальных держав.
Радикальные действия Китая в Иране и Афганистане, а также планы США по созданию из Турции базы своего влияния в Евразии, помещают Россию между двух огней.
Какая же роль России в этой новой геополитической конструкции Китая с учетом рисков роста роли Турции в американских планах?
Визит министра обороны Ирана Амира Хатами говорит сам за себя. Министр обороны исламской республики прибыл в Москву накануне готовящегося визита Си Цзиньпина в Иран, возможно, судьбоносного для страны.
Иран уже не торгуется с Москвой – наоборот, Тегеран пытается использовать влияние Москвы в регионе, чтобы сохранить хоть какие-либо остатки суверенитета после сделки с Си Цзиньпином, от которой Иран вряд ли сможет отказаться.
Как я уже сказал выше, появление Китая на Ближнем Востоке – холодный китайский расчёт на вовлечение стран Ближнего Востока и Средней Азии в орбиту китайского влияния натыкается скрытый усиливающееся протест местных элит, которые не готовы принять китайский диктат в регионе – насколько бы он соблазнительным в экономическом плане он не казался.
При этом, как стало видно и во время визита министра обороны Индии во время парада в Москве 24 июня, а также во время визита министра обороны Ирана Амира Хатами во время Армии-2020 неделю назад – элиты евразийских государств начинают устойчиво видеть в Москве позитивную роль третьей силы в противостоянии Пекина и Вашингтона, превращающих их страны вместо площадок развития – в поле битвы.
Политика Москвы – это создание в Евразии максимального контроля над транспортными и нефтяными потоками, при этом очевидно, что никакая экономическая интеграция Москвы пока не сопоставима с силой присутствия Пекина – наоборот, на руку Москве играет бездумное наращивание влияния Пекина и появление в странах влияния естественной «партии Москвы», тех, кто не хотел бы видеть свою страну колонией Китая, который, судя по всему, не извлек уроков из колониализма Запада и жадно торопиться выхватить кусок изо рта американцев.
Страны Ближнего Востока, видевшие ранее, в Китае нейтрального партнера, теперь будут все больше остерегаться роста его влияния и в конечном счете начнут искать новую опору, но не в США. Сегодня Китай идет на открытую конфронтацию с США и победителем будет та страна, которая последней вступит в это противостояние.
Интересно, что и в отношении исламского мира у Москвы вполне благоприятная позиция.
Москва не занимается политикой китаизации мусульман как это делается в Китае, и что естественно осядет пятном на Иране, вступившим в союз с Пекином. Москва стоит за права мусульман – это хорошо видно на Северном Кавказе.
С другой стороны, Турция, пошедшая на союз с Израилем, также теряет моральные очки в глазах мусульман Ближнего Востока.
Моральное лидерство Москвы позволит ей стать лидером всех нейтральных, консервативных сил Ближнего Востока – не вкладывая практически никаких ресурсов в создание этих сил – а лишь наблюдая за нарастающим конфликтом Китая и США на Ближнем Востоке.
Не стоит забывать, что в свое время несмотря на внешне прекрасные отношения с Китаем Тамерлан все же начал готовить поход в Китай – не может быть истинный исламский правитель данником язычников.
Странно, что китайский МИД так плохо знает историю исламских государств и раз от раза терпит крах в попытке реализовать хоть что-либо серьёзное в странах исламского мира без участия России.
Источник
По информации источников издания OilPrice в Министерстве нефти Ирана власти исламской республики с 9 ноября готовы обеспечить России и Китаю все условия для военного присутствия в портах Чабахар, Бендер-Аббас и Бушер в «соответствии с военным элементом соглашений». Повторное и теперь постоянное появление флотов России и Китая в традиционной сфере американского влияния будет означать повторение событий начала 2020 года – когда одновременно в течение трёх дней погибли Сулеймани, начальник Генерального штаба Тайваня Шэнь Имин, а также начальник курдской разведки Метин Арсалан.
В 2020 году произошло отчетливое оформление тесного военного и экономического сотрудничества России, Китая и Ирана, которое прошло боевое крещение в январе 2020 года убийством генерала Сулеймани.
В августе этого года это взаимодействие готово выйти уже на абсолютно неприемлемый для США и Израиля уровень: в активной фазе находится подготовка фактического полного экономического вхождения Ирана в китайское экономическое и военное партнёрство с Китаем – сфера Китайского влияния не только протянется от Пакистана до Ливана и портов Сирии, но и фактически отменит американский фактор в Афганистане.
Для всех вовлеченных наблюдателей очевидно, что для США это угрожает потерей всего Ближнего Востока. Выхода у американских стратегов всего два – в отсутствие союза с Россией - противопоставить Большому Китаю – Большую Турцию – или Великий Туран от Греции, Сербии и Косово до Западного Китая, населенного тюркоязычными уйгурами – или – развязать прямую агрессию против Ирана, пока китайская армия не взяла нефтеносную Персидскую империю под зонтик своего оружия, а вместе с ней и весь Ближний Восток вместе с Северной Африкой.
Россия в этом союзе далеко не абсолютный союзник ни для Ирана, ни для Китая.
И новая парадигма Китайского Шёлкового пути, с Пакистаном, а теперь и Ираном, диктует нам необходимость абсолютно новой стратегии, не имеющей аналогов в прошлом – ведь в династию Тан и Мин, когда Китай уже играл в большие геополитические и торговые игры с Арабским халифатом и Тимуридами – Россия существовала в виде небольшого Московского княжества.
Это для Новой России с учетом абсолютно новой геополитической ситуации в мире – сложный концептуальный и интеллектуальный вызов, который сложно решить по наитию, особенно в состоянии, когда о колоссальном присутствии Китая в Иране едва ли заикался хоть один российский китаевед.
Перед тем как начать обсуждать выгодные для Москвы комбинации во всех надвигающихся сложных ситуациях, стоит уделить внимание грандиозному достижению дипломатии Си Цзиньпина, которое может стать прологом для Третьей мировой и Первой евразийской войной Китая с США.
Речь идет о появившемся уже подготовленном черновом варианте 25-летнего Соглашения о торговом и военном партнерстве Китая и Ирана, которое по сути присоединит государство к системе коллективной безопасности Пекина.
Эта система уже покрывает как минимум Пакистан (и частично Афганистан и Таджикистан), сделает Тегеран энергетическим и товарным придатком Новой династии Тан, которую создает в Китае Си Цзиньпин, а также сделает для Афганистана и Туркмении союз с Пекином почти безальтернативным – такие получаются китайские шахматы вэйци, которые мы называем по-японски «го».
18-страничный документ предлагает выделение Ирану китайских инвестиций в размере почти половины триллиона долларов в течение 25 лет. Взамен на это, Пекин берет на «вековое довольствие» меч Персидской империи. Иран обязуется не только стать «вечным» поставщиком нефти в Пекин, но и реализовать почти сотню экономических проектов на собственной территории. Кроме этого в открытой военной части соглашения страны договариваются о совместном обучении военнослужащих, совместных учениях, разработках вооружений и их производстве, а также обмене разведывательной информацией. Проще говоря, страны намерены вместе воевать на Ближнем Востоке – в Сирии, Ливане, Палестине – и последняя загадочная смерть нового китайского посла в Израиле – лишнее тому подтверждение.
Против кого же воевать? Против американских интересов и их представителей – Турции и Израиля, а также присоединившихся к ним Арабских эмиратов.
Помимо реализации проектов в сфере инфраструктуры и телекоммуникаций, спутникового покрытия, контроля за интернетом, разумеется они станут полностью китайскими, Китай также собирается модернизировать на иранском побережье порт Джаск.
У Ирана нет альтернатив: стране требуется сбывать значительный объём нефти, чтобы играть хоть какую-то роль в политике и на нефтяном рынке, однако бывший самый крупный импортер иранской нефти – Германия – лишена возможности диверсифицировать поставки иранской нефти, руками самих же американцев, загнавших Иран под действие санкций.
Очевидно также, что перспектива «продажи» страны Пекину мало кого радует в Тегеране, стоило ли освобождаться от ига неверных, чтобы пойти прислугой язычникам?
С этим во много связан и недавний визит иранского министра обороны в Москву на выставку Армия-2020: действие рождает противодействие – иранская власть теперь вынуждена искать поддержку третьей силы в лице Москвы, чтобы пекинские партнеры не посадили персидского льва в уж слишком узкую клетку.
Кстати, китайское слово ши-цзы – лев, пришло в китайский из персидского языка – «шир».
Соглашение пока ещё не одобрено парламентом Ирана, и возможно, намеченный на сентябрь триумфальный визит Си Цзиньпина в Тегеран, спустя пять лет после судьбоносного визита в 2015 году, будет отложен, а вместо него Си Цзиньпину придется обсуждать «Большую иранскую сделку» с российским президентом. Что в целом – гармонично, уверен, отразится на достижения Пекина на Ближнем Востоке.
Пекин уже многократно ломал зубы и попадал в собственные ловушки, теряя деньги в тех регионах, где списывал Москву со счетов. Возможно, Си Цзиньпин понимает это, осталось это донести и китайскому истеблишменту, забывшему разницу между деньгами и реальным влиянием, особенно на Ближнем Востоке.
Однако даже несмотря на острое духовное внутреннее сопротивление иранской невесты китайской свадьбе – предложение Пекина вызвало панику Вашингтона.
Ведь по сути речь идет о прямом нарушение санкций Вашингтона – Пекин откровенно действует в разрез интересам США – не тайком, а открыто объявляя войну за Ближний Восток и за его нефтяные поставки.
В четырех пунктах влияния – портах Хамбантота – Гвадар – Джаск – Джибути – образуется Полумесяц китайского контроля над Ближним Востоком, напоминающий меч, занесенный над Индийским океаном и Индией. Этот китайский меч решает две задачи – как защиты собственных углеводородных поставок, так и возможное блокирование поставок нефти в Индию и частично в Японию.
Кроме всего прочего соглашения Китая и Ирана со 100% вероятностью денонсирует планы Индии по инвестициям в создания порта Чабахар и железнодорожную ветку в Афганистан до города Захедан, длинной в 600 км.
Скорее всего, эту ветку и этот порт в перспективе 2-3 лет также будет строить Китай, как еще одну параллельную «дорогу жизни» из Ближнего Востока в Китай на период морской блокады США.
Часто можно услышать, что маршруты Одного пояса – одного пути сложные, дорогостоящие, опасные. Однако в условиях надвигающейся морской блокады – любой сложный маршрут выгоднее, чем 100% потопленный в море нефтяной танкер.
Индия, впрочем, не сидит сложа руки.
Индия – наиболее вероятный кандидат на лидера ударного кулака США против Китая в XXI веке – конкурирует с Китаем за нефть, от которой зависит еще больше, чем Китай, за сельхозугодия и поставки продовольствия, за рынки сбыта и, если век Востока в это столетие все-таки состоится – за мировое господство во вторую половину ХХI века.
Коронавирус нарушил масштабные планы по созданию военного союза США и Индии – уже в конце 2019 года в Конгрессе США появились прямые лоббисты создания военного союза и присоединения Индии к «НАТО плюс пять» - союзников США в Азии – Японии, Южной Корее, Австралия, Израиль, Сингапур.
Вхождение Индии в «Азиатское НАТО» лоббируют выходцы из Гуджарата – родной провинции нынешнего премьера Индии Нарендры Моди. Пока, правда, это лобби, поддержанное еврейским лобби США, не добилось союза, но тоже немалого – в конце июля 2020 года Китай был признан агрессором на индийско-китайском участке границы, что весьма показательно, хотя и не удивительно, учитывая общий антикитайский настрой американской элиты.
К слову, именно поэтому иллюзии о противовесе Китаю через союз России и Индии – кажутся еще более эфемерными: в XXI веке Индия хочет сработать как основной союзник США против Китая и получить максимум помощи – это хорошо видно по последним инициативам Моди и торжественного визита Трампа в Индию. Сближению стран способствует и огромная индийская диаспора в США, растущая в почти в геометрической прогрессии.
Сегодня можно сказать, что Индия почти полностью уплыла из советско-российской в американскую гавань.
Однако стоит и признать, что остатки российского влияния не позволяют ей вести полностью авантюрную политику по наращиванию военной эскалации с Китаем.
К слову, Индийский план принят на ура американской элитой – и это обстоятельство отменяет фантазии либеральных кругов России о том, что Россия де получит статус основного ударного кулака против Китая в случае замирения с США.
В этой новой американской индийской политике – роль России – это роль всего лишь одного из антикитайских флангов, но никак не единственного союзника, чего нельзя сказать о планах Китая по роли союзной России в грядущем противостоянии.
В Пекине ни у кого нет сомнений, что неискушенный Пентагон готовит для Китая «японский» сценарий, рассматривая страну как Японию образца 1941 года, и разделяя задачу по ликвидации суверенного Китая на два этапа.
Первый этап заключается в нефтяной блокаде КНР, и именно с этим во многом связано удвоение (а возможно, и утроение) нефтяного резерва Китая.
К этой блокаде, которую США применяло к Японии, сегодня добавится также блокада в области новых технологий, в частности микрочипов, а также целый набор финансовых инструментов удушения, включая санкции против крупнейших китайских корпораций.
После длительного иссушающего для китайской экономики период в полгода-год, которая приведет нынешнюю правящую группу к возможному внутреннему коллапсу экономики, и решению части элиты Китая открыто поддержать США, будет готово к проведению морской и наземной операции в отношении КНР или жизненно важных союзников Китая.
Велика вероятность и ядерных ударов по Китаю – то, чего последние лет тридцать нельзя было вообразить сомневаться в этом не стоит: если на это пошли только ради эксперимента и устрашения Японии и СССР президент-демократ Трумэн, то на это пойдет ястреб-республиканец Трамп.
Любопытно, что зоологический расизм верхушки США, пошедшей на акт геноцида в Японии сопровождался иезуитским коварством – ведь США бомбили не случайные цели – а крупнейшие центры христианства в Японии – так, чтобы местное население восприняло собственный геноцид как прямое исполнение пророчеств Апокалипсиса.
Не стоит сомневаться, что новыми целями американских ударов также могут стать крупнейшие центры христианства в Китае.
Однако вернемся к нефтяному эмбарго. Оно будет также разделено на две важнейшие составляющие – полный контроль над акваториями Индийского и Тихого океана – вплоть до уничтожения китайских судов в Красном море, Малаккском проливе, Тайваньском проливе – за этим и строится сухопутный Шелковый путь.
Вторая важнейшая составляющая – это недопущение к рынкам Китая независимых экспортёров – к которым относится Венесуэла, Иран и Россия. Но если у России есть ядерное противоядие для действий США, то у Венесуэлы и Ирана такого противоядия нет.
Именно возможная военная операция США толкнула Китай на обсуждение беспрецедентных по масштабам вливаний в экономику Ирана в рамках разрабатывающегося 25-летнего «Комплексного плана сотрудничества между Ираном и Китаем», который подразумевает беспрецедентные инвестиции КНР в Иран в размере почти половины триллиона долларов в течение первой пятилетки сотрудничества. Именно это соглашение может стать для Пекина и Тегерана – стать последней чертой, после которого Вашингтон, поддержавший Турцию, пойдет на более решительные меры.
Пекин предложил иранской элите сыграть ва-банк – реализация соглашения позволит Ирану и элите КСИР пережить бурю ближайших трех лет – но только на одном условии – страна станет ледоколом китайского влияния на всем Ближнем Востоке – и не только прорубающим путь китайским товарам в Европу через Сирию и Ливан, но и соединяющей мост через столь непростой Афганистан.
Учитывая мощное присутствие Китая в Пакистане – вовлечение Ирана в китайскую ось серьезно сократит и маневр для Пакистанской элиты, которая, признаемся честно, вовсе не горит желанием слиться с весьма жесткой для подчиненных народов китайской военной бюрократии.
Вашингтон, понимая реальную возможность формирования такого образования сделал свой решительный выбор в пользу реализации в Евразии стратегии масштабной поддержки Турции и ее геополитического плана по расширению своего влияния на все тюркоязычные государства.
Если в мечтах пантюркистов эта идея заиграла лучами Великого Турана, то на практике речь идет о создании второго пылающего пламенем гражданской войны Исламского государства – однако теперь на тюркоязычной основе - от Азербайджана до Синьцзяна, разумеется с центром – в Средней Азии, прежде всего Казахстане, Узбекистане и Туркмении – там где должен проходить безопасный для Китая шелковый путь: режимы этих государств будут брошены в топку бесконечной исламской революции, которую делали студенты-талибы в Афганистане.
Витающее в воздухе признание США геноцида уйгуров – первый шаг к формированию масштабного освободительного движения в Синьцзяне и в среде уйгуров, расселенных по всему Китаю, Средней Азии и Ближнему Востоку.
События 2020 года развиваются стремительно и если такие планы раньше витали в воздухе, то сегодня об этом говорят новые назначения руководителей информационных служб Великобритании и США: новые руководители Mi6 и ЦРУ по совпадению являются специалистами по Турции с большим опытом работы по специальности.
Идея Великого Турана несет и косвенные угрозы для России – особенно если эта стратегия вовлечет в себя теряющий стабильность Азербайджан и Казахстан, находящихся на границах России. Думаю, что нарастающая напряженность в Нагорном Карабахе также должна рассматриваться в этом же ключе – в разрезе попытки Китая усиливать свое влияние, вытесняя из региона США, а не как традиционная проблема бывших советских республик.
Турецкое влияние дополняется ставкой США на Израиль и на Ближнем Востоке формируется две противостоящие друг другу коалиции – Турции-Израиля и Ирана-Китая.
Стоит ли упоминать, что Россия имеет тесные отношения как с первыми, так и со вторыми и ей абсолютно не хочется делать выбор в пользу масштабной войны от Ливана до Казахстана, однако этот выбор почти неизбежен – избежать можно лишь больших потерь, «таскания каштанов из огня» и поражения, но не большой Первой Евразийской войны с участием уже суверенных азиатских стран, а не колониальных держав.
Радикальные действия Китая в Иране и Афганистане, а также планы США по созданию из Турции базы своего влияния в Евразии, помещают Россию между двух огней.
Какая же роль России в этой новой геополитической конструкции Китая с учетом рисков роста роли Турции в американских планах?
Визит министра обороны Ирана Амира Хатами говорит сам за себя. Министр обороны исламской республики прибыл в Москву накануне готовящегося визита Си Цзиньпина в Иран, возможно, судьбоносного для страны.
Иран уже не торгуется с Москвой – наоборот, Тегеран пытается использовать влияние Москвы в регионе, чтобы сохранить хоть какие-либо остатки суверенитета после сделки с Си Цзиньпином, от которой Иран вряд ли сможет отказаться.
Как я уже сказал выше, появление Китая на Ближнем Востоке – холодный китайский расчёт на вовлечение стран Ближнего Востока и Средней Азии в орбиту китайского влияния натыкается скрытый усиливающееся протест местных элит, которые не готовы принять китайский диктат в регионе – насколько бы он соблазнительным в экономическом плане он не казался.
При этом, как стало видно и во время визита министра обороны Индии во время парада в Москве 24 июня, а также во время визита министра обороны Ирана Амира Хатами во время Армии-2020 неделю назад – элиты евразийских государств начинают устойчиво видеть в Москве позитивную роль третьей силы в противостоянии Пекина и Вашингтона, превращающих их страны вместо площадок развития – в поле битвы.
Политика Москвы – это создание в Евразии максимального контроля над транспортными и нефтяными потоками, при этом очевидно, что никакая экономическая интеграция Москвы пока не сопоставима с силой присутствия Пекина – наоборот, на руку Москве играет бездумное наращивание влияния Пекина и появление в странах влияния естественной «партии Москвы», тех, кто не хотел бы видеть свою страну колонией Китая, который, судя по всему, не извлек уроков из колониализма Запада и жадно торопиться выхватить кусок изо рта американцев.
Страны Ближнего Востока, видевшие ранее, в Китае нейтрального партнера, теперь будут все больше остерегаться роста его влияния и в конечном счете начнут искать новую опору, но не в США. Сегодня Китай идет на открытую конфронтацию с США и победителем будет та страна, которая последней вступит в это противостояние.
Интересно, что и в отношении исламского мира у Москвы вполне благоприятная позиция.
Москва не занимается политикой китаизации мусульман как это делается в Китае, и что естественно осядет пятном на Иране, вступившим в союз с Пекином. Москва стоит за права мусульман – это хорошо видно на Северном Кавказе.
С другой стороны, Турция, пошедшая на союз с Израилем, также теряет моральные очки в глазах мусульман Ближнего Востока.
Моральное лидерство Москвы позволит ей стать лидером всех нейтральных, консервативных сил Ближнего Востока – не вкладывая практически никаких ресурсов в создание этих сил – а лишь наблюдая за нарастающим конфликтом Китая и США на Ближнем Востоке.
Не стоит забывать, что в свое время несмотря на внешне прекрасные отношения с Китаем Тамерлан все же начал готовить поход в Китай – не может быть истинный исламский правитель данником язычников.
Странно, что китайский МИД так плохо знает историю исламских государств и раз от раза терпит крах в попытке реализовать хоть что-либо серьёзное в странах исламского мира без участия России.
Источник
Источник: bazaistoria.ru
Комментарии (0)
{related-news}
[/related-news]