О том, как в Россию нагрянул натуральный песец

Да, это онЪ! Тот самый пушной зверёк, о котором всех предупреждали, а он прокрался незаметно. Хотя – как? Росстат вон его заметил уже. А куча сограждан ощутили буквально физически.

Так что, это не вопрос, пришёл зверь, или ещё на подходе. Куда важнее, что делать с его приходом? Куда бежать, где хорониться?

Предвидя возражения упоротых скептиков…

Вот что говорит нам российская #статистика за май.

Падение российской промышленности ускорилось в минувшем месяце, несмотря на окончание режима нерабочих дней. По итогам мая объёмы производства рухнули на 9,6% в годовом исчислении и на 1,3% относительно предыдущего месяца. Об этом сообщил во вторник, 16 июня, Росстат. Из его данных следует, что по сравнению с апрелем скорость падения увеличилась в 1,5 раза. Кроме того, она заметно превысила ожидания аналитиков: консесус-прогноз Bloomberg составлял 8%.

Ладно, прогнозы – фигня: финансисты Bloomberg вечно ошибаются. Но вот что важно.

1. Последний раз такое внушительное падение промпроизводства фиксировалось в 2009 году, когда мир бился в ловушке Великой рецессии – синхронного падения всех ведущих экономик мира. Сейчас почти то же самое.

2. Но с одним заметным отличием. Драйвер нынешнего падения лежит, в отличие от 2009 года, в сырьевом секторе. Добыча нефти сократилась на 14,5% год к году и на 13,2% относительно апреля. Спад в добыче газа оказался ещё глубже – 16,6%. На 11,2% падает добыча угля, а максимальный обвал – на 21,4% – зафиксирован добыче «прочих полезных ископаемых», к которым относятся драгоценные камни, а также щебень, галька и песок.

3. И сверх того, текущий промышленный обвал – фронтальный. Лишь четырём промышленным отраслям удалось остаться на плаву – и все несырьевые. Это продовольствие (+1,5%, что естественно в условиях формирования населением запасов на карантин), производство мебели (+2,2%, возможно, артефакт статистики), химическая промышленность (+4,4% – спрос на антисептики, самый доступный из которых обычный хлорсодержащий отбеливатель, резко вырос), а также производство лекарств и медицинского оборудования (+22,4%). Последнее вполне понятно.

Такие высокие показатели падения отсылают Россию на четверть века назад, в 1990-е. Тогда тоже всё падало и рушилось. Однако тот кризис был структурным, а нынешний – рукотворным. Если в 1990-х шла болезненная реструктуризация громоздкой, неконкурентоспособной и милитаризованной ех-советской экономики, то сейчас глубина падения в значительной части – следствие чисто управленческих просчётов.

Да, на фоне глобального коронакризиса трудно было бы избежать промышленного спада. Особенно для такой экспортоориентированной страны, как Россия, которая сильно зависит от продаж за рубеж нефти, газа и металлов. А спрос на эту продукцию в развитых странах сократился резко в условиях повсеместных локдаунов.

С другой стороны, негативную ситуацию сильно усугубили три ошибки высшего руководства страны. Первой из которых стала недооценка опасности коронавирусной инфекции в начале года. Если бы границы, особенно с Европой, начали закрываться, исходя из эпидемической ситуации, а не из желания чиновников отдыхать за бугром 23 февраля и 8 марта, если бы вместо бесполезного выборочного измерения температуры было налажено экспресс-тестирование прибывших, если бы всем потенциально контактным путешественникам ещё в аэропортах и на вокзалах выдавались постановления о 2-недельной изоляции, и контроль за её соблюдением сразу был бы строгим, возможно, удалось бы избежать более чем месячного закрытия значительной части экономики.

Это всё тем более обидно, что у России была некоторая фора во времени: если в Европе и США вспышка началась в конце февраля – начале марта, то в РФ пандемия полноценно заглянула к апрелю. Соттветственно, была возможность изучить имевшийся на тот момент зарубежный опыт и выработать стратегию. Но кто-то в руководстве страны сначала отнёсся к коронавирусу легкомысленно, выбрав иные приоритеты, а затем – похоже, в панике – круто переложил штурвал в противоположном направлении.

Второй ошибкой стала обструкционистская позиция России в марте по вопросу сокращения нефтедобычи в рамках картеля ОПЕК+. Многие сейчас упирают на то, что предлагавшиеся на тот момент дополнительные ограничения всё равно не удержали бы баланс спроса и предложения, а значит, нефтяные #цены и так просели бы. Но главная проблема того периода была всё же в том, что отказ российской делегации от новых квот породил у инвесторов сомнения в дееспособности соглашения нефтедобывающих стран – и именно это стало главной причиной глубокого обвала котировок. Причём добычу всё равно пришлось снижать через месяц, и даже в гораздо бо́льших объёмах, чем предлагалось в марте. Но рыночная ситуация уже сильно ухудшилась…

Тут прямо-таки напрашивается аналогия с Брестским миром 1918 года. Первоначальные его условия не были настолько плохи для России, какими оказались финальные. Но самоуверенность Льва Троцкого и его соратников обернулась в итоге унизительными условиями и крупными территориальными потерями…

Ну и третья ошибка, возможно, самая серьёзная – это фактический отказ массово поддержать переведённого на самоизоляцию внутреннего потребителя. Апрельские и частично майские пакеты «господдержки» можно с полным основанием назвать слишком скупыми. А переложение на работодателей обязанности за свой счёт содержать работников весь период нерабочих дней лишь усугубило тяжесть положения многих предприятий и компаний, особенно в малом и среднем бизнесе: лишённые в силу введённых ограничений даже малой возможности зарабатывать #деньги, предприниматели, тем не менее, вынуждены были оплачивать своему персоналу длительный простой, либо за счёт инвестиционных ресурсов, либо путём привлечения кредитов.

Меж тем очень многие экономисты ещё в самом начале массовых некарантинов предлагали, опираясь на мировой опыт, массово раздавать финансовые средства населению напрямую, за счёт ФНБ. Что позволило бы компенсировать какую-то часть выпавших доходов и поддержало бы спрос не только в пищепроме. Но #власть решила, что выгоднее приурочить выплаты, причём избирательные, к июльскому голосованию по путинским поправкам к Конституции…

Остаётся открытым вопрос, как скоро отечественная #промышленность сможет восстановиться – и сможет ли полностью. С одной стороны, внешняя конъюнктура сейчас чуть лучше, чем в марте, апреле и мае. Во всяком случае, мировые цены на #нефть отросли хотя бы до 40 долл. за баррель. Ввиду 15%-го сокращения российского нефтяного экспорта этот уровень ещё нельзя считать комфортным для федерального бюджета. Но, по крайней мере, не 20 долл., и есть надежда, что мировые центробанки поддержат товарные рынки печатанием денег.

С другой стороны, за время некарантина российское население поиздержалось, а восстановление рабочих мест пока идёт осторожно. И риски «второй волны» CoVID-19 всё ещё в повестке дня, несмотря на лето. При этом свои притязания на господдержку уже предъявляют гиганты, «Роснефть» и «Газпром», а также ОПК и приближённые строители. Малому и среднему бизнесу опять достанутся – если достанутся – сущие крохи. А это значит, что восстановление промышленности, а также и сферы услуг может оказаться очень медленным, особенно за пределами сырьевых и связанных с госсектором предприятий. Туризм, например, сможет наверстать свои потери в лучшем случае к 2022 году…

Соответственно, и стагнация доходов россиян тоже рискует затянуться. Надолго. Очень.

А вы готовы к ещё одному потерянному десятилетию?

a_nalgin

Источник: hollivizor.ru

уникальные шаблоны и модули для dle