История пани Лидии. Глава 9.
---
Оригинал взят у 
20history в История пани Лидии. Глава 9.
В начале 1962 года пани Лидия получила невероятное известие о том, что жива её мама, которая, как предполагалось, умерла в концлагере во время войны. Девушка не могла поверить в реальность происходящего и хотела как можно быстрее установить контакт с матерью.
На этот раз долго ждать не пришлось. 13 февраля по почте пришёл еще один документ на имя Лидии — это был вызов на международный телефонный разговор. В доме Рыдзиковских не было своего телефона , поэтому нужно было явиться в 10 часов утра следующего дня в почтовое отделение, где находилась телефонная станция Освенцима. В качестве собеседника в разговоре на вызове значилось просто «Москва».
Утром следующего дня вся семья отправилась на почту. Волнение было огромным, минуты в ожидании заветного звонка тянулись как часы. 14 февраля 1962 года, спустя 17 лет после освобождения из концлагеря Аушвиц-Биркенау, Лидия услышала голос своей мамы Анны Бочаровой.
– Людочка, доченька, дорогая моя! — заговорил по-русски взволнованный голос. Из трубки были слышны разные звуки, шум и потрескивания.
— Мама, мамочка, это ты? — Лидия говорила по-русски совсем немного, но общаться и без того было сложно. Мешал не столько языковой барьер, сколько волнение от происходящего.
— Да, девочка моя, это твоя мама! Как ты? Кто тебя вырастил?
— Мамуля, у меня всё хорошо! Я живу в Польше, меня вырастили Бронислава и Рышард Рыдзиковски. Недавно я вышла замуж. Где ты живёшь? Кто из семьи ещё выжил?
В трубке слышались какие-то мужские голоса. Один из мужчин по ту сторону провода, судя по всему, переводил Анне то, что говорила ей дочь.
— Доченька моя, Людочка! Ты меня слышишь?
— Я слышу тебя, мама…
Больше ничего понять из разговора с настоящей матерью Лидии понять не удалось. Из-за проблем на линии связь оборвалась. В Освенциме все ждали, что телефон ещё раз зазвонит, но этого не произошло. Разговор закончился, толком и не начавшись. Но самое главное случилось — девушка удостоверилась, что её мама жива. Лидия услышала родной голос.
Вся семья вернулась домой. Буквально через несколько часов почтальон принёс ещё одно послание. Это была телеграмма из Советского Союза. Текст был набран заглавными буквами и, по традиции того времени, без знаков препинания.
СЧАСТЛИВЫ ЧТО ЖИВЫ
ПОЗДРАВЛЯЕМ С ЗАМУЖЕСТВОМ
КТО ЗАБРАЛ ТЕБЯ ИЗ ЛАГЕРЯ
ГДЕ ВОСПИТЫВАЛАСЬ ТЫ И УЧИЛАСЬ
КТО ТАКИЕ РЫДЗИКОВСКИ
ПОМНИШЬ ЛИ МАМУ
ЖДЕМ В ГОСТИ С МУЖЕМ
Далее был указан точный адрес в городе Енакиево Донецкой области. Заканчивала телеграмму подпись:
МАМА ПАПА И СЕСТРЫ
Отец тоже жив? А сёстры? Лидия не помнила никаких сестёр. Сколько их, как их зовут? Лидия решила написать письмо в Енакиево, хотя было очень непросто собраться с мыслями и выразить на бумаге все мысли, задать все вопросы и рассказать всё о своей жизни с момента освобождения из концентрационного лагеря. 16 февраля в Донецкую область отправилось письмо.
Дорогая Мама, Папа и Сёстры,
Вы даже не представляете себе, как сильно я обрадовалась, когда получила новость о том, что Мама жива. Я до сих пор не могу в это поверить и мне кажется, что всё это какой-то неправдоподобный сон.
Я часто думала о Тебе и ходила ставить свечи в лагерь, потому что я думала, что Ты умерла и что я больше никогда Тебя не увижу. Мне казалось, что моя настоящая фамилия, моё происхождение, моя дата рождения и моя семья навсегда останутся для меня неразгаданной загадкой.
Я помню некоторые эпизоды жизни в лагере, однако разлука с Тобой и Твой образ стёрлись из моей памяти. Поначалу я помнила Тебя, утверждала, что у Тебя были чёрные косы, что Ты высокая и что зовут Тебя Анна.
Я покинула лагерь на третий день после освобождения. Пришло много людей из Освенцима и стали забирать детей. Ко мне подошла женщина в чёрной шубе и спросила, хочу ли я с ней пойти. Она забрала меня и именно у неё я воспитывалась. Рыдзиковски — простые, но хорошие люди, они очень много для меня сделали.
Поначалу я очень сильно болела и казалось, что я умру; мои ноги были обморожены по колено. Пани Рыдзиковска за мной очень ухаживала, и я смогла из всего этого выкарабкаться. Своих детей у них не было, поэтому она меня удочерила и заботилась как о своём ребёнке. Я всегда говорила, что меня зовут Люда Батяр, я приехала из Минска, у меня есть брат Михаил, бабушка, и что папа ушёл на фронт.
Вот, в общем-то, и всё, что осталось от жизни, связанного с тобой.
Было довольно много родителей, которые искали своих детей, однако обо мне никто никогда не спрашивал.
Врач и окружной суд определили мою дату рождения и составили свидетельство о рождении.
Хлопоты начались только тогда, когда я должна была пойти на первое святое причастие, а у меня не было свидетельства о крещении. Поэтому меня крестили однажды в воскресенье, а через неделю я уже принимала причастие.
Я пошла в школу в 1947 году и была очень активным ребёнком, доставляя много хлопот моим опекунам. После средней школы я пошла в химический техникум и на этом, в общем-то, закончила своё обучение.
В 1957 году я пошла на работу сначала в лабораторию, но моя польская мама боялась, что я буду работать по сменам, и устроила меня на работу в проектное бюро.
В 1959 году у меня возникла мысль о поисках. Я написала в Германию, в Гамбург. Я активно вела с ними переписку вплоть до момента, когда, наконец, получила эту радостную новость.
В декабре 1961 года я вышла замуж, сменила фамилию на Скибицка, а моего мужа зовут Артур. Пока что у нас нет своего жилья и мы живём у моих опекунов.
Вот, собственно, и всё обо мне, теперь настала очередь вопросов.
Как ты вернулась в СССР, была ли ты после освобождения ещё в Освенциме, сколько тебе лет, сколько у меня сестёр, они старше или младше меня?
Мне очень интересно, какая у меня настоящая дата рождения, сколько лет Отцу, был ли он действительно на фронте, и почему я утверждала, что у меня есть брат Михаил.
Напишите, кто вы, чем занимаетесь, где работаете. Я бы очень хотела Вас увидеть.
Для того, чтобы мы могли приехать с мужем, мы просим вас выслать письмо, подтверждённое в вашей милиции, о том, что вы обеспечите наше пребывание. Это обычная формальность, но она необходима, чтобы мы могли начать заниматься нашей поездкой.
Высылаю Вам несколько моих фотографий, с нетерпением жду Вашего письма и фотографий, целую Вас крепко. Ваша дочь и сестра
Люда
P.S. Спрашивайте, что хотите знать – я всё напишу подробно.
Если у вас есть трудности с чтением моего письма, то напишите об этом, тогда я буду вам писать на Вашем языке.
Сердечные приветы передают вам мои опекуны и мой муж.
20history в История пани Лидии. Глава 9.В начале 1962 года пани Лидия получила невероятное известие о том, что жива её мама, которая, как предполагалось, умерла в концлагере во время войны. Девушка не могла поверить в реальность происходящего и хотела как можно быстрее установить контакт с матерью.
На этот раз долго ждать не пришлось. 13 февраля по почте пришёл еще один документ на имя Лидии — это был вызов на международный телефонный разговор. В доме Рыдзиковских не было своего телефона , поэтому нужно было явиться в 10 часов утра следующего дня в почтовое отделение, где находилась телефонная станция Освенцима. В качестве собеседника в разговоре на вызове значилось просто «Москва».
Утром следующего дня вся семья отправилась на почту. Волнение было огромным, минуты в ожидании заветного звонка тянулись как часы. 14 февраля 1962 года, спустя 17 лет после освобождения из концлагеря Аушвиц-Биркенау, Лидия услышала голос своей мамы Анны Бочаровой.
– Людочка, доченька, дорогая моя! — заговорил по-русски взволнованный голос. Из трубки были слышны разные звуки, шум и потрескивания.
— Мама, мамочка, это ты? — Лидия говорила по-русски совсем немного, но общаться и без того было сложно. Мешал не столько языковой барьер, сколько волнение от происходящего.
— Да, девочка моя, это твоя мама! Как ты? Кто тебя вырастил?
— Мамуля, у меня всё хорошо! Я живу в Польше, меня вырастили Бронислава и Рышард Рыдзиковски. Недавно я вышла замуж. Где ты живёшь? Кто из семьи ещё выжил?
В трубке слышались какие-то мужские голоса. Один из мужчин по ту сторону провода, судя по всему, переводил Анне то, что говорила ей дочь.
— Доченька моя, Людочка! Ты меня слышишь?
— Я слышу тебя, мама…
Больше ничего понять из разговора с настоящей матерью Лидии понять не удалось. Из-за проблем на линии связь оборвалась. В Освенциме все ждали, что телефон ещё раз зазвонит, но этого не произошло. Разговор закончился, толком и не начавшись. Но самое главное случилось — девушка удостоверилась, что её мама жива. Лидия услышала родной голос.
Вся семья вернулась домой. Буквально через несколько часов почтальон принёс ещё одно послание. Это была телеграмма из Советского Союза. Текст был набран заглавными буквами и, по традиции того времени, без знаков препинания.
СЧАСТЛИВЫ ЧТО ЖИВЫ
ПОЗДРАВЛЯЕМ С ЗАМУЖЕСТВОМ
КТО ЗАБРАЛ ТЕБЯ ИЗ ЛАГЕРЯ
ГДЕ ВОСПИТЫВАЛАСЬ ТЫ И УЧИЛАСЬ
КТО ТАКИЕ РЫДЗИКОВСКИ
ПОМНИШЬ ЛИ МАМУ
ЖДЕМ В ГОСТИ С МУЖЕМ
Далее был указан точный адрес в городе Енакиево Донецкой области. Заканчивала телеграмму подпись:
МАМА ПАПА И СЕСТРЫ
Отец тоже жив? А сёстры? Лидия не помнила никаких сестёр. Сколько их, как их зовут? Лидия решила написать письмо в Енакиево, хотя было очень непросто собраться с мыслями и выразить на бумаге все мысли, задать все вопросы и рассказать всё о своей жизни с момента освобождения из концентрационного лагеря. 16 февраля в Донецкую область отправилось письмо.
Дорогая Мама, Папа и Сёстры,
Вы даже не представляете себе, как сильно я обрадовалась, когда получила новость о том, что Мама жива. Я до сих пор не могу в это поверить и мне кажется, что всё это какой-то неправдоподобный сон.
Я часто думала о Тебе и ходила ставить свечи в лагерь, потому что я думала, что Ты умерла и что я больше никогда Тебя не увижу. Мне казалось, что моя настоящая фамилия, моё происхождение, моя дата рождения и моя семья навсегда останутся для меня неразгаданной загадкой.
Я помню некоторые эпизоды жизни в лагере, однако разлука с Тобой и Твой образ стёрлись из моей памяти. Поначалу я помнила Тебя, утверждала, что у Тебя были чёрные косы, что Ты высокая и что зовут Тебя Анна.
Я покинула лагерь на третий день после освобождения. Пришло много людей из Освенцима и стали забирать детей. Ко мне подошла женщина в чёрной шубе и спросила, хочу ли я с ней пойти. Она забрала меня и именно у неё я воспитывалась. Рыдзиковски — простые, но хорошие люди, они очень много для меня сделали.
Поначалу я очень сильно болела и казалось, что я умру; мои ноги были обморожены по колено. Пани Рыдзиковска за мной очень ухаживала, и я смогла из всего этого выкарабкаться. Своих детей у них не было, поэтому она меня удочерила и заботилась как о своём ребёнке. Я всегда говорила, что меня зовут Люда Батяр, я приехала из Минска, у меня есть брат Михаил, бабушка, и что папа ушёл на фронт.
Вот, в общем-то, и всё, что осталось от жизни, связанного с тобой.
Было довольно много родителей, которые искали своих детей, однако обо мне никто никогда не спрашивал.
Врач и окружной суд определили мою дату рождения и составили свидетельство о рождении.
Хлопоты начались только тогда, когда я должна была пойти на первое святое причастие, а у меня не было свидетельства о крещении. Поэтому меня крестили однажды в воскресенье, а через неделю я уже принимала причастие.
Я пошла в школу в 1947 году и была очень активным ребёнком, доставляя много хлопот моим опекунам. После средней школы я пошла в химический техникум и на этом, в общем-то, закончила своё обучение.
В 1957 году я пошла на работу сначала в лабораторию, но моя польская мама боялась, что я буду работать по сменам, и устроила меня на работу в проектное бюро.
В 1959 году у меня возникла мысль о поисках. Я написала в Германию, в Гамбург. Я активно вела с ними переписку вплоть до момента, когда, наконец, получила эту радостную новость.
В декабре 1961 года я вышла замуж, сменила фамилию на Скибицка, а моего мужа зовут Артур. Пока что у нас нет своего жилья и мы живём у моих опекунов.
Вот, собственно, и всё обо мне, теперь настала очередь вопросов.
Как ты вернулась в СССР, была ли ты после освобождения ещё в Освенциме, сколько тебе лет, сколько у меня сестёр, они старше или младше меня?
Мне очень интересно, какая у меня настоящая дата рождения, сколько лет Отцу, был ли он действительно на фронте, и почему я утверждала, что у меня есть брат Михаил.
Напишите, кто вы, чем занимаетесь, где работаете. Я бы очень хотела Вас увидеть.
Для того, чтобы мы могли приехать с мужем, мы просим вас выслать письмо, подтверждённое в вашей милиции, о том, что вы обеспечите наше пребывание. Это обычная формальность, но она необходима, чтобы мы могли начать заниматься нашей поездкой.
Высылаю Вам несколько моих фотографий, с нетерпением жду Вашего письма и фотографий, целую Вас крепко. Ваша дочь и сестра
Люда
P.S. Спрашивайте, что хотите знать – я всё напишу подробно.
Если у вас есть трудности с чтением моего письма, то напишите об этом, тогда я буду вам писать на Вашем языке.
Сердечные приветы передают вам мои опекуны и мой муж.
Взято: foto-history.livejournal.com
Комментарии (0)
{related-news}
[/related-news]