Проблемы спасательных средств ВМФ России
---
Газета "Военно-промышленный курьер" опубликовала небезынтересную статью Максима Климова "Спасательная лотерея. Отсутствие места в барокамерах обрекает на смерть подводников", в которой говорится, что на 19 сентября Департаментом по государственному оборонному заказу [Министерства обороны Российской Федерации] назначено рассмотрение предложений на конкурс «Выполнение опытно-конструкторской работы «Разработка модульной системы спасения экипажей аварийных подводных лодок, лежащих на грунте (шифр «Лучина»)». Выполнение данной работы открывает перспективу выхода из затянувшегося кризиса спасательных средств ВМФ.
Перспективное спасательное судно проекта 02981, предлагаемое ОАО «Ленинградский судостроительный завод «Пелла» (с) ОАО «Ленинградский судостроительный завод «Пелла»
В ходе форума «Армия-2018» состоялся «круглый стол» промышленности и ВМФ по проблемам средств спасения и специальным подводным средствам. Сегодня, несмотря на значительные финансовые вложения, так по сути и не обеспечена возможность поточной (одновременно для большого числа спасаемых) декомпрессии экипажа затонувшей подводной лодки, причем на Северном, Балтийском и Черноморском флотах таких средств нет абсолютно, а на Тихоокеанском флоте имеющихся возможностей даже на новейшем спасателе «Игорь Белоусов» недостаточно для спасения экипажей атомных подводных лодок ВМФ.
Возникает вопрос: куда ушли деньги, потраченные на эту тематику после гибели АПКР «Курск»? А ушли они значительной частью на массовую закупку импортных телеуправляемых необитаемых подводных аппаратов (ТНПА) и на постройку спасательного судна «Игорь Белоусов». Из доклада АО «Тетис-Про» на «круглом столе»: «Из 155 поставленных им ВМФ НПА только 27 отечественных». Но на том же «круглом столе» состоялся доклад по отечественным телеуправляемым необитаемым подводным аппаратам (ТНПА) представителей Томского университета ТУСУР. В числе прочих были упомянуты длительные работы отечественных ТНПА на больших глубинах по поиску аргентинской подводной лодки «Сан Хуан» (эти ТНПА закупались иной структурой МО РФ, а не ВМФ). Представителями 40 ЦНИИ на «круглом столе» была дана высокая оценка ТНПА РТМ-500 по результатам работ на АПКР «Курск». Однако ни один РТМ-500 после этого ВМФ закуплен не был, все деньги ушли на импорт.
Вокруг спасательного судна «Игорь Белоусов» и его глубоководного водолазного комплекса ГВК-450 было много скандалов, в ходе их в тень ушло главное – фактически глубоководный водолазный комплекс «выкинул» с достаточно небольшого корабля барокамеры для спасенных подводников, оставшихся хватит лишь на 60 человек. Получается, новейший корабль-спасатель ВМФ неспособен обеспечить поточной декомпрессии экипажа ни одной атомной подлодки, и именно это является ключевой проблемой и ошибкой этого проекта.
То есть мы заведомо закладываем еще живых людей, поднятых на поверхность с потерпевшей аварию субмарины, в «плановые потери» – часть спасенных либо погибнут, либо станут инвалидами, своевременно не пройдя декомпрессии. И мнение, что при аварии подводной лодки большинство экипажа «все равно гибнет», не только кощунственно, но и просто неверно – как по опыту прошлых аварий, так и ввиду особенностей устройства наших подводных лодок последних поколений («малочисленная корма»).
С барокамерами вообще происходит что-то непонятное: чем новее проект спасательного судна ВМФ, тем ситуация с ними хуже. Сравним (с учетом численности экипажа, например АПКР проекта 667БДРМ – около 140 человек) корабли-спасатели ВМФ:
«Алагез» (постройки СССР) – барокамеры на 100 человек;
«Игорь Белоусов» – барокамеры на 60 человек;
перспективный спасатель проекта 02981 – барокамеры на 40 человек.
Получается, на «перспективном спасателе» оказаться в числе плановых потерь обречено более двух третей экипажа атомной подлодки, и даже для личного состава дизельной ПЛ этого недостаточно.
В том, что завод способен в короткие сроки построить серию спасателей проекта 02981, сомнений нет, но нужны ли ВМФ именно такие корабли? Спасатели, безусловно, нужны, но очевидно с другим составом и с другими возможностями спасательного комплекса.
На «круглом столе» по этому вопросу состоялось жесткое обсуждение. Позиция организации, чей комплекс планируется использовать, сводилась к тому, что с учетом установки глубоководного водолазного комплекса ГВК-300 места для дополнительных барокамер якобы нет. Возникает вопрос: а зачем вообще нужен сам ГВК, если его возможности полностью перекрываются современными ТНПА, и нормобарическими скафандрами? Данные вопросы и ранее многократно ставились специалистами. Так кто и из каких побуждений вопреки профессиональной оценке упорно проталкивает массовую поставку ВМФ не нужных ему ГВК? Фактически вместо спасателей для ВМФ лоббируется поставка судов – носителей дорогостоящих и ненужных ГВК.
Есть ли иные решения? Да, есть – это прозвучавшие на Военно-морском салоне в 2017 году предложения по модульной системе оказания помощи и спасения экипажа подводной лодки (МСОПСЭ ПЛ) – своего рода каскаду барокамер, обеспечивающих необходимое их количество даже на неприспособленных судах. В базовой комплектации был заявлен комплекс на 60 человек с возможностью экстремальной перегрузки до 120 человек. Именно такой подход стоит считать принципиально верным: модульная конструкция позволяет наращивать возможности барокомплекса с учетом возникающих условий и особенностей спасработ по лодкам конкретных проектов.
Очевидное решение в нашей ситуации – размещение на перспективном спасательном судне проекта 02981 каскада барокамер МСОПСЭ ПЛ с обеспечением поточной декомпрессии не менее 60 человек для Балтийского и Черноморского флотов и не менее 140 человек для Северного и Тихоокеанского.
Кроме того, обычно применяемые у нас автономные подводные спасательные аппараты крайне дороги, имеют ряд ограничений в штормовых условиях и недостаточную производительность спасательных операций. С учетом ограниченного водоизмещения спасательного судна проекта 02981 и наличия у него системы динамического позиционирования целесообразна установка на нем в качестве основного спасательного средства современного управляемого привязного самоходного спасательного колокола («гибрида тяжелого ТНПА и спасательного колокола»).
Возможность создания такого отечественного аппарата («колокола») в короткие сроки и за разумные деньги не подлежит сомнению. Создание такого аппарата обеспечивает возможность в условиях реально ограниченного финансирования фактически создать дееспособную систему спасения для всех театров ВМФ (потребность – порядка шести спасательных судов). При этом возможность приемки на спасатель и применения автономного подводного снаряда должна быть сохранена.
Каскад барокамер МСОПСЭ ПЛ (с) vpk-news.ru
Перспективное спасательное судно проекта 02981, предлагаемое ОАО «Ленинградский судостроительный завод «Пелла» (с) ОАО «Ленинградский судостроительный завод «Пелла»
В ходе форума «Армия-2018» состоялся «круглый стол» промышленности и ВМФ по проблемам средств спасения и специальным подводным средствам. Сегодня, несмотря на значительные финансовые вложения, так по сути и не обеспечена возможность поточной (одновременно для большого числа спасаемых) декомпрессии экипажа затонувшей подводной лодки, причем на Северном, Балтийском и Черноморском флотах таких средств нет абсолютно, а на Тихоокеанском флоте имеющихся возможностей даже на новейшем спасателе «Игорь Белоусов» недостаточно для спасения экипажей атомных подводных лодок ВМФ.
Возникает вопрос: куда ушли деньги, потраченные на эту тематику после гибели АПКР «Курск»? А ушли они значительной частью на массовую закупку импортных телеуправляемых необитаемых подводных аппаратов (ТНПА) и на постройку спасательного судна «Игорь Белоусов». Из доклада АО «Тетис-Про» на «круглом столе»: «Из 155 поставленных им ВМФ НПА только 27 отечественных». Но на том же «круглом столе» состоялся доклад по отечественным телеуправляемым необитаемым подводным аппаратам (ТНПА) представителей Томского университета ТУСУР. В числе прочих были упомянуты длительные работы отечественных ТНПА на больших глубинах по поиску аргентинской подводной лодки «Сан Хуан» (эти ТНПА закупались иной структурой МО РФ, а не ВМФ). Представителями 40 ЦНИИ на «круглом столе» была дана высокая оценка ТНПА РТМ-500 по результатам работ на АПКР «Курск». Однако ни один РТМ-500 после этого ВМФ закуплен не был, все деньги ушли на импорт.
Вокруг спасательного судна «Игорь Белоусов» и его глубоководного водолазного комплекса ГВК-450 было много скандалов, в ходе их в тень ушло главное – фактически глубоководный водолазный комплекс «выкинул» с достаточно небольшого корабля барокамеры для спасенных подводников, оставшихся хватит лишь на 60 человек. Получается, новейший корабль-спасатель ВМФ неспособен обеспечить поточной декомпрессии экипажа ни одной атомной подлодки, и именно это является ключевой проблемой и ошибкой этого проекта.
То есть мы заведомо закладываем еще живых людей, поднятых на поверхность с потерпевшей аварию субмарины, в «плановые потери» – часть спасенных либо погибнут, либо станут инвалидами, своевременно не пройдя декомпрессии. И мнение, что при аварии подводной лодки большинство экипажа «все равно гибнет», не только кощунственно, но и просто неверно – как по опыту прошлых аварий, так и ввиду особенностей устройства наших подводных лодок последних поколений («малочисленная корма»).
С барокамерами вообще происходит что-то непонятное: чем новее проект спасательного судна ВМФ, тем ситуация с ними хуже. Сравним (с учетом численности экипажа, например АПКР проекта 667БДРМ – около 140 человек) корабли-спасатели ВМФ:
«Алагез» (постройки СССР) – барокамеры на 100 человек;
«Игорь Белоусов» – барокамеры на 60 человек;
перспективный спасатель проекта 02981 – барокамеры на 40 человек.
Получается, на «перспективном спасателе» оказаться в числе плановых потерь обречено более двух третей экипажа атомной подлодки, и даже для личного состава дизельной ПЛ этого недостаточно.
В том, что завод способен в короткие сроки построить серию спасателей проекта 02981, сомнений нет, но нужны ли ВМФ именно такие корабли? Спасатели, безусловно, нужны, но очевидно с другим составом и с другими возможностями спасательного комплекса.
На «круглом столе» по этому вопросу состоялось жесткое обсуждение. Позиция организации, чей комплекс планируется использовать, сводилась к тому, что с учетом установки глубоководного водолазного комплекса ГВК-300 места для дополнительных барокамер якобы нет. Возникает вопрос: а зачем вообще нужен сам ГВК, если его возможности полностью перекрываются современными ТНПА, и нормобарическими скафандрами? Данные вопросы и ранее многократно ставились специалистами. Так кто и из каких побуждений вопреки профессиональной оценке упорно проталкивает массовую поставку ВМФ не нужных ему ГВК? Фактически вместо спасателей для ВМФ лоббируется поставка судов – носителей дорогостоящих и ненужных ГВК.
Есть ли иные решения? Да, есть – это прозвучавшие на Военно-морском салоне в 2017 году предложения по модульной системе оказания помощи и спасения экипажа подводной лодки (МСОПСЭ ПЛ) – своего рода каскаду барокамер, обеспечивающих необходимое их количество даже на неприспособленных судах. В базовой комплектации был заявлен комплекс на 60 человек с возможностью экстремальной перегрузки до 120 человек. Именно такой подход стоит считать принципиально верным: модульная конструкция позволяет наращивать возможности барокомплекса с учетом возникающих условий и особенностей спасработ по лодкам конкретных проектов.
Очевидное решение в нашей ситуации – размещение на перспективном спасательном судне проекта 02981 каскада барокамер МСОПСЭ ПЛ с обеспечением поточной декомпрессии не менее 60 человек для Балтийского и Черноморского флотов и не менее 140 человек для Северного и Тихоокеанского.
Кроме того, обычно применяемые у нас автономные подводные спасательные аппараты крайне дороги, имеют ряд ограничений в штормовых условиях и недостаточную производительность спасательных операций. С учетом ограниченного водоизмещения спасательного судна проекта 02981 и наличия у него системы динамического позиционирования целесообразна установка на нем в качестве основного спасательного средства современного управляемого привязного самоходного спасательного колокола («гибрида тяжелого ТНПА и спасательного колокола»).
Возможность создания такого отечественного аппарата («колокола») в короткие сроки и за разумные деньги не подлежит сомнению. Создание такого аппарата обеспечивает возможность в условиях реально ограниченного финансирования фактически создать дееспособную систему спасения для всех театров ВМФ (потребность – порядка шести спасательных судов). При этом возможность приемки на спасатель и применения автономного подводного снаряда должна быть сохранена.
Каскад барокамер МСОПСЭ ПЛ (с) vpk-news.ru
Взято: bmpd.livejournal.com
Комментарии (0)
{related-news}
[/related-news]