Расстрел за мародерство и 8 лет за отсутствие продовольствия.
---
"17-летним 10 янвяря 1943 года я был призван в Красную Армию и направлен в Тамбовское пулеметное училище. эшелон будущих курсантов сформировали в г.Рузаевке. Ехали в грузовых вагонах через Пензу и Ртищево.
На каждой станции останавливались, а на узловых стояли по несколько дней. В эти январские дни наша Красная Армия добивала окруженную 300-тысячную группировку немцев под Сталинградом во главе с фельдмаршалом Паулюсом.
Пленных немцев из Сталинграда везли эшелонами. На узловых станциях эти эшелоны останавливались. Охранники с ломами открывали двери вагонов и выпускали из них пленных немецких солдат, одетых в чем попало, а вместо обуви на ногах - рваные тряпки.
В первую очередь с каждого вагона выносили по десятку мертвых немцев, замерзших в вагоне, или умерших от ран. Сошедшие с вагонов немцы жадно хватали кусочки желтого от испражнений снега или льда, ели их и набивали этой заразой кармрны шинелей.
На мой вопрос: почему пленные едят грязный снег, охранники ответили, что мы их селедкой накормили, а напоить не можем, так как в эшелоне нет ни одного годного ведра. Видя все это, я поклялся в душе, что ни за что в плен не сдамся, лучше покончу с собой.
Догнали наступающую и потрепанную в боях 4-ю танковую армию в г. Карачеве Брянской области. Нас высадили из вагонов и голодных, обессиленных, больных чесоткой повели пешком в поселок Ивановские дворики, где располагался 51-й отдельный мотоциклетный полк, который мне станет родным, так как я прослужил в нем 6 лет срочной службы.
Отдельный мотоциклетный полк был в то время новинкой для Советской Армии и предназначался для ведения разведки в составе танковой армии. Полк был хорошо оснащен новейшим оружием и техникой. В его состав входили:
1. Мотоциклетный батальон - 287 мотоциклов. На каждом мотоцикле ручной пулемет и 3 бойца с карабинами, позже с автоматами;
2. Артиллерийский дивизион, вооруженный 57-мм противотанковыми пушками;
3. Танковая рота - 10 тянков. сначала были английские "Валентайн", а потом - наши Т-34-85;
4. рота автоматчиков на американских бронетранспортерах;
5. Пулеметная рота с 12-ю пулеметами системы "Максим" на мотоциклах, позже на машинах;
6. Минометная рота с 12-ю минометами калибра 82 мм на мотоциклах, позже на машинах "Форд" и "Студебеккер";
7. рота обслуживания на машинах.
Полк сформирован в июне 1943 года под г.Ногинск Московской области и в июле вошел в состав 4-й танковой армии Брянского фронта.
В декабре 1943 года в г.Карачеве мы погрузились в эшелоны и по железной дороге прибыли в г.Киев. На станции Дарница нас немецкие самолеты подвергли бомбардировке. По Киеву проехали на мотоциклах и остановились в селе Светошино. там получили новые американские мотоциклы "Харлей" и автомашины: "Студебеккер", "Форд", "Шевроле" и "Виллисы".
Грязь была выше колен. И когда лошади не в силах были тянуть тяжелую повозку с боеприпасами, то впрягались люди взвода и из любой лощины вывозили и лошадей и повозку. Солдат казался сильней скотины.
Артиллеристы были еще в худшем положении. Они тянули на своих руках не только пушки, но и машины. Особенно тяжело было идти по лощинам и тащить технику, оружие и боеприпасы на подъемах.
От грязи и напряжения, подремонтированные ботинки, выданные нам в февряле 1944 г. не выдержали: оторвались наполовину подметки. Пришлось их часто перетягивать шпагатом и идти, не отставая от роты.
Еще хуже было с продовольствием. Накануне наступления нам выдали сухой паек на 3 дня, который мы в первый же день съели. На третий день наступления няводчик моего расчета ефрейтор Логинов, 35-летний, бывший мясник из Семипалатинска, узнал что я два дня крошки во рту не имел, начал учить меня добывать пропитание бабушкиным способом. В первой же деревне повел меня в крестьянские избы просить милостыню.
По его совету стал просить хозяев накормить нас чем-нибудь, хотя бы щами, или картошкой. В четырех домах нам отказали, сказав, что отступающие немцы все взяли, а в пятом доме дали по несколько вареных картофелин без соли. Соль и сахар тогда были на вес золота.
В течение двух весенних месяцев 1944 года, из-за распутицы и непроходимых дорог, личному составу нашей части не подвозили продовольствия, за что начальник продовольственной службы капитан Цибенков был осужден на 8 лет с отбыванием наказания в штрафной роте. С самолетов, верно очень редко, сбрасывали мешки с сухарями.
Примерно через две недели после наступления помощник командира взвода старший сержант симаков все-же сумел найти способ кормить личный состав взвода. Когда пересекли бывшую до 1939 года государственную границу и вступили в Западную Украину, где под страхом держали все местное нрселение националисты-бандеровцы, крестьяне имели в запасе хлеб, картофель и держали скот: коров, свиней и лошадей.
Так Симаков брал с собой двух бойцов и на лошядях во время стоянок, отправлялся в ближайшую деревню, где не проходили войска, спрашивал у крестьян, где живет куркуль (кулак по нашему) и под расписку отбирал у такого муку или хлеб, а иногда и поросенка. была бы мука, а хлеб выпекали бедные крестьяне, когда у них останавливались.
Но этот способ пропитания был самым настоящим мародерством, за что в роте автоматчиков в селе Яблануве, перед выходом на отдых, перед полком, по решению военного трибунала, были расстреляны два солдата, которые были пойманы с поличным при разделке "конфискованной" коровы. Когда их подвели к яме и зачитали приговор, один из них только успел крикнуть: "Ребята, не за себя, а за вас погибаем!".
Старики в роте, в том числе и помощник командира взвода Симаков, даже и для "подогрева" самогон доставали. Заберут лошадь, вернее оставшуюся клячу у крестьянина, якобы для нужд армии, а сами через несколько домов лредлагают другому крестьянину купить эту лошадь. Дорого не просили, всего четверть самогона. После сделки приходила другая группа солдат, отбирала у этого крестьянина лошадь и также продавала ее за самогон.
А наступление продолжалось. По непроходимым дорогам шли вперед, на остановках окапывались, по обнаруженным целям открывали огонь из минометов. Очень плохо приходилось ночами. В окопах было холодно и сыро, тем более что в безлесной Украине их нечем было сверху закрыть.
Костры разжигать, чтобы погреться и просушить свое обмундирование и обувь было нельзя - противник немедленно откроет огонь. спать тоже нельзя, если заснешь - замерзнешь. А есть хочется, так как всегда голодный. Но в тяжелые для Родины годы люди все терпели и достойно переносили холод и голод. Наступая, на Украине видел не только трубы от разрушенных сел и городов, не только голодное население, но и фашистские зверства над советскими людьми.
Много раз видел виселицы, на которых фашисты вешали наших мирных жителей с табличкой на трупах: "партизан", а сколько было расстрелянных, трудно описать. Какие муки ада наш народ перетерпел, особенно на оккупированных территориях и в плену.
На станции Волочийск видели настоящий концлагерь опоясанный колючей проволокой. Не было никаких бараков. Полуживые, полуголые наши солдаты-военнопленные лежали в соломе вперемежку с мертвыми, не в силах даже подняться и пожать руку своим освободителям.
1 апреля 1944 г. немцы предприняли решительное наступление крупными силами. Под прикрытием метели их танки и пехота смяли наш мотоциклетный батальон и захватили часть села Оринино, где находился штаб нашего полка. Отбивая атаки противника, был тяжело ранен полковник Иокимов - наш первый командир полка. У штаба полка был убит посыльный нашей роты чуваш Михайлов, которого я похоронил и вскоре заменил.
Так случилось, что в боевых порядках нашего полка, отражающих атаки немцев, оказались все офицеры и генералы штаба армии, политотдела, всех служб и родов войск. Среди нас был и сам командующий генерал-лейтенант Д.Д.Лелюшенко, самолет которого У-2 с работающим двигателем находился у огневой позиции нашей минометной роты.
Мы, минометчики, во время этого боя занимали огневую позицию на кладбище с.Оринино, недалеко от склада ГСМ. Впереди были автоматчики из армейской роты охраны. Через них наши мины летели на цепи наступающих немцев.
Под натиском противника рота охраны штаба армии отступила и заняла оборону сзади наших огневых позиций у самолета У-2 с крутящимся пропеллером. А погода совсем испортилась. С неба валил снег, видимость была очень плохой. Этим воспользовались немцы и прорвались в стыки двух мотоциклетных рот.
Из-за снега мы, нинометчики, просто не знали куда стрелять, вести прицельный огонь. И в этот момент к нашему расчету подошел помощник командира взвода, старший сержант Симаков, он же был и нашим командиром 1-го расчета и сказал: "Давайте, ребята, перенесем наш миномет на открытую огневую позицию".
Мы быстро взяли мины, миномет и повезли его на звуки выстрелов, влево от наших огневых позиций. Пробежав метров 400-500, мы увидели много небольших колонн пьяных немцев, которые шли к селу Оринино, стреляя на ходу. Не раздумывая, под огнем противника установили миномет, прицелом я навел прямо на одну из колонн немцев.
Выстрел. Первая мина не долетела до цели. Изменил прицел: вторая мина перелетела. Получилась "вилка". Третья мина попала в цель. Затем навел миномет на вторую колонну. Открыли огонь. Мины стали рваться в гуще наступающих колонн врага.
Увидев успех от огня нащего миномета командир роты старший лейтенант Лабудин Ф.В. приказал и другим расчетам выдвинуться на открытую огневую позицию. Завязалась настоящая дуэль. Немцы с ходу обстреливали нас из автоматов и ручных пулеметов, а мы их угощали минами и прямым прицельными выстрелами из карабинов. Немецкие колонны рассеялись. От минометного огня много немцев осталось на поле боя.
За проявленную инициативу и смелость в бою, командиром роты на меня было представлено ходатайство о награждении медалью "За отвагу".
После того как нашим минометным огнем били рассеяны немецкие колонны, наш мотоциклетный батальон перешел в контрнаступление и отбил у немцев захваченную часть с.Оринино. Умелые и решительные действия нашего полка спасли штаб 4-й танковой армии во главе с генералом Д.Л.Лелюшенко от гибели.
В боях за местечко Оринино 51-м отдельным мотоциклетным полком уничтожено: солдат и офицеров противника - 353, танков - 12, автомашин - 36, орудий - 17, пулеметов - 53. Взято в плен 155 немцев. Трофеи - 66 автомашин и 50 повозок с лошадьми.
3 апреля 1944 г. полк получил приказ в течение суток совершить 80-километровый марш в район г.Бугач, с.Лясковцы, где окруженная проскуровская группировка немцев решила пробиться на запад и вырваться из окружения.
Тяжело пришлось с минометной плитой, карабином, гранатами и патронами, голодным, пройти без отдыха 80 км. Шли день и ночь. Спали на ходу. Я до этого не знал, что идя, можно спать. Пришли в установленное время, но к этому часу немцы в районе Бугача прорвались на запад.
Не особенно радостно встречали нас на Западной Украине, так как в этих областях было засилье украинских националистов, или, проще бандеровцев, которые были за "самостийную Украину" и даже помогали немцам, создав в г. Дрогобыче дивизию СС "галитчина".
Бандеровские отряды были хорошо вооружены, вплоть до пушек. Трудно распознать, кто бандит, а кто простой крестьянин. Сегодня он пашет землю и убирает хлеб, а завтра в лесу в руке с винтовкой в засаде против нас.
Бандеровские главари под страхом уничтожения родных и сожженных домов, запретили мужчинам призывного возраста по мобилизации являться в военкоматы для отправки в действующую армию. Они нападали на наши тылы, одиночные машины и небольшие колонны; физически ликвидировали руководителей советских и партийных организаций." - из воспоминаний минометчика 51-го отдельного мотоциклетного полка А.М.Щукина.
На каждой станции останавливались, а на узловых стояли по несколько дней. В эти январские дни наша Красная Армия добивала окруженную 300-тысячную группировку немцев под Сталинградом во главе с фельдмаршалом Паулюсом.
Пленных немцев из Сталинграда везли эшелонами. На узловых станциях эти эшелоны останавливались. Охранники с ломами открывали двери вагонов и выпускали из них пленных немецких солдат, одетых в чем попало, а вместо обуви на ногах - рваные тряпки.
В первую очередь с каждого вагона выносили по десятку мертвых немцев, замерзших в вагоне, или умерших от ран. Сошедшие с вагонов немцы жадно хватали кусочки желтого от испражнений снега или льда, ели их и набивали этой заразой кармрны шинелей.
На мой вопрос: почему пленные едят грязный снег, охранники ответили, что мы их селедкой накормили, а напоить не можем, так как в эшелоне нет ни одного годного ведра. Видя все это, я поклялся в душе, что ни за что в плен не сдамся, лучше покончу с собой.
Догнали наступающую и потрепанную в боях 4-ю танковую армию в г. Карачеве Брянской области. Нас высадили из вагонов и голодных, обессиленных, больных чесоткой повели пешком в поселок Ивановские дворики, где располагался 51-й отдельный мотоциклетный полк, который мне станет родным, так как я прослужил в нем 6 лет срочной службы.
Отдельный мотоциклетный полк был в то время новинкой для Советской Армии и предназначался для ведения разведки в составе танковой армии. Полк был хорошо оснащен новейшим оружием и техникой. В его состав входили:
1. Мотоциклетный батальон - 287 мотоциклов. На каждом мотоцикле ручной пулемет и 3 бойца с карабинами, позже с автоматами;
2. Артиллерийский дивизион, вооруженный 57-мм противотанковыми пушками;
3. Танковая рота - 10 тянков. сначала были английские "Валентайн", а потом - наши Т-34-85;
4. рота автоматчиков на американских бронетранспортерах;
5. Пулеметная рота с 12-ю пулеметами системы "Максим" на мотоциклах, позже на машинах;
6. Минометная рота с 12-ю минометами калибра 82 мм на мотоциклах, позже на машинах "Форд" и "Студебеккер";
7. рота обслуживания на машинах.
Полк сформирован в июне 1943 года под г.Ногинск Московской области и в июле вошел в состав 4-й танковой армии Брянского фронта.
В декабре 1943 года в г.Карачеве мы погрузились в эшелоны и по железной дороге прибыли в г.Киев. На станции Дарница нас немецкие самолеты подвергли бомбардировке. По Киеву проехали на мотоциклах и остановились в селе Светошино. там получили новые американские мотоциклы "Харлей" и автомашины: "Студебеккер", "Форд", "Шевроле" и "Виллисы".
Грязь была выше колен. И когда лошади не в силах были тянуть тяжелую повозку с боеприпасами, то впрягались люди взвода и из любой лощины вывозили и лошадей и повозку. Солдат казался сильней скотины.
Артиллеристы были еще в худшем положении. Они тянули на своих руках не только пушки, но и машины. Особенно тяжело было идти по лощинам и тащить технику, оружие и боеприпасы на подъемах.
От грязи и напряжения, подремонтированные ботинки, выданные нам в февряле 1944 г. не выдержали: оторвались наполовину подметки. Пришлось их часто перетягивать шпагатом и идти, не отставая от роты.
Еще хуже было с продовольствием. Накануне наступления нам выдали сухой паек на 3 дня, который мы в первый же день съели. На третий день наступления няводчик моего расчета ефрейтор Логинов, 35-летний, бывший мясник из Семипалатинска, узнал что я два дня крошки во рту не имел, начал учить меня добывать пропитание бабушкиным способом. В первой же деревне повел меня в крестьянские избы просить милостыню.
По его совету стал просить хозяев накормить нас чем-нибудь, хотя бы щами, или картошкой. В четырех домах нам отказали, сказав, что отступающие немцы все взяли, а в пятом доме дали по несколько вареных картофелин без соли. Соль и сахар тогда были на вес золота.
В течение двух весенних месяцев 1944 года, из-за распутицы и непроходимых дорог, личному составу нашей части не подвозили продовольствия, за что начальник продовольственной службы капитан Цибенков был осужден на 8 лет с отбыванием наказания в штрафной роте. С самолетов, верно очень редко, сбрасывали мешки с сухарями.
Примерно через две недели после наступления помощник командира взвода старший сержант симаков все-же сумел найти способ кормить личный состав взвода. Когда пересекли бывшую до 1939 года государственную границу и вступили в Западную Украину, где под страхом держали все местное нрселение националисты-бандеровцы, крестьяне имели в запасе хлеб, картофель и держали скот: коров, свиней и лошадей.
Так Симаков брал с собой двух бойцов и на лошядях во время стоянок, отправлялся в ближайшую деревню, где не проходили войска, спрашивал у крестьян, где живет куркуль (кулак по нашему) и под расписку отбирал у такого муку или хлеб, а иногда и поросенка. была бы мука, а хлеб выпекали бедные крестьяне, когда у них останавливались.
Но этот способ пропитания был самым настоящим мародерством, за что в роте автоматчиков в селе Яблануве, перед выходом на отдых, перед полком, по решению военного трибунала, были расстреляны два солдата, которые были пойманы с поличным при разделке "конфискованной" коровы. Когда их подвели к яме и зачитали приговор, один из них только успел крикнуть: "Ребята, не за себя, а за вас погибаем!".
Старики в роте, в том числе и помощник командира взвода Симаков, даже и для "подогрева" самогон доставали. Заберут лошадь, вернее оставшуюся клячу у крестьянина, якобы для нужд армии, а сами через несколько домов лредлагают другому крестьянину купить эту лошадь. Дорого не просили, всего четверть самогона. После сделки приходила другая группа солдат, отбирала у этого крестьянина лошадь и также продавала ее за самогон.
А наступление продолжалось. По непроходимым дорогам шли вперед, на остановках окапывались, по обнаруженным целям открывали огонь из минометов. Очень плохо приходилось ночами. В окопах было холодно и сыро, тем более что в безлесной Украине их нечем было сверху закрыть.
Костры разжигать, чтобы погреться и просушить свое обмундирование и обувь было нельзя - противник немедленно откроет огонь. спать тоже нельзя, если заснешь - замерзнешь. А есть хочется, так как всегда голодный. Но в тяжелые для Родины годы люди все терпели и достойно переносили холод и голод. Наступая, на Украине видел не только трубы от разрушенных сел и городов, не только голодное население, но и фашистские зверства над советскими людьми.
Много раз видел виселицы, на которых фашисты вешали наших мирных жителей с табличкой на трупах: "партизан", а сколько было расстрелянных, трудно описать. Какие муки ада наш народ перетерпел, особенно на оккупированных территориях и в плену.
На станции Волочийск видели настоящий концлагерь опоясанный колючей проволокой. Не было никаких бараков. Полуживые, полуголые наши солдаты-военнопленные лежали в соломе вперемежку с мертвыми, не в силах даже подняться и пожать руку своим освободителям.
1 апреля 1944 г. немцы предприняли решительное наступление крупными силами. Под прикрытием метели их танки и пехота смяли наш мотоциклетный батальон и захватили часть села Оринино, где находился штаб нашего полка. Отбивая атаки противника, был тяжело ранен полковник Иокимов - наш первый командир полка. У штаба полка был убит посыльный нашей роты чуваш Михайлов, которого я похоронил и вскоре заменил.
Так случилось, что в боевых порядках нашего полка, отражающих атаки немцев, оказались все офицеры и генералы штаба армии, политотдела, всех служб и родов войск. Среди нас был и сам командующий генерал-лейтенант Д.Д.Лелюшенко, самолет которого У-2 с работающим двигателем находился у огневой позиции нашей минометной роты.
Мы, минометчики, во время этого боя занимали огневую позицию на кладбище с.Оринино, недалеко от склада ГСМ. Впереди были автоматчики из армейской роты охраны. Через них наши мины летели на цепи наступающих немцев.
Под натиском противника рота охраны штаба армии отступила и заняла оборону сзади наших огневых позиций у самолета У-2 с крутящимся пропеллером. А погода совсем испортилась. С неба валил снег, видимость была очень плохой. Этим воспользовались немцы и прорвались в стыки двух мотоциклетных рот.
Из-за снега мы, нинометчики, просто не знали куда стрелять, вести прицельный огонь. И в этот момент к нашему расчету подошел помощник командира взвода, старший сержант Симаков, он же был и нашим командиром 1-го расчета и сказал: "Давайте, ребята, перенесем наш миномет на открытую огневую позицию".
Мы быстро взяли мины, миномет и повезли его на звуки выстрелов, влево от наших огневых позиций. Пробежав метров 400-500, мы увидели много небольших колонн пьяных немцев, которые шли к селу Оринино, стреляя на ходу. Не раздумывая, под огнем противника установили миномет, прицелом я навел прямо на одну из колонн немцев.
Выстрел. Первая мина не долетела до цели. Изменил прицел: вторая мина перелетела. Получилась "вилка". Третья мина попала в цель. Затем навел миномет на вторую колонну. Открыли огонь. Мины стали рваться в гуще наступающих колонн врага.
Увидев успех от огня нащего миномета командир роты старший лейтенант Лабудин Ф.В. приказал и другим расчетам выдвинуться на открытую огневую позицию. Завязалась настоящая дуэль. Немцы с ходу обстреливали нас из автоматов и ручных пулеметов, а мы их угощали минами и прямым прицельными выстрелами из карабинов. Немецкие колонны рассеялись. От минометного огня много немцев осталось на поле боя.
За проявленную инициативу и смелость в бою, командиром роты на меня было представлено ходатайство о награждении медалью "За отвагу".
После того как нашим минометным огнем били рассеяны немецкие колонны, наш мотоциклетный батальон перешел в контрнаступление и отбил у немцев захваченную часть с.Оринино. Умелые и решительные действия нашего полка спасли штаб 4-й танковой армии во главе с генералом Д.Л.Лелюшенко от гибели.
В боях за местечко Оринино 51-м отдельным мотоциклетным полком уничтожено: солдат и офицеров противника - 353, танков - 12, автомашин - 36, орудий - 17, пулеметов - 53. Взято в плен 155 немцев. Трофеи - 66 автомашин и 50 повозок с лошадьми.
3 апреля 1944 г. полк получил приказ в течение суток совершить 80-километровый марш в район г.Бугач, с.Лясковцы, где окруженная проскуровская группировка немцев решила пробиться на запад и вырваться из окружения.
Тяжело пришлось с минометной плитой, карабином, гранатами и патронами, голодным, пройти без отдыха 80 км. Шли день и ночь. Спали на ходу. Я до этого не знал, что идя, можно спать. Пришли в установленное время, но к этому часу немцы в районе Бугача прорвались на запад.
Не особенно радостно встречали нас на Западной Украине, так как в этих областях было засилье украинских националистов, или, проще бандеровцев, которые были за "самостийную Украину" и даже помогали немцам, создав в г. Дрогобыче дивизию СС "галитчина".
Бандеровские отряды были хорошо вооружены, вплоть до пушек. Трудно распознать, кто бандит, а кто простой крестьянин. Сегодня он пашет землю и убирает хлеб, а завтра в лесу в руке с винтовкой в засаде против нас.
Бандеровские главари под страхом уничтожения родных и сожженных домов, запретили мужчинам призывного возраста по мобилизации являться в военкоматы для отправки в действующую армию. Они нападали на наши тылы, одиночные машины и небольшие колонны; физически ликвидировали руководителей советских и партийных организаций." - из воспоминаний минометчика 51-го отдельного мотоциклетного полка А.М.Щукина.
Взято: oper-1974.livejournal.com
Комментарии (0)
{related-news}
[/related-news]