Костюмные [почти] Понедельники: Стиль Вьетнама - быть или не быть? ("Тихий американец"/"Три сезона")

На прошлой неделе в мой блог вернулась рубрика "Стиль вокруг света", где я исследую еще одну грань понятия «стиль» — на этот раз не на уровне личности, а [насколько это возможно] на уровне страны / культуры. Начать на этот раз я решила с Вьетнама, куда вернулась в этом году для запуска моего нового проекта и где провела больше двух месяцев. Нужно сказать, вывод, сделанный мной во Вьетнаме почти два года назад, опять подтвердился: я так и не увидела того, что можно назвать ярко выраженным и характерным современным «вьетнамским стилем». Почему? Ответ на это следует искать в истории. Именно для этого (и чтобы не нарушать традицию еженедельных костюмных постов), давайте обратимнся к кино, к фильмам, где ход истории Вьетнама описывают в том числе образы — наряды героев, их костюмы.

«Тихий американец» (2002) — экранизация романа Грэма Грина, где события сложены в форме любовного треугольника, и в чьи канву символично вплетена история самого Вьетнама (*кажется, эта конструкция подходит для представления вьетнамской истории лучше других, помниете, что к ней же обращаются создатели оскароносного «Индокитая», чьи костюмы я уже разбирала здесь).

Итак, история, где двое совершенно разных мужчин соперничают за любовь женщины - красивой, экзотической, не похожей ни на европейских, ни на американских женщин. И в этом соперничестве воплощено само противостояние  Америки и Европы, борьба за свое место во Вьетнаме.



Европа, опытная и оттого несколько циничная, кажется, уже пережившаяла свой расцвет, представлена в лице стареющего британского журналиста Фаулера, чьим главным достоянием оказывается молодая вьетнамская любовница.





И костюмы, как отражение этого персонажа, подобраны в соответствии с тремя принципами. Так, в одежде Фаулера нет ярких или светлых цветов, это либо в темных, либо в «уставших» припыленных оттенках, как бы подчеркивая, что перед нами человек, уже переживший молодость и пору своего расцвета.



Также герой всегда одет в соответствии с обстоятельствами: жарким днем его одежда раслабленная, даже имитирующая вьетнамскую, которую сменяет элегантный европейский костюм вечером / во время выходов в общество таких же как он иностранцев — стильный показатель, что этот человек, хорошо понимает стилевой контекст и умеющий в разных ситуациях и обществе колониального Сайгона чувствовать себя на своем месте.





И наконец в-третьих, облик Фаулера всегда противоположен облику его соперника — молодого американца Пайла, чья голова полна грандиозных идей по «спасению» Вьетнама, но который, кажется, совсем эту страну еще не понимает.



Американца Пайла мы чаще видим в светлом и даже в цветочных расцветках. Это подчеркивает и его молодость, и некоторую наивность, и кроме того это  визуально связывает героя с…конечно же с женщиной!







Фуонг — любовница одного и мечта другого, которая в своем цветочном ао-дай (национальный вьетнамский наряд) сама похожа на цветок — изящный и экзотический, оказываясь символичным живым воплощением самого Вьетнама того времени.



Цветы украшают наряд героини, а вечером и её прическу, а из украшений она носит белый жемчуг - символ и молодости, и «украшение невесты», и один из экспортных продуктов Вьетнама. Именно в таком [традиционном вьетнамском] облике предпочитает видеть Фуонг её стареющий европейский любовник. Он не стремится менять или «улучшать» её, ведь его привлекает именно экзотическая вьетнамская красота  а попытки «приблизить к прогрессу» лишат такую девушку её аутентичности (*как похоже на европейский колониализм, подобно пожилому любовнику, питающемуся молодостью / ресурсами своей молодой экзотической колонии).

И вот по другую сторону баррикад оказывается молодой американец с его [наивным?] стремлением «спасти и подарить новую жизнь». И эта «новая жизнь» будет по образу и подобию...конечно же, американскому! Поэтому стоит ему добиться Фуонг, как он принимается за улучшения, устраивая девушке настоящий «стильный переворот», и на замену традиционным вьетнамским приходят современные западные — наряд и прическа.



Здесь не могу не отметить, что этот новый западный образ выглядит на Фуонг практически чужеродным (думаю, художники по костюмам это предполагали). И причина здесь в том, что подобный образ / стиль рассчитан на совершенно другой типаж (даже несколько типажей) и предполагает иной заряд / тип женственности.

Стиль 50х может транслировать несколько [даже разных] стилевых и смысловых посылов - от аристократичной изысканности до сексапила и рок-н-рольной динамики. И меняться это будет в зависимости типажа, контекста и деталей:





Но дело в том, что облику / типажу вьетнамской Фуонг эти качества либо не свойственны совсем, либо имеют другую энергетику. Так, при хрупком телосложении черты героини / актрисы слишком экзотичны (и недостаточно «интерьерны») для европейской классики и тем более европейского аристократизма, с которым можно соотнести New Look.  А с другой стороны, такая вьетнамская хрупкость не предполагает американской атлетичности, рок-н-ролькой «прыгучести». Что же до сексапила (который предполагает сильно декольтированный новый костюм Фуонг в фильме), то...

Подобно многим вьетнамским женщинам, благословленных моложавостью и сохраняющих юный облик долгие годы, такой типаж практически никогда не «дозревает» до ярко выраженного зрелого женственного сексапила, предполагающего плавность, более округлые формы и выраженные изгибы.



И что интересно, все это «записано» и отражено в традиционном вьетнамском женском наряде ао-дай, чей фасон как раз рассчитан на вьетнамский типаж: хрупкое и узкое телосложение, маленькую грудь и, при том, что де-фактно он не сковывает движения (т.к. состоит из узкой туники и брюк), такой наряд не предполагает американскую атлетичность / рок-н-рольную «прыгучесть».



Но вернемся к сюжету. Попытка «спасти» Вьетнам в лице Фуонг оказалась неудачной, поэтому героине предстоит вернуться к прежнему — облику и любовнику. И вместе с этим — к статусу вечной невесты, для чего художники по костюмам, пусть на один вечер, одевают героиню в белоснежное платье в западном стиле. Возможно, его тоже купил американец для настоящей свадьбы, а теперь оно пригодилось для воссоединения Фуонг с прежним любовником и их символичной «свадьбы понарошку».



Так "Тихий американец" оказывается одной из иллюстрированных историй, из чего слагается вьетнамский стиль — по сути пляска между современным Западом и традиционным Востоком, между нарядами, приведенными «колонизаторами» и «освободителями» и национальным вьетнамским нарядом, у которого просто не оказалось места и времени самостоятельно стильно эволюционировать.

И этот «нарратив» в костюмах повторяется уже самим вьетнамским кинематографом, как в фильме  «Три сезона», знакомящем зрителя с жителями Сайгона 90х.



Здесь наиболее показательной оказывается история Лан, «ночной бабочки», преследующей мечту о новой жизни. И «новое» для героини опять тождественно современного и западному, не вьетнамскому, что и находит отражение в череде её образов-костюмов.



Что интересно, на этот раз современные западные платья (как то, что на иллюстрации) выглядят значительно гармоничнее для типажа героини / актрисы, т. к. оказываются все-таки ближе к традиционному вьетнамскому наряду — без глубокого декольте, с прилегающим силуэтом, пусть при длине мини (*я бы сказала, что вьетнамский типаж внешности и традиция ао-дай с высокими разрезами по обеим сторонам, предполагает в своей sexy ипостасти именно открытые ноги и даже мини длину, нежели декольте — зону, всегда наглухо закрытую традиционным нарядом).



Лан в начале истории сложно описать как «традиционную» вьетнамскую женщину, она обладает чертами и телосложением, но далека от впечатления хрупкой и тем более невинной. Однако развитие сюжетной линии готовит для героини перемены и...эволюцию образа посредством символичной смены костюма.





Новая (и лучшая по мнению создателей "Трех сезонов") жизнь созвучна с возвращением к корням — к восточному, традиционно-вьетнамскому. И значит к традиционному наряду ао-дай, естрественно белого цвета, символизирующего очищение, чистую страницу.

И в светлых же нарядах показывают нам в конце фильма двух других героинь, каждая из которых — своеобразный идеал вьетнамской женщины. Одна — труженница, близкая к природе, вторая — современная горожанка. И возможно, что в облике последней создатели "Трех сезонов" как раз и воплощают своеобразный идеал современной вьетнамской женщины 90х — чистой и романтичной женственности, сочетающей Восток и Запад.



На этом сегодня у меня все. Но только на сегодня, т. к. еще многое я хочу показать и рассказать о Вьетнаме и о моем стильно-вьетнамском опыте — продолжение следует...

Взято: na-shpilke.livejournal.com

уникальные шаблоны и модули для dle