Клинические истории последней русской императрицы. Часть первая
---
В честь годовщины со дня взошествия на престол последнего российского императора Николая II, которая была вчера, мы сегодня поговорим об одной из самых интересных и спорных сторон заката жизни царской семьи – о здоровье Александры Федоровны (ну и посмотрим, на кого же Ники променял свою Матильду). Источники путаются в показаниях, современники противоречат друг другу, приближенные двора не стесняются высказывать свои догадки, иногда подтверждаемые лишь только предметами собственного воображения. Однако же среди обилия информации достоверно выделяется один весьма точный факт – принцесса Виктория Алиса Елена Луиза Беатриса Гессен-Дармштадтская обладала целым букетом самых разных недугов и была необычайно болезной особой.
Собственно, неудивительно, ведь девушка вобрала в себя все «лучшие» итоги близкородственных браков и кровного родства. А ведь генетическому материалу нужна «свежая» кровь аки воздух, ведь ошибки и мутации из поколения в поколение имеют свойство накапливаться. Естественно, в первую очередь идет речь о гемофилии, которую даже назвали «викторианской болезнью». Ее Алиса Дармштадтская унаследовала от бабушки – английской королевы Виктории, в роду которой роковая мутация встречалась с завидной регулярностью. Одно благо – женщины не болеют. Но вот мужчины, которым в будущем предначертано стать наследниками престола, «огребают» по полной, особенно в этом веками кипящем генетическом бульоне.
И тут начинаются толки. Одни говорят, что князь Бисмарк и, собственно, сама принцесса знали об этой напасти, но тщательно скрывали от всей царской семьи, другие утверждают, что Николай Александрович также, как и его родители, был прекрасно осведомлен об этом, что, однако, его пылкое сердце влюбленного не могло остановить. Известен также и факт, что родители обоих сторон были против брака. Но кто ж их будет слушать? Так сложились обстоятельства, чему способствовала болезнь Александра III, что попросту у них не было ни сил, ни желания, ни времени переубеждать упрямое чадо.
Известно, что Николай II и принцесса Алиса были дальними родственниками, будучи потомками немецких династий, и их брак, мягко говоря «не имел права на существование». Например, по линии своего отца Александра Федоровна была и четвероюродной теткой (общий предок — прусский король Фридрих Вильгельм II), и троюродной сестрой Николая (общий предок — Вильгельмина Баденская). К тому же родители Николая II были крестными родителями принцессы Алисы. Суженные понадеялись, что «пронесет», и долгие годы ждали рождения мальчика, которого в итоге природа «хорошим» геном все равно не обделила.
Однако, мы отвлеклись. Поговорим же о самой принцессе.
Сначала поясница
С детства будущая императрица страдала невралгией лицевого нерва и люмбаго (острой болью в пояснице). Но если первое – вопрос довольно спорный, то второе было и в большом количестве. Возможно, в пользу первого говорят дневниковые записи Николая II, который поначалу супружеской жизни без конца упоминал об этом (не подумайте, это не было предлогом для отлынивания от супружеского долга, ибо, судя по письмам, пара была пылкой почти все время, проведенное вместе).
Затем неполадки с головой стали обычным делом: «Дорогая Аликс проснулась с головной болью, поэтому она осталась лежать в постели до 2-х» (29 января 1895 г.); «К несчастью, у дорогой Аликс продолжалась головная боль целый день… только теперь после целой недели у нее прошли головные боли!» (апрель 1895 г.). Кстати, Николай нежно называл ее «Аликс», соединяя в этом сразу два имени: Алиса и Александра.
Приступы же острой боли в пояснице особенно участились после того, как императрица была вынуждена помногу часов стоять во время придворных церемоний и торжеств. В результате на фотоснимках в руках у нее все чаще появлялась трость, а потом уже и ее саму нередко фотографировали в инвалидной коляске. «Аликс себя чувствует, в общем, хорошо, но не может ходить, потому что сейчас же начинается боль; по залам она ездит в креслах», - так писал императрице Марии Федоровне Николай II в марте 1899 года.
Николай II катает супругу по парку
То, что царская жена не могла долго находиться на ногах – документально подтвержденный факт, как и то, что она постоянно лечилась от болей, принимая серные ванны. Впервые серную ванну она приняла на английском курорте Харрогит в 1984 году, сразу после объявления о помолвке с цесаревичем, ибо негоже идти замуж не приведенной в порядок. «…у меня сегодня так болели ноги, и я приняла мою первую серную ванну, запах довольно неприятный», - описала она опыт в дневнике.
Интересно, что Николая совершенно эти проблемы будущей супруги не беспокоили, ведь он мечтал о том, чтобы, наконец, получить доступ к ее ногам и самому ей помогать… Это прекрасно отображено в их личной переписке: «…твои бедные ножки опять болят. Хотел бы я быть рядом с тобой, уж я бы их растер».
Больная поясница с «прострелами» в ноги (скорее всего, пояснично-крестцовая радикулопатия, хотя может быть все что угодно вплоть до артроза тазобедренных суставов и врожденных подвывихов) учитывалась: на свадьбе в 1896 году платье принцессе сшили из облегченной ткани, супруг максимально старался сократить ее участие в изнурительных церемониях и представительских мероприятиях, а по дому и саду катал ее в инвалидной коляске.
В России больными ногами императрицы занимался врач-ортопед Карл Хорн, которого рекомендовали императрице ее родственники. О том, насколько интенсивен был процесс лечения, свидетельствует справка камер-фрау М.Ф. Герингер за январь, февраль и март 1900 г.: «Доктором Хорном было сделано Ее Величеству в Царском Селе 14 визитов и в Петербурге 70 визитов». Тогда же императрица пожаловала 120 рублей на покупку двух тренажеров для себя. Занятно, что в последующие годы Хорн обратился к царице с идеей создать центр ортопедии, где бы разрабатывались самые современные методы лечения, и так появился Институт ортопедии в Александровском парке, близ Петропавловской крепости.
Так и мучили периодически императрицу ее бедные нижние конечности, а после 1910 года ко всем злоключениям добавился еще и варикоз.
Потом - психическое состояние
Не самый благополучный период жизни царской семьи и самой Александры Федоровны прекрасно описывает историк Игорь Зимин в своих трудах. Приведем здесь некоторые цитаты вкупе с нашим пересказом.
Главная династическая задача любой императрицы – рождение наследника престола. Однако, рождение четырех дочерей (1895 г., 1897 г., 1899 г., 1901 г.) подряд не только подорвало физические силы Александры, но и сформировало предпосылки для развития проблем, связанных с психическим здоровьем, так как череда дочерей в царской семье вызвала разочарование в обществе.
В ноябре 1903 г. во время пребывания царской семьи в Скреневицах императрица заболела настолько серьезно, что в газетах начали появляться бюллетени о состоянии ее здоровья. Заболевание было связано с воспалительными процессами в ухе, которые потребовали прокола перепонки. В дневнике А. Н. Куропаткина упоминается, что во время болезни императрица стремилась оставаться одна и даже приход в комнату фрейлин раздражал ее. Это одно из первых мемуарных упоминаний о «раздражениях» императрицы, которые выплескивались на окружающих. Они же начали вызывать самые разнообразные слухи в аристократической и чиновничей среде.
Слухи о психическом нездоровье императрицы начали очень активно циркулировать в столице в период первой русской революции. В дневнике Е. А. Святополк-Мирской в феврале 1906 г. есть запись о том, что «Александра Федоровна имеет дурное влияние, она злая и ужасный характер, на нее нападают ражи, и тогда она не помнит, что делает».
В 1907 году во время обычного августовского круиза по финским шхерам императорская яхта «Штандарт» налетела на камень, не указанный в лоциях. Удар был столь сильным, что котлы сдвинулись с фундаментов, и яхту удалось снять только через 10 дней. На борту яхты находилась вся царская семья. Императрица была сильно испугана, прежде всего за детей, особенно за наследника, поскольку существовала реальная угроза взрыва котлов яхты. Видимо, произошедшее подтолкнуло процессы, которые впоследствии позволяли говорить недоброжелателям о ее психическом нездоровье.
Императрица на яхте "Штандарт"
Осенью 1907 года к императрице вновь начались визиты врачей. Судя по их количеству, медицинские проблемы были серьезными. С 11 по 30 ноября 1907 года врач Царскосельского Дворцового госпиталя Фишер посетил императрицу 29 раз, с 1 по 21 декабря - 13 раз. То есть, всего 42 визита за полтора месяца. Видимо эти визиты продолжались и далее, поскольку сама императрица писала своей дочери Татьяне 30 декабря 1907 г.: «Доктор сейчас опять сделал укол – сегодня в правую ногу. Сегодня 49 день моей болезни, завтра пойдет 8-я неделя». Поскольку императрица писала дочери записки, то можно предположить, что она была изолирована от детей.
В 1908 году лечение императрицы продолжилось на водах в Наугейме, известном тогда немецком курорте. Это был второй визит императрицы на европейские курорты с 1899 года. Ее болезнь старались не афишировать, поэтому ванны она принимала в замке, принадлежащем Дармштатскому дому. По сведениям ее лютого недоброжелателя Витте, которого информировали «франфуртские профессора и знаменитости», лечение ее шло недостаточно рационально и «по этой причине Наугейм не принес ее величеству надлежащей пользы». Вообще Витте не скрывал в мемуарах своего к ней неприязненного отношения и всячески старался ее оскорбить, называя сумасшедшей особой и истеричкой.
В конце 1907 – начале 1908 года коренным образом изменился характер оказания медицинской помощи императрице. Если до 1907 медиков, занимавшихся ее здоровьем, было достаточно много, и число их визитов исчислялось сотнями, то в 1908 около императрицы появляется ее новый личный врач Евгений Боткин, сын знаменитого ученого лейб-медика Сергея Петровича Боткина. Императорская семья знала его с русско-японской войны, когда в ходе боевых действий он проявил себя с лучшей стороны. После его назначения визиты посторонних врачей были сокращены до минимума.
Продолжение следует
Собственно, неудивительно, ведь девушка вобрала в себя все «лучшие» итоги близкородственных браков и кровного родства. А ведь генетическому материалу нужна «свежая» кровь аки воздух, ведь ошибки и мутации из поколения в поколение имеют свойство накапливаться. Естественно, в первую очередь идет речь о гемофилии, которую даже назвали «викторианской болезнью». Ее Алиса Дармштадтская унаследовала от бабушки – английской королевы Виктории, в роду которой роковая мутация встречалась с завидной регулярностью. Одно благо – женщины не болеют. Но вот мужчины, которым в будущем предначертано стать наследниками престола, «огребают» по полной, особенно в этом веками кипящем генетическом бульоне.
И тут начинаются толки. Одни говорят, что князь Бисмарк и, собственно, сама принцесса знали об этой напасти, но тщательно скрывали от всей царской семьи, другие утверждают, что Николай Александрович также, как и его родители, был прекрасно осведомлен об этом, что, однако, его пылкое сердце влюбленного не могло остановить. Известен также и факт, что родители обоих сторон были против брака. Но кто ж их будет слушать? Так сложились обстоятельства, чему способствовала болезнь Александра III, что попросту у них не было ни сил, ни желания, ни времени переубеждать упрямое чадо.
Известно, что Николай II и принцесса Алиса были дальними родственниками, будучи потомками немецких династий, и их брак, мягко говоря «не имел права на существование». Например, по линии своего отца Александра Федоровна была и четвероюродной теткой (общий предок — прусский король Фридрих Вильгельм II), и троюродной сестрой Николая (общий предок — Вильгельмина Баденская). К тому же родители Николая II были крестными родителями принцессы Алисы. Суженные понадеялись, что «пронесет», и долгие годы ждали рождения мальчика, которого в итоге природа «хорошим» геном все равно не обделила.
Однако, мы отвлеклись. Поговорим же о самой принцессе.
Сначала поясница
С детства будущая императрица страдала невралгией лицевого нерва и люмбаго (острой болью в пояснице). Но если первое – вопрос довольно спорный, то второе было и в большом количестве. Возможно, в пользу первого говорят дневниковые записи Николая II, который поначалу супружеской жизни без конца упоминал об этом (не подумайте, это не было предлогом для отлынивания от супружеского долга, ибо, судя по письмам, пара была пылкой почти все время, проведенное вместе).
Затем неполадки с головой стали обычным делом: «Дорогая Аликс проснулась с головной болью, поэтому она осталась лежать в постели до 2-х» (29 января 1895 г.); «К несчастью, у дорогой Аликс продолжалась головная боль целый день… только теперь после целой недели у нее прошли головные боли!» (апрель 1895 г.). Кстати, Николай нежно называл ее «Аликс», соединяя в этом сразу два имени: Алиса и Александра.
Приступы же острой боли в пояснице особенно участились после того, как императрица была вынуждена помногу часов стоять во время придворных церемоний и торжеств. В результате на фотоснимках в руках у нее все чаще появлялась трость, а потом уже и ее саму нередко фотографировали в инвалидной коляске. «Аликс себя чувствует, в общем, хорошо, но не может ходить, потому что сейчас же начинается боль; по залам она ездит в креслах», - так писал императрице Марии Федоровне Николай II в марте 1899 года.
Николай II катает супругу по парку
То, что царская жена не могла долго находиться на ногах – документально подтвержденный факт, как и то, что она постоянно лечилась от болей, принимая серные ванны. Впервые серную ванну она приняла на английском курорте Харрогит в 1984 году, сразу после объявления о помолвке с цесаревичем, ибо негоже идти замуж не приведенной в порядок. «…у меня сегодня так болели ноги, и я приняла мою первую серную ванну, запах довольно неприятный», - описала она опыт в дневнике.
Интересно, что Николая совершенно эти проблемы будущей супруги не беспокоили, ведь он мечтал о том, чтобы, наконец, получить доступ к ее ногам и самому ей помогать… Это прекрасно отображено в их личной переписке: «…твои бедные ножки опять болят. Хотел бы я быть рядом с тобой, уж я бы их растер».
Больная поясница с «прострелами» в ноги (скорее всего, пояснично-крестцовая радикулопатия, хотя может быть все что угодно вплоть до артроза тазобедренных суставов и врожденных подвывихов) учитывалась: на свадьбе в 1896 году платье принцессе сшили из облегченной ткани, супруг максимально старался сократить ее участие в изнурительных церемониях и представительских мероприятиях, а по дому и саду катал ее в инвалидной коляске.
В России больными ногами императрицы занимался врач-ортопед Карл Хорн, которого рекомендовали императрице ее родственники. О том, насколько интенсивен был процесс лечения, свидетельствует справка камер-фрау М.Ф. Герингер за январь, февраль и март 1900 г.: «Доктором Хорном было сделано Ее Величеству в Царском Селе 14 визитов и в Петербурге 70 визитов». Тогда же императрица пожаловала 120 рублей на покупку двух тренажеров для себя. Занятно, что в последующие годы Хорн обратился к царице с идеей создать центр ортопедии, где бы разрабатывались самые современные методы лечения, и так появился Институт ортопедии в Александровском парке, близ Петропавловской крепости.
Так и мучили периодически императрицу ее бедные нижние конечности, а после 1910 года ко всем злоключениям добавился еще и варикоз.
Потом - психическое состояние
Не самый благополучный период жизни царской семьи и самой Александры Федоровны прекрасно описывает историк Игорь Зимин в своих трудах. Приведем здесь некоторые цитаты вкупе с нашим пересказом.
Главная династическая задача любой императрицы – рождение наследника престола. Однако, рождение четырех дочерей (1895 г., 1897 г., 1899 г., 1901 г.) подряд не только подорвало физические силы Александры, но и сформировало предпосылки для развития проблем, связанных с психическим здоровьем, так как череда дочерей в царской семье вызвала разочарование в обществе.
В ноябре 1903 г. во время пребывания царской семьи в Скреневицах императрица заболела настолько серьезно, что в газетах начали появляться бюллетени о состоянии ее здоровья. Заболевание было связано с воспалительными процессами в ухе, которые потребовали прокола перепонки. В дневнике А. Н. Куропаткина упоминается, что во время болезни императрица стремилась оставаться одна и даже приход в комнату фрейлин раздражал ее. Это одно из первых мемуарных упоминаний о «раздражениях» императрицы, которые выплескивались на окружающих. Они же начали вызывать самые разнообразные слухи в аристократической и чиновничей среде.
Слухи о психическом нездоровье императрицы начали очень активно циркулировать в столице в период первой русской революции. В дневнике Е. А. Святополк-Мирской в феврале 1906 г. есть запись о том, что «Александра Федоровна имеет дурное влияние, она злая и ужасный характер, на нее нападают ражи, и тогда она не помнит, что делает».
В 1907 году во время обычного августовского круиза по финским шхерам императорская яхта «Штандарт» налетела на камень, не указанный в лоциях. Удар был столь сильным, что котлы сдвинулись с фундаментов, и яхту удалось снять только через 10 дней. На борту яхты находилась вся царская семья. Императрица была сильно испугана, прежде всего за детей, особенно за наследника, поскольку существовала реальная угроза взрыва котлов яхты. Видимо, произошедшее подтолкнуло процессы, которые впоследствии позволяли говорить недоброжелателям о ее психическом нездоровье.
Императрица на яхте "Штандарт"
Осенью 1907 года к императрице вновь начались визиты врачей. Судя по их количеству, медицинские проблемы были серьезными. С 11 по 30 ноября 1907 года врач Царскосельского Дворцового госпиталя Фишер посетил императрицу 29 раз, с 1 по 21 декабря - 13 раз. То есть, всего 42 визита за полтора месяца. Видимо эти визиты продолжались и далее, поскольку сама императрица писала своей дочери Татьяне 30 декабря 1907 г.: «Доктор сейчас опять сделал укол – сегодня в правую ногу. Сегодня 49 день моей болезни, завтра пойдет 8-я неделя». Поскольку императрица писала дочери записки, то можно предположить, что она была изолирована от детей.
В 1908 году лечение императрицы продолжилось на водах в Наугейме, известном тогда немецком курорте. Это был второй визит императрицы на европейские курорты с 1899 года. Ее болезнь старались не афишировать, поэтому ванны она принимала в замке, принадлежащем Дармштатскому дому. По сведениям ее лютого недоброжелателя Витте, которого информировали «франфуртские профессора и знаменитости», лечение ее шло недостаточно рационально и «по этой причине Наугейм не принес ее величеству надлежащей пользы». Вообще Витте не скрывал в мемуарах своего к ней неприязненного отношения и всячески старался ее оскорбить, называя сумасшедшей особой и истеричкой.
В конце 1907 – начале 1908 года коренным образом изменился характер оказания медицинской помощи императрице. Если до 1907 медиков, занимавшихся ее здоровьем, было достаточно много, и число их визитов исчислялось сотнями, то в 1908 около императрицы появляется ее новый личный врач Евгений Боткин, сын знаменитого ученого лейб-медика Сергея Петровича Боткина. Императорская семья знала его с русско-японской войны, когда в ходе боевых действий он проявил себя с лучшей стороны. После его назначения визиты посторонних врачей были сокращены до минимума.
Продолжение следует
Взято: med-history.livejournal.com
Комментарии (0)
{related-news}
[/related-news]