О запахах и звуках: портрет зимнего Петербурга XIX века в гравюре

«Всемогущий Невский проспект! Единственная отрада бедняка на петербургской прогулке!..» — эти строки Гоголя знакомы всем. Глядя на старинную гравюру XIX века, кажется, что слышишь шум зимнего города: скрип полозьев, окрики извозчиков, торопящих лошадей...

Основатель петербургского краеведения Николай Анциферов говорил, что город нужно познавать именно так — через его звуки и запахи.
Зимой Петербург был пропитан запахом печного дыма. Федор Достоевский в «Петербургских сновидениях» описывал, как «столпы дыма» поднимались над крышами, словно в воздухе возникал новый, призрачный город.

Но в разных районах царили свои особые ароматы. Поэт Аполлон Григорьев в «Заметках петербургского зеваки» уверял: каждая улица имела свой неповторимый запах. «Миллионная пахнет не так, как Садовая, Конюшенная иначе, чем Мещанская… Иногда эти запахи становятся почти видимыми, превращаясь в густой, своеобразный туман».

Григорьев детально описывал эту «ароматическую карту»: Гороховая пахла горячим хлебом, Большая Подьяческая — старыми сапогами и сушеными грибами, Чернышев переулок (ныне улица Ломоносова) — сбитнем и соленой севрюгой. И это было правдой: запахи рождались от лавок и мелких мастерских, заполнявших улицы старого Петербурга.

Глядя на зимнюю гравюру, легко представить: пройдет пара месяцев — и в воздухе запахнет весной и корюшкой. А пока зима красит щеки прохожих румянцем, заставляя их спешить в тепло, где ждет ароматный чай из самовара.

Источник и продолжение: Санкт-Петербургские ведомости, spbvedomosti.ruуникальные шаблоны и модули для dle