Девицы и большевики: кто правил в Смольном на самом деле

В 1917 году, когда происходили важные события, мало кто думал о людях, живших по правилам царской эпохи. Когда большевики заселились в Смольный, чтобы открыть там свой комитет, они не учли, что в зданиях оказались воспитанницы института благородных девиц, неожиданно попавшие в центр событий.

Все смешалось, как в стихотворении Лермонтова «Бородино»: люди и обстоятельства, в нашем случае — большевики и воспитанницы, привыкшие к хорошим манерам.

Институт для благородных девиц в Смольном был открыт Екатериной II



Екатерина II открыла институт, где девочек учили быть прилежными женами и воспитанными женщинами, достойными императорского двора. Это было необычно для того времени, когда обычно девочек не считали нужным образовывать. Их главной обязанностью считалось быть хорошей женой и хозяйкой.

В институте благородных девиц девочки изучали разные науки, рукоделие и спорт. Строгая дисциплина приучала их к порядку. Несмотря на свое образование и строгие правила, они оставались нежными и тактичными.



Смольный институт был учебным заведением для дочерей дворян, а также детей мещан, которые потеряли одного или обоих родителей. Девочек принимали с 6 лет и обучали до совершеннолетия. Их жизнь состояла из уроков и пребывания в институте, поэтому события за его стенами часто становились для них шоком.

Когда произошла революция, их привычная жизнь резко изменилась. Девушки в платьях и фартуках вдруг оказались рядом с большевиками, оружием, шумом и суетой.

Революционеры в Смольном институте



С февраля 1917 года жизнь в Петербурге стала бурной из-за деятельности революционеров, в то время как мирные граждане продолжали свои обычные дела: кто-то ходил за продуктами, кто-то посещал оперу. А в Смольном институте решали, как мотивировать солдат и граждан к свержению временной власти.

Совет народных комиссаров занял Смольный, и Ленин жил там почти 4 месяца. Здание частично заняли летом, когда большинство воспитанниц уехали на каникулы, но сироты, которым некуда было ехать, остались. Обычно такие дети отправлялись на дачи в Сестрорецк или Ораниенбаум, но в этот напряжённый год никто не рискнул покидать город.

В июле большевики решили организовать штаб в Смольном, заняв Николаевский флигель, а оставшихся разместили в Александровском. На втором этаже института происходили важные события: переворот не только в политике, но и в сознании людей. Жизнь изменилась кардинально. Ораторы выступали часами, без сна, готовясь к взятию Зимнего дворца, которое планировалось на 25 октября.

Жена Троцкого, увидев Ленина и Троцкого, отметила, что они были настолько измотаны, что их кожа приобрела зеленоватый оттенок. Они спали на полу или столах, а здание постепенно заполнялось вооружёнными солдатами.



В одном месте принимались важные решения, а рядом продолжалась обычная жизнь горожан, которые беспокоились о покупке хлеба и том, чем накормить детей. По улицам ходили трамваи, в которых орудовали воришки, ведь революция дала преступникам больше возможностей, и с этим ничего не могли поделать. Ленин говорил, что старый строй умер, но избавиться от него будет не так просто.

Рядом жили воспитанные девушки с хорошими манерами. Это было как столкновение трёх разных миров, итог которого оставался неизвестным. Родителям воспитанниц порекомендовали не возвращать девочек в Смольный для дальнейшего обучения, а искать другие учебные заведения. Труднее всего было сиротам, у которых не было никого, кто бы о них заботился, кроме учителей и воспитателей, которые старались создать для них уют. Так на одной площади оказались и революционеры, и благовоспитанные барышни.

В одной части заседают революционеры, а в другой живет «чуждый элемент»



До октября 1917 года воспитанницы жили рядом с революционерами, которые сначала даже не знали об их существовании. Девочки были напуганы, но вели себя тихо и спокойно, наблюдая за происходящим из окон.

Однажды комендант Павел Мальцов решил обойти территорию Смольного института и был удивлен, обнаружив там "буржуазный элемент" – воспитанниц и их учителей. Его особенно возмутила классная дама, Голицына, которая была дворянкой и имела связи с императорской семьей. К тому же ее комната находилась рядом с помещением Совнаркома.



Комендант сообщил руководству, что рядом с ними живут люди, которые не подходят по классу для общества пролетариата. "Чужой элемент", аккуратный и опрятный, выглядел здесь неуместно. Поэтому было решено выселить воспитанниц и классную даму и освободить третий этаж. Но потом комиссары решили, что мебель может быть полезной, и распорядились оставить несколько стульев, столов, шкафы и "приличные кровати с матрасами". Они не могли понять, что воспитанницы действительно спали на жестких и неудобных кроватях, а не на мягких матрасах и в уютных креслах. Условия, в которых девочки жили, были скорее суровыми и аскетичными.

Борьба княгини Веры Васильевны Голицыной за институт и девочек



С 1915 года княгиня Голицына была начальницей Смольного института и очень переживала за его судьбу. Она писала жалобы в разные инстанции о том, что воспитанниц выселяют и забирают имущество. Она боялась, что большевики захотят занять не только третий этаж. Надеясь, что это скоро прекратится, она писала письма в министерства.

Но жалобы остались без ответа, так как старые министерства уже не существовали, а новые еще не были созданы. Девочки смотрели из окон на людей с оружием, которые ходили там, где они раньше гуляли. Они, вероятно, еще не понимали, что их прежняя жизнь закончилась.

Голицына хотела уйти с работы в институте из-за ухудшения здоровья, но оставалась ради воспитанниц. Когда же ее попросили уехать, она уехала в Новочеркасск с дочерьми и несколькими девочками. Она не могла забрать всех, так как не знала, что будет дальше и как устроиться. В Смольном остались младшие дети и их воспитатели.

Переселение в Ксениинский институт



Коменданту нужно было выселить всех, но он не стал выгонять воспитанниц на улицу в октябре. Решили, что девочки временно могут разместиться в Ксениинском институте, который тоже занимался воспитанием девушек. Однако руководство этого института отказалось их принимать, так как и своих девочек не знало, куда разместить. Когда стало ясно, что по-доброму вопрос не решится, Мальцов намекнул, что руководителя могут "пригласить на разговор" в Смольный. После этого проблема разрешилась, и всех перевезли в Ксениинский институт, но ненадолго.

В 1918 году состоялся последний выпуск воспитанниц. После этого всех перевели в здание Николаевского сиротского института, а Ксениинский институт передали профсоюзам и впоследствии сделали из него "Дворец труда". Смольный, в свою очередь, во время Великой Отечественной войны пытались сохранить, скрывая район под маскировочной сеткой. После того как в 1918 году комиссары переехали в Москву, Смольный стал местом, где заседала местная власть, а сейчас это музей и резиденция губернатора Санкт-Петербурга.

Воспитанницы из Смольного два года жили в Новочеркасске, а затем те, кто еще не закончил обучение, переехали в Сербию. Там институт возродился и работал до 1932 года под руководством вдовы генерала Духонина. При взгляде на воспитанниц Смольного трудно предположить, что они прошли через строгое и даже суровое обучение. Из них пытались сделать новую категорию образованных женщин, поэтому им давали разностороннее образование и много требовали. Девочки проводили в институте 12 лет, не видя семьи, могли покидать его только раз в год, и переживали строгие и однообразные дни.

Источник: extremal.mirtesen.ru

уникальные шаблоны и модули для dle