Семь минут.
---
"Наш полк сформировался в 1942году в городе Челябинск, так получилось, что основной ее контингент это рабочие, очень дружные между собой и родственно-знающие друг друга с давних времен.
В нашей роте только мы с Аполлинарием деревенские, то есть лапотные. Апполинарий против меня куда там боевитее и шебутнее, потому как жил в казацкой станице и если бы не характер доставалось бы ему сыну лапотника т.е. крестьянина..
Наша армия наступала в сторону Харькова. Нам дали отдых в небольшом лесочке, командиры строго наказали не выходить из леса, в небе шныряли немецкие "Юнкерсы".
Ближе к вечеру Апполинарий прибежал к командиру взвода и доложил, что обнаружил в лесу брошеный немецкий бронетранспортер, на вид целый.
Аполинарий завел бронетранспортер и старательно учился ездить по небольшой полянке. Бронетранспортер оснастили противотанковым ружьем и двумя пулеметами, попросту привязав их к машине веревками. В один момент наш Аполлинарий преобразился в боевого товарища командира взвода и его правую руку.
Ближе к ночи мы тронулись, рядом с нами пофыркивая двигался бронетранспортер, мы шли гордые тем, что мы немножко более моторизованные, чем остальные. Спустя три дня Аполлинария с техникой забрали в распоряжение командира полка. Частенько, издали завидев "немецкий" бронетранспортер наша пехота пряталась и разбегалась кто куда, а было и звучала команда: "К бою готовсь!".
Дней через сорок к вернулся Аполлинарий, все такой же задорный. Свой приход он объяснил тем, что бронетранспортер в конце концов встал окончательно, двигатель на нем был изношен вконец.
Нас послали в разведку . Через 3 км мы наткнулись на группу немцев из 18 солдат, которая двигалась в попутном направлении. Сержант принял решение двигаться следом, в этом случае вероятность напороться на противника была минимальной.
Немцы трижды останавливались для захоронения умерших. Нас поразила тщательность в выборе места захоронения, добросовестность в оформлении могил. Немцы двигались неспешно, неся на носилках ещё двух раненых, у брода наши дороги разошлись
Мы целый день наблюдали за немцами и нашли стык между позициями двух частей, где совершенно отсутствовала полноценная сплошная линия обороны. Между двумя пулеметами имелось метров 100-120 хорошо простреливаемого пространства без боевого охранения, где была возможность ночью проскочить в тыл и взять языка.
Солдаты нашей роты: Молдаван, Блатной Бязя, Простой Бязя (родные братья погодки из Одессы), Ноготок и старший лейтенант Журавлев были снаряжены в разведку, комбат вдруг молча дал в зубы Молдавану и забрал у него котелок, ложку и фляжку.
Сверили время, уточнили ориентиры и время выхода, снова проверили обмундирование, кинули на спички идти впереди вышло старшему лейтенанту. С двух сторон поднялась стрельба застучали эти два немецких пулемета, в небо поднялись осветительные ракеты и группа пошла.
На следующий день, в назначеный час, мы пустили две ракеты и подняли стрельбу с двух сторон, чтобы отвлечь внимание немцев от места перехода, в эту ночь разведывательной группы не дождались.
Вновь снарядили новую группу, все как всегда подняли стрельбу с двух сторон немцы в ответ застучали двумя пулеметами, в небо взвились осветительные ракеты и группа пошла, но через минут десять группа вернулась назад с немцем и Молдаваном.
Пришел комбат, пленного срочно отправили в штаб дивизии, но Молдаван на его вопросы отвечать наотрез отказался, у нас он выпил всю воду, говорил два дня не пил и не ел. Принесли быстро покушать, ел Молдаван не как всегда жадно чавкая, а не торопясь, как бы напоминая комбату зуботычину.
Молдаван начал рассказывать: "До дороги дошли нормально расположились в кустах долго ждали добычу и поймали солдата-связиста проезжавшего на велосипеде, сопротивления не оказал. Старший лейтенант распорядился связать немца и оставаться на месте в кустах.
Целый день немцы двигались тонкой цепочкой по опушкам леса не показываясь на открытой местности и скрывались накапливаясь в ближайших лесках. Движение танков, самоходок, бронетранспортеров и тягачей с орудиями началось с сумерек.
Когда мы переползали нас немцы заметили, но огонь открывать не стали, а бронетранспортерами с включеными фарами ослепили нас, я отвернул с немцем направо, ему спасибо, сообразительный фашист, тут мы и попали в овраг, это нас спасло. Немец, что в плен взяли - трусливый, всю дорогу молчал, сопротивление не оказывал, сзади напирали немцы, когда вы подняли стрельбу мы залегли и поползли".
В эту же ночь немцы применили тактику ночного боя позицию нашего батальона имевшего в наличии всего шесть сорокопяток они протаранили и проутюжили за семь минут. Это был элемент внезапности, не воевали раньше по ночам немцы!
Мы с Молдаваном попали в плен, меня контузило, а его засыпало еле откопали его с Винтом, причем нас никто не вел, указали направление махнув рукой и мы шли человек тридцать-сорок в строю по двое, как будто шли на переформирование, по дороге в нашу колонну немцы впихнули Простого Бязю и Блатного Бязю.
От них мы узнали, что старшего лейтенанта Журавлева и Ноготка немцы расстреляли, потому что у них в карманах обнаружили комсомольский и партийный билет.
К обеду вышли на большое поле, здесь стояла немецкая военно-полевая кухня на два котла, нас покормили и отправили дальше. После обеда мы сбежали. А остальная колонна смиренно шла в немецкий тыл. Этому явлению я до сих пор не могу дать объяснения; может шли в поиске тишины и покоя.
К нашим нас повел Блатной Бязя к вечеру мы выскочили на одиноко стоящий хутор, разжились жратвой и автоматом, дед с бабкой указали направление движения с единственным ориентиром озером с заросшими камышом берегами, обогнули его прошли еще 3-4 км и попали к своим.
Нас сразу отправили в тыл, сопровождающий, мужичок с Алтая, не торопился, в дороге мы хорошо поспали, перекусили и отправились в Лутово, сердитый сержант прочитав наши бумаги отправил нас дальше в Архиповку, попали мы туда только на следующий день.
Лейтенант с совершенно белыми бровями выглядел одновременно и страшно и фантастически комично, долго вызнавал куда дели оружие, как попали в плен, сколько пробыли в плену - отпустил нас с миром, выдав соответствующую бумагу каждому. Поплутав в тылах еще три дня наш хитрый сопровождающий вывел нас в расположение своей роты, на последок сказав: "Дураки, хоть и голодные, но главное живые".
В чужом взводе нас не в очередь отправляли вытаскивать с поля боя раненых, посылали в ночную разведку боем. Это когда мы втроем подползали к немецким окопам и кидали лимонки на немецкие голоса, а дальше, как дождевые черви, вкручивались в землю, потому что пальба с двух сторон начиналась несусветная. Командир в это время примечал пулеметные точки.
Через пару недель прорыв заткнули, выровняли фронт отбросили немца, а нас отправили на переформирование. После войны мы несколько раз встречались с однополчанами и когда нас спрашивали, чем знаменит наш батальон, мы отвечали, что батальон погиб задержав наступление врага на семь минут. Великая Отечественная война продолжалась 1418 дней или 34032 минуты, так вот семь минут НАШИ.
Награжден тремя боевыми и двумя трудовыми наградами, но самая дорогая моя награда медаль "За отвагу", за тот семиминутный неравный бой.
Макаренко С. Кустанай. 1959 год.
В нашей роте только мы с Аполлинарием деревенские, то есть лапотные. Апполинарий против меня куда там боевитее и шебутнее, потому как жил в казацкой станице и если бы не характер доставалось бы ему сыну лапотника т.е. крестьянина..
Наша армия наступала в сторону Харькова. Нам дали отдых в небольшом лесочке, командиры строго наказали не выходить из леса, в небе шныряли немецкие "Юнкерсы".
Ближе к вечеру Апполинарий прибежал к командиру взвода и доложил, что обнаружил в лесу брошеный немецкий бронетранспортер, на вид целый.
Аполинарий завел бронетранспортер и старательно учился ездить по небольшой полянке. Бронетранспортер оснастили противотанковым ружьем и двумя пулеметами, попросту привязав их к машине веревками. В один момент наш Аполлинарий преобразился в боевого товарища командира взвода и его правую руку.
Ближе к ночи мы тронулись, рядом с нами пофыркивая двигался бронетранспортер, мы шли гордые тем, что мы немножко более моторизованные, чем остальные. Спустя три дня Аполлинария с техникой забрали в распоряжение командира полка. Частенько, издали завидев "немецкий" бронетранспортер наша пехота пряталась и разбегалась кто куда, а было и звучала команда: "К бою готовсь!".
Дней через сорок к вернулся Аполлинарий, все такой же задорный. Свой приход он объяснил тем, что бронетранспортер в конце концов встал окончательно, двигатель на нем был изношен вконец.
Нас послали в разведку . Через 3 км мы наткнулись на группу немцев из 18 солдат, которая двигалась в попутном направлении. Сержант принял решение двигаться следом, в этом случае вероятность напороться на противника была минимальной.
Немцы трижды останавливались для захоронения умерших. Нас поразила тщательность в выборе места захоронения, добросовестность в оформлении могил. Немцы двигались неспешно, неся на носилках ещё двух раненых, у брода наши дороги разошлись
Мы целый день наблюдали за немцами и нашли стык между позициями двух частей, где совершенно отсутствовала полноценная сплошная линия обороны. Между двумя пулеметами имелось метров 100-120 хорошо простреливаемого пространства без боевого охранения, где была возможность ночью проскочить в тыл и взять языка.
Солдаты нашей роты: Молдаван, Блатной Бязя, Простой Бязя (родные братья погодки из Одессы), Ноготок и старший лейтенант Журавлев были снаряжены в разведку, комбат вдруг молча дал в зубы Молдавану и забрал у него котелок, ложку и фляжку.
Сверили время, уточнили ориентиры и время выхода, снова проверили обмундирование, кинули на спички идти впереди вышло старшему лейтенанту. С двух сторон поднялась стрельба застучали эти два немецких пулемета, в небо поднялись осветительные ракеты и группа пошла.
На следующий день, в назначеный час, мы пустили две ракеты и подняли стрельбу с двух сторон, чтобы отвлечь внимание немцев от места перехода, в эту ночь разведывательной группы не дождались.
Вновь снарядили новую группу, все как всегда подняли стрельбу с двух сторон немцы в ответ застучали двумя пулеметами, в небо взвились осветительные ракеты и группа пошла, но через минут десять группа вернулась назад с немцем и Молдаваном.
Пришел комбат, пленного срочно отправили в штаб дивизии, но Молдаван на его вопросы отвечать наотрез отказался, у нас он выпил всю воду, говорил два дня не пил и не ел. Принесли быстро покушать, ел Молдаван не как всегда жадно чавкая, а не торопясь, как бы напоминая комбату зуботычину.
Молдаван начал рассказывать: "До дороги дошли нормально расположились в кустах долго ждали добычу и поймали солдата-связиста проезжавшего на велосипеде, сопротивления не оказал. Старший лейтенант распорядился связать немца и оставаться на месте в кустах.
Целый день немцы двигались тонкой цепочкой по опушкам леса не показываясь на открытой местности и скрывались накапливаясь в ближайших лесках. Движение танков, самоходок, бронетранспортеров и тягачей с орудиями началось с сумерек.
Когда мы переползали нас немцы заметили, но огонь открывать не стали, а бронетранспортерами с включеными фарами ослепили нас, я отвернул с немцем направо, ему спасибо, сообразительный фашист, тут мы и попали в овраг, это нас спасло. Немец, что в плен взяли - трусливый, всю дорогу молчал, сопротивление не оказывал, сзади напирали немцы, когда вы подняли стрельбу мы залегли и поползли".
В эту же ночь немцы применили тактику ночного боя позицию нашего батальона имевшего в наличии всего шесть сорокопяток они протаранили и проутюжили за семь минут. Это был элемент внезапности, не воевали раньше по ночам немцы!
Мы с Молдаваном попали в плен, меня контузило, а его засыпало еле откопали его с Винтом, причем нас никто не вел, указали направление махнув рукой и мы шли человек тридцать-сорок в строю по двое, как будто шли на переформирование, по дороге в нашу колонну немцы впихнули Простого Бязю и Блатного Бязю.
От них мы узнали, что старшего лейтенанта Журавлева и Ноготка немцы расстреляли, потому что у них в карманах обнаружили комсомольский и партийный билет.
К обеду вышли на большое поле, здесь стояла немецкая военно-полевая кухня на два котла, нас покормили и отправили дальше. После обеда мы сбежали. А остальная колонна смиренно шла в немецкий тыл. Этому явлению я до сих пор не могу дать объяснения; может шли в поиске тишины и покоя.
К нашим нас повел Блатной Бязя к вечеру мы выскочили на одиноко стоящий хутор, разжились жратвой и автоматом, дед с бабкой указали направление движения с единственным ориентиром озером с заросшими камышом берегами, обогнули его прошли еще 3-4 км и попали к своим.
Нас сразу отправили в тыл, сопровождающий, мужичок с Алтая, не торопился, в дороге мы хорошо поспали, перекусили и отправились в Лутово, сердитый сержант прочитав наши бумаги отправил нас дальше в Архиповку, попали мы туда только на следующий день.
Лейтенант с совершенно белыми бровями выглядел одновременно и страшно и фантастически комично, долго вызнавал куда дели оружие, как попали в плен, сколько пробыли в плену - отпустил нас с миром, выдав соответствующую бумагу каждому. Поплутав в тылах еще три дня наш хитрый сопровождающий вывел нас в расположение своей роты, на последок сказав: "Дураки, хоть и голодные, но главное живые".
В чужом взводе нас не в очередь отправляли вытаскивать с поля боя раненых, посылали в ночную разведку боем. Это когда мы втроем подползали к немецким окопам и кидали лимонки на немецкие голоса, а дальше, как дождевые черви, вкручивались в землю, потому что пальба с двух сторон начиналась несусветная. Командир в это время примечал пулеметные точки.
Через пару недель прорыв заткнули, выровняли фронт отбросили немца, а нас отправили на переформирование. После войны мы несколько раз встречались с однополчанами и когда нас спрашивали, чем знаменит наш батальон, мы отвечали, что батальон погиб задержав наступление врага на семь минут. Великая Отечественная война продолжалась 1418 дней или 34032 минуты, так вот семь минут НАШИ.
Награжден тремя боевыми и двумя трудовыми наградами, но самая дорогая моя награда медаль "За отвагу", за тот семиминутный неравный бой.
Макаренко С. Кустанай. 1959 год.
Взято: oper-1974.livejournal.com
Комментарии (0)
{related-news}
[/related-news]