Секс-работницы рассказывают о себе и о работе
---
Лондонский фотограф Джулия Фуллертон-Баттен задалась вопросом, почему женщины идут в секс-индустрию и чем помимо секса в ней занимаются.
Работы Джулии Фуллертон-Баттен хорошо известны за пределами Великобритании. В ее портфолио — нашумевшие проекты о диких детях и современных стандартах красоты. В новом проекте «Действо» автор фокусируется на тех, кто добровольно стал частью секс-индустрии. В театральных декорациях, которые команда фотографа выстроила для проекта, девушек легко перепутать с нарисованными персонажами. Bird in Flight попросил Джулию рассказать о проекте, а моделей — о жизни в статусе секс-работниц.
— В начале проекта мне хотелось понять, почему женщины идут в эту профессию, сколько они зарабатывают, получают ли удовольствие от работы. Мы привыкли, что эротическая фотография с ходу сражает своей сексуальной энергией, а мне хотелось избежать этого эффекта, — говорит Фуллертон-Баттен. — Идея поставить героинь на импровизированную сцену вдохновит зрителя увидеть что-то большее, чем обнаженное тело. Когда работаешь с такими моделями, всегда есть риск перейти черту порнографии. Но контекст проекта помог перенести их в плоскость искусства.
Моделей для проекта Джулия искала с помощью кастинг-агентов. В итоге долгих переговоров были отобраны пятнадцать сюжетов. После публикации снимками Фуллертон-Баттен заинтересовалось издательство, благодаря чему проект вышел в виде книги. Помимо снимков в печатную версию «Действа» вошли откровенные диалоги фотографа с секс-работницами.
— Во время кастингов я поговорила с каждой из девушек, а всего их было около ста, — вспоминает Джулия. — Мне пришлось исключить уличных проституток, потому что главный критерий проекта — добровольное участие в секс-индустрии. Зато я поработала с девушками из эскорта, порнозведами, стриптизершами, вебкам-моделями, доминатрикс, двумя секс-рабами и участницей пинг-понг-шоу (популярные эротические шоу, когда девушка выталкивает из влагалища различные предметы, в том числе и мячи для пинг-понга). Модели из моего проекта оказались высокообразованными, многие из них — с учеными степенями (кандидаты и доктора наук). Но они сознательно отказались от «нормальности» в пользу секс-индустрии. Каждая из них понимает, что рискует социальным положением и одобрением со стороны близких. Я не могу сказать, есть ли в ДНК ген, который побуждает их работать в секс-индустрии.
В рамках проекта Джулия Фуллертон-Баттен провела серию интервью: девушки рассказали, как оказались в индустрии и что думают о своей профессии. Разговоры с секс-работницами фотограф выложила на своем канале , а ниже мы публикуем выдержки из их рассказов.
Лола Мари — эскортница
— Раньше я работала на ресепшене в эскорт-агентстве. Мужчины часто предлагали мне провести время вместе, но я всегда отказывалась. А потом решила: почему бы не попробовать, если я все равно люблю секс и чужие фантазии.
Эскорт — такая же услуга, как прием у стоматолога. Вы же не осуждаете врача за то, что он берет с вас деньги за свои навыки. Люди часто называют меня шлюхой, но между уличной проституцией и эскортом есть разница. Уличная проститутка прыгнет в машину и за 15 фунтов пойдет на все. Девушки из эскорта работают с охраной и под камерами, а во время полового акта используется контрацепция. Если клиент кажется мне неадекватным, то я от него отказываюсь. Один из таких как-то пытался заказать меня на 100 часов, хотя первый час стоит 150 фунтов, второй — 250, третий — 350, а вся ночь обойдется в 1 500 фунтов.
Джей Роуз — вебкам-модель
— До переезда в Лондон у меня было несколько съемок топлес. В Лондоне у меня быстро закончились деньги, и я попала в порно.
Секс с незнакомцами не вызывает у меня стеснения и неприятных эмоций. Встретились, поболтали, отснялись, разошлись. Все, что потом красиво выглядит на экране, во время съемок часто вызывает неприятные или болезненные ощущения. Порноактрисы идут на любые жертвы ради красивой картинки. За съемочный день девушки зарабатывают больше парней. Мне кажется, что парни идут в порноиндустрию не ради денег, а чтобы просто потусоваться и потрахаться.
Семья знает о моей работе; пару лет назад моя мать даже пыталась продать дом, чтобы вытянуть меня из профессии. С годами родные смирились, но все равно не поддерживают мое решение работать в секс-индустрии.
Два года назад я перестала сниматься в жестком порно и начала работать вебкам-моделью. Клиенты бывают разные: одни говорят с тобой агрессивно, другие ласково, некоторые настолько увлекаются разговором, что забывают попросить раздеться. Я работаю не выходя из дома и могу хоть целый день ходить в пижаме.
Раньше я получала неплохие деньги, но из-за обилия бесплатного контента люди больше не платят вебкам-моделям. Когда денег стало меньше, я даже пыталась найти работу вне индустрии, но во время поисков мне постоянно казалось, что я недавно вышла из тюрьмы и безуспешно пытаюсь вернуться к нормальной жизни.
Чейси Кэй — порноактриса
— Я работала топлес-моделью, пока мой бойфренд не привел меня в порноиндустрию. В первых фильмах мы даже снимались с ним вместе. Индустрия устроена так, что чем больше ты совершенствуешь свое тело, тем больше денег получаешь. В 16 лет я увеличила грудь и дальше тоже планирую делать пластические операции.
Визуально меня привлекает женское порно, но с точки зрения техники секс с мужчинами лучше. С ними я каждый раз испытываю оргазм. Дважды в месяц порноактрисы должны проходить полный медосмотр.
Степень усталости от работы напрямую зависит от размера члена твоего партнера: чем он больше, тем быстрее ты устанешь. За одну съемку я получаю около 700 фунтов.
Монро — модель-транссексуал
29 лет
— Шесть лет назад я начала гормональную терапию и даже попала в список претендентов на операцию по смене пола. Чтобы тебя прооперировали, нужно быть абсолютно уверенным в своем желании, чего я не могу сказать о себе. Да, у меня все еще есть член, и сейчас я не готова к операции. Мне нравится моя внешность, и еще не пришло время что-нибудь менять.
Работа в фешен-индустрии приносит мне удовольствие, но вряд ли моя карьера сложилась бы так же успешно, выбери я банковскую сферу. Я сотрудничала с Calvin Klein, разрабатывала помаду для альтернативного мейкапа и участвовала в создании капсульной коллекции бренда Boy London, которая благодаря Рианне стала сенсацией.
Быть трансгендером в современном обществе непросто и опасно. Многие люди по-прежнему не готовы принять трансгендеров, хотя с годами ситуация улучшилась. Если бы я осталась мужчиной, моя жизнь наверняка была бы проще; но проще — не значит счастливее. Сейчас мой внешний вид совпадает с внутренним состоянием.
Элла и Хлоя — «секс-рабы»
20 и 27 лет
Хлоя: Со своей доминатрикс Лизой я познакомилась в 2012 году. От обычных разговоров мы плавно перешли к доминированию, садизму, мазохизму и подчинению. Несколько лет назад к нам присоединилась Элла, и нас стало трое. Теперь нашу с Эллой жизнь полностью контролирует доминатрикс. Она всегда знает, где мы и с кем, что едим и какую одежду покупаем.
Сексуальное рабство — что-то большее, чем просто секс. Мы так живем, это наш образ жизни, хотя у людей складывается впечатление, что рабство присутствует только в постели. Удовольствие, которое мы получаем от секса, — дополнительный бонус, а не самоцель. Лиза спит с нами обеими. Во время наших игр мы с Эллой бываем подвешены к потолку таким образом, что любое движение одной из нас может доставить сильную боль другой. В такие моменты и проявляется забота друг о друге.
В отношениях мы обходимся без стоп-слов, потому что Лиза знает наши пределы. В своей ориентации я пансексуальна, то есть при выборе партнера я не руководствуюсь его полом. Хотя сейчас меня больше привлекают женщины. Еще я мать двоих детей, но они ничего не знают о моей личной жизни.
Элла: такие отношения приносят мне удовольствие, хотя людям трудно принять подобную модель. Благодаря в чем-то болезненному опыту я открыла себя заново. В наших отношениях есть доверие, понимание, забота и любовь. Вместе нам одинаково комфортно и в постели, и в клетке, и на полу. Мы живем без рутины и подчиняемся, потому что нам это нравится.
Элайза Делайт — танцовщица бурлеска
27 лет
— Чаще всего девушки, танцующие бурлеск, не считают себя секс-работницами. Для меня бурлеск — не стриптиз, а настоящее театральное представление. За выступление я получаю 250-300 фунтов, и мне приятно, что семья не осуждает мой выбор. Бурлеск — не балет, ты можешь танцевать хоть до ста лет, что я и собираюсь делать.
Мейси Тейлор — воздушная стриптизерша
23 года
— Мои родители — цирковые артисты, и с самого детства они везде брали меня с собой. В 15 лет я увидела шоу, после которого решила связать свою жизнь с цирком. Я окончила цирковую академию по специальности «канатоходец». Потом у меня были серьезные отношения, где в почувствовала легкую тоску и нехватку эмоций, — пока не поняла, что мне нравится быть связанной. Боль доводит меня до состояния потери контроля и меняет мое сознание.
Мориган Хэл — «госпожа»
— Я работаю доминатрикс последние 17 лет. С каждым клиентом у нас совершенно разные пределы допустимого: одним хватает ролевых игр с переодеванием, другие любят ощущать сильную физическую боль. Я думаю, отношения «доминатрикс — сабмиссив» дают им необходимую психологическую разрядку. Признаваясь в своих желаниях, они освобождаются от тяжелого для себя груза.
Я не сплю с клиентами, а потому они не считают нашу связь изменой своему партнеру. Сама же я состою в отношениях с девушкой и с парнем. В паре с девушкой я тоже доминатрикс, а с парнем мы равноправны.
Моник — стриптизерша
— С 7 лет я профессионально занималась балетом. Мне нравится танцевать, а стриптиз дает почувствовать себя желанной. Я вижу, какие чувства испытывают мужчины, глядя на меня. Если я возбуждаю их в баре или на улице, то почему бы не получать за это неплохие деньги? Я люблю менять представления клиентов о сексуальности: если мужчина уверен, что блондинки возбуждают его сильнее, то после нашей встречи его вкусы меняются.
Во многих странах стриптиз-клубы считаются борделями: люди думают, что стоит заплатить девушке немного больше, и она с тобой переспит.
Мои родители по-прежнему не знают о моей работе.
Маус — актриса пинг-понг-шоу
— Я стреляю шариками для пинг-понга с помощью влагалищных мышц. Сначала я тренировалась на виноградинах, но постепенно диаметр предметов увеличивался. Трюк удастся, если делать его на голодный желудок. Чем ты голоднее, тем больше воздуха соберется в брюшной полости и тем сильнее будет выстрел.
Мужчину для отношений мне найти тяжело. Во-первых, мужчины холодно реагируют на мои способности. Во-вторых, боюсь, в его штанах должен быть двухэтажный автобус, чтобы я почувствовала хоть что-нибудь.
Саша Флекси — танцовщица на шесте
— В подростковом возрасте меня восхитило выступление украинских полденсеров (pole dance — танцы на пилоне, или шесте). Много лет спустя я вспомнила о них, когда мой бойфренд назвал меня скучной. Я поставила дома пилон и начала тренироваться. Мои танцы вызывают восторг у публики, но одновременно люди недоумевают, как хрупкая девчонка все это вытворяет.
Пока у меня нет серьезных отношений: я боюсь, что мужчина не сможет принять контраст между мной на сцене и мной в обычной жизни.
Шаде — эскортница
— Еще будучи бездомной, я мечтала работать в фешен-индустрии. Эскорт показался мне привлекательным с точки зрения заработка и статуса, который он дает. Например, уличную проститутку никто не выведет в свет, а девушку из эскорта — могут.
В сексе есть границы, которые я не перехожу ни за какие деньги и всегда предупреждаю об этом. Я неплохо зарабатываю, и мне все равно, что говорят вокруг. Мне нужно выжить самой и обеспечить своего ребенка.
Вероника — воздушная стриптизерша
41 год
— Я где-то увидела подвешенную за волосы девушку и захотела повторить ее трюк. Когда я познакомилась с ребятами со схожими интересами, нам стало проще обмениваться опытом.
Думаю, что без одежды я выгляжу привлекательнее для зрителей и надеюсь, что мой танец возбуждает их интерес. Помимо участия в эротических шоу я до сих пор выступаю в цирке. И хотя в отношениях я предпочитаю мужчин, они чертовски разочаровывают меня в постели, чего не могу сказать о женщинах.
Бентли и Джейд — порноактрисы
Бентли: я начинала с фотографий, после чего перешла в женское порно. Меня заметила крупная компания и предложила хороший контракт. В Британии я уже была немного известна как актриса формата «девушка + девушка»; компания хотела заполучить меня для первого фильма с мужчиной. Я снялась во всех видах порно, но ради своего парня сейчас отказалась от части съемок.
Люди думают, что мы все поголовно шлюхи с кучей венерических болезней, но это предрассудки.
Выносливость и профессионализм важнее, чем внешняя привлекательность.
Джейд: в индустрию я попала случайно. Мне нравилось записывать любительские ролики, после чего меня заметила крупная компания.
Тот факт, что большинство порноактеров женаты, не дает им до конца выложиться в постели. Моя ставка зависит от сложности сцен, в которых я занята.
Для моей семьи было важно знать, что я снимаюсь на профессиональных студиях, а не в любительском порно: любительские съемки казались моим родным опасными.
Кэти Кин — приватная танцовщица
— Пару лет назад я работала хостес в баре, где должна была разводить клиентов на выпивку. Я наблюдала за танцовщицами в этом же баре и со временем сама начала танцевать приваты. У клиентов есть иллюзия недоступности танцовщиц, а чтобы выйти за рамки допустимого, они готовы платить большие деньги за секс с девушками из привата. Некоторые танцовщицы могут спать с клиентами, но только по своему желанию. Многие мужчины ходят в клубы как к себе домой и заказывают одних и тех же девушек.
Потом я забеременела и взяла небольшой перерыв. Сидеть дома с ребенком было тяжело и казалось, что жизнь проходит мимо. Мне хотелось скорее вернуться на работу, и сейчас я снова в строю.
©
Работы Джулии Фуллертон-Баттен хорошо известны за пределами Великобритании. В ее портфолио — нашумевшие проекты о диких детях и современных стандартах красоты. В новом проекте «Действо» автор фокусируется на тех, кто добровольно стал частью секс-индустрии. В театральных декорациях, которые команда фотографа выстроила для проекта, девушек легко перепутать с нарисованными персонажами. Bird in Flight попросил Джулию рассказать о проекте, а моделей — о жизни в статусе секс-работниц.
— В начале проекта мне хотелось понять, почему женщины идут в эту профессию, сколько они зарабатывают, получают ли удовольствие от работы. Мы привыкли, что эротическая фотография с ходу сражает своей сексуальной энергией, а мне хотелось избежать этого эффекта, — говорит Фуллертон-Баттен. — Идея поставить героинь на импровизированную сцену вдохновит зрителя увидеть что-то большее, чем обнаженное тело. Когда работаешь с такими моделями, всегда есть риск перейти черту порнографии. Но контекст проекта помог перенести их в плоскость искусства.
Моделей для проекта Джулия искала с помощью кастинг-агентов. В итоге долгих переговоров были отобраны пятнадцать сюжетов. После публикации снимками Фуллертон-Баттен заинтересовалось издательство, благодаря чему проект вышел в виде книги. Помимо снимков в печатную версию «Действа» вошли откровенные диалоги фотографа с секс-работницами.
— Во время кастингов я поговорила с каждой из девушек, а всего их было около ста, — вспоминает Джулия. — Мне пришлось исключить уличных проституток, потому что главный критерий проекта — добровольное участие в секс-индустрии. Зато я поработала с девушками из эскорта, порнозведами, стриптизершами, вебкам-моделями, доминатрикс, двумя секс-рабами и участницей пинг-понг-шоу (популярные эротические шоу, когда девушка выталкивает из влагалища различные предметы, в том числе и мячи для пинг-понга). Модели из моего проекта оказались высокообразованными, многие из них — с учеными степенями (кандидаты и доктора наук). Но они сознательно отказались от «нормальности» в пользу секс-индустрии. Каждая из них понимает, что рискует социальным положением и одобрением со стороны близких. Я не могу сказать, есть ли в ДНК ген, который побуждает их работать в секс-индустрии.
В рамках проекта Джулия Фуллертон-Баттен провела серию интервью: девушки рассказали, как оказались в индустрии и что думают о своей профессии. Разговоры с секс-работницами фотограф выложила на своем канале , а ниже мы публикуем выдержки из их рассказов.
Лола Мари — эскортница
— Раньше я работала на ресепшене в эскорт-агентстве. Мужчины часто предлагали мне провести время вместе, но я всегда отказывалась. А потом решила: почему бы не попробовать, если я все равно люблю секс и чужие фантазии.
Эскорт — такая же услуга, как прием у стоматолога. Вы же не осуждаете врача за то, что он берет с вас деньги за свои навыки. Люди часто называют меня шлюхой, но между уличной проституцией и эскортом есть разница. Уличная проститутка прыгнет в машину и за 15 фунтов пойдет на все. Девушки из эскорта работают с охраной и под камерами, а во время полового акта используется контрацепция. Если клиент кажется мне неадекватным, то я от него отказываюсь. Один из таких как-то пытался заказать меня на 100 часов, хотя первый час стоит 150 фунтов, второй — 250, третий — 350, а вся ночь обойдется в 1 500 фунтов.
Джей Роуз — вебкам-модель
— До переезда в Лондон у меня было несколько съемок топлес. В Лондоне у меня быстро закончились деньги, и я попала в порно.
Секс с незнакомцами не вызывает у меня стеснения и неприятных эмоций. Встретились, поболтали, отснялись, разошлись. Все, что потом красиво выглядит на экране, во время съемок часто вызывает неприятные или болезненные ощущения. Порноактрисы идут на любые жертвы ради красивой картинки. За съемочный день девушки зарабатывают больше парней. Мне кажется, что парни идут в порноиндустрию не ради денег, а чтобы просто потусоваться и потрахаться.
Семья знает о моей работе; пару лет назад моя мать даже пыталась продать дом, чтобы вытянуть меня из профессии. С годами родные смирились, но все равно не поддерживают мое решение работать в секс-индустрии.
Два года назад я перестала сниматься в жестком порно и начала работать вебкам-моделью. Клиенты бывают разные: одни говорят с тобой агрессивно, другие ласково, некоторые настолько увлекаются разговором, что забывают попросить раздеться. Я работаю не выходя из дома и могу хоть целый день ходить в пижаме.
Раньше я получала неплохие деньги, но из-за обилия бесплатного контента люди больше не платят вебкам-моделям. Когда денег стало меньше, я даже пыталась найти работу вне индустрии, но во время поисков мне постоянно казалось, что я недавно вышла из тюрьмы и безуспешно пытаюсь вернуться к нормальной жизни.
Чейси Кэй — порноактриса
— Я работала топлес-моделью, пока мой бойфренд не привел меня в порноиндустрию. В первых фильмах мы даже снимались с ним вместе. Индустрия устроена так, что чем больше ты совершенствуешь свое тело, тем больше денег получаешь. В 16 лет я увеличила грудь и дальше тоже планирую делать пластические операции.
Визуально меня привлекает женское порно, но с точки зрения техники секс с мужчинами лучше. С ними я каждый раз испытываю оргазм. Дважды в месяц порноактрисы должны проходить полный медосмотр.
Степень усталости от работы напрямую зависит от размера члена твоего партнера: чем он больше, тем быстрее ты устанешь. За одну съемку я получаю около 700 фунтов.
Монро — модель-транссексуал
29 лет
— Шесть лет назад я начала гормональную терапию и даже попала в список претендентов на операцию по смене пола. Чтобы тебя прооперировали, нужно быть абсолютно уверенным в своем желании, чего я не могу сказать о себе. Да, у меня все еще есть член, и сейчас я не готова к операции. Мне нравится моя внешность, и еще не пришло время что-нибудь менять.
Работа в фешен-индустрии приносит мне удовольствие, но вряд ли моя карьера сложилась бы так же успешно, выбери я банковскую сферу. Я сотрудничала с Calvin Klein, разрабатывала помаду для альтернативного мейкапа и участвовала в создании капсульной коллекции бренда Boy London, которая благодаря Рианне стала сенсацией.
Быть трансгендером в современном обществе непросто и опасно. Многие люди по-прежнему не готовы принять трансгендеров, хотя с годами ситуация улучшилась. Если бы я осталась мужчиной, моя жизнь наверняка была бы проще; но проще — не значит счастливее. Сейчас мой внешний вид совпадает с внутренним состоянием.
Элла и Хлоя — «секс-рабы»
20 и 27 лет
Хлоя: Со своей доминатрикс Лизой я познакомилась в 2012 году. От обычных разговоров мы плавно перешли к доминированию, садизму, мазохизму и подчинению. Несколько лет назад к нам присоединилась Элла, и нас стало трое. Теперь нашу с Эллой жизнь полностью контролирует доминатрикс. Она всегда знает, где мы и с кем, что едим и какую одежду покупаем.
Сексуальное рабство — что-то большее, чем просто секс. Мы так живем, это наш образ жизни, хотя у людей складывается впечатление, что рабство присутствует только в постели. Удовольствие, которое мы получаем от секса, — дополнительный бонус, а не самоцель. Лиза спит с нами обеими. Во время наших игр мы с Эллой бываем подвешены к потолку таким образом, что любое движение одной из нас может доставить сильную боль другой. В такие моменты и проявляется забота друг о друге.
В отношениях мы обходимся без стоп-слов, потому что Лиза знает наши пределы. В своей ориентации я пансексуальна, то есть при выборе партнера я не руководствуюсь его полом. Хотя сейчас меня больше привлекают женщины. Еще я мать двоих детей, но они ничего не знают о моей личной жизни.
Элла: такие отношения приносят мне удовольствие, хотя людям трудно принять подобную модель. Благодаря в чем-то болезненному опыту я открыла себя заново. В наших отношениях есть доверие, понимание, забота и любовь. Вместе нам одинаково комфортно и в постели, и в клетке, и на полу. Мы живем без рутины и подчиняемся, потому что нам это нравится.
Элайза Делайт — танцовщица бурлеска
27 лет
— Чаще всего девушки, танцующие бурлеск, не считают себя секс-работницами. Для меня бурлеск — не стриптиз, а настоящее театральное представление. За выступление я получаю 250-300 фунтов, и мне приятно, что семья не осуждает мой выбор. Бурлеск — не балет, ты можешь танцевать хоть до ста лет, что я и собираюсь делать.
Мейси Тейлор — воздушная стриптизерша
23 года
— Мои родители — цирковые артисты, и с самого детства они везде брали меня с собой. В 15 лет я увидела шоу, после которого решила связать свою жизнь с цирком. Я окончила цирковую академию по специальности «канатоходец». Потом у меня были серьезные отношения, где в почувствовала легкую тоску и нехватку эмоций, — пока не поняла, что мне нравится быть связанной. Боль доводит меня до состояния потери контроля и меняет мое сознание.
Мориган Хэл — «госпожа»
— Я работаю доминатрикс последние 17 лет. С каждым клиентом у нас совершенно разные пределы допустимого: одним хватает ролевых игр с переодеванием, другие любят ощущать сильную физическую боль. Я думаю, отношения «доминатрикс — сабмиссив» дают им необходимую психологическую разрядку. Признаваясь в своих желаниях, они освобождаются от тяжелого для себя груза.
Я не сплю с клиентами, а потому они не считают нашу связь изменой своему партнеру. Сама же я состою в отношениях с девушкой и с парнем. В паре с девушкой я тоже доминатрикс, а с парнем мы равноправны.
Моник — стриптизерша
— С 7 лет я профессионально занималась балетом. Мне нравится танцевать, а стриптиз дает почувствовать себя желанной. Я вижу, какие чувства испытывают мужчины, глядя на меня. Если я возбуждаю их в баре или на улице, то почему бы не получать за это неплохие деньги? Я люблю менять представления клиентов о сексуальности: если мужчина уверен, что блондинки возбуждают его сильнее, то после нашей встречи его вкусы меняются.
Во многих странах стриптиз-клубы считаются борделями: люди думают, что стоит заплатить девушке немного больше, и она с тобой переспит.
Мои родители по-прежнему не знают о моей работе.
Маус — актриса пинг-понг-шоу
— Я стреляю шариками для пинг-понга с помощью влагалищных мышц. Сначала я тренировалась на виноградинах, но постепенно диаметр предметов увеличивался. Трюк удастся, если делать его на голодный желудок. Чем ты голоднее, тем больше воздуха соберется в брюшной полости и тем сильнее будет выстрел.
Мужчину для отношений мне найти тяжело. Во-первых, мужчины холодно реагируют на мои способности. Во-вторых, боюсь, в его штанах должен быть двухэтажный автобус, чтобы я почувствовала хоть что-нибудь.
Саша Флекси — танцовщица на шесте
— В подростковом возрасте меня восхитило выступление украинских полденсеров (pole dance — танцы на пилоне, или шесте). Много лет спустя я вспомнила о них, когда мой бойфренд назвал меня скучной. Я поставила дома пилон и начала тренироваться. Мои танцы вызывают восторг у публики, но одновременно люди недоумевают, как хрупкая девчонка все это вытворяет.
Пока у меня нет серьезных отношений: я боюсь, что мужчина не сможет принять контраст между мной на сцене и мной в обычной жизни.
Шаде — эскортница
— Еще будучи бездомной, я мечтала работать в фешен-индустрии. Эскорт показался мне привлекательным с точки зрения заработка и статуса, который он дает. Например, уличную проститутку никто не выведет в свет, а девушку из эскорта — могут.
В сексе есть границы, которые я не перехожу ни за какие деньги и всегда предупреждаю об этом. Я неплохо зарабатываю, и мне все равно, что говорят вокруг. Мне нужно выжить самой и обеспечить своего ребенка.
Вероника — воздушная стриптизерша
41 год
— Я где-то увидела подвешенную за волосы девушку и захотела повторить ее трюк. Когда я познакомилась с ребятами со схожими интересами, нам стало проще обмениваться опытом.
Думаю, что без одежды я выгляжу привлекательнее для зрителей и надеюсь, что мой танец возбуждает их интерес. Помимо участия в эротических шоу я до сих пор выступаю в цирке. И хотя в отношениях я предпочитаю мужчин, они чертовски разочаровывают меня в постели, чего не могу сказать о женщинах.
Бентли и Джейд — порноактрисы
Бентли: я начинала с фотографий, после чего перешла в женское порно. Меня заметила крупная компания и предложила хороший контракт. В Британии я уже была немного известна как актриса формата «девушка + девушка»; компания хотела заполучить меня для первого фильма с мужчиной. Я снялась во всех видах порно, но ради своего парня сейчас отказалась от части съемок.
Люди думают, что мы все поголовно шлюхи с кучей венерических болезней, но это предрассудки.
Выносливость и профессионализм важнее, чем внешняя привлекательность.
Джейд: в индустрию я попала случайно. Мне нравилось записывать любительские ролики, после чего меня заметила крупная компания.
Тот факт, что большинство порноактеров женаты, не дает им до конца выложиться в постели. Моя ставка зависит от сложности сцен, в которых я занята.
Для моей семьи было важно знать, что я снимаюсь на профессиональных студиях, а не в любительском порно: любительские съемки казались моим родным опасными.
Кэти Кин — приватная танцовщица
— Пару лет назад я работала хостес в баре, где должна была разводить клиентов на выпивку. Я наблюдала за танцовщицами в этом же баре и со временем сама начала танцевать приваты. У клиентов есть иллюзия недоступности танцовщиц, а чтобы выйти за рамки допустимого, они готовы платить большие деньги за секс с девушками из привата. Некоторые танцовщицы могут спать с клиентами, но только по своему желанию. Многие мужчины ходят в клубы как к себе домой и заказывают одних и тех же девушек.
Потом я забеременела и взяла небольшой перерыв. Сидеть дома с ребенком было тяжело и казалось, что жизнь проходит мимо. Мне хотелось скорее вернуться на работу, и сейчас я снова в строю.
©
Взято: dymontiger.livejournal.com
Комментарии (0)
{related-news}
[/related-news]