Гонконгское кинематографическое чудо: легендарные боевики Джона Ву
27.05.2021 18 047 0 +556 yOke

Гонконгское кинематографическое чудо: легендарные боевики Джона Ву

---
+556
В закладки
Гонконгское кинематографическое чудо: легендарные боевики Джона Ву гонконгского, Джона, боевика, который, каждый, которых, стали, триад, стоит, Гонконга, фильмы, Golden, Harvest, после, Гонконг, когда, всему, жанра, меланхолией, всего

Внезапно, когда-то были времена, когда Гонконг был третьим в мире поставщиком кинопродукции после США и Индии.

Режиссеры из этой британской колонии выпускали сотни фильмов в год! Причина простая — все выходило дешевле, чем в Голливуд и хитрее, нежели в Мумбаи. Результатом этого стал расцвет гонконгского кинематографа, который пришёлся на рубеж 80-90-х годов ХХ века. Именно тогда на большую сцену вышли такие видные субъекты, как Джеки Чан, Ринго Лам, Цзян Вэнь и Вонг Карвай.

И в кого не ткни, каждый из них изобрел свой собственный мини-жанр, будь то комедийные боевики про боевые искусства, камерные уголовные триллеры или поэтические притчи о жизни «на дне» мегальполиса - и все это назначено азиатской меланхолией и холодными тонами.

Вот и такого же внимания заслуживает и Джон Ву, создавший направление гонконгского боевика. Эти ленты стали вдохновением для десятков киношников и игроделов по всему земному шару, да и сейчас смотреть их не постыдно – при всей бюджетности этих работ трешем здесь даже и не пахнет. Так в чем же заключается феномен гонконгского боевика? Ответ ищите в нашем новом материале.

Гонконгское кинематографическое чудо: легендарные боевики Джона Ву гонконгского, Джона, боевика, который, каждый, которых, стали, триад, стоит, Гонконга, фильмы, Golden, Harvest, после, Гонконг, когда, всему, жанра, меланхолией, всего

Гонконгское кинематографическое чудо

Киноиндустрия Гонконга обособилась от китайских жанровых форм вполне безболезненно. Спасибо стоит сказать правительству в лице британского губернатора, чей кабинет никогда не ставил в приоритет надзор за культурной жизнью провинции, и боссам триад, активно отмывавшим грязные деньги на киностудиях. Единственная тонкая ниточка, что связывает кинематографии Поднебесной и придатка Английской Короны на побережье Южно-Китайского моря – пекинская опера, художественные элементы которой приглянулись пионерам гонконгского кинопродакшена: акробатика, выразительная жестикуляция, динамичное действо против покрывал философских монологов. Восточная итерация «Цирка дю Солей», озвученная протяжными ариями и снабженная красивым постановочным мордобоем.

К началу 70-х в Гонконге правили дешевые комедии и мелодрамы на пару с «шаолиньскими» боевиками. Если первые были ориентированы на внутреннее потребление, то вторые приглянулись зрителям за рубежом. Производство этих картин монополизировала крупнейшая в регионе студия Shaw Brothers, подарившая миру цикл фильмов о врачевателе и воине Вонг Фай Хунге и «Однорукого фехтовальщика» с атлетом Джимми Ванг Ю в главной роли.

Появление на студии легендарного бойца Брюса Ли стало поворотным моментом для гонконгского кино. Фильмы с участием ученика Ип Мана буквально взорвали западную публику, выведя Гонконг на международный уровень. Молодого драчуна приметил работавший на Shaw Brothers продюсер Рэймонд Чоу, который, недолго думая, взял опеку над Ли и основал собственную компанию Golden Harvest в 1970 году. Первичная цель новоявленной фирмы – захват проката в Тайване, Японии, на Филиппинах и, коль уж масть ляжет, в Европе. Чоу начал нещадно эксплуатировать Брюса Ли и набирать творцов из народа, полных идей и готовых работать на минимальном окладе: авторов рекламных роликов, выпускников театральных училищ и режиссеров-любителей всех мастей.

В восьмидесятые Golden Harvest разросся до небывалых масштабов. Маленькие зарплаты членов съемочных групп и очень скромные бюджеты позволяли студии клепать фильмы конвейерным методом. При этом отдельные постановщики проявляли недюжую смекалку, умудряясь одновременно и экономить до талого, и удивлять американского зрителя умопомрачительными визуальными эффектами.

Наиболее яркими фильмами той эпохи стали «Зу. Воины с волшебной горы» Цуи Харка и «История китайского призрака» Тони Чина – фэнтезийные экшен-муви, снятые грубыми «дедовским методами». И там и там герои сражались на мечах на улицах, залитых туманом, скрывающим скупость декораций, и фехтовали в воздухе, паря на незаметных тросах, которые рвались каждый съёмочный день. Ни дорогого оборудования, ни золотых слитков в сейфе у продюсера.

Гонконгские мастера делали кино за копейки и с помощью практических спецэффектов добивались того, чего американские киношники не могли достичь и с миллионами долларов в кармане: дёшево, быстро, искусно, с претензией на фестивальность.

Беретта – это круто!

Джон Ву пришёл в кино, когда ему было 23 года. Дебютировав в качестве редактора сценария, он попал в число счастливчиков, что угодили в первую жатву «золотого урожая» Рэймонда Чоу. В начале карьеры снимал бесхитростные комедии и второсортное военное кино. Пытался освоиться за границей, когда с подачи Чоу его сослали на «режиссёрскую каторгу» в Тайвань, но благодаря Цуи Харку, который разглядел в Ву нешуточный потенциал, был реабилитирован в глазах руководства.

Джон (настоящее имя – Ын Ю Сам) родился в китайском Гуанчжоу, а в пятилетнем возрасте переехал вместе с семьей в Гонконг. Правда, осели они далеко не в самом благополучном районе и, вдобавок ко всему, стали свидетелями так называемой «культурной революции» 1967 года – серии стихийных бунтов, направленных против британской верхушки. Тогда юный Ву вдоволь насмотрелся на жестокость полицейских, бесчинства триад, сам невольно огребал на правах случайного прохожего и лицезрел пару-тройку расчлененных кадавров.

Гонконгское кинематографическое чудо: легендарные боевики Джона Ву гонконгского, Джона, боевика, который, каждый, которых, стали, триад, стоит, Гонконга, фильмы, Golden, Harvest, после, Гонконг, когда, всему, жанра, меланхолией, всегоМолодой Джон Ву

Нет худа без добра: в подростковую пору будущий постановщик много времени проводил в кинотеатре вместе с матерью. Больше всего ему нравились классические американские мюзиклы, нестандартные вестерны, апатичный французский нуар и китайские фильмы жанра «уся» (исторические адвенчуры, ключевой особенностью которых являются затяжные рукопашные схватки). Несложно догадаться, какой породы кино будет в будущем ваять человек, фанатеющий от «Дикой банды» Сэма Пекинпы и «Самурая» Жан-Пьера Мельвиля, а также души не чающий в китайском костюмированном кино на манер «Пойдём, выпьем со мной» Кинга Ху.

Весьма контрастный и чрезвычайно разрозненный киноопыт Ву лег в основу его фирменного гонконгского боевика. Преимущественно криминальных лент, делающих упор на обилие крышесносных боевых эпизодов со сложной хореографией и дробным монтажом. Творчество Джона Ву подобно балету, где каждая выпущенная пуля и каждый каскадерский трюк сливаются в безостановочном танце смерти. Зрелище столь же брутальное, сколь и элегантное. Джон стремится эстетизировать насилие, превратить каждую перестрелку в захватывающий дух перформанс со слоу-мо, стрельбой по-македонски и оравой белых голубей, что мельтешат в кадре на фоне эффектного свинцового мракобесия.

«Героическое кровопролитие» – это симбиоз стильного боевика и сусальной драмы. Герои Джона Ву, будь они благородными копами или же озверевшими мафиози, чтят персональный кодекс чести и дорожат долгом, дружбой, боевым братством и законами мести. На руках мы имеем разнополярный микс из бешеных заварушек, после которых землю украшают десятки трупов, и сентиментальных сцен, во время которых персонажи, зачастую невербально, делятся со зрителями своими переживаниями и высоким целями.

Гонконгский боевик Джона Ву начался с дилогии «Светлое будущее» 1989 года выпуска – фильмах о запутанных взаимоотношениях двух братьев, один из которых стоит на страже закона, а второй прослыл влиятельным фальшивомонетчиком. На залитых неоновым светом улицах Гонконга пересекаются долг и семья, моральные ориентиры и жажда наживы, последовательная драма о «чужих среди своих» и геометрически выверенная кровавая баня.

Если действующие лица в фильмах Ву берутся за стволы, то зрителю доведётся наблюдать не просто зрелищный обмен пулями. Режиссёр намеренно стирает границу между нашей действительностью и реальностью внутрикадровой: бои в «Светлом будущем» – это аттракцион, а не документальная хроника. Если в дело пошёл дробовик, то супостатов, сражённых помповой махиной, будет сносить на добрый десяток метров в стену. Если противники ведут конфронтацию в помещении, то больше половины снарядов улетит «в молоко», чтобы мы могли посмотреть на то, как замкнутое пространство буквально разваливается на куски, да ещё и в замедлении. Дым, искры, толпы вражин, хладнокровные лица главных героев – глаз не поспевает за энергичными движениями харизматичных гангстеров с большими пушками.

С каждой новой работой Ву продолжал развивать внешнюю оболочку «гонконгского боевика». В «Наемном убийце» он скрестил мотивы «Злых улиц» Скорсезе и «Самурая» Мельвиля, заставив киллера в белоснежном костюме выкашивать врагов с особой изощренностью. Пальба «спина к спине», «мексиканские дуэли», ещё больше слоу-мо и резвых монтажных склеек – изящный стрелковый балет превращается в грандиозную кровавую оперу.

Джон Ву переводит дух на производстве «Простых героев», посвященного подковерным интрижкам в стане высокопоставленных триад, пускается во все тяжкие на съемках «Пули в голове», умещающей в одной бобине черную комедию, криминальный триллер и военную трагедию, а после уходит в отрыв, создавая комедийный боевик «Рожденный вором».

Все, что происходит в Гонконге, остается в Гонконге

Апофеозом творчества Джона Ву, а также последним гонконгским боевиком в истории является «Круто сваренные» 1992-го. Верхушка жанра, чертов праздник на улице любителей безумных пострелушек. История колоритного копа, который мстит за смерть напарника и оставляет за своей спиной сотни трупов (230 жмуров, если называть точные цифры) на пути к возмездию. Возьмите все, описанное нами выше, и помножьте на два, а затем возведите в куб.

«Круто сваренные» преисполнены меланхолией и ненавистью, жаждой убивать и ожиданием вселенского всепрощения. Этот фильм оглушает выстрелами из разнокалиберных орудий, слепит всполохами порохового дыма и дезориентирует каждый раз, как инспектор Текила с двумя «береттами» и дежурной зубочисткой в зубах скачет по съёмочной площадке, пачками кладет бандитов и выбирается из суицидальных передряг. А чтобы лишний раз убедиться в мастерстве Джона Ву, стоит хотя бы мельком взглянуть на трехминутную сцену с разборкой в больнице, снятую за один прогон. Мало того, что она выглядит и звучит отвязно, так ее еще и сняли с первой попытки без права на малейшую ошибку из-за крайне жёсткого рабочего графика.

Срок жизни гонконгских боевиков оказался недолог. В 1997 году провинция сначала потеряла статус колонии и примкнула к Китаю на правах автономии «с оговорками». А сильная и независимая киноиндустрия Гонконга попала под влияние бюрократического аппарата КНР. Уплыли за океан британцы, а им на смену пришли цензура, квоты и социалистические нравы, не терпящие того разудалого безобразия, что творили выходцы из Golden Harvest в прежние времена. В итоге засветившиеся на Западе актеры и постановщики убежали в Голливуд, лишь изредка возвращаясь на историческую Родину ради звонкой монеты.

Вместе с ними в США подался и Джон Ву. Он оставался верен своим традициям, но лишь частично, став более покладистым и куда менее фееричным. «Без лица», вторая «Миссия невыполнима», «Час расплаты» по Филипу К. Дику, снятая в Китае «Битва у Красной скалы» – это дорогие и ладно скроенные фильмы, не лишенные своей изюминки. Да только от Джона Ву в них осталось всего ничего. Скучно! От былого баловства и след простыл. Все просто, увы и ах, но эпоха карт-бланшей и идей, граничащих с сумасшествием, прошла.

Следы стилистики гонконгского боевика можно проследить в творчестве последователей Великого и Ужасного. Без него не было бы ни «Матрицы» братьев (ныне сестёр) Вачовски, ни «Леона» и «Никиты» Люка Бессона, ни самых сочных экщен-сцен раннего Тарантино и интерактивных похождений старины Макса Пэйна. Без того самого Джона Ву, безбашенного хореографа и массовика-затейника, которому было тесно сидеть в рамках простого жанрового кино. Потому-то его фильмография и смогла саккумулировать всё то, за что мы так сильно любим эпоху VHS: фактуру, китч, драйв и вседозволенность.

*в материале использовано изображение с фотостока Depositphotos.
уникальные шаблоны и модули для dle
Комментарии (0)
Добавить комментарий
Прокомментировать
[related-news]
{related-news}
[/related-news]