Похороны в Чечне убийцы французского учителя нарушили закон
---
"Чиновники вошли в положение" родных Абдулаха Анзорова
Торжественное погребение в Чечне головореза - в прямом и переносном смысле этого слова - Абдулаха Анзорова, убившего учителя под Парижем, открывает новую главу в борьбе нашего государства с террористической чумой. До сих считалось, что все террористы - а также те, кто оправдывает их действия, - для него равны. Однако казус Анзорова отчетливо показывает несовпадение теории с практикой. Некоторые, как выяснилось, все-таки "равнее".
ФОТО: КАДР ИЗ ВИДЕО
Похороны прошли 6 декабря в селе Шалажи (Урус-Марановский район Чеченской Республики). В последний путь Анзорова, по словам очевидцев, провожали несколько около 200 человек. Но желающих, свидетельствуют те же очевидцы, было гораздо больше: в целях ограничения ажиотажа власти закрыли селение "на карантин".
Разошедшиеся по соцсетям видеролики показывают многочисленную и отнюдь не тихую процессию. Толпа, сопровождающая обернутое в зеленую ткань тело, непрерывно выкрикивает фразы на чеченском и арабском. И, как можно понять, даже не зная этих языков, - отнюдь не с осуждением поступка усопшего. Возглас "Аллах акбар!" во всяком случае понятен без перевода.
Шалажи - родовое селение семьи Анзорова. Сам он родился в Москве, а с 2008-м жил в Франции, в пригороде Парижа, где 16 октября этого года и случилось главное и последнее событие в его жизни: узнав о том, что учитель Самюэль Пати демонстрирует в школе карикатуру на Пророка Мухаммеда, - урок был посвящен свободе слова - он испытал такую неприязнь к потерпевшему, что не смог оставить его в живых.
А чтобы никто не усомнился в истинных мотивах поступка, выложил отрезанную голову учителя в социальной сети, обратившись непосредственно к президенту Франции: "Макрон, правитель неверных, я казнил одного из твоих адских псов".
В общем, все вроде бы ясно с Абдулахом Анзоровым: классический пример исламского терроризма, с который мы вроде бы ведем отчаянный, не прекращающий ни на минуту бой. Причем борьба в некотором смысле продолжается даже после смерти преступника.
"Погребение лиц, уголовное преследование в отношении которых в связи с их участием в террористической деятельности прекращено из-за их смерти, наступившей в результате пресечения данной террористической акции, осуществляется в порядке, установленном Правительством Российской Федерации, - гласит федеральный закон "О погребении и похоронном деле. - Тела указанных лиц для захоронения не выдаются, и о месте их захоронения не сообщается".
Под "порядком установленным правительством РФ" имеется в виду соответствующее постановление кабмина, согласно которому погребение террористов "осуществляется специализированными службами... по месту, определяемому органом, проводящим предварительное следствие".
Во Франции, да, другие законы. Во Франции "тела указанных лиц" выдаются родственникам, что произошло и в данном случае. И если бы террорист был похоронен во Франции, вопросов бы, пожалуй, не возникло: в чужой монастырь со своим уставом не суются.
Однако в своем собственном "монастыре" логично ждать соблюдения своих уставов. Но, может быть, мы что-то пропустили? Может быть, закон изменили? Давайте-ка на всякий случай перепроверим... Но нет, все по-прежнему в силе. Более того, конституционность этой нормы подтверждена и обоснована Конституционным судом.
Похороны лица, принимавшего участие в террористическом акте, "с отданием ему почестей как символу, как объекту поклонения, с одной стороны, служат пропаганде идей террора, а с другой - оскорбляют чувства родственников жертв этого акта и создают предпосылки для нагнетания межнациональной и религиозной розни, - говорится в постановлении КС от 28 июня 2007 года. - Места захоронений участников террористических актов могут стать местами культового поклонения отдельных экстремистски настроенных лиц, будут использоваться ими в качестве средства пропаганды идеологии терроризма и вовлечения в террористическую деятельность".
Как в воду, кстати, глядели блюстители Основного закона. Вот характерный комментарии в социальных сетях под роликом о похоронах: "Мы не должны забывать своих героев!"
Культовое поклонение налицо. Между тем попыток пресечь его что-то не пока видно. Компетентные органы явно не торопятся квалифицировать такие высказывания как "оправдание терроризма". Впрочем, и сам факт триумфального возвращения "шахида" трудно объяснить недосмотром. Очевидно же, что ни транспортировка тела к месту погребения, ни сами похороны не могли состояться без решения компетентных инстанций. Причем, судя по всему, достаточно высоких.
Скажем, для Абдулаха Анзорова последний путь начался, если исходить из существующего порядка, с оформления консульским отделом российского посольства в Париже вороха всевозможных разрешительных документов. Сегодня, в разгар пандемии, бывает и живым законопослушным россиянам трудно вернуться на родину. Не то что мертвым террористам.
На счастье родственников Абдулаха чиновники, встретившиеся им в дипломатическом представительстве, на границе и в самой Чечне, не оказались бездушными формалистами. Вошли в положение.
Однако, сказав "А", надо говорить "Б". Чтобы такого рода неравнодушие не выглядело в будущем как нарушение закона, нужно поменять закон. Четко прописать, что отрезание головы французским учителям и всем прочим "неверным", уличенным в оскорблении религиозных чувств, должно считать не терроризмом, а закономерной - да к чему эти полумеры, просто законной! - реакцией на оскорбление.
И отдельным пунктом прописать: если у кого-то возникнут вопросы - пусть обращаются за разъяснением в Чеченскую Республику. Там и проконсультируют, и научат заодно извиняться за глупые сомнения.
Торжественное погребение в Чечне головореза - в прямом и переносном смысле этого слова - Абдулаха Анзорова, убившего учителя под Парижем, открывает новую главу в борьбе нашего государства с террористической чумой. До сих считалось, что все террористы - а также те, кто оправдывает их действия, - для него равны. Однако казус Анзорова отчетливо показывает несовпадение теории с практикой. Некоторые, как выяснилось, все-таки "равнее".
ФОТО: КАДР ИЗ ВИДЕОПохороны прошли 6 декабря в селе Шалажи (Урус-Марановский район Чеченской Республики). В последний путь Анзорова, по словам очевидцев, провожали несколько около 200 человек. Но желающих, свидетельствуют те же очевидцы, было гораздо больше: в целях ограничения ажиотажа власти закрыли селение "на карантин".
Разошедшиеся по соцсетям видеролики показывают многочисленную и отнюдь не тихую процессию. Толпа, сопровождающая обернутое в зеленую ткань тело, непрерывно выкрикивает фразы на чеченском и арабском. И, как можно понять, даже не зная этих языков, - отнюдь не с осуждением поступка усопшего. Возглас "Аллах акбар!" во всяком случае понятен без перевода.
Шалажи - родовое селение семьи Анзорова. Сам он родился в Москве, а с 2008-м жил в Франции, в пригороде Парижа, где 16 октября этого года и случилось главное и последнее событие в его жизни: узнав о том, что учитель Самюэль Пати демонстрирует в школе карикатуру на Пророка Мухаммеда, - урок был посвящен свободе слова - он испытал такую неприязнь к потерпевшему, что не смог оставить его в живых.
А чтобы никто не усомнился в истинных мотивах поступка, выложил отрезанную голову учителя в социальной сети, обратившись непосредственно к президенту Франции: "Макрон, правитель неверных, я казнил одного из твоих адских псов".
В общем, все вроде бы ясно с Абдулахом Анзоровым: классический пример исламского терроризма, с который мы вроде бы ведем отчаянный, не прекращающий ни на минуту бой. Причем борьба в некотором смысле продолжается даже после смерти преступника.
"Погребение лиц, уголовное преследование в отношении которых в связи с их участием в террористической деятельности прекращено из-за их смерти, наступившей в результате пресечения данной террористической акции, осуществляется в порядке, установленном Правительством Российской Федерации, - гласит федеральный закон "О погребении и похоронном деле. - Тела указанных лиц для захоронения не выдаются, и о месте их захоронения не сообщается".
Под "порядком установленным правительством РФ" имеется в виду соответствующее постановление кабмина, согласно которому погребение террористов "осуществляется специализированными службами... по месту, определяемому органом, проводящим предварительное следствие".
Во Франции, да, другие законы. Во Франции "тела указанных лиц" выдаются родственникам, что произошло и в данном случае. И если бы террорист был похоронен во Франции, вопросов бы, пожалуй, не возникло: в чужой монастырь со своим уставом не суются.
Однако в своем собственном "монастыре" логично ждать соблюдения своих уставов. Но, может быть, мы что-то пропустили? Может быть, закон изменили? Давайте-ка на всякий случай перепроверим... Но нет, все по-прежнему в силе. Более того, конституционность этой нормы подтверждена и обоснована Конституционным судом.
Похороны лица, принимавшего участие в террористическом акте, "с отданием ему почестей как символу, как объекту поклонения, с одной стороны, служат пропаганде идей террора, а с другой - оскорбляют чувства родственников жертв этого акта и создают предпосылки для нагнетания межнациональной и религиозной розни, - говорится в постановлении КС от 28 июня 2007 года. - Места захоронений участников террористических актов могут стать местами культового поклонения отдельных экстремистски настроенных лиц, будут использоваться ими в качестве средства пропаганды идеологии терроризма и вовлечения в террористическую деятельность".
Как в воду, кстати, глядели блюстители Основного закона. Вот характерный комментарии в социальных сетях под роликом о похоронах: "Мы не должны забывать своих героев!"
Культовое поклонение налицо. Между тем попыток пресечь его что-то не пока видно. Компетентные органы явно не торопятся квалифицировать такие высказывания как "оправдание терроризма". Впрочем, и сам факт триумфального возвращения "шахида" трудно объяснить недосмотром. Очевидно же, что ни транспортировка тела к месту погребения, ни сами похороны не могли состояться без решения компетентных инстанций. Причем, судя по всему, достаточно высоких.
Скажем, для Абдулаха Анзорова последний путь начался, если исходить из существующего порядка, с оформления консульским отделом российского посольства в Париже вороха всевозможных разрешительных документов. Сегодня, в разгар пандемии, бывает и живым законопослушным россиянам трудно вернуться на родину. Не то что мертвым террористам.
На счастье родственников Абдулаха чиновники, встретившиеся им в дипломатическом представительстве, на границе и в самой Чечне, не оказались бездушными формалистами. Вошли в положение.
Однако, сказав "А", надо говорить "Б". Чтобы такого рода неравнодушие не выглядело в будущем как нарушение закона, нужно поменять закон. Четко прописать, что отрезание головы французским учителям и всем прочим "неверным", уличенным в оскорблении религиозных чувств, должно считать не терроризмом, а закономерной - да к чему эти полумеры, просто законной! - реакцией на оскорбление.
И отдельным пунктом прописать: если у кого-то возникнут вопросы - пусть обращаются за разъяснением в Чеченскую Республику. Там и проконсультируют, и научат заодно извиняться за глупые сомнения.
Источник: hollivizor.ru
Комментарии (0)
{related-news}
[/related-news]