Немцы в гостях у террористов 2015 г. ( 35 фото ) + 18
---
Ю. Тоденхёфер. 2015 by C. Bertelsmann Verlag, Munchen a division of Verlagsgruppe Random House GmbH, Munchen, Germany. Александр Уткин, пер. на русский язык.
"Женщина в парандже из Берлина. Ей за тридцать. Рассказывает, что перешла в ислам и совершила хадж в Мекку. После чего попала под прицел спецслужб. В итоге у нее отняли ее шестилетнего ребенка. После Мекки у нее ни малейшего шанса не осталось. Теперь она возлагает все свои надежды на "Исламское государство". В Германию она никогда больше не вернется.
Немного растерянно все же говорю ей, что это означило бы окончательную потерю ребенка. - Я уже все потеряла, - отвечает она. - Больше мне терять нечего.
Люди относятся к нам очень дружелюбно. Один из наших собеседников - марокканец. С ним мы говорим по-французски. Приветливый боец ИГ говорит, что на сегодняшний день в "Исламском государстве" свыше 50 000 иностранных боевиков. Точного числа он, разумеется, не знает, возможно, и еще больше, уточняет он. Со всего мира. Его работа заключается в регистрации вновь прибывших бойцов.
По его словам, пропагандистские видеоролики ИГ должны шокировать. Чтобы запугать врагов. В ответ на жестокую войну Запада против ислама. Вся роскошь Запада зиждется исключительно на эксплуатации сырья третьего мира. Арабы вынуждены продавать свою нефть по значительно более низким ценам, чем русские, полагает он.
- Мы не дикари. Мы просто хотим жить. В войне Запада против ислама, Америка - мясник, а мусульмане - овцы. В заговоре против нас около 50 стран. Но они не могут нас победить. Наше оружие не сила, деньги или бойцы, а тот факт, что мы - на правильном пути.
Они всегда будут соблюдать законы Бога. Мы на Западе морально коррумпированы и стоим на неверном пути. Из-за наркотиков, проституции, войн и жажды наживы.
В комнату входит довольно тучный боевик ИГ. У него пистолет и автомат Калашникова. На животе пояс шахида. Молодой марокканец показывает нам, как обращаются с поясом шахида. Менее спортивные, они не могут вовремя убежать от вражеских солдат, вероятно, именно поэтому всегда надевают его в бою.
Благодаря чему в последнюю минуту могут взорвать себя, унеся жизни множества врагов. По словам немцев, при взрыве пояса гибнут все, кто находится в радиусе 30 метров. Кроме того, пояс шахида получают "очень смелые бойцы спецподразделений". Если они попадают в окружение врагов, он становится их последним оружием.
Надеваю коричневый пояс. И удивляюсь, насколько он легок и незаметен. Весит всего несколько килограммов и прекрасно прилегает к телу. Под свитером его не видно. Мне он представлялся гораздо объемнее.
Фредерик слегка нервничает, когда я аккуратно начинаю вертеть в руках короткий черный провод, желая узнать, где спуск. Немного беспокоиться начинают и бойцы ИГ. Когда я снимаю пояс, у всех на лицах читается явное облегчение.
Берем чемоданы и идем за нашими новыми надзирателями к черному внедорожнику, в который и садимся. Переходим с Фредди на немецкий. Но оба боевика ИГ, похожие на молодого бен Ладена, как и несколько полноватый, с полностью закрытым маской лицом шофер понимают не только по-английски и по-французски, но и немного по-немецки.
- "Исламское государство" - это просто многонациональные силы, - говорит Фредерик. Но, возможно, нам специально выбрали сопровождающих пообразованнее.
Пока обыскивают нас и наш багаж, разговоры продолжаются. Вот несколько заявлений боевиков.
О неверных
"Все неверные шагают по дороге в ад. Наш долг вас пробудить. Неверие - величайший из всех грехов. Таким образом, мы делаем доброе дело. Словно бы кто-то хочет прыгнуть с обрыва. Мы хотим его спасти".
О свободе
"Запад не знает, что значит истинная свобода. Поэтому между нами и вами и существует большое непонимание. На Западе свобода означает возможность делать то, что хочешь. Не слушая никого. Для нас свобода означает быть свободным от мирских желаний. Вот почему мы можем жить так просто. Потому что мы свободны от жажды материальных вещей".
О будущем Запада
"Крупнейшие цивилизации через некоторое время гибли. Так что теперь пришла очередь Запада".
О наказаниях в "Исламском государстве"
«"аказание в ИГ тоже благо, потому что предотвращает будущее наказание в аду".
О шиитах
"Шииты - не мусульмане. Они не монотеисты и поклоняются, молятся халифу Али и другим святым. Первая заповедь в Коране: "Не поклоняйся Богу иному, кроме Аллаха". Идолопоклонство - преступление, карающееся смертной казнью".
О сирийцах
"Изначально сирийский народ был против "Исламского государства". Но политика Запада и сирийские бомбы заставили его изменить отношение".
О ежедневном притоке новоприбывших
"Это люди, у которых на родине не осталось никакой надежды. У них больше нет иного решения".
О Турции
"Она развалится следующей".
Об измерении времени
"Мы просто придерживаемся летнего времени. Мы не ведомые, мы ведущие".
Лепешки и кебаб из баранины. Хотя никто из нас не голоден - в конце концов, мы уже поели их жареной курицы - каждый берет по куску лепешки. Кладем на них один-два кебаба, немного петрушки и лука. Все это сворачиваем. Очень вкусно. Если так будет продолжаться, за время поездки мы сильно прибавим в весе.
Боевик ИГ, изъясняющийся с французским акцентом, говорит нам, что подобная еда, несмотря на то, что она действительно вкусна, подается очень редко. Иначе никто не сможет как следует сражаться. Хорошая еда лишает сил. У Малкольма вытягивается лицо. Путешествие только начинает ему нравится.
Заговариваю о жестокости и беспощадности ИГ, в том числе и под критическим взглядом Фредерика. У молодого командира ответ простой:– Добрым можно быть лишь тогда, когда ты силен. Слабый вынужден быть волком.
Тучный боевик ИГ говорит со мной о работе моих фондов для Афганистана, Сирии, Ирака и Конго. Заявляет, что печалится из-за того, что, хотя мы и совершаем добрые дела, но не будем за них вознаграждены в загробной жизни.
Если мы не умрем, как мусульмане, для нас нет никакого спасения. Не помогут даже хорошие поступки, совершенные в этой жизни. И за добрые дела Бог вознаградит нас лишь в этом мире.
Затем он говорит нам, что теперь в "Исламское государство" приезжают уже не только отдельные бойцы, но целые семьи. Каждый боец, у которого есть семья, может привезти ее и получить дом. А также фиксированную зарплату.
За визит в больницу бойцы и правительственные чиновники ничего не платят. Многое гораздо лучше, чем это изображают в западных СМИ. Многое нормально, почти идеально. Некоторые семьи приезжают сюда только на праздники, чтобы навестить родственников. А затем возвращаются на родину.
По словам молодого командира, когда-нибудь ИГ присоединит Испанскую Андалусию и построит оплот науки и религии. Хотя это не его решение. Но он верит, что это произойдет.
В определенном смысле этот командир один из самых нетипичных бойцов ИГ, которых только можно себе представить. Раньше он часто катался на горных лыжах в Австрии, он отличный футбольный болельщик и знаток спорта. Фактически у него много общего с нами. Огромная разница лишь в том, что он работает на беспощадную террористическую организацию.
4.00. Боевики готовятся к утренней молитве. . Дверь открывается, и американский боевик ИГ спрашивает по-английски:
- Ребята, вам что-нибудь нужно? Яйца? Чай?
Обслуживание номеров от ИГ. Разумеется, а почему бы и нет? Когда через десять минут он, наконец, действительно возвращается с яичницей, консервированным тунцом, джемом, лепешками и чаем, мы несколько удивлены.
- Ну вот! Типичный завтрак ИГ, - произносит он и хочет уйти.
Фредерик спрашивает его:
- Вы из Нью-Джерси? - своим акцентом игиловец напомнил Фредди его друзей из Франклин Лейкс, Нью-Джерси. Он почти наверняка оттуда.
- Почему вы так думаете?
- Выговор как в Патерсоне, Нью-Джерси.
- Почти, - и, ничего больше не сказав, смеется и возвращается к другим боевикам.
Ребята из ИГ скрытны и ни за что не желают выдавать себя. О своей прежней жизни рассказывают очень скупо. Им больше по душе рассуждать о будущем, чем о прошлом. Тем не менее подававший нам завтрак американец признается, что он из Нью-Джерси. Он работал в городе Хоторн, в 20 минутах езды от Патерсона. Фредерик знает тот район как свои пять пальцев.
От молодого человека из Нью-Джерси мы слышим такие фразы, как: - Мусульман угнетали более века. Поэтому теперь мы будем бороться до конца, чтобы защитить слабых. Мы защитим и христиан, если они захотят жить с нами.
Он снова и снова пытается объяснить нам, что у христиан с ними никаких проблем не будет. Придется лишь уплатить небольшой налог за защиту. И это единственный в "Исламском государстве" налог.
О евреях он невысокого мнения. Но оправданием ему служит то, что это личное. Чувство враждебности, возникшее еще в США. Он говорит: - От него так же трудно избавиться, как от акцента.
Фредерик рассказывает о своих друзьях-евреях в Нью-Йорке. Но тот не может изменить его отношение. Американского игиловца будоражит перспектива снова вступить в прямое соприкосновение с Америкой. Он хочет, чтобы США, наконец, прислали сухопутные войска. Сражение против них явилось бы апогеем.
- Они наделают в штаны, даже не успев спуститься по тросам со своих вертолетов, - смеется он. Его друг, про которого мы узнали, что он из Ливана, смеясь, соглашается. - Часть их оружия уже у нас. Остальное мы тоже с радостью ждем.
А вот и он! Абу Катада! Весом не меньше 150 кг, в ширину почти как в высоту. С густой рыжеватой бородой. Он в синем арабском одеянии, на голове красный платок. Он разводит руки и, как принято в арабском мире, приветствует нас объятием. - Ну, наконец-то, ты! - с ироничной торжественностью произносит Фредерик. Абу Катада подхватывает игру и смеется: - Да, это я.
Мы укладываем свои чемоданы в кузов белого пикапа, на котором приехали Абу Катада и шофер. Наконец, мы едем в Ракку. - Там, где не падают бомбы, жизнь идет как обычно. В том числе и в Ракке, - говорит Абу Катада.
Он объясняет нам, что мы разместились у черта на куличках в Аль-Рае. В самой западной точке "Исламского государства". В провинции Алеппо, примерно в 200 километрах от города Ракка. Этот район находится под их властью только с мая прошлого года.
Затем он произносит краткую и довольно циничную лекцию о шариате "Исламского государства".
В случае кражи, если стоимость похищенного около 40 долларов США, отрубается рука. 40 долларов - цена одного грамма золота.
Христиане должны платить джизью, или налог за защиту. Он составляет около 300 долларов в год с бедных и 600 долларов с богатых. Но это и единственный налог. Среди христиан были самые богатые в стране люди. Для уплаты джизьи достаточно продать всего несколько овец.
Мусульмане платят налог закят, величина которого зависит от имущества. Поэтому богатые мусульмане платят больший налог, чем христиане. Бедные меньше. Деньги идут на социальные цели. В Ракке ИГ содержит три больницы.
Сегодня основные источники дохода ИГ – это военные трофеи, продажи нефти и закят. Бойцы ИГ получают четыре пятых от своих военных трофеев, одна пятая идет государству. Таким образом, у бойцов лишь небольшая фиксированная зарплата. Абу Катада за его работу в информационном отделе ИГ получает 50 долларов США в месяц. Плюс квартира. Ему хватает.
В действительности, невольничьего рынка, как мы себе его представляем, нет. Рабы - это трофеи, и поэтому или остаются у боевика, или продаются. Сегодня езидка ("неверная") стоит 1500 долларов. Столько же, сколько автомат Калашникова.
Фредерик спрашивает, как поступали с телами убитых заложников. С Джеймсом Фоули и всеми остальными. - Похоронили по отдельности или просто кое-как закидали землей, - невозмутимо отвечает Абу Катада. - Кстати, введение обезглавливания как способа казни было политическим решением ИГ, принятым на самом верху.
На обратном пути Абу Катада говорит, что арабы очень ленивы и что с ними много проблем. Он невысокого мнения об арабах.
- Вас тут не слишком жалуют? - спрашивает его Фредерик.
- Не особо, - смеясь, отвечает Абу Катада. - Считают иностранцами. Многие нас не любят. Впрочем, к нам уже привыкли.
Вскоре в нашу продуваемую сквозняками квартиру врывается жилистый боевик лет двадцати пяти. У него короткая борода, длинные темные волосы и он ходит в очках. В черных шароварах, синем пуловере с капюшоном и черной шапочке с кисточкой он напоминает мне средневекового менестреля или уличного певца. Его псевдоним Абу Лот.
- Почему вы выбрали это имя? – спрашиваю я.
- Лот боролся против гомосексуалистов. Не знаю, знаете ли вы о нем. Мне нравится то, что он делал, то, за что выступал. Он был против распутства, против гомосексуализма, потому я и выбрал это имя. Малкольм и Фредди едва сдерживают смех. Он что, всегда так представляется?
Абу Лот - немец с марокканскими корнями. А сейчас живет в Ракке. До этого долгое время прожил в Алеппо. Там было очень беспокойно и опасно. Он говорит нам, что здесь порой играет в PlayStation и на бильярде.
Джихадисты из Магриба предпочитают футбол. Особенно летом часто играют в определенных местах. Шутит, что они, возможно, в скором времени возьмут Катар, чтобы принять участие в чемпионате мира по футболу. Тем не менее в ИГ до сих пор нет собственной футбольной команды. - Но она, несомненно, будет
Затем Абу Лот излагает, почему он втянулся в джихад, а теперь живет и работает в ИГ. Вот несколько его основных аргументов:
- Мусульманину шариат нужен как воздух.
- Образ жизни Пророка и первых четырех халифов служит нам образцом для подражания.
- У вас на Западе неверное представление о свободе. Для вас это - свобода без границ, без принципов. Это нехорошо. Мусульманин так жить не может.
- На Западе система ценностей рухнула... недооценка гомосексуализма... жизнь в погоне за излишествами... мусульманин постоянно сталкивается из-за этого с трудностями.
- Даже демократия находится в конфликте с исламом. Нельзя ставить человеческие законы выше законов Бога.
- Теоретически праведную жизнь по законам Бога можно вести где угодно. Но каждому необходимо сообщество единомышленников. Поэтому для меня на всю жизнь было мечтой жить в этом халифате.
- Основная агрессия в нашем мире направлена на мусульман и мусульманские страны. Каждая мусульманка - моя сестра. Я должен защищать ее. Каждый мусульманин обязан прийти на помощь, когда льется кровь единоверцев.
- Мы живем в эпоху исламского пробуждения... отхода от демократии... возврата к истокам.
- Неважно, насколько мало у нас бойцов, мы знаем, что в конце концов победим.
- Через год-два мы подпишем с Западом мирный договор. Затем сокрушим Запад. Это предсказал пророк Мухаммед.
На ключевых словах "пророк Мухаммед" я говорю, что великий реформатор Мухаммед сегодня проповедовал бы прогресс. Так же, как в те времена. Абу Лот пытался объяснить, что законы Аллаха столь же актуальны, как и 1400 лет назад. Поэтому в реформе никакой необходимости нет. Надо просто придерживаться законов Божьих.
Абу Катада и Абу Лот пытаются снять напряжение байками об "Исламском государстве". Достойны внимания следующие пункты: Курение в "Исламском государстве" запрещено. Утверждают, что запрет ввели не сразу, а постепенно.
Сначала была запрещена продажа сигарет, затем, спустя несколько недель, запретили курить в общественных местах. В конце концов курение запретили полностью. По словам Абу Катада, ИГ не может проконтролировать, что делает человек в своих четырех стенах.
- Так что, если хотите, курите дома, дело ваше. Этого ИГ не контролирует. Курящий сигареты в общественных местах наказывается 30 ударами плетью.
Музыка также запрещена. Абу Катада пытался нам внушить, что есть исследования, доказывающие, что определенная музыка влияет на ум, может вызвать депрессию и подавленность. Сам он принимает закон, хотя ранее тоже слушал музыку. Больше всего хип-хоп и немецкие рэп-группы, такие как "Deichkind" или "Fettes Brot".
Сирийский народ настроен националистически. ИГ в Ракке уже целый год. Тем не менее воспринимают их по-прежнему как чужаков, критически. Некоторые даже видят в ИГ оккупантов. За выезд в Европу контрабандисты требуют с сирийцев минимум 600 долларов США.
Вообще важно, чтобы ИГ хорошо заботилось о населении. Студентам университетов Ракки разрешено посещать даже районы, подконтрольные Асаду. Чем активно пользуются многие девушки. ИГ должны давать людям возможность вести нормальную жизнь. Чрезвычайно важен финансовый аспект. Деньги открывают все двери.
В настоящее время крупнейшим источником дохода ИГ служит торговля нефтью. ИГ продает баррель примерно за двенадцать долларов. Есть и газовые месторождения. Но большая часть газа пойдет на нужды собственного населения.
Будущая валюта ИГ будет привязана не к доллару США, а к золоту. Собственная валюта уже готовится, поговаривают о том, что уже выпущены первые золотые монеты.
В Ираке ИГ уже с 2006 года. Сегодня оно нашло поддержку среди населения занятых территорий Ирака.
- Люди знают, что могут жить спокойно, пока не нарушают законы Аллаха. В Сирии ИГ на 70 % состоит из иностранцев, и на 30 % из сирийцев. В Ираке - на 30 % из иностранцев и на 70 % из иракцев.
Каждый новобранец ИГ сначала должен пройти подготовку в тренировочном лагере. Обучение состоит из двух этапов. На первом рассказывают о шариате, основных принципах ислама.
Курс продолжается от двух до четырех недель. Там рекрутов учат тому, что есть добро, а что зло, и как они должны будут соблюдать законы Аллаха. Второй этап охватывает военную подготовку. Здесь они учатся быть бойцами.
Большое преимущество - решимость новых бойцов ИГ. Все хотят учиться, и все хотят максимально помочь ИГ. Все рвутся в бой. - Один час сражения на переднем крае - как 60 лет службы Аллаху.
Тем не менее не всем позволяют погибнуть. Например, если хорошо подготовленный специалист в ходе сражения намерен взорвать себя, халиф это воспрещает. Человек обязан продолжать выполнять свою важную работу.
В "Исламском государстве" на государственной службе работают женщины, и немало. Но они - не бойцы, как у курдов. "Пешмерга" - в отличие от Курдской рабочей партии - такие "отморозки", что призывают на фронт даже женщин.
Детям в школе ИГ в основном преподают три предмета: Коран, право и военную подготовку. Это три основные части системы образования.
До конца 2001 года Абу Катада был, как все, "абсолютным сторонником США". После терактов 11 сентября он даже оставил запись в книге соболезнований. Но спустя недолгое время он начал все подвергать сомнению. Почему на Америку напали?
Около полуночи мы слышим оглушительную пальбу. Выстрелы. Очень близко. Абу Катада, сперва немного занервничавший, после нескольких тревожных минут уверяет, что это салют. Что-то там, на улице, празднуют.
Абу Лот выходит спросить. Через несколько минут возвращается и, сияя, рассказывает, что ИГ захватило важный район близ аэропорта города Дейр-эз-Зор и сегодня "братья" празднуют.
Однако ИГ пресекает пальбу даже на таких мероприятиях. Особенно в районах, где живут семьи с детьми. После того как пару минут спустя и Абу Лот попытался салютовать, полицейский отобрал у него "калашников". Забрать его тот сможет лишь через неделю."
"Женщина в парандже из Берлина. Ей за тридцать. Рассказывает, что перешла в ислам и совершила хадж в Мекку. После чего попала под прицел спецслужб. В итоге у нее отняли ее шестилетнего ребенка. После Мекки у нее ни малейшего шанса не осталось. Теперь она возлагает все свои надежды на "Исламское государство". В Германию она никогда больше не вернется.
Немного растерянно все же говорю ей, что это означило бы окончательную потерю ребенка. - Я уже все потеряла, - отвечает она. - Больше мне терять нечего.
Люди относятся к нам очень дружелюбно. Один из наших собеседников - марокканец. С ним мы говорим по-французски. Приветливый боец ИГ говорит, что на сегодняшний день в "Исламском государстве" свыше 50 000 иностранных боевиков. Точного числа он, разумеется, не знает, возможно, и еще больше, уточняет он. Со всего мира. Его работа заключается в регистрации вновь прибывших бойцов.
По его словам, пропагандистские видеоролики ИГ должны шокировать. Чтобы запугать врагов. В ответ на жестокую войну Запада против ислама. Вся роскошь Запада зиждется исключительно на эксплуатации сырья третьего мира. Арабы вынуждены продавать свою нефть по значительно более низким ценам, чем русские, полагает он.
- Мы не дикари. Мы просто хотим жить. В войне Запада против ислама, Америка - мясник, а мусульмане - овцы. В заговоре против нас около 50 стран. Но они не могут нас победить. Наше оружие не сила, деньги или бойцы, а тот факт, что мы - на правильном пути.
Они всегда будут соблюдать законы Бога. Мы на Западе морально коррумпированы и стоим на неверном пути. Из-за наркотиков, проституции, войн и жажды наживы.
В комнату входит довольно тучный боевик ИГ. У него пистолет и автомат Калашникова. На животе пояс шахида. Молодой марокканец показывает нам, как обращаются с поясом шахида. Менее спортивные, они не могут вовремя убежать от вражеских солдат, вероятно, именно поэтому всегда надевают его в бою.
Благодаря чему в последнюю минуту могут взорвать себя, унеся жизни множества врагов. По словам немцев, при взрыве пояса гибнут все, кто находится в радиусе 30 метров. Кроме того, пояс шахида получают "очень смелые бойцы спецподразделений". Если они попадают в окружение врагов, он становится их последним оружием.
Надеваю коричневый пояс. И удивляюсь, насколько он легок и незаметен. Весит всего несколько килограммов и прекрасно прилегает к телу. Под свитером его не видно. Мне он представлялся гораздо объемнее.
Фредерик слегка нервничает, когда я аккуратно начинаю вертеть в руках короткий черный провод, желая узнать, где спуск. Немного беспокоиться начинают и бойцы ИГ. Когда я снимаю пояс, у всех на лицах читается явное облегчение.
Берем чемоданы и идем за нашими новыми надзирателями к черному внедорожнику, в который и садимся. Переходим с Фредди на немецкий. Но оба боевика ИГ, похожие на молодого бен Ладена, как и несколько полноватый, с полностью закрытым маской лицом шофер понимают не только по-английски и по-французски, но и немного по-немецки.
- "Исламское государство" - это просто многонациональные силы, - говорит Фредерик. Но, возможно, нам специально выбрали сопровождающих пообразованнее.
Пока обыскивают нас и наш багаж, разговоры продолжаются. Вот несколько заявлений боевиков.
О неверных
"Все неверные шагают по дороге в ад. Наш долг вас пробудить. Неверие - величайший из всех грехов. Таким образом, мы делаем доброе дело. Словно бы кто-то хочет прыгнуть с обрыва. Мы хотим его спасти".
О свободе
"Запад не знает, что значит истинная свобода. Поэтому между нами и вами и существует большое непонимание. На Западе свобода означает возможность делать то, что хочешь. Не слушая никого. Для нас свобода означает быть свободным от мирских желаний. Вот почему мы можем жить так просто. Потому что мы свободны от жажды материальных вещей".
О будущем Запада
"Крупнейшие цивилизации через некоторое время гибли. Так что теперь пришла очередь Запада".
О наказаниях в "Исламском государстве"
«"аказание в ИГ тоже благо, потому что предотвращает будущее наказание в аду".
О шиитах
"Шииты - не мусульмане. Они не монотеисты и поклоняются, молятся халифу Али и другим святым. Первая заповедь в Коране: "Не поклоняйся Богу иному, кроме Аллаха". Идолопоклонство - преступление, карающееся смертной казнью".
О сирийцах
"Изначально сирийский народ был против "Исламского государства". Но политика Запада и сирийские бомбы заставили его изменить отношение".
О ежедневном притоке новоприбывших
"Это люди, у которых на родине не осталось никакой надежды. У них больше нет иного решения".
О Турции
"Она развалится следующей".
Об измерении времени
"Мы просто придерживаемся летнего времени. Мы не ведомые, мы ведущие".
Лепешки и кебаб из баранины. Хотя никто из нас не голоден - в конце концов, мы уже поели их жареной курицы - каждый берет по куску лепешки. Кладем на них один-два кебаба, немного петрушки и лука. Все это сворачиваем. Очень вкусно. Если так будет продолжаться, за время поездки мы сильно прибавим в весе.
Боевик ИГ, изъясняющийся с французским акцентом, говорит нам, что подобная еда, несмотря на то, что она действительно вкусна, подается очень редко. Иначе никто не сможет как следует сражаться. Хорошая еда лишает сил. У Малкольма вытягивается лицо. Путешествие только начинает ему нравится.
Заговариваю о жестокости и беспощадности ИГ, в том числе и под критическим взглядом Фредерика. У молодого командира ответ простой:– Добрым можно быть лишь тогда, когда ты силен. Слабый вынужден быть волком.
Тучный боевик ИГ говорит со мной о работе моих фондов для Афганистана, Сирии, Ирака и Конго. Заявляет, что печалится из-за того, что, хотя мы и совершаем добрые дела, но не будем за них вознаграждены в загробной жизни.
Если мы не умрем, как мусульмане, для нас нет никакого спасения. Не помогут даже хорошие поступки, совершенные в этой жизни. И за добрые дела Бог вознаградит нас лишь в этом мире.
Затем он говорит нам, что теперь в "Исламское государство" приезжают уже не только отдельные бойцы, но целые семьи. Каждый боец, у которого есть семья, может привезти ее и получить дом. А также фиксированную зарплату.
За визит в больницу бойцы и правительственные чиновники ничего не платят. Многое гораздо лучше, чем это изображают в западных СМИ. Многое нормально, почти идеально. Некоторые семьи приезжают сюда только на праздники, чтобы навестить родственников. А затем возвращаются на родину.
По словам молодого командира, когда-нибудь ИГ присоединит Испанскую Андалусию и построит оплот науки и религии. Хотя это не его решение. Но он верит, что это произойдет.
В определенном смысле этот командир один из самых нетипичных бойцов ИГ, которых только можно себе представить. Раньше он часто катался на горных лыжах в Австрии, он отличный футбольный болельщик и знаток спорта. Фактически у него много общего с нами. Огромная разница лишь в том, что он работает на беспощадную террористическую организацию.
4.00. Боевики готовятся к утренней молитве. . Дверь открывается, и американский боевик ИГ спрашивает по-английски:
- Ребята, вам что-нибудь нужно? Яйца? Чай?
Обслуживание номеров от ИГ. Разумеется, а почему бы и нет? Когда через десять минут он, наконец, действительно возвращается с яичницей, консервированным тунцом, джемом, лепешками и чаем, мы несколько удивлены.
- Ну вот! Типичный завтрак ИГ, - произносит он и хочет уйти.
Фредерик спрашивает его:
- Вы из Нью-Джерси? - своим акцентом игиловец напомнил Фредди его друзей из Франклин Лейкс, Нью-Джерси. Он почти наверняка оттуда.
- Почему вы так думаете?
- Выговор как в Патерсоне, Нью-Джерси.
- Почти, - и, ничего больше не сказав, смеется и возвращается к другим боевикам.
Ребята из ИГ скрытны и ни за что не желают выдавать себя. О своей прежней жизни рассказывают очень скупо. Им больше по душе рассуждать о будущем, чем о прошлом. Тем не менее подававший нам завтрак американец признается, что он из Нью-Джерси. Он работал в городе Хоторн, в 20 минутах езды от Патерсона. Фредерик знает тот район как свои пять пальцев.
От молодого человека из Нью-Джерси мы слышим такие фразы, как: - Мусульман угнетали более века. Поэтому теперь мы будем бороться до конца, чтобы защитить слабых. Мы защитим и христиан, если они захотят жить с нами.
Он снова и снова пытается объяснить нам, что у христиан с ними никаких проблем не будет. Придется лишь уплатить небольшой налог за защиту. И это единственный в "Исламском государстве" налог.
О евреях он невысокого мнения. Но оправданием ему служит то, что это личное. Чувство враждебности, возникшее еще в США. Он говорит: - От него так же трудно избавиться, как от акцента.
Фредерик рассказывает о своих друзьях-евреях в Нью-Йорке. Но тот не может изменить его отношение. Американского игиловца будоражит перспектива снова вступить в прямое соприкосновение с Америкой. Он хочет, чтобы США, наконец, прислали сухопутные войска. Сражение против них явилось бы апогеем.
- Они наделают в штаны, даже не успев спуститься по тросам со своих вертолетов, - смеется он. Его друг, про которого мы узнали, что он из Ливана, смеясь, соглашается. - Часть их оружия уже у нас. Остальное мы тоже с радостью ждем.
А вот и он! Абу Катада! Весом не меньше 150 кг, в ширину почти как в высоту. С густой рыжеватой бородой. Он в синем арабском одеянии, на голове красный платок. Он разводит руки и, как принято в арабском мире, приветствует нас объятием. - Ну, наконец-то, ты! - с ироничной торжественностью произносит Фредерик. Абу Катада подхватывает игру и смеется: - Да, это я.
Мы укладываем свои чемоданы в кузов белого пикапа, на котором приехали Абу Катада и шофер. Наконец, мы едем в Ракку. - Там, где не падают бомбы, жизнь идет как обычно. В том числе и в Ракке, - говорит Абу Катада.
Он объясняет нам, что мы разместились у черта на куличках в Аль-Рае. В самой западной точке "Исламского государства". В провинции Алеппо, примерно в 200 километрах от города Ракка. Этот район находится под их властью только с мая прошлого года.
Затем он произносит краткую и довольно циничную лекцию о шариате "Исламского государства".
В случае кражи, если стоимость похищенного около 40 долларов США, отрубается рука. 40 долларов - цена одного грамма золота.
Христиане должны платить джизью, или налог за защиту. Он составляет около 300 долларов в год с бедных и 600 долларов с богатых. Но это и единственный налог. Среди христиан были самые богатые в стране люди. Для уплаты джизьи достаточно продать всего несколько овец.
Мусульмане платят налог закят, величина которого зависит от имущества. Поэтому богатые мусульмане платят больший налог, чем христиане. Бедные меньше. Деньги идут на социальные цели. В Ракке ИГ содержит три больницы.
Сегодня основные источники дохода ИГ – это военные трофеи, продажи нефти и закят. Бойцы ИГ получают четыре пятых от своих военных трофеев, одна пятая идет государству. Таким образом, у бойцов лишь небольшая фиксированная зарплата. Абу Катада за его работу в информационном отделе ИГ получает 50 долларов США в месяц. Плюс квартира. Ему хватает.
В действительности, невольничьего рынка, как мы себе его представляем, нет. Рабы - это трофеи, и поэтому или остаются у боевика, или продаются. Сегодня езидка ("неверная") стоит 1500 долларов. Столько же, сколько автомат Калашникова.
Фредерик спрашивает, как поступали с телами убитых заложников. С Джеймсом Фоули и всеми остальными. - Похоронили по отдельности или просто кое-как закидали землей, - невозмутимо отвечает Абу Катада. - Кстати, введение обезглавливания как способа казни было политическим решением ИГ, принятым на самом верху.
На обратном пути Абу Катада говорит, что арабы очень ленивы и что с ними много проблем. Он невысокого мнения об арабах.
- Вас тут не слишком жалуют? - спрашивает его Фредерик.
- Не особо, - смеясь, отвечает Абу Катада. - Считают иностранцами. Многие нас не любят. Впрочем, к нам уже привыкли.
Вскоре в нашу продуваемую сквозняками квартиру врывается жилистый боевик лет двадцати пяти. У него короткая борода, длинные темные волосы и он ходит в очках. В черных шароварах, синем пуловере с капюшоном и черной шапочке с кисточкой он напоминает мне средневекового менестреля или уличного певца. Его псевдоним Абу Лот.
- Почему вы выбрали это имя? – спрашиваю я.
- Лот боролся против гомосексуалистов. Не знаю, знаете ли вы о нем. Мне нравится то, что он делал, то, за что выступал. Он был против распутства, против гомосексуализма, потому я и выбрал это имя. Малкольм и Фредди едва сдерживают смех. Он что, всегда так представляется?
Абу Лот - немец с марокканскими корнями. А сейчас живет в Ракке. До этого долгое время прожил в Алеппо. Там было очень беспокойно и опасно. Он говорит нам, что здесь порой играет в PlayStation и на бильярде.
Джихадисты из Магриба предпочитают футбол. Особенно летом часто играют в определенных местах. Шутит, что они, возможно, в скором времени возьмут Катар, чтобы принять участие в чемпионате мира по футболу. Тем не менее в ИГ до сих пор нет собственной футбольной команды. - Но она, несомненно, будет
Затем Абу Лот излагает, почему он втянулся в джихад, а теперь живет и работает в ИГ. Вот несколько его основных аргументов:
- Мусульманину шариат нужен как воздух.
- Образ жизни Пророка и первых четырех халифов служит нам образцом для подражания.
- У вас на Западе неверное представление о свободе. Для вас это - свобода без границ, без принципов. Это нехорошо. Мусульманин так жить не может.
- На Западе система ценностей рухнула... недооценка гомосексуализма... жизнь в погоне за излишествами... мусульманин постоянно сталкивается из-за этого с трудностями.
- Даже демократия находится в конфликте с исламом. Нельзя ставить человеческие законы выше законов Бога.
- Теоретически праведную жизнь по законам Бога можно вести где угодно. Но каждому необходимо сообщество единомышленников. Поэтому для меня на всю жизнь было мечтой жить в этом халифате.
- Основная агрессия в нашем мире направлена на мусульман и мусульманские страны. Каждая мусульманка - моя сестра. Я должен защищать ее. Каждый мусульманин обязан прийти на помощь, когда льется кровь единоверцев.
- Мы живем в эпоху исламского пробуждения... отхода от демократии... возврата к истокам.
- Неважно, насколько мало у нас бойцов, мы знаем, что в конце концов победим.
- Через год-два мы подпишем с Западом мирный договор. Затем сокрушим Запад. Это предсказал пророк Мухаммед.
На ключевых словах "пророк Мухаммед" я говорю, что великий реформатор Мухаммед сегодня проповедовал бы прогресс. Так же, как в те времена. Абу Лот пытался объяснить, что законы Аллаха столь же актуальны, как и 1400 лет назад. Поэтому в реформе никакой необходимости нет. Надо просто придерживаться законов Божьих.
Абу Катада и Абу Лот пытаются снять напряжение байками об "Исламском государстве". Достойны внимания следующие пункты: Курение в "Исламском государстве" запрещено. Утверждают, что запрет ввели не сразу, а постепенно.
Сначала была запрещена продажа сигарет, затем, спустя несколько недель, запретили курить в общественных местах. В конце концов курение запретили полностью. По словам Абу Катада, ИГ не может проконтролировать, что делает человек в своих четырех стенах.
- Так что, если хотите, курите дома, дело ваше. Этого ИГ не контролирует. Курящий сигареты в общественных местах наказывается 30 ударами плетью.
Музыка также запрещена. Абу Катада пытался нам внушить, что есть исследования, доказывающие, что определенная музыка влияет на ум, может вызвать депрессию и подавленность. Сам он принимает закон, хотя ранее тоже слушал музыку. Больше всего хип-хоп и немецкие рэп-группы, такие как "Deichkind" или "Fettes Brot".
Сирийский народ настроен националистически. ИГ в Ракке уже целый год. Тем не менее воспринимают их по-прежнему как чужаков, критически. Некоторые даже видят в ИГ оккупантов. За выезд в Европу контрабандисты требуют с сирийцев минимум 600 долларов США.
Вообще важно, чтобы ИГ хорошо заботилось о населении. Студентам университетов Ракки разрешено посещать даже районы, подконтрольные Асаду. Чем активно пользуются многие девушки. ИГ должны давать людям возможность вести нормальную жизнь. Чрезвычайно важен финансовый аспект. Деньги открывают все двери.
В настоящее время крупнейшим источником дохода ИГ служит торговля нефтью. ИГ продает баррель примерно за двенадцать долларов. Есть и газовые месторождения. Но большая часть газа пойдет на нужды собственного населения.
Будущая валюта ИГ будет привязана не к доллару США, а к золоту. Собственная валюта уже готовится, поговаривают о том, что уже выпущены первые золотые монеты.
В Ираке ИГ уже с 2006 года. Сегодня оно нашло поддержку среди населения занятых территорий Ирака.
- Люди знают, что могут жить спокойно, пока не нарушают законы Аллаха. В Сирии ИГ на 70 % состоит из иностранцев, и на 30 % из сирийцев. В Ираке - на 30 % из иностранцев и на 70 % из иракцев.
Каждый новобранец ИГ сначала должен пройти подготовку в тренировочном лагере. Обучение состоит из двух этапов. На первом рассказывают о шариате, основных принципах ислама.
Курс продолжается от двух до четырех недель. Там рекрутов учат тому, что есть добро, а что зло, и как они должны будут соблюдать законы Аллаха. Второй этап охватывает военную подготовку. Здесь они учатся быть бойцами.
Большое преимущество - решимость новых бойцов ИГ. Все хотят учиться, и все хотят максимально помочь ИГ. Все рвутся в бой. - Один час сражения на переднем крае - как 60 лет службы Аллаху.
Тем не менее не всем позволяют погибнуть. Например, если хорошо подготовленный специалист в ходе сражения намерен взорвать себя, халиф это воспрещает. Человек обязан продолжать выполнять свою важную работу.
В "Исламском государстве" на государственной службе работают женщины, и немало. Но они - не бойцы, как у курдов. "Пешмерга" - в отличие от Курдской рабочей партии - такие "отморозки", что призывают на фронт даже женщин.
Детям в школе ИГ в основном преподают три предмета: Коран, право и военную подготовку. Это три основные части системы образования.
До конца 2001 года Абу Катада был, как все, "абсолютным сторонником США". После терактов 11 сентября он даже оставил запись в книге соболезнований. Но спустя недолгое время он начал все подвергать сомнению. Почему на Америку напали?
Около полуночи мы слышим оглушительную пальбу. Выстрелы. Очень близко. Абу Катада, сперва немного занервничавший, после нескольких тревожных минут уверяет, что это салют. Что-то там, на улице, празднуют.
Абу Лот выходит спросить. Через несколько минут возвращается и, сияя, рассказывает, что ИГ захватило важный район близ аэропорта города Дейр-эз-Зор и сегодня "братья" празднуют.
Однако ИГ пресекает пальбу даже на таких мероприятиях. Особенно в районах, где живут семьи с детьми. После того как пару минут спустя и Абу Лот попытался салютовать, полицейский отобрал у него "калашников". Забрать его тот сможет лишь через неделю."
Взято: oper-1974.livejournal.com
Комментарии (0)
{related-news}
[/related-news]