Дрожка, ляпник, неедяки. Сбывшиеся прогнозы Стругацких
---
19 ноября 2012 годо в Петербурге простились с Борисом Стругацким. Похорон не было. Писатель завещал, чтобы тело его сожгли, а пепел развеяли над Пулковскими высотами. Все слова уже сказаны, остается читать и перечитывать. АБС не любили строгую научно-техническую фантастику, у них мало футурологии. И все-таки, встречая описание знакомого гаджета или социального явления, по-детски радуешься сбывшемуся прогнозу. Даже когда прогноз мрачный и неутешительный. Вот они — предсказания братьев Стругацких
Аркадий и Борис Стругацкие, 1965 год
Все, что сбылось, сбылось неожиданно. Стругацкие метили в современность — то в загадочное зарубежное потребительство, то в привычное советское мещанство — а попали прямо в будущее. То есть в наше настоящее.
Благодушные, сытые лавочники пьют пиво за чистыми столами и рассуждают о том, что мир совсем не плох, цены на хлеб падают, цены на латы растут, заговоры раскрываются вовремя, колдунов и подозрительных книгочеев сажают на кол, король по обыкновению велик и светел, а дон Рэба безгранично умен и всегда начеку. «Выдумают, надо же!.. Мир круглый! По мне хоть квадратный, а умов не мути!..», «От грамоты, от грамоты все идет, братья! Не в деньгах, мол, счастье, мужик, мол, тоже человек, дальше — больше, оскорбительные стишки, а там и бунт...», «Всех их на кол, братья!.. Я бы делал что? Я бы прямо спрашивал: грамотный? На кол тебя! Стишки пишешь? На кол! Таблицы знаешь? На кол, слишком много знаешь!»
«Трудно быть богом», 1964 год
Впрочем, это грустно. Куда веселей искать более конкретные, вещественные предсказания. Вот, например, дрожка — гротескный прообраз дискотек, рейвов и других способов весело провести время под кайфом.
Красный — синий — зеленый, красный — синий — зеленый... Одеревеневшие запрокинутые лица, черные разинутые рты, неподвижные вытаращенные глаза. Они там даже не мигали под плафонами... Стало совсем уже тихо, и я вздрогнул, когда пронзительный женский голос неподалеку крикнул: «Дрожка!» И сейчас же десятки голосов откликнулись: «Дрожка! Дрожка!» Люди на тротуарах по периметру площади начали размеренно хлопать в ладоши в такт вспышкам плафонов и скандировать ровными голосами: «Дрож-ка! Дрож-ка! Дрож-ка!» Кто-то уперся мне в спину острым локтем. На меня навалились, толкая вперед, к центру площади, под плафоны. Я сделал шаг, другой, а затем двинулся через толпу, расталкивая оцепеневших людей. Двое подростков, застывших, как сосульки, вдруг бешено забились, судорожно хватая друг друга, царапаясь и колотя изо всех сил, но их неподвижные лица по-прежнему были запрокинуты к вспыхивающему небу...
«Хищные вещи века», 1965 год
В этой книге вообще немало угаданного будущего, хотя писалась она как горькая пародия на западный уклад жизни. Ну, современная Россия в некотором смысле и является горькой пародией на Запад. Вот описание типичного российского города.
В городе было шестьдесят тысяч телевизоров, пятьдесят кинотеатров, восемь увеселительных парков, два салона хорошего настроения, шестнадцать салонов красоты, сорок библиотек и сто восемьдесят парикмахерских автоматов. Восемьдесят процентов населения было занято в сфере обслуживания, а остальные работали на двух частных кондитерских синтез-комбинатах и одном государственном судоремонтном заводе.
«Хищные вещи века», 1965 год
Это про постиндустриальную экономику. А вот и блудные сыны постиндустриальной экономики: неедяки. Перестроечные читатели думали, что это какие-то хиппи. Сейчас появилось более точное сравнение: дауншифтинг.
Бурлящий энтузиазмом изобретатель вечного двигателя и полурастительный фловер, который от лени готов ходить под себя, — что общего между ними? Отвечаю: чрезвычайно низкие личные потребности. Уровень потребностей у всех «неедяк» настолько низок, что выводит их всех за пределы цивилизации, ибо они не участвуют во всеобщем процессе культивирования, удовлетворения и изобретения потребностей.
«Отягощенные злом», 1988 год
Видеосвязь. Во многих повестях Стругацких есть ее описание, но самое эффектное — от лица юного варвара с отсталой планеты.
Сидит он перед своими экранами, на каждом экране — по рылу, а то и по два, и он со всеми этими рылами разговаривает. Меня как ножом ткнули. Представил я себе, как бешусь там на холме, истерику закатываю, а он сидит себе здесь в прохладе, смотрит на все это через экран и хихикает.
«Парень из преисподней», 1974 год
Линия доставки — что-то вроде мусоропровода, только наоборот. Конечно, котлеты нам прямо на стол пока не валятся, зато всякий может заказать пиццу на дом, как в коммунистическом далеко.
— Неужели нельзя организовать жизнь так, чтобы ужинать дома?
— Организовать все можно, — сказала Шейла. — Только какой смысл? Кто
же ест дома?
— Я ем дома.
— Ну Женечка, — сказала Шейла, — ну хочешь, переедем в город? Там
есть Линия Доставки, и можешь ужинать дома сколько угодно.
— А я не хочу в город, — упрямо сказал Женя. — Я хочу на лоне.
«Полдень, XXII век», 1962 год
БВИ — интернет, но без порно и спама. Огромная справочная машина, супер-«Википедия».
Замечу в скобках, что подавляющее большинство моих однопланетников понятия не имеет о реальных возможностях этого восьмого (или теперь уже девятого?) чуда света — большого всепланетного информатория. Вполне допускаю, впрочем, что и я, при всем своем опыте и всей своей сноровке, отнюдь не имею права претендовать на совершенное умение пользоваться его необъятной памятью.
«Жук в муравейнике», 1980 год
Ляпник — ружье для пейнтбола. Описано за 17 лет до первой пейнтбольной битвы.
Это было что-то вроде игрушечного автомата — с удобной рифленой рукояткой и с плоским прямоугольным баллончиком, который вставлялся снизу, как магазин.
— Что это за штука? — спросил я.
— Ляпник, — сказал он угрюмо. — Дайте сюда.
Я отдал ему игрушку.
— Ляпник, — сказал я. — Которым, значит, ляпают. А если бы ты в меня попал?
«Хищные вещи века», 1964 год
Впрочем, это курьезы. «Фантасты — никудышные предсказатели-прорицатели, — говорил Борис Стругацкий. — Да этого от них и не требуется. Они не сеют, они в лучшем случае разрыхляют почву под посев». Стругацкие не о «Википедии» и пейнтболе, они о светлом будущем.
Это социализм даже не с человеческим лицом, а с ангельским ликом. Удивительное общество, решившее проблемы угнетения и отчуждения, но не решившее проблему безответной любви. Порог утопии.
Это, самое важное предсказание Стругацких не сбылось. Третье тысячелетие, ребята, а люди не добры и не умны, и Верховный Совет Земли все еще не наладил дипломатические связи с тагорянами.
Грустно. Но все-таки Стругацкие поместили мир Полудня в XXII век, у нас двести лет в запасе и на дворе предрассветные сумерки. Есть шанс.
Автор Дмитрий Глуховский
Источник - Сноб
Аркадий и Борис Стругацкие, 1965 год
Все, что сбылось, сбылось неожиданно. Стругацкие метили в современность — то в загадочное зарубежное потребительство, то в привычное советское мещанство — а попали прямо в будущее. То есть в наше настоящее.
Благодушные, сытые лавочники пьют пиво за чистыми столами и рассуждают о том, что мир совсем не плох, цены на хлеб падают, цены на латы растут, заговоры раскрываются вовремя, колдунов и подозрительных книгочеев сажают на кол, король по обыкновению велик и светел, а дон Рэба безгранично умен и всегда начеку. «Выдумают, надо же!.. Мир круглый! По мне хоть квадратный, а умов не мути!..», «От грамоты, от грамоты все идет, братья! Не в деньгах, мол, счастье, мужик, мол, тоже человек, дальше — больше, оскорбительные стишки, а там и бунт...», «Всех их на кол, братья!.. Я бы делал что? Я бы прямо спрашивал: грамотный? На кол тебя! Стишки пишешь? На кол! Таблицы знаешь? На кол, слишком много знаешь!»
«Трудно быть богом», 1964 год
Впрочем, это грустно. Куда веселей искать более конкретные, вещественные предсказания. Вот, например, дрожка — гротескный прообраз дискотек, рейвов и других способов весело провести время под кайфом.
Красный — синий — зеленый, красный — синий — зеленый... Одеревеневшие запрокинутые лица, черные разинутые рты, неподвижные вытаращенные глаза. Они там даже не мигали под плафонами... Стало совсем уже тихо, и я вздрогнул, когда пронзительный женский голос неподалеку крикнул: «Дрожка!» И сейчас же десятки голосов откликнулись: «Дрожка! Дрожка!» Люди на тротуарах по периметру площади начали размеренно хлопать в ладоши в такт вспышкам плафонов и скандировать ровными голосами: «Дрож-ка! Дрож-ка! Дрож-ка!» Кто-то уперся мне в спину острым локтем. На меня навалились, толкая вперед, к центру площади, под плафоны. Я сделал шаг, другой, а затем двинулся через толпу, расталкивая оцепеневших людей. Двое подростков, застывших, как сосульки, вдруг бешено забились, судорожно хватая друг друга, царапаясь и колотя изо всех сил, но их неподвижные лица по-прежнему были запрокинуты к вспыхивающему небу...
«Хищные вещи века», 1965 год
В этой книге вообще немало угаданного будущего, хотя писалась она как горькая пародия на западный уклад жизни. Ну, современная Россия в некотором смысле и является горькой пародией на Запад. Вот описание типичного российского города.
В городе было шестьдесят тысяч телевизоров, пятьдесят кинотеатров, восемь увеселительных парков, два салона хорошего настроения, шестнадцать салонов красоты, сорок библиотек и сто восемьдесят парикмахерских автоматов. Восемьдесят процентов населения было занято в сфере обслуживания, а остальные работали на двух частных кондитерских синтез-комбинатах и одном государственном судоремонтном заводе.
«Хищные вещи века», 1965 год
Это про постиндустриальную экономику. А вот и блудные сыны постиндустриальной экономики: неедяки. Перестроечные читатели думали, что это какие-то хиппи. Сейчас появилось более точное сравнение: дауншифтинг.
Бурлящий энтузиазмом изобретатель вечного двигателя и полурастительный фловер, который от лени готов ходить под себя, — что общего между ними? Отвечаю: чрезвычайно низкие личные потребности. Уровень потребностей у всех «неедяк» настолько низок, что выводит их всех за пределы цивилизации, ибо они не участвуют во всеобщем процессе культивирования, удовлетворения и изобретения потребностей.
«Отягощенные злом», 1988 год
Видеосвязь. Во многих повестях Стругацких есть ее описание, но самое эффектное — от лица юного варвара с отсталой планеты.
Сидит он перед своими экранами, на каждом экране — по рылу, а то и по два, и он со всеми этими рылами разговаривает. Меня как ножом ткнули. Представил я себе, как бешусь там на холме, истерику закатываю, а он сидит себе здесь в прохладе, смотрит на все это через экран и хихикает.
«Парень из преисподней», 1974 год
Линия доставки — что-то вроде мусоропровода, только наоборот. Конечно, котлеты нам прямо на стол пока не валятся, зато всякий может заказать пиццу на дом, как в коммунистическом далеко.
— Неужели нельзя организовать жизнь так, чтобы ужинать дома?
— Организовать все можно, — сказала Шейла. — Только какой смысл? Кто
же ест дома?
— Я ем дома.
— Ну Женечка, — сказала Шейла, — ну хочешь, переедем в город? Там
есть Линия Доставки, и можешь ужинать дома сколько угодно.
— А я не хочу в город, — упрямо сказал Женя. — Я хочу на лоне.
«Полдень, XXII век», 1962 год
БВИ — интернет, но без порно и спама. Огромная справочная машина, супер-«Википедия».
Замечу в скобках, что подавляющее большинство моих однопланетников понятия не имеет о реальных возможностях этого восьмого (или теперь уже девятого?) чуда света — большого всепланетного информатория. Вполне допускаю, впрочем, что и я, при всем своем опыте и всей своей сноровке, отнюдь не имею права претендовать на совершенное умение пользоваться его необъятной памятью.
«Жук в муравейнике», 1980 год
Ляпник — ружье для пейнтбола. Описано за 17 лет до первой пейнтбольной битвы.
Это было что-то вроде игрушечного автомата — с удобной рифленой рукояткой и с плоским прямоугольным баллончиком, который вставлялся снизу, как магазин.
— Что это за штука? — спросил я.
— Ляпник, — сказал он угрюмо. — Дайте сюда.
Я отдал ему игрушку.
— Ляпник, — сказал я. — Которым, значит, ляпают. А если бы ты в меня попал?
«Хищные вещи века», 1964 год
Впрочем, это курьезы. «Фантасты — никудышные предсказатели-прорицатели, — говорил Борис Стругацкий. — Да этого от них и не требуется. Они не сеют, они в лучшем случае разрыхляют почву под посев». Стругацкие не о «Википедии» и пейнтболе, они о светлом будущем.
Это социализм даже не с человеческим лицом, а с ангельским ликом. Удивительное общество, решившее проблемы угнетения и отчуждения, но не решившее проблему безответной любви. Порог утопии.
Это, самое важное предсказание Стругацких не сбылось. Третье тысячелетие, ребята, а люди не добры и не умны, и Верховный Совет Земли все еще не наладил дипломатические связи с тагорянами.
Грустно. Но все-таки Стругацкие поместили мир Полудня в XXII век, у нас двести лет в запасе и на дворе предрассветные сумерки. Есть шанс.
Автор Дмитрий Глуховский
Источник - Сноб
Взято: vakin.livejournal.com
Комментарии (0)
{related-news}
[/related-news]