Личное чудо врача
---
Когда-то давно, лет 40 назад, моя бабушка молила целителя Пантелеимона о моем спасении. Несколько месяцев я, тогда трехлетний малыш, балансировал над пропастью в хирургическом отделении московской детской больницы им. Русакова. Шансов выжить, по прогнозам врачей, практически не оставалось. Мама уже думала о том, в чем же такого малютку хоронить, а бабушка не сдавалась. Была уверена, что ее услышит этот святой.
Дни и ночи она пыталась дотянуться до него. Святой услышал. Я выжил.
Уже много позже она шептала мне, что именно целитель Пантелеимон взял меня под свое крыло и вымолил у Господа тогда, когда надежды совсем не осталось.
Бабушка давно умерла. Многие годы я жил абсолютно мирской жизнью, в которой слова «храм», «святые», «молитва» всплывали лишь на Пасху, когда дома головокружительно пахло куличами и произносилось мало понятное мне «Христос воскресе». Да, в силу своей профессии я видел немало чудесных исцелений, но относил их больше к неким необъяснимым совпадениям — «ух ты, ну ничего себе!», — чем к милости Божией.
У каждого своя дорога в храм, хотя, кажется, у меня она похожа на миллион других дорог: заболел близкий человек. Заболел серьезно, можно сказать, смертельно. В такие моменты ты начинаешь искать То Самое — то, что поможет, что поддержит и укажет путь. «Помоги Господи!» — вырвалось из моего нутра. И я отправился в храм.
Шли дни, недели, месяцы. Я уже понимал, что такое акафист, литургия, сорокоуст. Я верил, молился, но легче не становилось. Ни у близкого — со здоровьем, ни у меня — на душе. Но я не сдавался.
Путь на работу изо дня в день проходил мимо небольшой иконной лавки. Когда-то я пролетал мимо, когда-то останавливался, разглядывая товар на ее витрине. Может быть, ничего бы не произошло и в то утро, если бы дома, читая утреннее правило, я не взвыл от бессилия: «Верую, Господи! Помоги моему неверию!»
С витрины на меня смотрели глаза юноши. Возможно, даже не просто смотрели, а остановили меня тогда. «Я с тобой», — как бы говорили они. Я остановился. Рассмотрел икону, перевел взгляд на остальной товар, потом опять на икону… Тянула меня именно она. Сильно тянула, я это чувствовал. «Я с тобой!» — говорил юноша, изображенный на ней.
Я отошел. Вернулся. Постоял еще. И все же спросил женщину в окошке:
— Скажите, а что это за икона? Что за святой?
— Это целитель Пантелеимон…
Пантелеимон! Током отозвалось забытое имя в каждой моей клетке. Вспомнилось и детство, и боль, и бабушка, и ее слова про крыло.
«Я с тобой!» Мне уже казалось, что этот голос слышат все, и сама продавщица, — настолько он был четкий.
— Это совсем новая икона. Вчера только привезли из Киевской лавры.
Я забрал ее, сунул за пазуху быстрым движением и побежал на работу. Сердце словно отпустило. Впервые за несколько месяцев стало спокойно. «Я с тобой!» — грело меня изнутри.
Так у меня дома появилась икона целителя. Впереди еще было много проблем, но я был будто обнят чьими-то добрыми руками, я чувствовал поддержку и помощь. Когда было трудно, взгляд сам натыкался на икону и напряжение спадало.
Чуда со здоровьем моего близкого человека не произошло. Там совершенно не было шансов и я, как медик, это понимал. Но нам дали чуть больше времени насладиться обществом друг друга на этом свете. И я очень благодарен за это.
И все равно — чудес в этой истории было много. Только они происходили со мной самим. Тогда, быть может, я этого до конца не осознавал, но по прошествии времени я многое понял.
Придя в храм помолиться о здоровье болящего, я стал учиться делать там свои собственные шаги. Впервые исповедался, причастился. Да, Господь, от Которого ничто не утаится, знал, что не исполнится мое главное желание. И сейчас я осознаю, что Он тогда всячески пытался оградить меня, приласкать, помочь, подстраховать, чтобы я продолжал идти к Нему, к свету. Надеюсь, просят мне такие дерзновенные размышления, но именно так я это ощущаю.
Я постоянно чувствовал руку свыше. Это проявлялось во всем: в людях, которые из ниоткуда появлялись в моей жизни, в книгах, на которые я наталкивался и получал ответы, в знаках. Я не чувствовал себя в темноте и одиночестве со своей бедой. Меня вели и вели умело к тому, чтобы достойно принять неизбежное и не отвернуться от веры с кончиной родного человека.
Если бы не было тогда этой невероятной поддержки, то, скорее всего, на финише меня просто бы вынесло из храма, как выносит многих, с криками «Я верил в тебя, Господи! Я просил — и что в итоге??!». У меня не случилось подобного. Я не поскидывал с полок иконы, не разочаровался.
Можно тысячу раз смеяться над «расписными деревяшками», как называют иконы некоторые люди, которые еще не пришли в храм, можно не верить в святых, в Бога. Это дело личное. Но я твердо знаю, что помощь от святых есть. Причем они не ждут наших обращений к ним, приходят сами, обнимают сзади и тихо молятся за нас Господу. И Господь слышит эти молитвы.
Один из сильнейших помощников в проблемах со здоровьем — целитель Пантелеимон (всемилостивый). Он не напрасно считается покровителем врачей и воинов.
Святый великомучениче и целебниче Пантелеимоне! Моли Бога о нас!
Дмитрий Глинский
Дни и ночи она пыталась дотянуться до него. Святой услышал. Я выжил.
Уже много позже она шептала мне, что именно целитель Пантелеимон взял меня под свое крыло и вымолил у Господа тогда, когда надежды совсем не осталось.
Бабушка давно умерла. Многие годы я жил абсолютно мирской жизнью, в которой слова «храм», «святые», «молитва» всплывали лишь на Пасху, когда дома головокружительно пахло куличами и произносилось мало понятное мне «Христос воскресе». Да, в силу своей профессии я видел немало чудесных исцелений, но относил их больше к неким необъяснимым совпадениям — «ух ты, ну ничего себе!», — чем к милости Божией.
У каждого своя дорога в храм, хотя, кажется, у меня она похожа на миллион других дорог: заболел близкий человек. Заболел серьезно, можно сказать, смертельно. В такие моменты ты начинаешь искать То Самое — то, что поможет, что поддержит и укажет путь. «Помоги Господи!» — вырвалось из моего нутра. И я отправился в храм.
Шли дни, недели, месяцы. Я уже понимал, что такое акафист, литургия, сорокоуст. Я верил, молился, но легче не становилось. Ни у близкого — со здоровьем, ни у меня — на душе. Но я не сдавался.
Путь на работу изо дня в день проходил мимо небольшой иконной лавки. Когда-то я пролетал мимо, когда-то останавливался, разглядывая товар на ее витрине. Может быть, ничего бы не произошло и в то утро, если бы дома, читая утреннее правило, я не взвыл от бессилия: «Верую, Господи! Помоги моему неверию!»
С витрины на меня смотрели глаза юноши. Возможно, даже не просто смотрели, а остановили меня тогда. «Я с тобой», — как бы говорили они. Я остановился. Рассмотрел икону, перевел взгляд на остальной товар, потом опять на икону… Тянула меня именно она. Сильно тянула, я это чувствовал. «Я с тобой!» — говорил юноша, изображенный на ней.
Я отошел. Вернулся. Постоял еще. И все же спросил женщину в окошке:
— Скажите, а что это за икона? Что за святой?
— Это целитель Пантелеимон…
Пантелеимон! Током отозвалось забытое имя в каждой моей клетке. Вспомнилось и детство, и боль, и бабушка, и ее слова про крыло.
«Я с тобой!» Мне уже казалось, что этот голос слышат все, и сама продавщица, — настолько он был четкий.
— Это совсем новая икона. Вчера только привезли из Киевской лавры.
Я забрал ее, сунул за пазуху быстрым движением и побежал на работу. Сердце словно отпустило. Впервые за несколько месяцев стало спокойно. «Я с тобой!» — грело меня изнутри.
Так у меня дома появилась икона целителя. Впереди еще было много проблем, но я был будто обнят чьими-то добрыми руками, я чувствовал поддержку и помощь. Когда было трудно, взгляд сам натыкался на икону и напряжение спадало.
Чуда со здоровьем моего близкого человека не произошло. Там совершенно не было шансов и я, как медик, это понимал. Но нам дали чуть больше времени насладиться обществом друг друга на этом свете. И я очень благодарен за это.
И все равно — чудес в этой истории было много. Только они происходили со мной самим. Тогда, быть может, я этого до конца не осознавал, но по прошествии времени я многое понял.
Придя в храм помолиться о здоровье болящего, я стал учиться делать там свои собственные шаги. Впервые исповедался, причастился. Да, Господь, от Которого ничто не утаится, знал, что не исполнится мое главное желание. И сейчас я осознаю, что Он тогда всячески пытался оградить меня, приласкать, помочь, подстраховать, чтобы я продолжал идти к Нему, к свету. Надеюсь, просят мне такие дерзновенные размышления, но именно так я это ощущаю.
Я постоянно чувствовал руку свыше. Это проявлялось во всем: в людях, которые из ниоткуда появлялись в моей жизни, в книгах, на которые я наталкивался и получал ответы, в знаках. Я не чувствовал себя в темноте и одиночестве со своей бедой. Меня вели и вели умело к тому, чтобы достойно принять неизбежное и не отвернуться от веры с кончиной родного человека.
Если бы не было тогда этой невероятной поддержки, то, скорее всего, на финише меня просто бы вынесло из храма, как выносит многих, с криками «Я верил в тебя, Господи! Я просил — и что в итоге??!». У меня не случилось подобного. Я не поскидывал с полок иконы, не разочаровался.
Можно тысячу раз смеяться над «расписными деревяшками», как называют иконы некоторые люди, которые еще не пришли в храм, можно не верить в святых, в Бога. Это дело личное. Но я твердо знаю, что помощь от святых есть. Причем они не ждут наших обращений к ним, приходят сами, обнимают сзади и тихо молятся за нас Господу. И Господь слышит эти молитвы.
Один из сильнейших помощников в проблемах со здоровьем — целитель Пантелеимон (всемилостивый). Он не напрасно считается покровителем врачей и воинов.
Святый великомучениче и целебниче Пантелеимоне! Моли Бога о нас!
Дмитрий Глинский
Источник: labuda.blog
Комментарии (0)
{related-news}
[/related-news]