Переломный момент в борьбе с бандеровцами

…В романтический ореол вокруг бандеровского трезубца могут поверить только те, кто с ними никогда не сталкивался. Их борьба была бессмысленной и жестокой авантюрой, направленной прежде всего против своего же народа. От рук бандеровцев на Западной Украине погибло больше местного населения, чем было арестовано или выслано за пособничество бандформированиям… Главное их изобретение — схроны. Обнаружить их было очень сложно. Но когда появились служебные собаки, они эти схроны по запаху находили



Кто такие бандеровцы, полковник милиции Николай Перекрест узнал в конце 1944 года, когда 17-летним новобранцем попал в войска НКВД на Западной Украине. Эти подразделения и вели борьбу с вооруженными отрядами украинских националистов. Служба растянулась на 7 лет: только в 1951-м борьба была объявлена законченной. Однако и после этого в лесах еще постреливали, а сельские активисты в Карпатах ложились спать с пистолетом под подушкой.

— А в целом кто кого переигрывал в военном отношении?

— Сначала они. Против нас с 1944 по 1946 год действовали хорошо обученные отряды. Немцы их здорово натаскали. А отступая, оставили им оружие, радиотехнику.

— Можно ли обозначить какой-то переломный момент в борьбе с бандеровцами?

— Пожалуй, 1946–1947 годы. «Наверху» наконец поняли, что противник заслуживает серьезного отношения. В наших частях провели реорганизацию: убрали ненужные в тех условиях полковую артиллерию, минометы, противотанковые ружья. Выделили больше автомобилей и радиотехники

— Применялись ли какие-нибудь специфические методы в этой войне?

— Да, со временем у нас появились свои «приемы». Создавались мобильные группы, которые под видом бандеровцев уходили в свободный поиск. Если натыкались на боевку (так бандеровские отряды назывались) — уничтожали. Очень эффективно. Не было такого шума, как при общевойсковых операциях.

Или еще — «вертушки». Это такая спецоперация, чтобы дать подозреваемому проявить себя. Везут задержанных, по дороге под видом бандеровцев на конвой «нападают» наши же сотрудники, знающие украинский язык.

Разыгрывали натурально — внезапно, жестко. Для достоверности могли конвоиру и прикладом врезать. А подозреваемых везут не в наручниках и не связанными. Нападающие делают вид, что всех воспринимают как одну компанию: «Ага, попались, москалики!» Наши молчат, готовясь достойно встретить «последний час», а те бьют себя в грудь: «Так мы ж свои, хлопцы!» А хлопцы «не верят»: «А у кого работал? А какой он из себя? В каких операциях с ним участвовал? А кто про тебя сказать может? Ну ладно, живи пока». Или водили по лесу: ну-ка, если ты наш, должен знать схроны. Не знаешь — значит, опер, а ну «до гиляки»! Это значит: «на ветку», повесить. Те еще выпаливают фамилии, адреса, о своих делах рассказывают. Потом имитировали расстрел «краснопогонников», так они называли военнослужащих НКВД, и… в лес. А через какое-то время нарываются на наш патруль. Стрельба, погоня, и пленный снова попадает к «москалям». Только знают о нем уже гораздо больше. Очень тонкая игра. Там у нас был свой «момент истины».

— А у бандеровцев были какие-то военные хитрости?

— Главное их изобретение — схроны. Обнаружить их было очень сложно. Но когда появились служебные собаки, они эти схроны по запаху находили.

— Кук (руководитель ОУН (б) * на «Украинских землях» — прим.) утверждает, что там размещались госпитали на 30 коек…

— А пятизвездочных отелей у них под землей не было? Своих раненых и больных они приводили на дом к медработникам и говорили: лечи. Не вылечишь — тебе тоже не жить. И те лечили — куда деваться? Впрочем, возможно, высшие идеологи «самостийности» жили в схронах повышенной комфортности, но те, кто ради их идей рисковал жизнью, ютились в землянках, как бобики в конуре.

*ОУН — УПА — организации, запрещенные в РФ

Источник: labuda.blog

уникальные шаблоны и модули для dle