Я живу в деревянном доме-гнезде с Дон Кихотом
---
Модерновые доходные дома, сталинские высотки и многоэтажки 1970-х годов — не просто жилые здания, а настоящие городские символы. В новом выпуске мы узнали, как устроена жизнь в архипелаге уцелевших деревянных домов в привокзальном центре Екатеринбурга.
Улица Стрелочников в Екатеринбурге — важная транспортная артерия, что связывает три микрорайона: Вокзальный, Центральный и Заречный. Рядом находятся железнодорожный вокзал, Северный автовокзал и станция метро «Уральская». Вдоль дороги тянутся деревянные здания бывшего железнодорожного поселка, раздаются гудки локомотивов и грохот составов, иногда ветер доносит звук станционного громкоговорителя. В глаза бросаются двускатные кровли, вертикальная обшивка торцов деревянным тесом, большие окна с наличниками и другие декорации начала прошлого века. Таких домов здесь 11. Одни называют их бараками, а другие проводят здесь фестивали стрит-арта.
Летом 2016 года привокзальные дома попали на карту фестиваля уличного искусства и граффити «Стенограффия». Старый квартал вдруг приобрел новое лицо и поселился в инстаграмах горожан и туристов. Художник Александр Blot из Пензы изобразил на фасаде дома по Стрелочников, 21, героя романов Мигеля де Сервантеса, рыцаря-мечтателя Дон Кихота, у которого вместо копья — валик с краской. Стена дома № 28 приютила «Скворечник с птицами», который нарисовал Илья Mozgi из Екатеринбурга. Дому № 22 досталась композиция «Новый сосед» от саратовского художника Евгения Мулука. Местные жители теперь в шутку называют свои жилища домами-гнездами за их уют и атмосферу, а квартал — галереей.
АРХИТЕКТОР: Константин Бабыкин
АДРЕС: микрорайон Вокзальный, улица Стрелочников
ПОСТРОЙКА: 1925–1927 годы
ВЫСОТА: 2 этажа
КОМНАТЫ: 15 квадратных метров
Константин Бабыкин — инженер и основатель уральской архитектурной школы, создатель Уральского государственного архитектурно-художественного университета. В Екатеринбурге он построил Театр оперы и балета, Дворец культуры железнодорожников, управление Свердловской железной дороги, комплекс зданий УГТУ–УПИ, здания Свердловской государственной филармонии, Музея ИЗО по улице Вайнера, «Пассажа» и других. Кирпичный особняк, в котором жил инженер Бабыкин, стоит неподалеку от городского небоскреба «Высоцкий», на улице Красноармейской.
Евгений Бурденков
руководитель научно-исследовательского центра Музея истории Екатеринбурга
Улица Стрелочников в начале XX века была городом в городе. В 1920-х годах в этом районе строили линию малоэтажных деревянных домов с элементами конструктивизма для работников Пермской железной дороги и их семей. Получился один из первых поселков железнодорожников в Свердловске. В подобной технике рубленые дома построили еще в нескольких частях города, например, по улице Вишневой и в районе Уральской и Смазчиков.
После революции главным архитектором на Пермской железной дороге в Свердловске работал Константин Бабыкин. История нашего города тесно связана с его именем. Например, в 1912 году он спроектировал второе здание железнодорожного вокзала рядом с уже существовавшим с 1878 года старым вокзалом. Одновременно с этим Бабыкин проектировал жилые дома. Так появился поселок на Стрелочников.
Деревянные здания возводились в два этажа из кругляка, поскольку в то время еще не в полную мощь работали пилорамы и деревообрабатывающие заводы. Строились дома добротно: они очень теплые, в них закладывали долгий срок эксплуатации. Здания строили не для простых рабочих с железной дороги, а для сотрудников при высоких должностях. Это были очень классные здания для своего времени».
Трудно сказать, сколько именно домов построили на улице Стрелочников в эти годы. Старожилы утверждают, что с 1925-го по 1927-й здесь возвели 11 двухэтажных деревянных зданий, и все они сохранились до наших дней. В уцелевших подшивках газеты «Уральский рабочий» фигурируют другие цифры. Например, в номере от 4 сентября 1924 года говорится: «Из намеченных к сооружению 20 домов пять уже заканчиваются. Начата постройка двух деревобетонных домов и для 12 деревянных сложены фундаменты». По данным газеты на 1 февраля 1925 года, в железнодорожном поселке на Стрелочников планировали разместить 80 семей.
Дома
Один деревянный дом на Стрелочников вмещает четыре подъезда на три комнаты в каждом. Раньше они были проходными, могли составлять коммуналки, а теперь их объединили в частные квартиры. В каждой жилой комнате всего 15 квадратных метров площади. В некоторых домах есть большие кладовки, а жители, которым таких не досталось, приспособили под хранение вещей чердаки. Площадки у дома жильцы используют в меру возможностей: поставили теплицы, в которых выращивают огурцы и помидоры, обустроили детскую площадку, разбили клумбы с цветами.
На дверях подъездов не найти домофонов или кодовых замков, попасть внутрь можно только с обычным ключом или позвонив в дверь. Звонки — прямиком из Советского Союза, как и почтовые ящики у подъездов. Общую картину старины дополняют стеклянные банки, надетые кем-то из жильцов на деревянный штакетник забора.
Бывший железнодорожный поселок на Стрелочников несколько раз планировали расселить. Такие планы городские власти вынашивали, когда строили метро или расширяли промышленную зону вдоль железнодорожных путей, практически вплотную идущих с деревянными домами. Планы по расселению рухнули в 1988 году с мощным взрывом на Сортировке. Рано утром 4 октября железнодорожный состав с тротилом и гексогеном покатился под уклон и врезался в поезд с углем. Четыре человека погибли, 500 оказались ранены, а взрывная волна распространилась на 10-15 километров, выбила стекла и разрушила дома. Свободные квартиры в новых домах Свердловска отдали пострадавшим в результате ЧП, а дома на Стрелочников уцелели. После жители не раз пытались добиться, чтобы их жилье признали ветхим, но получили только место в очереди на капитальный ремонт.
Жители
Александр Расковалов, пенсионер
Стрелочников, 18
О доме
Я живу в этом доме с 1982 года, тогда здесь были исключительно коммунальные квартиры. В районном отделе милиции, где я работал водителем, мне выделили одну комнату. Потом женился, стали появляться дети, мы постепенно расширяли жилплощадь. Сначала умерла соседка, и мы получили ее комнату. Потом скончался сосед в третьей комнате. Нам, как малоимущей семье, администрация района позволила еще раз бесплатно улучшить жилищные условия. Сейчас мы живем здесь большой семьей из 9 человек: я, супруга, две дочери с мужьями и три внука. Ремонт в квартире всегда делали сами и теперь нам здесь более-менее комфортно живется. Мы не жалуемся.
В советский период в домах было печное отопление, а воду набирали в колонках. Теперь их уже нет. В 90-е годы здесь появились батареи и водопровод, тогда же мы обустроили туалеты и ванные. Больше ничего не менялось. Где-то обновляли крыши, но у большинства домов шифер остался старый. Теперь ждем капремонта — все дома попали в заявку на 2017 год.
О районе
Мне нравится наш район и вся линия деревянных домов. Здесь тихо, спокойно, автомобильная и железная дороги не напрягают. Может быть, мы просто к ним привыкли. В квартале я — главный хозяйственник, слежу за территорией. Своими руками строил детскую площадку. Сейчас в наших домах живет около 10 детей дошкольного возраста. Еще я поставил сарай, теплицу, разбил огород. Поначалу землю приходилось обрабатывать ломиком, потом завозить навоз. Теперь у нас растут помидоры, огурцы, лук и укроп.
Соседи дружат между собой. Мы встречаемся с ними на субботниках. По праздникам накрываем большой стол во дворе: он тянется иногда от одного двора до другого. Жарим шашлыки, поем песни. Собирается и молодежь, и пенсионеры, будто в деревне.
О расселении
Разговоров о расселении ходило много. Когда я только заехал в коммуналку, говорили, что скоро получим новое жилье. Большие надежды возлагали на 1988 год — тогда чиновники были твердо настроены расселить наши дома. Но 4 октября произошел сильный взрыв на станции «Свердловск-Сортировочный», многие семьи из районов поблизости остались без крова. И все свободные муниципальные квартиры ушли тем пострадавшим, а не нам.
Раиса Букрина, пенсионерка
Стрелочников, 14
О доме
39 лет назад мы с мужем, дочерью и моими родителями жили в однокомнатной квартире возле Дворца спорта. Искали обмен. Нам предложили вариант на Стрелочников: бабушка-владелица убеждала нас в том, что дома на этой улице будут сносить из-за строительства метро. Мы переехали сюда, в две комнаты, а пенсионерка отправилась в однушку. Получается, старушка нас обыграла — мы так и не дождались переселения.
Сейчас моя семья — это дочь, ее муж и двое внуков. Мы по-прежнему занимаем две комнаты. В третьей умерла бабушка, и новые хозяева пустили туда мигрантов. К железной дороге мы привыкли, хотя гостям бывает трудно. Но поезда сейчас ходят реже, чем лет 10–15 назад.
Наши дома нужно сносить. Не за горами их вековой юбилей, все перекрытия и полы давно прогнили, бревна крошатся, двери разваливаются. Еще в 2001 году износ конструкций составлял больше 30 %. Но у чиновников позиция неизменная — им невыгодно признавать здания аварийными и переселять людей. Поэтому мы ждем капремонта: недавно пришли нужные документы, а управляющей компании выставили счет.
О расселении
При первом губернаторе Свердловской области Эдуарде Росселе речь о расселении шла как минимум дважды. Сначала — когда строили метро, станцию «Уральская», потом — когда планировали расширять автомобильную дорогу. Еще хотели расширить промышленную зону железной дороги, но ничего этого не произошло. «Уральскую» построили больше 20 лет назад, а дома все еще стоят. Сейчас я очень зла на правительство. Столько разговоров было, а в итоге ничего, и мы у разбитого корыта.
О соседях
Во многих наших домах живут иностранные квартиранты. Владельцы квартир или комнат съезжают в комфортное жилье, родственники прежних жильцов сдают помещения, которые достались им по наследству. Продать или разменять здесь что-то трудно — за одну комнату дают максимум 500–600 тысяч рублей, на ипотеку не хватит. Хотя мигранты особенно не мешают: целыми днями они на работе, а вечером отдыхают. Тише воды, ниже травы, серьезных проблем с ними не возникало. Хотя кому-то такое соседство может и не нравиться.
Галина Филатова, пенсионерка
Стрелочников, 22
О доме
Моя история в этом доме начинается в 1960-х годах. Я родилась в Ульяновской области, переехала в Свердловск, где жил мой брат. Сначала жила в общежитии и работала на одном из заводов Эльмаша. Потом купила комнату в доме на Стрелочников за огромные по тем временам деньги — 5 000 рублей. Вышла замуж за мужчину из соседнего подъезда. В итоге мы поменялись комнатами и стали жить в одном подъезде. У нас было две комнаты, в третьей — соседи. Так и жили долгие годы на две семьи в одном крыле. Вещи хранили в очень большой общей кладовке — такая есть только в нашем доме.
Оказались на Стрелочников мы с супругом неслучайно, так как оба работали на железной дороге. Я была маляром в ремонтном цехе, а муж работал в хозяйственном отделе. В былые времена в наших домах жили большие железнодорожные начальники, но потом здесь стали селиться люди совершенно разных профессий. Мы были одними из последних с железной дороги.
О дворе
Я лишилась мужа около 30 лет назад, остались сын с дочерью, которые живут в других районах города. Со мной рядом, за стенкой, проживают внуки. По сути, они видят то же самое, что было полвека назад в нашем дворе и на соседних улицах. Сами дома не изменились, только обветшали. Район не претерпел кардинальных изменений. Разве что во дворе соседи построили детскую площадку да поставили теплицы.
Художники
Александр Blot
«Дон Кихот с валиком»
Пенза
Когда в «Стенограффии» предложили эту поверхность, я отнесся к ней интересом. Люблю деревянные поверхности, текстуры, фактуры, узоры, которые есть на дереве, все неровности и прожилки. Мне нравится сюжетно внедрять идею в поверхность, с которой нужно и хочется поработать.
Дом напомнил мне ветряную мельницу. Дополнив его лопастями, я мог преобразовать его в мельницу, с которыми сражался Кихот. Но у него вместо копья — валик. Я пытаюсь провести параллель между Доном Кихотом и уличным художником, который часто сам воображает ветряные мельницы и борется с ними.
Илья Mozgi
«Скворечник с птицами»
Екатеринбург
Первой ассоциацией, которую вызвали у меня деревянные дома, был скворечник. Выцветшие фасады домов напоминали жилье для огромных птиц, поэтому рисунок оказался таким.
Старое дерево — очень интересная поверхность и без рисунков, я лишь дополнил композицию своими птицами. Я наносил рисунок на фасад в течение двух дней, и за это время пообщался с многими жителями дома. Один из жильцов попросил нарисовать орла, но я объяснил, что орел сюда явно не впишется. Потом я узнал, что его фамилия — Орлов.
Евгений Мулук
«Новый сосед»
Саратов
Мне всегда нравилось дерево как поверхность, материал, с которым нужно работать. После конкурса на участие в фестивале организаторы «Стенограффии» предложили мне этот объект. Идея работы родилась спонтанно: захотелось добавить уюта и тепла в окружающее пространство. Жильцы, да и прохожие, с радостью отнеслись к рисунку. Многие просили разрисовать и соседние фасады. Думаю, «Сосед» прижился в Екатеринбурге.
Источник: kvartira.mirtesen.ru
Комментарии (0)
{related-news}
[/related-news]