РУССКИЕ В ЕВРОПЕ. ИЗ ИСТОРИОГРАФИИ. ДОКАЗАТЕЛЬСТВА РУССКОЙ РУНОЛОГИИ.
---
РУССКИЕ В ЕВРОПЕ. ИЗ ИСТОРИОГРАФИИ. ДОКАЗАТЕЛЬСТВА РУССКОЙ РУНОЛОГИИ. (Продолжение 3.)
Руны вне Германии. Якобы скандинавские надписи
Теперь перейдем к рассмотрению якобы германских рун на Русском Севере, где, как полагают исследователи, русские подверглись воздействию скандинавов. Но существовали ли эти скандинавские надписи? Ученые уверены, что да.
maximus67.dreamwidth.orgРусский Север в середине 1970-х. Безвозвратное
liveinternet.ruРусский Север...
top1x.ruРусский Север
Предметы из деревни Масковичи. Имеется целый ряд надписей, найденных археологами в городище около деревни Масковичи в Витебской области Белоруссии. Раскопки производились исследовательницей Л. В. Дучиц [45], чтения предлагались эпиграфистом-рунологом Е. А. Мельниковой [44, с. 185–216]. Позже материал по данным находкам был с максимальной степенью полноты освещен в монографии Е. А. Мельниковой по руническим надписям [86]. Поэтому в данном моем анализе я буду опираться на это монографическое исследование.
Исследовательница отмечает, что среди находок руноподобных надписей, сделанных преимущественно в Северной и Западной Руси, выделяется большой комплекс фрагментов костей животных и птиц (более 120) с надписями и другими граффити, относящийся к XI–XII вв., среди которых «выделяются три типа: буквообразные знаки (отдельные или группами от 3 до 10, около 85%), рисунки, частично сопровождаемые сериями знаков, и сетки, в двух случаях также с надписями» [86, с. 215]. Сразу хочу заметить, что, хотя исследовательница употребляет устоявшийся в отечественной эпиграфике оборот «буквообразные знаки», он в данном случае не соответствует истине, поскольку наряду с буквами славяне использовали и слоговые знаки руницы, которые вовсе не следует отметать с порога (как мы увидим позже, эти надписи читаются именно с помощью руницы, а не скандинавских рун).
Поэтому я вижу в этом утверждении некоторую «презумпцию скандинавских рун»: всякие рунообразные знаки однозначно толкуются этим эпиграфистом как скандинавские руны, хотя на самом деле существует несколько типов средневекового письма, имеющего сходные или в отдельных случаях тождественные начертания знаков. Далее исследовательница отмечает, что среди публикуемых надписей выделяются читаемые (уверенно и предположительно) рунические надписи, серии руноподобных знаков и отдельные знаки. При этом исследовательница указывает, что все представленные в масковичском комплексе виды надписей и рисунков известны в Скандинавских странах, ибо «при раскопках протогородских центров эпохи викингов и средневековых городов отмечается ныне значительное количество бытовых надписей руническим письмом, выполненных на костях» [86, с. 217]. Но такого же типа находки встречаются и на Руси. Более того, любой непредубежденный исследователь согласится с тем, что искать на территории Белоруссии надписи, выполненные славянской графикой, вполне естественно, и тут должна соблюдаться «презумпция руницы», тогда как пытаться обнаружить там скандинавские знаки было бы весьма странным занятием. Но у Е. А. Мельниковой, именно в силу ее рода занятий, опять действует «презумпция скандинавских рун».
Вместе с тем я вполне соглашаюсь с весьма верным утверждением исследовательницы о том, что самым надежным доказательством скандинавской (или любой другой) принадлежности того или иного памятника является чтение его надписи. Поэтому я и хотел бы проанализировать сами надписи, рассматривая как скандинавское их чтение, так и чтение на основе славянской руницы. Первый памятник я постараюсь рассмотреть предельно внимательно, чтобы учесть в дальнейшем выявленные ошибки.
№ 37. Надпись на фрагменте каменного грузила. Этот памятник письменности помечен номером 6.48 (рис. 65) и замыкает корпус масковичских надписей. Я начинаю исследование с него по одной причине: обычно именно на грузилах надпись соответствует назначению предмета, то есть на грузиле славяне обычно пишут ГЪРУЗИЛО, и если так, если надпись на грузиле действительно славянская, а не скандинавская, ей должно найтись соответствие на аналогичных предметах рыболовства Руси. И если такое соответствие найдется, можно будет прочитать надпись, опираясь не на эмоции эпиграфиста, а на некие выявленные традиции. Тем самым станет возможным выявить именно масковичские особенности начертаний, то есть некий Витебский графический «диалект», систему Витебской аллографии.
Рис. 65. Прорись Е. Л. Мельниковой знаков на грузиле 6.48
Сначала послушаем Е. А. Мельникову: «Материал – известняк. Диаметр – 4,6 см, диаметр отверстия – 0,7–1,2 см. Надпись состоит из четырех глубоко вырезанных руноподобных знаков.
Знак 1, вероятно, является лигатурой КА или АК. Знак 2 идентичен руне Т. Чтение знаков 3 и 4 неясно, поскольку неопределимо, к какому из них (или к обоим) относится наклонная ветвь, пересекающая ствол знака 4. Возможно, надпись имела продолжение на отсутствующей части грузила. Ниже и правее руны 4 имеется короткая реза, которая могла быть как частью следующего знака, так и коротковетвистой руной S. Как чтение, так и интерпретация надписи не представляются возможными» [86, с. 247].
Казалось бы, если данную надпись невозможно прочитать как скандинавскую, ее и не следует включать в число скандинавских надписей, хотя вполне можно причислять к надписям с руноподобными знаками. Вместе с тем попытка скандинавского чтения является вполне научным подходом, ибо отрицательный результат – тоже результат.
Перейдем теперь к рассмотрению соответствия прориси подлиннику. Казалось бы, такая процедура излишня, ибо прорись выполнена весьма опытным эпиграфистом, доктором исторических наук, исследовавшим несколько десятков рунических надписей и знающим правила прорисовки. Тем не менее по моему предыдущему опыту я могу сказать, что именно в отношении данного эпиграфиста у меня такого доверия нет, поскольку «презумпция скандинавских рун» сказывается на уровне бессознания, которое невольно отсеивает и опускает из прориси те знаки, которые отсутствуют в германских футарках, а имеющимся знакам невольно придает скандинавский вид. Конечно, с точки зрения классической науки такое недопустимо, однако это – наиболее распространенный эпиграфический грех, и я вполне допускаю, что страдаю таким же недугом, то есть иногда «ославяниваю» неясные очертания. Поэтому, отметив подобную ошибку, я бы не стал за нее строго осуждать исследователя, разумеется, если все остальное в полном порядке.
Рис. 66. Фото фрагмента грузила из Масковичей
Итак, на рис. 66 я показал отсканированное с фотографии 81 монографии Е. А. Мельниковой изображение грузила. Я специально сделал фото темнее оригинала, чтобы видеть не только темные риски, но и светлые полосы, как это характерно для славянских надписей. Если нанести на прорись как темные, так и светлые линии, прорись получится иной. Однако, честно говоря, прорись по-иному смотрится даже при простом воспроизведении контуров грузила. Так, если еще раз воспроизвести прорись Е. А. Мельниковой (рис. 67, а), видно, что сам контур грузила – зеркальный: короткая левая часть оказалась справа, а длинная правая – слева. Кроме того, на фото короткая часть находится выше длинной, а длинная часть больше короткой примерно вдвое, а не в полтора раза, как показано у Мельниковой. Каким образом можно было перепутать левую и правую части изображения, учитывая большой опыт эпиграфиста, для меня остается загадкой. Конечно, можно сказать, что на чтении записи это не отражается; в конце концов, какая разница, как велико пустое пространство справа и слева от нее. Однако на самом деле мы увидим, что на чтении это сказывается непосредственным образом: поскольку короткая часть находится у исследовательницы справа, все те знаки, которые можно выявить на фото именно в этом месте, на ее прорись поместить просто некуда. Поменяв местами правую и левую части контура грузила, исследовательница физически убрала место для невоспроизведенных ею знаков. Я все-таки полагаю, что перед нами – непроизвольная путаница при прорисовке, хотя «презумпция скандинавских рун» может больше склонять к мысли о сознательной фальсификации изображения. Всякие рунообразные знаки однозначно толкуются этим эпиграфистом как скандинавские руны, хотя на самом деле существует несколько типов средневекового письма, имеющего сходные или в отдельных случаях тождественные начертания знаков. Что же касается руницы, то до 1980 г. она действительно не была известна исследователям; однако Е. А. Мельникову, как уже было упомянуто, я лично ознакомил с этим видом письма в 1993 г. Конечно, каждый исследователь может принимать или не принимать чтения своих коллег, и за Е. А. Мельниковой, естественно, такое право сохраняется, но игнорировать целый вид письменности, тем более славянской, весьма широко распространенной на Руси, не только не патриотично (для сотрудника Института российской истории), но и не профессионально.
Поэтому на рис. 67, б я постарался вписать знаки, выявленные исследовательницей, в исправленный контур грузила. Однако и тут я столкнулся с искажением, теперь уже касавшимся наклона знаков. Так, на рисунке центральная стрелочка наклонена вправо, тогда как у Мельниковой она наклонена влево. Компьютер дает возможность сделать зеркальное отражение, и я постарался исправить этот дефект прориси. Затем оказалось, что наклон 3-го и 4-го знаков намного сильнее, диагональ же 4-го знака не соединяется с его мачтой и отстоит на довольно большое расстояние. А от нижней черты изображен фрагмент длиной примерно в 1/3. Иными словами, уже на этом этапе анализа понятно, что прорись Е. А. Мельниковой не соответствует фотографии и что для своего анализа эта исследовательница взяла нечто иное, некоторое попурри на тему «Надписи на грузиле».
Рис. 67. Прориси грузила: а – Е. А. Мельниковой; б, в, г – мои
Итак, недоверчивое отношение к адекватности воспроизведения надписи исследовательницей подтвердилось. Поэтому пришлось еще раз попытаться выявить все знаки на данном памятнике. Обращение к фото сразу показало, что слева перед 1-м знаком размещен еще один знак в виде буквы С, который исследовательница опустила. И это опущение я уже не склонен считать элементарной небрежностью, но принимаю за сознательную фальсификацию, ибо ни в каких германских футарках (как скандинавских, так и в наиболее длинном древнеанглийском) руны C нет. Следовательно, помещение знака С на прорись сразу же свидетельствует против предположения о том, что перед нами надпись, выполненная германскими рунами.
К сожалению, выяснилось, что и в правой части изображения опущен ряд знаков. Прежде всего, это опять знак С, прочерченный неглубоко и имеющий светлый ободок. Далее, это отросток диагонали под ним, так что образуется нечто вроде букв кириллицы СТ, расположенных одна над другой. И опять, знаки С и Т не входят ни в один футарк. Хотя, честно говоря, вполне достаточно одного подобного знака, чтобы опровергнуть предположения Е. А. Мельниковой о скандинавском характере не только данной надписи, но и всего корпуса надписей из Масковичей, употребление же и второго, и третьего нерунического знака делает ее предположение абсолютно нереальным. Когда чуть пониже я выявил еще лигатуру МИ, напоминающую буквы кириллицы, и букву М совсем внизу, ситуация стала предельно ясной: скандинавские рунические знаки на прориси данного памятника явились отчасти плодом фантазии Е. А. Мельниковой, отчасти продуктом ее сознательной фальсификации. Так что если какие-то промахи с ее стороны еще можно объяснить элементарной небрежностью, то устранение из прориси «нежелательных» знаков следует квалифицировать иначе: это профессиональный подлог.
Показав, что вместо «рунообразной» надписи (рис. 67, а) мы имеем совсем иную надпись (рис. 67, в), я лишь отвел подозрение о ее скандинавском характере, но не привел к виду, принятому в рунице, поскольку не нанес на прорись светлые линии с фото. Эта задача выполнена на рис. 67, г, где характер текста даже внешне мало похож на рунические надписи. Особенно впечатляют небольшие кирилловское фрагменты МОС-, которые, видимо, продолжаются на внешний край грузила. Полагаю, что тут несколько раз начертано слово МОС(КЪВИЧИ), то есть русское название жителей Москвы, поселившихся в данном селе и давших ему свое название, ибо в XI–XII вв. белорусского языка еще не было, а московское аканье появляется два-три века спустя. Смешанных надписей, сделанных одновременно кириллицей и германскими рунами, на сегодня неизвестно. Стало быть, надпись на грузило наносил славянин, а не скандинав, и он вполне мог мешать в любых пропорциях славянскую руницу и кириллицу, как это было характерно именно для данного периода.
Теперь я хотел бы показать читателю, что русские рыболовные грузила славянами подписывались.
Рыболовные грузила. Принадлежностью рыбной ловли являлись рыболовные грузила, которые обычно были изготовлены из обожженной глины. Одно из таких грузил было найдено в Старой Рязани, на раскопе 13, в помещении постройки Д-1 [40, с. 258, табл. 30.14].
На грузиле я читаю (рис. 68): внутри отверстия при обращении цветов (чтобы белые надписи на темном фоне стали темными на светлом фоне) слово ГЪРУЗИЛО, начертанное руницей, то есть ГРУЗИЛО, слева по контуру слово МАСТЕРСКАЯ (кириллица с руничным знаком ТЕ), сверху вдоль дужки слово МАСТЪРА (кириллица с руничным ТЪ), чуть ниже правее кирилловскую строку ПЕТРА, и еще ниже, уступами, слово РОД ИОНЪВА (кириллица с руничным НЪ), то есть РОДИОНОВА. Так что глиняные предметы для рыбной ловли изготавливал гончар МАСТЕР ПЕТР РОДИОНОВ.
Рис. 68. Мое чтение надписи на рыболовном грузиле из Старой Рязани
На втором грузиле из Старой Рязани (рис. 69), имеющем иной вид и найденном на раскопе 11 в усадьбе А и постройке 1 [40, с. 229, табл. 1.6], нет смысла в обращении цветов, ибо там трудно выделить какие-либо надписи. Зато ряд слов читается просто: слева вверху руницей начертано слово ГЪРУЗИЛО, то есть ГРУЗИЛО, а вдоль верхней кромки слева (этот фрагмент в увеличенном виде показан на рисунке справа) читаются слова ПЪТЪРА РОДИОНОВА (кириллица со знаками руницы ПЪ, ТЪ и РО), то есть ПЕТРА РОДИОНОВА, и название города СЕРЪНЪСЬКЪ, то есть СЕРЕНСК (руница). Так что мастерская Петра Родионова находилась не в Старой Рязани, а в Серенске. Слова МАСЬЕЪРА ПЪТЪРА, то есть МАСТЕРА ПЕТРА, дублируются справа посередине и в других местах грузила.
Рис. 69. Мое чтение надписи на втором грузиле из Старой Рязани
Как видим, в обоих случаях применяются одинаковые знаки руницы, разве что в первом случае знак ЗИ развернут зеркально, а во втором зеркально развернут знак ЛО. Это дает возможность представить себе, какие знаки должны использоваться для надписи ГЪРУЗИЛО.
Подписывались не только глиняные, но и гораздо более дорогие свинцовые грузики, предназначенные, возможно, для ткацких станков. Представляет интерес познакомиться с изделиями, производимыми из свинца. К их числу относятся грузики, возможно, для рыболовных снастей. Два таких грузика обнаружены в Суздале в слоях X–XI и XI вв. [124, рис. 23.3 и 29.7]. На первый взгляд на них вообще нет надписей, поскольку блики выглядят очень естественно. Но при ближайшем рассмотрении надписей оказывается предостаточно (рис. 70). Так, на первом крупными слоговыми знаками начертано слово ГЪРУЗИКИ, то есть ГРУЗИКИ. Внизу по внешнему кольцу мелкими знаками начерчено слово МАСЬТЬРЪСЬКАЯ, то есть МАСТЕРСКАЯ. Наверху кольца образована смешанная лигатура, разлагающаяся на знак ПА и буквы кириллицы, читаемые ПАВЛА. Наверху нижней части кольца видно слово АЩЕВА, что можно понять как фамилию Павла. На виде сбоку читаются знаки и буквы, образующие фрагмент… ТЪРСЬКЪЯ, то есть МАСТЕРСКАЯ.
Рис. 70. Мое чтение надписей на свинцовых грузиках из Суздаля
Фамилия Ащева выглядит достаточно искусственной и требует проверки, которую я надеюсь осуществить, прочитав надпись на втором грузике. А на втором грузике имеются выпуклые сектора, каждый из которых, как оказалось, содержит целое слово. Я начал с сектора, на котором виднелся большой знак ГЪ, и прочитал начертанное руницей слово ГЪРУЗИКЪ, то есть ГРУЗИК. Затем стал читать сектора правее. Там было начертано ВЪ СУЗЬДЕЛЕ / МАСЬТЪРА / АЩЕВА / АЩЕВА, то есть В СУЗДАЛЕ МАСТЕРА АЩЕВА (фамилия была начертана двумя разными способами, что подтверждало мое чтение на первом грузике). Теперь у меня уже не оставалось сомнения, что обработкой свинца В СУЗДАЛЕ занималась МАСТЕРСКАЯ ПАВЛА АЩЕВА.
Заметим, что общая часть слов ГЪРУЗИЛО и ГЪРУЗИКЪ, то есть ГРУЗИ, пишется одинаково и выглядит как ГРЗ, хотя знак Г может иметь как приподнятую, так и опущенную перекладину.
Поиски фрагмента надписи со словом ГЪРУЗИЛО. Обратимся теперь к надписи из Масковичей. Нужное слово мы обнаруживаем тут же – это центральный фрагмент. Первая же стрелочка с рогом влево, то есть 1, есть ГЪ, затем в качестве лигатуры с общей мачтой начертан слоговой знак РУ с треугольной петелькой; далее идет знак З с чтением ЗИ, наконец следующий знак (левая часть лигатуры, помеченная Мельниковой цифрой «три») есть ЛО. Таким образом, слово в руничном (но не руническом!) написании выглядит как 1РЗλ, в транслитерации как ГЪРУЗИЛО, в современном написании ГРУЗИЛО. Это – центральное слово надписи, которое прекрасно читается и вполне соответствует написаниям на других грузилах, найденных на территории Руси. Поэтому скандинавское его чтение не могло удаться в принципе.
На этом можно было бы и остановиться, поскольку нужное слово прочитано, и прочитано по-славянски. Однако, выполнив задачу по опровержению скандинавской версии, я еще не завершил выполнение задачи по чтению славянской надписи.
Полное чтение надписи на грузиле. Рассмотрим теперь полный вид надписи на грузиле и попытаемся ее прочитать (рис. 71).
Рис. 71. Мое чтение надписи на грузиле из Масковичей
Слева от слова ГЪРУЗИЛО начертаны два знака, нулевой и первый, причем нулевой читается СЕ, а первый оказывается лигатурой знаков руницы ТЕ/ТЬ, И и НЫ, что образует слово СЕТЬИНЫ. Второе слово, согласованное с первым, можно прочитать как ГЪРУЗИЛА. Четвертый знак (по Мельниковой) читается ЗА, знаки правее и мельче – как СЕТЯ (знаки руницы) и МИ (буквы кириллицы); далее идут буквы кириллицы МОС. Чисто слоговое слово СЕТЬИНЫ дублируется таким же словом смешанного написания между знаками 1 и 2, что подтверждает правильность чтения первого слова. Таким образом, полная надпись (без дублирующих слов) выглядит как СЕТЬИНЫ ГРУЗИЛА. ЗА СЕТЯМИ МОС, что можно понять как ГРУЗИЛА СЕТИ, (ЧИСЛЯЩИЕСЯ) ЗА СЕТЯМИ МОС(КЪВИЧЕЙ). Перед нами стандартная владельческая надпись, но не индивидуального владельца, а всего села. Аналогичные надписи известны, например, на берестяных грамотах № 431 и 432 Новгорода, где оба первоиздателя, А. В. Арциховский и В. Л. Янин, отмечают: «Оба поплавка от рыболовных сетей несут одно и то же имя Ильи, написанное, однако, разными почерками и с соблюдением разных орфографических приемов. Указанное обстоятельство заставляет обратить внимание на принадлежность раскапываемой усадьбы, где были найдены оба поплавка, к Ильиной улице древнего Новгорода. Не исключено, что эта находка фиксирует существование уличного имущества, в данном случае бывших в собственности всей Ильиной улицы рыболовецких снастей» [11]. Если продолжить эту мысль археологов, то в случае грузила из Масковичей мы имеем пример общего имущества всей деревни.
Сопоставление двух результатов. Сравним теперь два полученных результата. Е. А. Мельникова, ни секунды не сомневающаяся в том, что прочитала скандинавский текст, получила четыре варианта: КАТ??, КАТ??С, АКТ?? и АКТ??С. Все четыре являются полуфабрикатами, лишенными смысла, что приводит ее к выводу, что чтение и интерпретация надписи не представляются возможными. Я даю единственный вариант чтения, ГРУЗИЛА СЕТИ, (ЧИСЛЯЩИЕСЯ) ЗА СЕТЯМИ МОС(КЪВИЧЕЙ), причем отмечаю наличие трех дублирующих слов: СЕТЬИНЫ и дважды – МОС(КЪВИЧЕЙ). Таким образом, мною прочитаны 5 слов (+ 3 дублирующих) вместо одного, все слова являются осмысленными с позиции русского языка, слово ГЪРУЗИЛА написано именно на рыболовецком грузиле, остальные слова его поясняют; начертание слова согласуется с другими начертаниями на грузилах и грузиках, найденных на Руси (в Старой Рязани и Суздале) в аналогичный период; система коллективной собственности находит подтверждение в надписях на двух рыболовецких поплавках из Новгорода. В прорисях Е. А. Мельниковой фигурируют 4 знака, где первый она разлагает на 2, а после последнего предполагает еще один, но не утверждает этого наверняка. Мною же выявлены 25 знаков на том же памятнике письменности. Из этого конкретного примера видно, что опытный рунолог оказывается в состоянии разглядеть не более 20% знаков написанного текста и при этом путает правую часть с левой, а также наклон знаков. Отсюда, как я полагаю, непредубежденный читатель может сделать вывод о том, что давать рунологам славянские тексты для чтения и интерпретации бессмысленно.
Предварительный негативный опыт. Разумеется, прежде чем браться за анализ надписей из Масковичей, я уже имел негативный опыт знакомства с результатами работы Е. А. Мельниковой. При этом я отнюдь не сомневаюсь в ее профессиональных качествах, когда речь идет о чтении ею скандинавского материала; я лишь показываю читателю меру ее понимания и осмысления славянских текстов. К сожалению, когда я ей демонстрировал дешифровки Г. С. Гриневича, который в качестве славянской надписи попытался прочитать германскую, начертанную рунами, я не предполагал, что позже столкнусь с ее аналогичной, но противоположно направленной позицией, когда эта исследовательница будет славянские надписи читать как скандинавские. Конечно, скандинавский футарк и славянский силлабарий имеют ряд близких и даже тождественных начертаний некоторых знаков, однако большинство знаков – разные; кроме того, славянская руница очень тяготеет к лигатурам и вертикальному расположению строки. С одной стороны, геолог Гриневич, славянский эпиграфист-любитель, наотрез отказался изучать футарки, и даже надпись РУНИКА на обложке книги Антона Платова,
, понятную всякому рунологу германских рун, прочитал как ЙАЛОНАИЧАЕ, разложив на ЙА ЛОНА И Ч(Л)АЕ и проинтерпретировав как Я ЛОНО И ЧЛЕН [35, с. 15]. Дальше, как говорится, ехать некуда. С другой стороны, рунолог Мельникова, считающая свой подход единственно научным, а славянскую руницу – чистой фантазией, ухитрилась на массе восточных монет из кладов Руси (в том числе и найденных на Украине), граффити на которых выглядят как ХГDУ, а читаются по-русски как ЗАКЪЛАДЪНА, то есть ЗАКЛАДНАЯ, вычитать слово GOÐ, то есть БОГ по-исландски (хотя тут нет совпадения даже по количеству знаков). Получается, что все средневековые граждане Руси, отдававшие монеты в залог, письменно молились по-исландски! Примерно так, согласно ее выводам, поступали и жители Тимерево под Ярославлем (правда, там прочитано KUTR, что потом интерпретировано как GAUTR, а последнее понято как имя собственное, так что тут молились на Гаутра). Всего же, как отмечает Е. А. Мельникова, из 493 монет с надписями в скандинавских собраниях 95,3% содержат слово GOÐ, которое подчас нанесено два, три и более раз, так что в общей сложности насчитываются 1072 случая его употребления [84, с. 149]. Какие-то сверхнабожные викинги жили в Средние века по городам и весям Руси! И такая чепуха преподносится от имени Российской академии наук, от ее Института российской истории. Неужели неясно, что на Руси писали не скандинавскими рунами, а славянской руницей, причем так писали руницей только русские!
Разумеется, поняв, что данная исследовательница вне предела своих профессиональных скандинавских надписей предлагает совершенно фантастические чтения надписей с территории Руси и их толкования, я решил разобраться, что же все-таки можно считать в ее сочинениях научным, а что – довольно странными домыслами. И поэтому я сначала обратился к надписям, которые мне были известны и ранее, более того, которые я довольно давно прочитал – под пером Е. А. Мельниковой они необычайно преобразились. Начал я с надписей черняховской культуры. Но эти надписи я уже рассматривал выше с отрицательным результатом (№ 20, 25 и др.), поэтому снова к ним возвращаться не буду.
№ 38. Надпись из Масковичей. О ней Е. А. Мельникова пишет следующее: «Фрагмент кости. Длина – 4,8 см, максимальная ширина – 1,3 см. Найден в раскопе II, пласт 6. Глубокими резами нанесены четыре знака высотой 0,7–1,0 см. Знак 1 является руной а. Знак 2 ближе всего по графике к руне и, хотя расположение наклонной ветви слева необычно. Знак 3 неоднократно встречается в надписях из масковичского комплекса, чаще всего – вместе с кириллическими буквами. Однако однозначной фонетической интерпретации он не поддается. Знак 4 может являться руной т. Надпись, таким образом, читается аи?т. Заманчиво было бы увидеть в данной надписи начало широко распространенной молитвы Ave Maria, которое вырезалось на предметах, на стенах церквей и т. д. в различных вариантах: полностью и в сокращении, лигатурами и т. д.… Однако полной уверенности в этой интерпретации быть не может из-за неясности чтения самих знаков» [86, с. 246].
Рис. 72. Чтение надписей на кости: а – Е. А. Мельниковой; б – мною
На рис. 72 показано чтение надписи Е. А. Мельниковой (рис. 72, а) и мною (рис. 72, б). Как всегда, прорись этой исследовательницы сделана грубо и потому неточно; вместо 7 знаков получилось только 4. Скопировав надпись точнее, я читаю ее ЗАПЪЛАТА КОСЬТЬ, то есть ЗАПЛАТА КОСТЯНАЯ. Вполне бытовой материал в виде костяной заплаты мог использоваться для любой костяной ручки, где внешняя поверхность стесалась, поцарапалась или пришла в негодность иным способом. Знаки предельно ясны и хорошо читаются. Разумеется, ни о какой молитве Деве Марии на латинском языке тут и речи быть не может – перед нами обычная фантазия исследовательницы.
Кстати, возникает вопрос: имеет ли право эпиграфист копировать не те знаки, которые начертаны на археологическом источнике, а те, которые ему хочется там видеть? Второй пример – и второй профессиональный подлог.
№ 39. Костяное украшение. Е. А. Мельникова помещает весьма интересный рисунок – фрагмент тазовой кости свиньи [45, рис. 51], который в ее более поздней работе имеет № 6.12. Подобно тому как в одном из рассмотренных выше примеров предмет был безусловно рыболовным грузилом, так и в данном случае исследуемый предмет является, без сомнения, украшением, ибо с лицевой стороны (которую исследовательница посчитала стороной «б») нарисован человек на фоне солнца, а на обороте начертан некий небольшой текст. Впрочем, послушаем, что говорит о данном предмете исследовательница: «Длина – 8,7 см, ширина – 3,7 см. Найден в раскопе II, пласт 5. Два, возможно, взаимосвязанных граффити нанесены на обе стороны кости: на одной (А) вырезана надпись, на другой (Б) – рисунок, изображающий полукруг с лучами (восходящее или заходящее солнце?) и слева от него повернутая спиной к полукругу, наклонившаяся назад фигура человека в остроконечном головном уборе (шлеме?). В левой руке человек держит круглый щит, правая рука поднята (?). Оба граффити выполнены одинаково: они процарапаны острым и тонким инструментом, поэтому резы тонки и неглубоки, иногда видны следы повторных рез с целью углубить линию. Трещиноватость поверхности кости препятствует различению процарапанных линий и случайных трещин» [86, с. 229]. Заметим, что тонкость линий или, напротив, их толщина в данном случае не принципиальна, поскольку как руны, так и знаки руницы читаются при любом начертании; однако это хороший прием для подведения читателя к мысли о том, что из-за тонкости линий руны могут быть выявлены эпиграфистом не вполне адекватно, и это не его вина. А уж жалобы на трещиноватость поверхности кости и вообще странны, как если бы эпиграфист был не в силах отличить процарапанный знак от трещины. Помня, что многие предыдущие тексты не были прочитаны, можно предположить, что и на этот раз финал будет тем же, но по «объективным» причинам.
Руны вне Германии. Якобы скандинавские надписи
Теперь перейдем к рассмотрению якобы германских рун на Русском Севере, где, как полагают исследователи, русские подверглись воздействию скандинавов. Но существовали ли эти скандинавские надписи? Ученые уверены, что да.
maximus67.dreamwidth.orgРусский Север в середине 1970-х. Безвозвратное
liveinternet.ruРусский Север...
top1x.ruРусский Север
Предметы из деревни Масковичи. Имеется целый ряд надписей, найденных археологами в городище около деревни Масковичи в Витебской области Белоруссии. Раскопки производились исследовательницей Л. В. Дучиц [45], чтения предлагались эпиграфистом-рунологом Е. А. Мельниковой [44, с. 185–216]. Позже материал по данным находкам был с максимальной степенью полноты освещен в монографии Е. А. Мельниковой по руническим надписям [86]. Поэтому в данном моем анализе я буду опираться на это монографическое исследование.
Исследовательница отмечает, что среди находок руноподобных надписей, сделанных преимущественно в Северной и Западной Руси, выделяется большой комплекс фрагментов костей животных и птиц (более 120) с надписями и другими граффити, относящийся к XI–XII вв., среди которых «выделяются три типа: буквообразные знаки (отдельные или группами от 3 до 10, около 85%), рисунки, частично сопровождаемые сериями знаков, и сетки, в двух случаях также с надписями» [86, с. 215]. Сразу хочу заметить, что, хотя исследовательница употребляет устоявшийся в отечественной эпиграфике оборот «буквообразные знаки», он в данном случае не соответствует истине, поскольку наряду с буквами славяне использовали и слоговые знаки руницы, которые вовсе не следует отметать с порога (как мы увидим позже, эти надписи читаются именно с помощью руницы, а не скандинавских рун).
Поэтому я вижу в этом утверждении некоторую «презумпцию скандинавских рун»: всякие рунообразные знаки однозначно толкуются этим эпиграфистом как скандинавские руны, хотя на самом деле существует несколько типов средневекового письма, имеющего сходные или в отдельных случаях тождественные начертания знаков. Далее исследовательница отмечает, что среди публикуемых надписей выделяются читаемые (уверенно и предположительно) рунические надписи, серии руноподобных знаков и отдельные знаки. При этом исследовательница указывает, что все представленные в масковичском комплексе виды надписей и рисунков известны в Скандинавских странах, ибо «при раскопках протогородских центров эпохи викингов и средневековых городов отмечается ныне значительное количество бытовых надписей руническим письмом, выполненных на костях» [86, с. 217]. Но такого же типа находки встречаются и на Руси. Более того, любой непредубежденный исследователь согласится с тем, что искать на территории Белоруссии надписи, выполненные славянской графикой, вполне естественно, и тут должна соблюдаться «презумпция руницы», тогда как пытаться обнаружить там скандинавские знаки было бы весьма странным занятием. Но у Е. А. Мельниковой, именно в силу ее рода занятий, опять действует «презумпция скандинавских рун».
Вместе с тем я вполне соглашаюсь с весьма верным утверждением исследовательницы о том, что самым надежным доказательством скандинавской (или любой другой) принадлежности того или иного памятника является чтение его надписи. Поэтому я и хотел бы проанализировать сами надписи, рассматривая как скандинавское их чтение, так и чтение на основе славянской руницы. Первый памятник я постараюсь рассмотреть предельно внимательно, чтобы учесть в дальнейшем выявленные ошибки.
№ 37. Надпись на фрагменте каменного грузила. Этот памятник письменности помечен номером 6.48 (рис. 65) и замыкает корпус масковичских надписей. Я начинаю исследование с него по одной причине: обычно именно на грузилах надпись соответствует назначению предмета, то есть на грузиле славяне обычно пишут ГЪРУЗИЛО, и если так, если надпись на грузиле действительно славянская, а не скандинавская, ей должно найтись соответствие на аналогичных предметах рыболовства Руси. И если такое соответствие найдется, можно будет прочитать надпись, опираясь не на эмоции эпиграфиста, а на некие выявленные традиции. Тем самым станет возможным выявить именно масковичские особенности начертаний, то есть некий Витебский графический «диалект», систему Витебской аллографии.
Рис. 65. Прорись Е. Л. Мельниковой знаков на грузиле 6.48
Сначала послушаем Е. А. Мельникову: «Материал – известняк. Диаметр – 4,6 см, диаметр отверстия – 0,7–1,2 см. Надпись состоит из четырех глубоко вырезанных руноподобных знаков.
Знак 1, вероятно, является лигатурой КА или АК. Знак 2 идентичен руне Т. Чтение знаков 3 и 4 неясно, поскольку неопределимо, к какому из них (или к обоим) относится наклонная ветвь, пересекающая ствол знака 4. Возможно, надпись имела продолжение на отсутствующей части грузила. Ниже и правее руны 4 имеется короткая реза, которая могла быть как частью следующего знака, так и коротковетвистой руной S. Как чтение, так и интерпретация надписи не представляются возможными» [86, с. 247].
Казалось бы, если данную надпись невозможно прочитать как скандинавскую, ее и не следует включать в число скандинавских надписей, хотя вполне можно причислять к надписям с руноподобными знаками. Вместе с тем попытка скандинавского чтения является вполне научным подходом, ибо отрицательный результат – тоже результат.
Перейдем теперь к рассмотрению соответствия прориси подлиннику. Казалось бы, такая процедура излишня, ибо прорись выполнена весьма опытным эпиграфистом, доктором исторических наук, исследовавшим несколько десятков рунических надписей и знающим правила прорисовки. Тем не менее по моему предыдущему опыту я могу сказать, что именно в отношении данного эпиграфиста у меня такого доверия нет, поскольку «презумпция скандинавских рун» сказывается на уровне бессознания, которое невольно отсеивает и опускает из прориси те знаки, которые отсутствуют в германских футарках, а имеющимся знакам невольно придает скандинавский вид. Конечно, с точки зрения классической науки такое недопустимо, однако это – наиболее распространенный эпиграфический грех, и я вполне допускаю, что страдаю таким же недугом, то есть иногда «ославяниваю» неясные очертания. Поэтому, отметив подобную ошибку, я бы не стал за нее строго осуждать исследователя, разумеется, если все остальное в полном порядке.
Рис. 66. Фото фрагмента грузила из Масковичей
Итак, на рис. 66 я показал отсканированное с фотографии 81 монографии Е. А. Мельниковой изображение грузила. Я специально сделал фото темнее оригинала, чтобы видеть не только темные риски, но и светлые полосы, как это характерно для славянских надписей. Если нанести на прорись как темные, так и светлые линии, прорись получится иной. Однако, честно говоря, прорись по-иному смотрится даже при простом воспроизведении контуров грузила. Так, если еще раз воспроизвести прорись Е. А. Мельниковой (рис. 67, а), видно, что сам контур грузила – зеркальный: короткая левая часть оказалась справа, а длинная правая – слева. Кроме того, на фото короткая часть находится выше длинной, а длинная часть больше короткой примерно вдвое, а не в полтора раза, как показано у Мельниковой. Каким образом можно было перепутать левую и правую части изображения, учитывая большой опыт эпиграфиста, для меня остается загадкой. Конечно, можно сказать, что на чтении записи это не отражается; в конце концов, какая разница, как велико пустое пространство справа и слева от нее. Однако на самом деле мы увидим, что на чтении это сказывается непосредственным образом: поскольку короткая часть находится у исследовательницы справа, все те знаки, которые можно выявить на фото именно в этом месте, на ее прорись поместить просто некуда. Поменяв местами правую и левую части контура грузила, исследовательница физически убрала место для невоспроизведенных ею знаков. Я все-таки полагаю, что перед нами – непроизвольная путаница при прорисовке, хотя «презумпция скандинавских рун» может больше склонять к мысли о сознательной фальсификации изображения. Всякие рунообразные знаки однозначно толкуются этим эпиграфистом как скандинавские руны, хотя на самом деле существует несколько типов средневекового письма, имеющего сходные или в отдельных случаях тождественные начертания знаков. Что же касается руницы, то до 1980 г. она действительно не была известна исследователям; однако Е. А. Мельникову, как уже было упомянуто, я лично ознакомил с этим видом письма в 1993 г. Конечно, каждый исследователь может принимать или не принимать чтения своих коллег, и за Е. А. Мельниковой, естественно, такое право сохраняется, но игнорировать целый вид письменности, тем более славянской, весьма широко распространенной на Руси, не только не патриотично (для сотрудника Института российской истории), но и не профессионально.
Поэтому на рис. 67, б я постарался вписать знаки, выявленные исследовательницей, в исправленный контур грузила. Однако и тут я столкнулся с искажением, теперь уже касавшимся наклона знаков. Так, на рисунке центральная стрелочка наклонена вправо, тогда как у Мельниковой она наклонена влево. Компьютер дает возможность сделать зеркальное отражение, и я постарался исправить этот дефект прориси. Затем оказалось, что наклон 3-го и 4-го знаков намного сильнее, диагональ же 4-го знака не соединяется с его мачтой и отстоит на довольно большое расстояние. А от нижней черты изображен фрагмент длиной примерно в 1/3. Иными словами, уже на этом этапе анализа понятно, что прорись Е. А. Мельниковой не соответствует фотографии и что для своего анализа эта исследовательница взяла нечто иное, некоторое попурри на тему «Надписи на грузиле».
Рис. 67. Прориси грузила: а – Е. А. Мельниковой; б, в, г – мои
Итак, недоверчивое отношение к адекватности воспроизведения надписи исследовательницей подтвердилось. Поэтому пришлось еще раз попытаться выявить все знаки на данном памятнике. Обращение к фото сразу показало, что слева перед 1-м знаком размещен еще один знак в виде буквы С, который исследовательница опустила. И это опущение я уже не склонен считать элементарной небрежностью, но принимаю за сознательную фальсификацию, ибо ни в каких германских футарках (как скандинавских, так и в наиболее длинном древнеанглийском) руны C нет. Следовательно, помещение знака С на прорись сразу же свидетельствует против предположения о том, что перед нами надпись, выполненная германскими рунами.
К сожалению, выяснилось, что и в правой части изображения опущен ряд знаков. Прежде всего, это опять знак С, прочерченный неглубоко и имеющий светлый ободок. Далее, это отросток диагонали под ним, так что образуется нечто вроде букв кириллицы СТ, расположенных одна над другой. И опять, знаки С и Т не входят ни в один футарк. Хотя, честно говоря, вполне достаточно одного подобного знака, чтобы опровергнуть предположения Е. А. Мельниковой о скандинавском характере не только данной надписи, но и всего корпуса надписей из Масковичей, употребление же и второго, и третьего нерунического знака делает ее предположение абсолютно нереальным. Когда чуть пониже я выявил еще лигатуру МИ, напоминающую буквы кириллицы, и букву М совсем внизу, ситуация стала предельно ясной: скандинавские рунические знаки на прориси данного памятника явились отчасти плодом фантазии Е. А. Мельниковой, отчасти продуктом ее сознательной фальсификации. Так что если какие-то промахи с ее стороны еще можно объяснить элементарной небрежностью, то устранение из прориси «нежелательных» знаков следует квалифицировать иначе: это профессиональный подлог.
Показав, что вместо «рунообразной» надписи (рис. 67, а) мы имеем совсем иную надпись (рис. 67, в), я лишь отвел подозрение о ее скандинавском характере, но не привел к виду, принятому в рунице, поскольку не нанес на прорись светлые линии с фото. Эта задача выполнена на рис. 67, г, где характер текста даже внешне мало похож на рунические надписи. Особенно впечатляют небольшие кирилловское фрагменты МОС-, которые, видимо, продолжаются на внешний край грузила. Полагаю, что тут несколько раз начертано слово МОС(КЪВИЧИ), то есть русское название жителей Москвы, поселившихся в данном селе и давших ему свое название, ибо в XI–XII вв. белорусского языка еще не было, а московское аканье появляется два-три века спустя. Смешанных надписей, сделанных одновременно кириллицей и германскими рунами, на сегодня неизвестно. Стало быть, надпись на грузило наносил славянин, а не скандинав, и он вполне мог мешать в любых пропорциях славянскую руницу и кириллицу, как это было характерно именно для данного периода.
Теперь я хотел бы показать читателю, что русские рыболовные грузила славянами подписывались.
Рыболовные грузила. Принадлежностью рыбной ловли являлись рыболовные грузила, которые обычно были изготовлены из обожженной глины. Одно из таких грузил было найдено в Старой Рязани, на раскопе 13, в помещении постройки Д-1 [40, с. 258, табл. 30.14].
На грузиле я читаю (рис. 68): внутри отверстия при обращении цветов (чтобы белые надписи на темном фоне стали темными на светлом фоне) слово ГЪРУЗИЛО, начертанное руницей, то есть ГРУЗИЛО, слева по контуру слово МАСТЕРСКАЯ (кириллица с руничным знаком ТЕ), сверху вдоль дужки слово МАСТЪРА (кириллица с руничным ТЪ), чуть ниже правее кирилловскую строку ПЕТРА, и еще ниже, уступами, слово РОД ИОНЪВА (кириллица с руничным НЪ), то есть РОДИОНОВА. Так что глиняные предметы для рыбной ловли изготавливал гончар МАСТЕР ПЕТР РОДИОНОВ.
Рис. 68. Мое чтение надписи на рыболовном грузиле из Старой Рязани
На втором грузиле из Старой Рязани (рис. 69), имеющем иной вид и найденном на раскопе 11 в усадьбе А и постройке 1 [40, с. 229, табл. 1.6], нет смысла в обращении цветов, ибо там трудно выделить какие-либо надписи. Зато ряд слов читается просто: слева вверху руницей начертано слово ГЪРУЗИЛО, то есть ГРУЗИЛО, а вдоль верхней кромки слева (этот фрагмент в увеличенном виде показан на рисунке справа) читаются слова ПЪТЪРА РОДИОНОВА (кириллица со знаками руницы ПЪ, ТЪ и РО), то есть ПЕТРА РОДИОНОВА, и название города СЕРЪНЪСЬКЪ, то есть СЕРЕНСК (руница). Так что мастерская Петра Родионова находилась не в Старой Рязани, а в Серенске. Слова МАСЬЕЪРА ПЪТЪРА, то есть МАСТЕРА ПЕТРА, дублируются справа посередине и в других местах грузила.
Рис. 69. Мое чтение надписи на втором грузиле из Старой Рязани
Как видим, в обоих случаях применяются одинаковые знаки руницы, разве что в первом случае знак ЗИ развернут зеркально, а во втором зеркально развернут знак ЛО. Это дает возможность представить себе, какие знаки должны использоваться для надписи ГЪРУЗИЛО.
Подписывались не только глиняные, но и гораздо более дорогие свинцовые грузики, предназначенные, возможно, для ткацких станков. Представляет интерес познакомиться с изделиями, производимыми из свинца. К их числу относятся грузики, возможно, для рыболовных снастей. Два таких грузика обнаружены в Суздале в слоях X–XI и XI вв. [124, рис. 23.3 и 29.7]. На первый взгляд на них вообще нет надписей, поскольку блики выглядят очень естественно. Но при ближайшем рассмотрении надписей оказывается предостаточно (рис. 70). Так, на первом крупными слоговыми знаками начертано слово ГЪРУЗИКИ, то есть ГРУЗИКИ. Внизу по внешнему кольцу мелкими знаками начерчено слово МАСЬТЬРЪСЬКАЯ, то есть МАСТЕРСКАЯ. Наверху кольца образована смешанная лигатура, разлагающаяся на знак ПА и буквы кириллицы, читаемые ПАВЛА. Наверху нижней части кольца видно слово АЩЕВА, что можно понять как фамилию Павла. На виде сбоку читаются знаки и буквы, образующие фрагмент… ТЪРСЬКЪЯ, то есть МАСТЕРСКАЯ.
Рис. 70. Мое чтение надписей на свинцовых грузиках из Суздаля
Фамилия Ащева выглядит достаточно искусственной и требует проверки, которую я надеюсь осуществить, прочитав надпись на втором грузике. А на втором грузике имеются выпуклые сектора, каждый из которых, как оказалось, содержит целое слово. Я начал с сектора, на котором виднелся большой знак ГЪ, и прочитал начертанное руницей слово ГЪРУЗИКЪ, то есть ГРУЗИК. Затем стал читать сектора правее. Там было начертано ВЪ СУЗЬДЕЛЕ / МАСЬТЪРА / АЩЕВА / АЩЕВА, то есть В СУЗДАЛЕ МАСТЕРА АЩЕВА (фамилия была начертана двумя разными способами, что подтверждало мое чтение на первом грузике). Теперь у меня уже не оставалось сомнения, что обработкой свинца В СУЗДАЛЕ занималась МАСТЕРСКАЯ ПАВЛА АЩЕВА.
Заметим, что общая часть слов ГЪРУЗИЛО и ГЪРУЗИКЪ, то есть ГРУЗИ, пишется одинаково и выглядит как ГРЗ, хотя знак Г может иметь как приподнятую, так и опущенную перекладину.
Поиски фрагмента надписи со словом ГЪРУЗИЛО. Обратимся теперь к надписи из Масковичей. Нужное слово мы обнаруживаем тут же – это центральный фрагмент. Первая же стрелочка с рогом влево, то есть 1, есть ГЪ, затем в качестве лигатуры с общей мачтой начертан слоговой знак РУ с треугольной петелькой; далее идет знак З с чтением ЗИ, наконец следующий знак (левая часть лигатуры, помеченная Мельниковой цифрой «три») есть ЛО. Таким образом, слово в руничном (но не руническом!) написании выглядит как 1РЗλ, в транслитерации как ГЪРУЗИЛО, в современном написании ГРУЗИЛО. Это – центральное слово надписи, которое прекрасно читается и вполне соответствует написаниям на других грузилах, найденных на территории Руси. Поэтому скандинавское его чтение не могло удаться в принципе.
На этом можно было бы и остановиться, поскольку нужное слово прочитано, и прочитано по-славянски. Однако, выполнив задачу по опровержению скандинавской версии, я еще не завершил выполнение задачи по чтению славянской надписи.
Полное чтение надписи на грузиле. Рассмотрим теперь полный вид надписи на грузиле и попытаемся ее прочитать (рис. 71).
Рис. 71. Мое чтение надписи на грузиле из Масковичей
Слева от слова ГЪРУЗИЛО начертаны два знака, нулевой и первый, причем нулевой читается СЕ, а первый оказывается лигатурой знаков руницы ТЕ/ТЬ, И и НЫ, что образует слово СЕТЬИНЫ. Второе слово, согласованное с первым, можно прочитать как ГЪРУЗИЛА. Четвертый знак (по Мельниковой) читается ЗА, знаки правее и мельче – как СЕТЯ (знаки руницы) и МИ (буквы кириллицы); далее идут буквы кириллицы МОС. Чисто слоговое слово СЕТЬИНЫ дублируется таким же словом смешанного написания между знаками 1 и 2, что подтверждает правильность чтения первого слова. Таким образом, полная надпись (без дублирующих слов) выглядит как СЕТЬИНЫ ГРУЗИЛА. ЗА СЕТЯМИ МОС, что можно понять как ГРУЗИЛА СЕТИ, (ЧИСЛЯЩИЕСЯ) ЗА СЕТЯМИ МОС(КЪВИЧЕЙ). Перед нами стандартная владельческая надпись, но не индивидуального владельца, а всего села. Аналогичные надписи известны, например, на берестяных грамотах № 431 и 432 Новгорода, где оба первоиздателя, А. В. Арциховский и В. Л. Янин, отмечают: «Оба поплавка от рыболовных сетей несут одно и то же имя Ильи, написанное, однако, разными почерками и с соблюдением разных орфографических приемов. Указанное обстоятельство заставляет обратить внимание на принадлежность раскапываемой усадьбы, где были найдены оба поплавка, к Ильиной улице древнего Новгорода. Не исключено, что эта находка фиксирует существование уличного имущества, в данном случае бывших в собственности всей Ильиной улицы рыболовецких снастей» [11]. Если продолжить эту мысль археологов, то в случае грузила из Масковичей мы имеем пример общего имущества всей деревни.
Сопоставление двух результатов. Сравним теперь два полученных результата. Е. А. Мельникова, ни секунды не сомневающаяся в том, что прочитала скандинавский текст, получила четыре варианта: КАТ??, КАТ??С, АКТ?? и АКТ??С. Все четыре являются полуфабрикатами, лишенными смысла, что приводит ее к выводу, что чтение и интерпретация надписи не представляются возможными. Я даю единственный вариант чтения, ГРУЗИЛА СЕТИ, (ЧИСЛЯЩИЕСЯ) ЗА СЕТЯМИ МОС(КЪВИЧЕЙ), причем отмечаю наличие трех дублирующих слов: СЕТЬИНЫ и дважды – МОС(КЪВИЧЕЙ). Таким образом, мною прочитаны 5 слов (+ 3 дублирующих) вместо одного, все слова являются осмысленными с позиции русского языка, слово ГЪРУЗИЛА написано именно на рыболовецком грузиле, остальные слова его поясняют; начертание слова согласуется с другими начертаниями на грузилах и грузиках, найденных на Руси (в Старой Рязани и Суздале) в аналогичный период; система коллективной собственности находит подтверждение в надписях на двух рыболовецких поплавках из Новгорода. В прорисях Е. А. Мельниковой фигурируют 4 знака, где первый она разлагает на 2, а после последнего предполагает еще один, но не утверждает этого наверняка. Мною же выявлены 25 знаков на том же памятнике письменности. Из этого конкретного примера видно, что опытный рунолог оказывается в состоянии разглядеть не более 20% знаков написанного текста и при этом путает правую часть с левой, а также наклон знаков. Отсюда, как я полагаю, непредубежденный читатель может сделать вывод о том, что давать рунологам славянские тексты для чтения и интерпретации бессмысленно.
Предварительный негативный опыт. Разумеется, прежде чем браться за анализ надписей из Масковичей, я уже имел негативный опыт знакомства с результатами работы Е. А. Мельниковой. При этом я отнюдь не сомневаюсь в ее профессиональных качествах, когда речь идет о чтении ею скандинавского материала; я лишь показываю читателю меру ее понимания и осмысления славянских текстов. К сожалению, когда я ей демонстрировал дешифровки Г. С. Гриневича, который в качестве славянской надписи попытался прочитать германскую, начертанную рунами, я не предполагал, что позже столкнусь с ее аналогичной, но противоположно направленной позицией, когда эта исследовательница будет славянские надписи читать как скандинавские. Конечно, скандинавский футарк и славянский силлабарий имеют ряд близких и даже тождественных начертаний некоторых знаков, однако большинство знаков – разные; кроме того, славянская руница очень тяготеет к лигатурам и вертикальному расположению строки. С одной стороны, геолог Гриневич, славянский эпиграфист-любитель, наотрез отказался изучать футарки, и даже надпись РУНИКА на обложке книги Антона Платова,
, понятную всякому рунологу германских рун, прочитал как ЙАЛОНАИЧАЕ, разложив на ЙА ЛОНА И Ч(Л)АЕ и проинтерпретировав как Я ЛОНО И ЧЛЕН [35, с. 15]. Дальше, как говорится, ехать некуда. С другой стороны, рунолог Мельникова, считающая свой подход единственно научным, а славянскую руницу – чистой фантазией, ухитрилась на массе восточных монет из кладов Руси (в том числе и найденных на Украине), граффити на которых выглядят как ХГDУ, а читаются по-русски как ЗАКЪЛАДЪНА, то есть ЗАКЛАДНАЯ, вычитать слово GOÐ, то есть БОГ по-исландски (хотя тут нет совпадения даже по количеству знаков). Получается, что все средневековые граждане Руси, отдававшие монеты в залог, письменно молились по-исландски! Примерно так, согласно ее выводам, поступали и жители Тимерево под Ярославлем (правда, там прочитано KUTR, что потом интерпретировано как GAUTR, а последнее понято как имя собственное, так что тут молились на Гаутра). Всего же, как отмечает Е. А. Мельникова, из 493 монет с надписями в скандинавских собраниях 95,3% содержат слово GOÐ, которое подчас нанесено два, три и более раз, так что в общей сложности насчитываются 1072 случая его употребления [84, с. 149]. Какие-то сверхнабожные викинги жили в Средние века по городам и весям Руси! И такая чепуха преподносится от имени Российской академии наук, от ее Института российской истории. Неужели неясно, что на Руси писали не скандинавскими рунами, а славянской руницей, причем так писали руницей только русские!
Разумеется, поняв, что данная исследовательница вне предела своих профессиональных скандинавских надписей предлагает совершенно фантастические чтения надписей с территории Руси и их толкования, я решил разобраться, что же все-таки можно считать в ее сочинениях научным, а что – довольно странными домыслами. И поэтому я сначала обратился к надписям, которые мне были известны и ранее, более того, которые я довольно давно прочитал – под пером Е. А. Мельниковой они необычайно преобразились. Начал я с надписей черняховской культуры. Но эти надписи я уже рассматривал выше с отрицательным результатом (№ 20, 25 и др.), поэтому снова к ним возвращаться не буду.
№ 38. Надпись из Масковичей. О ней Е. А. Мельникова пишет следующее: «Фрагмент кости. Длина – 4,8 см, максимальная ширина – 1,3 см. Найден в раскопе II, пласт 6. Глубокими резами нанесены четыре знака высотой 0,7–1,0 см. Знак 1 является руной а. Знак 2 ближе всего по графике к руне и, хотя расположение наклонной ветви слева необычно. Знак 3 неоднократно встречается в надписях из масковичского комплекса, чаще всего – вместе с кириллическими буквами. Однако однозначной фонетической интерпретации он не поддается. Знак 4 может являться руной т. Надпись, таким образом, читается аи?т. Заманчиво было бы увидеть в данной надписи начало широко распространенной молитвы Ave Maria, которое вырезалось на предметах, на стенах церквей и т. д. в различных вариантах: полностью и в сокращении, лигатурами и т. д.… Однако полной уверенности в этой интерпретации быть не может из-за неясности чтения самих знаков» [86, с. 246].
Рис. 72. Чтение надписей на кости: а – Е. А. Мельниковой; б – мною
На рис. 72 показано чтение надписи Е. А. Мельниковой (рис. 72, а) и мною (рис. 72, б). Как всегда, прорись этой исследовательницы сделана грубо и потому неточно; вместо 7 знаков получилось только 4. Скопировав надпись точнее, я читаю ее ЗАПЪЛАТА КОСЬТЬ, то есть ЗАПЛАТА КОСТЯНАЯ. Вполне бытовой материал в виде костяной заплаты мог использоваться для любой костяной ручки, где внешняя поверхность стесалась, поцарапалась или пришла в негодность иным способом. Знаки предельно ясны и хорошо читаются. Разумеется, ни о какой молитве Деве Марии на латинском языке тут и речи быть не может – перед нами обычная фантазия исследовательницы.
Кстати, возникает вопрос: имеет ли право эпиграфист копировать не те знаки, которые начертаны на археологическом источнике, а те, которые ему хочется там видеть? Второй пример – и второй профессиональный подлог.
№ 39. Костяное украшение. Е. А. Мельникова помещает весьма интересный рисунок – фрагмент тазовой кости свиньи [45, рис. 51], который в ее более поздней работе имеет № 6.12. Подобно тому как в одном из рассмотренных выше примеров предмет был безусловно рыболовным грузилом, так и в данном случае исследуемый предмет является, без сомнения, украшением, ибо с лицевой стороны (которую исследовательница посчитала стороной «б») нарисован человек на фоне солнца, а на обороте начертан некий небольшой текст. Впрочем, послушаем, что говорит о данном предмете исследовательница: «Длина – 8,7 см, ширина – 3,7 см. Найден в раскопе II, пласт 5. Два, возможно, взаимосвязанных граффити нанесены на обе стороны кости: на одной (А) вырезана надпись, на другой (Б) – рисунок, изображающий полукруг с лучами (восходящее или заходящее солнце?) и слева от него повернутая спиной к полукругу, наклонившаяся назад фигура человека в остроконечном головном уборе (шлеме?). В левой руке человек держит круглый щит, правая рука поднята (?). Оба граффити выполнены одинаково: они процарапаны острым и тонким инструментом, поэтому резы тонки и неглубоки, иногда видны следы повторных рез с целью углубить линию. Трещиноватость поверхности кости препятствует различению процарапанных линий и случайных трещин» [86, с. 229]. Заметим, что тонкость линий или, напротив, их толщина в данном случае не принципиальна, поскольку как руны, так и знаки руницы читаются при любом начертании; однако это хороший прием для подведения читателя к мысли о том, что из-за тонкости линий руны могут быть выявлены эпиграфистом не вполне адекватно, и это не его вина. А уж жалобы на трещиноватость поверхности кости и вообще странны, как если бы эпиграфист был не в силах отличить процарапанный знак от трещины. Помня, что многие предыдущие тексты не были прочитаны, можно предположить, что и на этот раз финал будет тем же, но по «объективным» причинам.
Источник: nethistory.su
Комментарии (0)
{related-news}
[/related-news]