Почему некоторые алкогольные ритуалы такие странные?
Иван Глушков рассказывает о традициях разных стран, связанных с алкоголем. И не удивляйтесь некоторым из них.
Сильно сомневаюсь, что нобелевские лауреаты, перебравшие на банкете шампанского под жареных фазанов с грушами в винном соусе, задают друг дружке сакраментальный вопрос: «Ты меня уважаешь?» И так ясно, что люди, спасшие мир от круглых червей-паразитов или объяснившие суть катодных лучей, заслуживают уважения, как мало кто еще на планете Земля. Но нет, проблемой взаимного уважения взволнованы не химики, литераторы и покорители Севера. Ее обычно исследуют двое мужчин среднего возраста, закусывающие водку печеночными котлетами из пластиковой коробки на капоте оранжевой «копейки», припаркованной за супермаркетом с оптимистичным названием «Атак». Нет никакого сомнения в том, что эти двое прекрасно проводят время, наслаждаясь обществом друг друга и печеночных котлет. Они наверняка испытывают друг к другу целый спектр самых светлых и добрых эмоций, но, по сути, уважать им себя особо не за что. Не говоря уж о том , что подобные беседы обычно начинаются (или заканчиваются) попытками настучать друг другу по лицу. Как правило, попытки эти неудачны, так что даже бойцовские качества собутыльников не должны внушать им уважения.
Или вот это мифическое nazdorovye, которое произносят за столом в любом уголке земли, если в этот уголок занесло нашего соотечественника. По реакции на этот квазитост можно определить, насколько опытный перед вами путешественник. Бывалый обреченно махнет рукой – мол, не переделать уже этих варваров, nazdorovye так nazdorovye. В крайнем случае – заведет философский разговор о том, почему люди придумали пить вредную для здоровья жидкость, непременно желая друг другу здоровья. Человек же не столь искушенный обязательно возмутится – что вы, мы так не говорим, нет в России никакого nazdorovye! И тут разоблачитель «наздоровья» сталкивается с логичным вопросом – а что же есть? И немедленно проваливается в бездну каких-то мутных понятий вроде «будем», «ну давай», «еще по одной».
Все это выглядит неубедительно – потому что неправда. Никакого универсального слова, вроде немецкого prost, у нас нет и быть не может. «Мы идем своим путем» – следует заявить обескураженным иностранцам и достать из кармана корку бородинского хлеба. Занюхивать рюмку коркой – это наше ноу-хау, ни у кого такого нет и не будет. В следующий раз, принимая иностранных гостей, обязательно водрузите в центре стола на хрустальном блюде корку черного хлеба – гости напрочь забудут все свои упражнения в псевдорусских тостах. И даже не пытайтесь ничего объяснять – таинственность только добавит уважения.
Занюхивать рюмку коркой – это наше ноу-хау, ни у кого такого нет и не будет.
Однако мы не одиноки во вселенной странных питейных ритуалов. Вместо того чтобы тихо распить бутылку и разойтись по домам, люди по всему миру сопровождают этот процесс самыми разными действиями, и драка за печеночные котлеты на капоте оранжевой «копейки» – еще не самое диковинное. Греки, прежде чем выпить рюмку узо, отплясывают натуральный брачный танец, причем, конечно, перед каждой новой порцией выдумывают новые движения. Мой любимый вариант: поставить на стол две рюмки, наполнить их с верхом; два участника (под ревущую музыку, разумеется) вгрызаются в столешницу, поднимают стол вверх и начинают отплясывать, делая руками движения, которым позавидует вентилятор. Гости радостно швыряют посуду под ноги танцующим, как будто им и без того легко. В какой-то момент зубы заменяются на руки, узо выпивается, рюмки швыряются в груду разбитых тарелок под ногами, все аплодируют. Абсолютно сухой, без капли пролитого алкоголя стол демонстрируется всем присутствующим.
Прекрасный алкогольный ритуал есть у сванов. Едет сван за рулем по горной сванской дороге: с очень плохим асфальтом, отвесной скалой справа и трехсотметровой пропастью слева, разумеется, на предельной скорости. На очередном повороте, вписавшись в него тремя уцелевшими после прошлого пируэта колесами, он видит венок и столик с бутылкой чачи. Значит, кто-то из его предшественников в этот поворот не вписался и уснул вечным сном тремястами метрами ниже. Сван останавливается, выходит из машины, поминает беднягу рюмкой чачи, после чего дает по газам и мчится к следующему повороту – и следующей рюмке.
Странные алкогольные ритуалы есть даже у тех народов, которым пить вроде как не положено. В барах в Дубае, например, я регулярно наблюдал прекрасную картину. Сидит большая компания арабов, пьет чай, курит кальян. Потом начинает шушукаться. Подзывает официанта. Тот говорит «будет сделано» и удаляется. Потом приходит – с магнумом самого дорогого шампанского, бокалами, вазой с фруктами и парой дюжин плюющихся искрами бенгальских огней. Компания облепляет бутылку, обнимается с ней, машет бенгальскими огнями – и отчаянно делает селфи всеми подручными средствами. После чего нераспечатанный магнум и нетронутые фрукты отсылают назад на кухню. Стоит такой заказ, кстати, приличных денег. Меньше, чем выпить магнум, но все-таки. Что уж говорить про грузин, у которых есть специальная профессия – приходить к людям на праздники и выпивать с ними. Отличную можно было бы снять передачу «Люди и алкоголь» – веселей, чем «В мире животных».
Взято: vozduxx.livejournal.com